Лестница в небеса

Наталья Артюшевская
   ( начало см. в романе " ТАКИЕ В НЕБЕ НЕ ЖИВУТ" )

  После того, как Коленька исчез из ее ночного поля зрения, она долго не могла заснуть. Ее память стала медленно восстанавливать события давно прошедших лет.
Она то дремала, и ей снился Коленька в военной форме. Просыпаясь, пыталась разобраться в прошлой жизни. Но разбираться в прошлом – дело бесполезное. Оно прошло, несмотря на то, что она часто вспоминала его и их жизнь на Сахалине. Все было как в тумане, как под снежными заносами до тех пор, пока он не пришел к ней в эту ночь. Теперь она вспомнила все до мелочей: и сон, который она видела, когда они впервые летели на Сахалин, и госпиталь в Хабаровске, и свою болезнь, которая чуть не унесла ее.  И бабушкины слова: «хочешь забыть его, помни только плохое, -  тебе легче будет»
Но после этого видения, впервые за все прожитые без Коленьки годы, ей хотелось забыть все плохое: письма его родителей, их обещание лишить его богатого наследства. И даже его измену она не хотела вспоминать. Ей вспомнились самые хорошие и счастливые моменты, как они женились, как он доказывал своим родителям, что любит ее, Татку. Как счастливыми приехали на Сахалин. Как летом они ездили на Анивский залив, где по ночам через пролив Лаперуза с мыса Крильон смотрели на загадочные огни Японии острова Хоккайдо. Как бродили по таежным рекам, переходя через болота, где он был очень заботлив о ней, Татке, подавая ей руку или большую срубленную ветвь, где он рассчитывал каждый свой шаг, и просил строго идти по его шагам.
 Освободившись от видения Коленки и от воспоминаний, которые уже были ей приятны, она решила пойти в церковь, поставить свечку и помолиться за упокой его души.
 Татка и тогда, в те далекие времена винила только себя. Так виноватой и рассталась с ним. Но теперь она поняла, что даже в этом случае его надо обязательно простить и попросить у него прощения.

  В церкви она несколько раз зажигала свечку, но та долго трещала, словно сухие поленья в печи, и потом гасла. Она подходила к образу Николая-Чудотворца, к Святой Деве-Марии, но результат был тот же – свеча не хотела гореть…

 
   - Батюшка, помогите рабу Божьему Николаю обрести покой на небесах! – и она рассказала ему, все, что происходило с ними, что позже произошло с ним.
   - Дочь моя, не печалься, закажи сорокоуст за упокой души раба Божьего Николая. Мы, ведь и там – рабы божьи.  Бог услышит, Бог поможет и ему обрести покой, и тебе, дочь моя обрести спокойствие.
Любить друг друга надо только искренней любовью и помните что Душа обиженная Душою это очень больно и страшно одновременно и ему, и Вам.
Наступает день, и Ангел-Хранитель, неустанно день и ночь следящий за нами, выполнив свою задачу, обре-тя силу, наконец-то может вернуться домой — к Богу. А вот когда вернемся мы и с чем предстанем пред оча¬ми Господа, зависит только от нас
Вы правильно сделали, что пришли помолиться , исповедовались перед Богом, а я помолюсь и за раба усопшего Николая, и за ваш добрый поступок перед Господом нашим!

Татка, немного, успокоившись, но не столько, чтобы понять, принял ли батюшка ее исповедь, вышла из церкви.

У входа в церковь, как всегда сидели старушки и ждали подаяния. Татка настолько была отрешенной от доброго дела – помочь просящим, что чуть не прошла мимо.
В этот момент и окликнула ее одна из сидящих.
Татка открыла кошелек, но та ответила : Дочка, не за этим я тебя позвала. Не надо мне денег. Пойдем поговорим.  Они вышли за ворота церкви.
  - Открой душу свою, может, и помочь смогу. Батюшка тебе одно сказал, а я тебе со своей колокольни скажу Я хоть и у ворот сижу, но знаю, кто с какой бедой на исповедь идет к батюшке. И твою беду знаю.
Татка вкратце рассказала уже немолодой женщине, которая выступала в роли попрошайки,
историю с Николаем.

  - Но убиенные, совсем другое дело.
С ними, заложными, все по-другому. Они, ведь долгое время среди нас бродят.
Но советую Вам, найти общий язык с его вдовой, вместе сходить на кладбище, чтобы он знал, что вы нашли друг друга, что вы с ней в согласии. Вдвоем посидите на могилке, почитайте молитвы, и от души простите его.
   - Зачем на могилку-то?
   - Там он. До сих пор там, доченька. Но будь осторожна, убиенные держат свой нрав, сохраняют все свои потребности, которые были при жизни. Они озлоблены. Я, конечно, буду молиться за Вас!

  Татка еще с детства слышала от своей бабушки, что убиенные всю свою жизнь продолжают скитаться по земле до своей смерти, если бы их не убили. Ждут того дня, когда их Бог призовет по старости или болезни.

 «Но прошло более двадцати пяти лет. После того, как его застрелили в поезде…
Значит, он во власти нечистой силы… Сколько убийц на нашей земле? И Господь призывает их во время…
Почему же Апостол по Библии обещает освобождение грехов только для безгрешных? А грешным куда податься?
  Николай, конечно, не был безгрешным, но неужели, то, что он обманным путем женился на Жанне было на столь великим грехом, что он до сих пор скитается по земле? Может, причиной послужило то, что он ушел из армии, где приходилось убивать моджахедов, бросил авиацию, и решил заработать денег для своей семьи? Это были 90-е годы, когда каждый из нас должен был зарабатывать…Что еще произошло после его ухода из Армии? За смену работы Господь не может наказывать… Может, я что-то не знаю… Может, он мне в ту ночь не смог рассказать  всю правду?»- думала Татка.

Вернувшись домой, Татка судорожно стала искать старую записную книжку, в которой был телефон его квартиры.

Уже прошла обида на Жанну-разлучницу. Татка давно уже не обижалась ни на нее, ни на Коленьку.
  Созвонившись с Жанной, Татка рассказала всю ситуацию и они решили встретиться у ворот кладбища.

 Памятник Николаю Жанна в свое время поставила очень красивый и дорогой. На граните был вручную выгравирован портрет Николая. Рядом с портретом-самолет. И шлем. И звезда…

  - Жанна, а почему на нем нет православного креста?
  - Он же коммунистом был, и в Бога тогда никто не верил, сама знаешь…
  - Жанна, давай исправлять ситуацию, я же знала, что Коленька был крещеным. И крестную мать его хорошо помню. Зиной звали.
  Побежали в кладбищенскую мастерскую, заказали небольшой латунный крестик, и пришедший с ними мастер, успешно присверлил его немного выше выгравированного самолета.
  Прочитав все молитвы, которые Татке посоветовал священник, они вдруг начали накрываться капюшонами от плащей. С могилки поднялся смерч. Все закрутило в него вместе с цветами, которые они принесли на могилку Коленьки. Жанна, испугавшись, отошла в сторону, а Татка под этим смерчем читала молитвы и поправляла букеты роз и гвоздик, принесенные ими на могилу. Так продолжалось около пятнадцати минут. Потом Жанна решилась на разговор.
Она стала рассказывать, как к ней тоже приходит Коленька…

  - Жанна, дело прошлое… Расскажи мне про него.
  - Про службу его ты, наверное, знаешь от сослуживцев. А вот после того, как он уволился с армии, не знает никто, кроме меня. Мы не нуждались в деньгах даже в самые трудные времена. Я работала в поликлинике, брала ночные дежурства в больнице. Но ему этого было недостаточно. Не мог он не зарабатывать… Вот и ушел в бизнес. Но это мягко сказано. Они торговали оружием.
И вот в один день ему нужно было наличку  везти в Ленинград. Там выше стоящие его ждали. Я его долго отговаривала, но он настоял на своем, убеждая, что его будут сопровождать охранники из друзей. Скорее всего свои и застрелили… А, может, и он первый начал, потому что двое из его охранников были найдены в том же вагоне мертвыми, а третьего так и не нашли. Ушел с кейсом… Кто теперь знает, что там произошло?
  - Жанна, а помнишь у них когда-то была встреча выпускников в летном училище?
  - А тебе откуда это известно? Ты что, с Колей встречалась?
  - Нет, конечно. Мне рассказал об этом вечере его однокурсник, он просто оказался в свое время моим соседом, тоже летчик. Представляешь, друг его рассказал, что, Коля, как будто поминки по себе тогда делал. Весь вечер устроил за свои деньги. И каждому с собой еще по бутылке хорошего коньяка дал. А мне передал телефон этот, и просьбу Коли, чтобы я ему позвонила.
Но мы с Сашей, с его другом увиделись только в апреле.
  - Да Коля перед смертью был очень расточителен…
  - Я позвонила тогда. Трубку взяла Ваша дочь Наташа и сказала, что папу убили… Вот так я от Коли получила привет с того света…Передавал, когда еще жив был, а передали мне, когда его уже не было.  Не обижайся на меня, Жанна. Я тогда отдала тебе его без боя…  Хотя любила и долгое время страдала.
  - И ты меня, Татка, прости… Это жизнь…
Они расстались. Ни тепло, ни холодно…


          ********

Опять эта лестница… Сколько мне приходилось делать по ней шагов, но она постоянно возвращала меня вниз. Мне снова придется посещать уже многие дома и квартиры…
Был уже у тети Муси. Но там другие жильцы.
Крестной моей тети Зины, видно нет уже в живых, потому что там тоже незнакомые мне лица.

 Я уже за эти годы не один раз побывал в родительском доме. Но там ни одно лицо мне не было знакомым.
Забрел как-то к дачному сторожу. Сидит все такой же.  Но его все кличат по-другому. Оказалось, что это его сын Серега. Мы с ним на великах в детстве по дачам гоняли. Копия отец… Не только внешне… И место сторожа ему от отца досталось… Сидит в своей каморке. На столе, как всегда закуска, бутылка под столом. Как и у отца его Василия… Не стал я его пугать, да и не помнит он меня. Каждому свое – я летчиком был, как и отец мой, а ему доля сторожа досталась… И привычки тоже.

Я, каждый раз, возвращаясь  на свою могилу, вижу, как опять появляется эта лестница. Она мне напоминает эскалатор в метро, когда ты хочешь подняться наверх, а он движется вниз. И ты не в силах бежать, преодолевая ступени, и взлететь тебе не дано…
Однажды я решил зайти в церковь, но подойдя к ее воротам, меня окружила стая голубей и мне пришлось уйти.
Меня прогнали птицы любви… Я понял -  во мне уже не было ее, любви ...
Только Татка меня не прогнала, а выслушала, и обещала простить меня и помолиться за меня перед Господом Богом. Помолилась ли? 
  На моей могиле появились цветы? Кто бы это мог быть?
Букет красных гвоздик? Кажется, это были любимые цветы Татки… Неужели она была здесь?
 И букет из шести роз… Это, наверное от семьи… Давно я не видел их здесь…
Но букеты свежие… Неужели Татка приходила вместе с Жанной? Татка помолилась за меня…
И крест с распятием Иисуса…
Значит, Татка мне помогает.



 Вновь появилась эта лестница-чудесница. Я боялся наступить даже на первую ступеньку: что толку, если она меня опять унесет вниз. Передо мной появилось видение в образе ангела.
  Накануне того дня, когда мне нужно было сесть в тот самый злополучный поезд, мне, еще дома, под утро, тоже явилось почти такое же существо.
Оно мне сказало тогда: Спи долго, но думай только об одном: Твои друзья – лживы. Бойся их. Поэтому спи, и я тогда буду с тобой..
  Но это существо на лестнице было немного другим. У него, в отличие от того первого, была злобная улыбка.
Я услышал его слова: Пойдем со мной, я тебе помогу! Мы вместе отомстим за те деньги, за которые тебя убили.
Я понял эту заманчивую идею, но мне, за эти двадцать пять лет, проведенные между небом и землей, уже не надо было денег…
Я послал его со словами: я больше не такой… Не надо мне денег!
Теперь я вынужден сам был сойти с первой ступеньки лестницы. Почему меня так тянет назад? Я вынужден был оглянуться назад. То ли потому, чтобы еще раз глянуть на свою могилу, то ли протянуть время.
            ***
Татка, пообщавшись с Жанной, вернулась на могилку. Ей хотелось побыть здесь наедине с собой.

  - Татка! Я здесь! - у меня в эту минуту пропали функции голосовых связок. Она была рядом, но не слышала меня. Почему-то у меня возникло желание с ней попрощаться. Я подошел, обнял ее неощутимо  и прошептал: Прощай, Татка!

 Не знаю, сколько времени прошло… У меня давно другое измерение.
Но через какое-то мгновение или час, появился ангел – именно тот, который меня навещал перед поездкой. Тот ангел, которого я тогда ослушался:
  «Я пришел, чтобы поднять тебя по этой лестнице. Путь будет трудным и долгим. Но ты молодец, что не связался с Дьяволом. Ты прошел испытание. Здесь большая очередь. Но ты должен справиться. И это не последнее твое испытание. Не знаю, когда ты поднимешься… Но потом тебя будет ожидать новое в твоем сознании. Но об этом позже.
  - А почему ты столько лет мне не помогал, а пришел именно в этот час?
  - Потому, что ты умер теперь. Именно в этот час. Прошел отведенный Господом срок на этой земле. Именно сегодня ты умер от своей болезни… Именно этот день был запланирован Господом в книге Жития. Поэтому и лестница эта теперь движется вверх для тебя, поэтому ты стоишь на ее ступенях, и она принимает тебя, не сбрасывая на землю.
  - Наконец-то, я умер! – меня переполняло какое-то необыкновенное чувство. Оно было непонятным, но этого светлого ощущения я никогда не испытывал на Земле, - вот почему я лишился голоса...
 
  - Теперь забудь свое Я. Тебя больше нет.
А я поведу твою душу к Господу. Повторяй за мной все молитвы. Не искушай себя при встрече с теми, кто будет спускаться по этой лестнице. Это те, которых Господь отверг. Это демоны. Они будут предлагать тебе помощь, но ты не должен на них обращать внимания.
Я рад, что тебя простили твои женщины, что поставили крестик на твоем памятнике.
Ты прощен – и это главное на твоем дальнейшем пути.
  -  Как они могли почувствовать, что именно в этот час я умираю?
  - Татка твоя поставила свечку за упокой твоей души. Заказала Сорокоуст.  Ты должен до окончания сорока дней, которые о тебе будут молиться все святые, успеть дойти до Страшного суда.
 - Как хорошо, что простили меня. И я их прощаю…
  - Теперь все будет хорошо! Я с тобой.

  Николай мысленно повторял за ангелом молитвы.
Уже исчезло чувство постоянного страха, злости, ненависти к тем, кто остался там, внизу. Необыкновенное чувство светлой радости переполняло его душу!
  Лестница на время останавливалась, открывалось бесконечное воздушное пространство, а  он какой-то невиданной силой продолжал подниматься наверх. Перед ним появлялись картинки с людьми, которые сидели полукругом возле костра, который не грел, а просто светился холодным синим пламенем. Он, как бы вскользь освещал их мрачные лица. Некоторые из них напоминали Николаю тех людей, с которыми он общался на Земле. Перед ним промелькнуло лицо генерала, который награждал его за боевые заслуги. Он ли это? Николай не успевал вглядеться в лица, как картинка постоянно менялась, и воздушное пространство менялось на Лестницу.  И так несколько раз : то Лестница, то огромные светлые облака, наполненные радостным содержимым.
Пока Лестница поднимала его на небеса, Николай вспомнил сюжет. Тот генерал, который вручал ему награду, дал распоряжение подчиненным команду:« ОГОНЬ» и благодаря ему  был уничтожен мирный аул…

  Спустя какое-то время появился яркий свет. Николаю казалось, что он похож на солнечный, но был гораздо сильнее его. Свет буквально ослеплял Николая.
 « Это полное владычество Света! Здесь нет теней!» - произнес Ангел Николая.

«Этого не может быть…Не бывает света без тени…» -подумал Николай.

«Ты не должен здесь отрицать ничего. Ты просто не имеешь права отрицать то, что создал Бог!» - поправил Ангел мысли Николая.
  - А как же убитые, расстрелянные, изнасилованные?
  - Это происки бесов. На твоем пути им не место. Просто забудь про них. За души умерших ангелы помолятся перед Господом нашим. У тебя своя дорога. Ты должен по ней идти к Богу. И не отвлекайся  на происки бесов.
Сейчас мы входим в мир духов. И будь внимателен и осторожен. Если поддашься искушению, то пойдешь по этой Лестнице вниз.

Николай, а вернее уже его сущность, услышал какой-то неясный шум, а затем откуда ни возьмись он увидел приближающуюся толпу каких-то безобразных существ, которые громко кричав, пытались вырвать Николая из рук ангела.
  «Он наш, он от Бога отрекся,» -  в один голос вопили они.
 «Это неправда! Это ложь!», - хотел крикнуть Николай, но голос его никто, кроме ангелов не услышал.

 Впервые после земных мытарств, Николая одолел страх. Приблизились Бесы. Появились ангелы, а бесы, всегда боявшиеся посланников Бога, исчезали.

Ему, каким-то непонятным образом вспомнился совсем незначительный эпизод из студенческой жизни.
  Он вспомнил его:
На курсе в летном училище, в одной эскадрильи с ним учился парень, сын верующих родителей. Над ним многие посмеивались. А Николай тогда обронил очень жестокую фразу: «Смотри Господа там не напугайся…».  Теперь он понимал смысл слов бесов.

  Мир духов был также наполнен светом. Николай
увидел перед собой толпу таких же, как и он. Это были дети и старики, мужчины и женщины. Они группировались кучками, греясь синим холодным пламенем от костра.

 Он вдруг обнаружил себя в длинной очереди, которая двигалась в неизвестном направлении.

До него доносились обрывки фраз, а иногда и целых предложений, хотя никто из них не открывал рта. Здесь не существовало языковой речи. Все прекрасно понимали друг друга. Это было общение на уровне мысли. У многих из них были испуганные лица, и от них постоянно исходила примерно одна и та же мысль: «Как, неужели это правда? Неужели все так и есть?»
Те из них, кто читал Библию, те которые были готовы к своей смерти, чувствовали себя уверенно и спокойно. Они успокаивали своих соседей и объясняли, что из мира духов можно попасть в Небесное царство, а потом в Чистилище или рай, и что им всем нужно пройти через одни ворота. Многие долго не могли войти в эти Ворота.  Они стояли у входа, прижимаясь к друг другу на неопределенном расстоянии. Здесь ничего было не определено: ни времени, ни расстояния, ни чувств. Только души объединялись по своему родству:
дети с детьми,
пьяницы – с пьяницами, убиенные с убиенными, больные с больными, блаженные с блаженными,
наркоманы с наркоманами, умершие от любви – с такими же…
старики со стариками, умершими от старости.

  Каждую из этих групп отделяло свое свечение.

Самым светлым, розовом цветом светилась группа детей. Почти все они были с вырастающими крылышками ангелов. Они тихо щебетали что-то на своем детско-ангельском языке, не вникая в темы остальных групп.
Один из этих детишек был еще без крылышек, лежал и тяжело дышал. Но тут же прилетели взрослые ангелы, подхватили его на свои могучие крылья и унесли.
  «Наверное, хотят ему вернуть жизнь…» - заметил Николай.

 Группа пьяниц и группа наркоманов светились каким-то непонятно серо-коричневым светом. Пьяницы не печалилась ни о чем. Они продолжали свою мирскую жизнь. Кто-то из них продолжал спать, еще не проснувшись на Земле, кто-то что-то искал у рядом сидящих.
Наркоманы, в том свете, ползали вокруг группы пьяниц, но близко приблизиться к ним не могли, отчего и лица их выражали недовольство и ужас.
  Убиенных покрывало розово красным мраком.
 И только умерших от любви и старости окутывал голубой туман. Они вели себя спокойно. Одни – потому что их здесь ждала новая любовь – любовь к Богу.
  Души стариков и блаженных были спокойны.
Старики - потому что они там, на земле, получили все, что им отведено Богом.
Блаженные – радовались Новому счастью, думая, что именно здесь их поймут, как не понимали на Земле.
 
Вот так Николай, глядя на Земное общество, которое прибывало уже рядом с ним, приближался к Богу.


Чем ближе приближалась очередь к воротам Небесного царства, тем быстрее взорам пребывающих там душ, стало видно, что очередь эта стала раздваиваться перед каждым усопшим. Слева стояли умершие, справа –живые. Некоторые люди из числа живых светились улыбками, некоторые стояли с хмурыми лицами.
  «Кто эти люди?» – спросил Николай у соседки в обличье монашки.
  «С улыбкой – это те, которым ты при жизни делал добро, хмурые – которым ты причинил зло», - мысленно пояснила монашка.
Счет в том измерении был невозможен, но по длине улыбающихся, Николай понял, что их больше.
В жизни он никогда не задумывался над этим, не пересчитывал людей, которым он причинил зло или радость.
А здесь вот оно -  все предстало перед его незримым оком.
Он подходил к каждому, кого когда-то обидел. И перед ним каждый раз открывалась картинка, скорее эпизод обиды. Он просил прощения у каждого из них. И эти люди исчезали, если от души простили своего обидчика.
Так, по очереди, он попросил прощения у всех обиженных на него. Но в очереди еще оставались еще три человека, кто не простил его. Он их помнил плохо, и короткие, смутные эпизоды ни о чем не говорили.
  «Как быть с остальными?» - спросил он у монашки.
  «Ты будешь сидеть у входа в Небесное царство, пока не умрут те, кто когда-то пострадал от тебя еще на земле», ответила монашка.
  «А сколько по времени ждать? И который сейчас час?» спросил Николай.
  «Все тот же…», мысленно получил он ответ монашки.

  «Но я из них никого не помню.»

  «Хорошим человеком ты был, наверное, раз в твоей очереди только три не простивших  тебя. У меня, хоть я и в монастыре была при батюшке, очередь гораздо больше.
 А ты подойди к ним еще раз и просмотри все обиды, которые ты им нанес.
 Я тут, видно долго буду стоять у ворот. Приходи. Может, совет, который мне не помог, тебе дам.»
Николай подошел к первому обиженному. Просмотрев эпизод, в котором он обидел, вспомнил того парня, которого он с грубыми словами о Боге, провожал в полет. Он еще раз попросил у него прощения. Но все было без результата.
  Николай вернулся в очередь, где стояла монашка.
  «Помогите, матушка! Не прощает он меня…»

  «Скажу тебе одну тайну, кроме меня ее никто здесь не знает. Иди влево от очереди до тех пор, пока на твоем пути не встретится мост через маленькую речку. Мост этот очень шаткий, можешь не наступать на него. Это происки бесов. Лучше вплавь. Но тоже опасно. Переправишься на тот берег, там будет сад. Не искушай себя, сынок. Ищи березку. Устройся под ней и восстанови в сознании тот случай. Думай о том человеке, проси прощения у него от души. Ты войдешь в его сон, и, думаю, что, приснившись ему, попросив прощения у него, будешь прощен. И молитвы читай под той березой.

  Николай, не теряя времени отправился в путь. Долгим был этот путь или очень долгим, одному Господу известно. Он ступил на песчаный берег речки. Песок был словно облако, постоянно уплывал из-под ног, окутывал Николая, словно туман.
  То ли полз он, то ли летел он по этой вязкой субстанции, было уже недоступно его почти исчезающему сознанию. Наконец-то он коснулся поверхности воды в  речке.
Над ним и поверхностью воды был виден мост.  На нем стояли невообразимо страшные существа. Они кричали, называя его по имени: Иди к нам, мы поможем тебе переправиться на тот берег.  Они упорно раскачивали мост, который того и гляди свалится на Николая.
  Николай упорно продолжал свой путь, не принимая предложения Бесов.

 Противоположный берег скрывал все тот же туман. Течение было очень сильным, начиная с берега. Но пока он чувствовал опору под ногами, была возможность сопротивляться течению. Далее он, опять же, не то плыл, не то летел в этой водной субстанции.

 Наконец-то он ступил на берег, где почувствовал не расплывающийся под ногами песок. Почувствовав в себе уверенность, он, хотя и с большим трудом стал искать  ту березу, про которую говорила ему матушка.
Трудно сказать сколько он прошел тропинок и деревьев.
Одно дерево в его понимании он сначала принял за березу.
Ствол у нее был белый в черную крапинку, но листья ему показались похожи на листья вишневого дерева. Он не решил лечь под ним, поняв, что это опять происки Бесов.
Он обошел почти весь сад, но постоянно на его пути встречались деревья, частично похожие на березу: то ствол не такой был, то листья не березы. Но наконец-то он увидел настоящую русскую березку.

Сущность Николая распластала под березой свое бесформенное тело. Эта сущность постоянно читала молитвы, которые он запомнил из уст ангела, сотни раз повторяя их, поднимаясь по лестнице. Никто не знает, через какое время очнулся Николай. Березка стряхнула на него свои святые капли росы. Он понял, что все сделал правильно. Умывшись ее росой, он двинулся в обратный путь.
Обратная дорога всегда короче. Он без труда одолел ее и вернулся в мир духов.

  Монашки на своем месте не оказалось. Он встал в свою очередь, и в правой стороне он увидел только двоих, которые не простили его. Своего обиженного друга среди них уже не было.
  Не было и советчика, его помощницы. Рядом уже стоял сосед, к которому он мысленно обратился: 
  «А куда подевалась монахиня?»
На что сосед ответил: «Ангел за ней пришел, и увел куда-то.
Видно, отмолила она свои грехи…»
  «Видно такая помощь, какую она оказала мне, много стоит…» - подумал Николай.
А субстанция Николая и не подозревала, что ангел все это время был с ним. Невидимым, не зримым, не ощущаемым.
  «Ты молодец, что смог преодолеть все, что ты прошел. Я знаю, что тебе помогла  монахиня. Хорошо, что она открыла тебе Таинство прощения. Только надо было взять с собой все три эпизода тех, кто не простил тебя. А сейчас тебе придется снова пройти весь этот путь, чтобы и остальные двое тебя простили. Но, тебя не предупредила монахиня, что с моей помощью, это можно сделать только раз. Всего один. Второй раз мне туда нельзя. Поэтому тебе придется или ждать у ворот в Небесное царство, или усердно просить прощения у остальных, или отправляться одному. Но хочу предупредить тебя, что на каждом шагу тебя будут подстерегать бесы. Придется бороться тебе с этой бесовщиной, не слушать их даже в трудную минуту. Справляйся теперь сам.»
 
Николай опять подошел к той очереди, которая состояла уже из двух не простивших его людей. Просил у каждого прощения, но так и не понял, кого и чем из них он обидел… В одном эпизоде, как в видео ролике, какие он смотре еще на земле, стояла молодая женщина в черном платке, рыдая и падая на тело мужчины, лежащего в гробу. Его лицо расплывчато, и напоминало Николаю своего друга, с которым он ехал в ту, злополучную ночь в поезде.
  «Но почему она меня считает виноватым? Не я его убил. Но все равно, надо просить у нее прощения. Хотя бы за то, что я его тогда взял с собой для своей же охраны.»

Второй эпизод, в котором тоже была женщина, лица ее он ее не помнил, и помнить не мог, винила его в том, что ее муж находится в монастыре. А она теперь одна. Что ее муж, забравший деньги из того злополучного купе, сдал деньги в монастырь и остался там пожизненно.
«Вот это кто…  Это жена Кузи. Значит, он нас всех уложил, а сам направился в монастырь…
А теперь я должен у нее просить прощения… Бывает. Но, находясь здесь, я теперь понимаю, что кого-то я подставил под пули Кузи, а Кузю когда-то загнал в монастырь. А кто его будет прощать за убийство трех мужей и отцов, когда он сам будет стоять в этой очереди?» - думал Николай.
  Теперь, разобравшись в ситуации он попросил прощения у этих женщин по очереди , и их лица сначала улыбнулись, и в той очереди ни осталось никого.
После того, как Николай был прощен всеми, появился его ангел.
  «Ты молодец! Видно за двадцать пять лет твоих мытарств на земле, ты много осознал, у многих попросил прощения. Не многим это удается здесь, в мире духов. Ты быстро продвинулся по очереди к воротам царства небесного. Впереди у тебя два суда. И как решат наши апостолы, так и будет. Здесь уже все зависит от твоего прошлого. Каждый твой поступок, каждое твое слово и даже каждая твоя мысль записывались мною в особую книгу. Ты все время, всю свою жизнь находился, как бы на сцене, на которую смотрела вся вселенная. Ты бы, наверное, зная это, не совершал бы гнусных поступков. У Бога есть своя Конституция, по которой все жители планеты будут судимы. А теперь я оставляю тебя. Я ведь обещал довести тебя до Бога. А сейчас я открываю тебе ворота, где тебя ждет второй суд.
Николаю стало страшно так, как не было при самых сложных полетах.

Посреди громадной комнаты, за красивыми, но громоздкими столами сидели Апостолы.
Николай хотел поклониться им, и что-то мысленно произнести, но один из Апостолов произнес: «Мы все знаем про тебя. Не пытайся рассказывать. Это был Апостол Павел. Он дал характеристику Николаю:
«Ты любил. Ты радовался жизни. Ты был терпелив. Иногда милосерден. Верить Богу начал поздно. Но к тебе все-таки Это пришло. Ты не всегда имел воздержание.»

  «Но по словам Иисуса, человекам это невозможно. Богу возможно все», - мысленно вставил свои слова Николай.
  «Хорошо, что ты читал Библию. Это тебе плюс. Хорошо, что ты был крещен водою. Господь наш милостив. Он понимает и обещает нам Свою помощь и силу, но при условии, если ты примешь Христа своим  Господом и Спасителем.
Это Христос ходатайствует за тебя. Только Христос твой Адвокат на этом суде, и на следующем. А сейчас иди. Жди третьего суда. Тебя оповестят.»

Николаю по закону предстояло выйти из этого зала в другую дверь. Он покинул зал суда.
 За этой дверью пространство почти ничем не отличалось от мира духов. Также толпились люди. Некоторые присев на корточки негласно общались между собой.
 Все они ожидали третьего высшего суда перед Господом.
  Николай немного воспрянул духом,  от того что он прошел еще один этап.
Он не стал присоединяться ни к одной из групп.
 Просто стал бродить между этими людьми. Одна старая женщина поразила его сходством с его матерью. Она тоже заметила Николая.
  «Неужели, мама? Когда она умерла?» Николай кинулся к ней. Она бросилась к Николаю.
  «Коленька! Вот мы и встретились! Ты уже неузнаваем…»
  «Мама, когда это произошло?»
  «Долго плакала по тебе, сынок, все двадцать пять лет плакала. Потом сердце уже не выдержало… И вот, я здесь… Тоже жду третьего суда. А папа наш давно умер. Не знаю, встретимся ли мы с ним...»
  «Будем надеяться, мама.»
Люди на этом месте постоянно менялись – одни выходили со второго суда, другие уходили на третий.
Повсюду слышались голоса. Кто-то плакал от страха, кто-то готов был заплакать от радости. Все это было беззвучно. Но все понимали друг друга без слов. Даже иностранцы, при жизни говорившие на других языках, понимали всех. Здесь не было ни часов, ни времени года, ни дней недели, ни языковых барьеров. Все были едины. Это были души. А души всегда готовы понять ближних. 
И ни одна душа на земле, не была так близка с душою рядом сидящих именно здесь…

  Николай всеми возможностями своего существа подвинулся к матери.
  «Коленька, я умерла не так давно. Но очень долго стояла в очереди, пока ожидала ее в мире духов. Я понимаю, что ты давно должен быть здесь, ведь двадцать пять лет прошло после твоей гибели.»
  « Таковы законы, мам. Я долго скитался по земле…»
  «Непутевый ты мой…»
  «Вот, наконец-то настал мой черед, чтобы подняться по лестнице. Расскажи, кто тебя хоронил.»
«Папы уже не было. Жанна со мной не общалась уже давно. Я жила в доме престарелых. Там и померла. Дом престарелых и хоронил…»
  «Мам, а ты Татку помнишь?»
  «Помню. Грех тогда мы с отцом на себя взяли. Развели вас тогда своими письмами к тебе. Может, и не убили бы тебя … А Жанке только деньги нужны были.  Татка нам письмо присылала, все прощения у нас просила, писала, что до сих пор тебя любит.»
  « Все в прошлом, мам, я и сам сейчас все понял, поэтому скитаясь у земли, к ней первой пришел просить прощения. Пытался и у Жанны просить… Она отделалась одним словом – сгинь!»

Вскоре Веру Васильевну, мать Коленьки, позвали на третий суд.
Коля помог ей подняться -  она всегда была грузной женщиной.
  «Увидимся, мам! Обязательно увидимся!»
В том измерении, где они находились, не было ни зла, ни обид, ни боли. Присутствовала только небесная радость, и, конечно страх перед Страшным судом.
Страх и радость там шли в ногу. Вряд ли эти два чувства можно испытать на Земле. Но Николай надеялся, что страх он сможет победить, суд выиграет, а радость и в том мире необходима.

В ночь перед Страшным судом Сын Божий явился к Николаю. И сказал ему Иисус:

  «Завтра тебе придется ответить за каждый поступок, за каждое плохое действие, по отношению к людям. И помни, все, что ты сделал плохо им, ты шел против меня, а, значит, эту боль получал и я вместе с другими.
И моли Бога, за мать твою, которая слезно просила Господа нашего о тебе.
Помни, это суд твоей совести. Твои слова в свое оправдание никто не услышит.
 
  Через некоторое время слух, тоже на уровне сознания сущности Николая, уловил звуки. Это были трубящие ангелы. Он понял, что его час настал…

Николай вошел в ворота, распахнувшиеся перед ним.
Переступив их порог, перед ним открылся большой трёхъярусный зал.
На самом верхнем ярусе, в его центре сидела Пресвятая Троица, в лице Христа. Отец и Святой дух периодически мелькали как на картинке, подсказывая новичку, что они тоже будут принимать участие в Страшном суде. С обеих сторон от Иисуса располагались апостолы, расположившись по полукругу по форме зала Страшного суда.
Во втором ряду, ниже Иисуса и апостолов находился престол, где сидели Верховные судьи. На их столе посредине лежало Евангелие, трость, копье и губка, которой они периодически протирали образа. Там же находились и весы, на которые судьи будут укладывать хорошие и плохие поступки приходящих на Суд Божий.
Внизу, под этими двумя, верхними ярусами стояли ангелы и постоянно трубили, созывая всех, кто причастен к этому делу.
Справа стояли люди, совершенно безгрешные во главе с Богородицей и ангелами. Они ожидали очереди в Рай. За ними виднелась открытая дверь в Рай, где мелькали красивые картины с вечноцветущими садами.
Слева стояли грешники. За их спинами тоже была открыта дверь в Ад. Там просматривались тоже яркие картинки, наполненные, Бесами, червями, змеями. Там правил Сатана. Эти картины наполняли страхом и ужасом вновь прибывших на Страшный суд.

У Николая , в его сознании пролетела вся его жизнь, со всеми сюжетами добра и зла. Но самое главное, что он видел это не один. Это было позволено Богом -  видеть всему миру, всем тем, кто находился в этом зале.
В этих эпизодах Николай только теперь смог отличать хорошие поступки от плохих.

  «Неужели для того, чтобы это понять, надо умереть и попасть на Страшный суд?»-промелькнуло в сознании Николая.
Судьи в это время укладывали на весы все хорошие поступки Николая :
-это была любовь к ближнему.
-он почитал своих родителей
- он не воровал
- не прелюбодействовал
- не завидовал
- не лгал ни себе , ни другим
- не убивал

 Все остальные семь его грехов легли для противовеса на весы судей.
Весы были уравновешены.

Судья произнес Слово:
  «Тебе рано в Рай. И в Аде тебе не место. Поэтому, если вы обещаете, любить Господа нашего, почитать Иисуса Христа, я возвращаю тебя на землю. Туда, где ты можешь пройти весь земной этап по-новому. Туда, где тебя будут ждать новые испытания. Мы здесь вечны, поэтому проживи жизнь сначала, без грехов, с любовью к Богу. Направление на вселение твоей души в тело новорожденного мы составили. С Богом! И мы еще встретимся.

 В это время, слева и справа исчезли все праведники и грешники. За ними закрылись радостные картины Рая и устрашающие картины Ада.

Но одновременно с их исчезновением и закрытием, открылась дверь в земной мир.
  «Я обещаю жить по законам Божьим! Спасибо Господу нашему за мою мать, за ее слезы, за то, что Бог услышал ее мольбы обо мне!»- радостно воскликнул Николай и исчез, в дверях земной жизни.