События в Дагестане, с задержанием высокопоставленных лиц, показом их дворцов с мраморными колоннами, тигриными чучелами и шкурами убитых животных, конечно же, никого не удивили. К тому же эти события совпали по времени с вынесением приговора Хорошавину и поэтому золотые пистолеты Абдусамата Гамидова вполне сочетались с золотыми ручками Сахалинского губернатора. Оружие- это просто специфика региона, чему тут удивляться? Как говаривал незабвенный Юрий Деточкин: «Воруют, много воруют!»
Настолько много, что в современной России злоупотребление властью скорее правило, чем исключение и в каждом регионе страны можно услышать массу рассказов и баснословных богатствах, если не самих губернаторов, то их детей, жен, братьев и иных родственников, которые, вдруг «неожиданно», проявили недюжинные способности в предпринимательском деле, ставя загадки перед современной генетикой.
Да что губернаторы. Вот байка времен начала двухтысячных. Приходит генерал к своим дружкам на какую-то вечеринку и говорит:
- Можете меня поздравить из сопровождения Президентского самолета я переведен в сопровождение Премьера!
-Так с чем же поздравлять –то? Это же понижение?
Э, нет Президент летает чаще, визиты короче. А с Премьером прилетим, например, в Китай, дня на 3-4, весь борт барахлом набьём- беспошлинная торговля называется, и получается мне прибавка к скудному жалованию- 5-6 кусков зеленых.
Сейчас то, у них жалование ой какое не скудное, но привычки тех времен сохранились. Ельцинская власть, оставив в 90-е годы силовые структуры и органы власти на нищенских зарплатах, и, тем самым, вынудив их заниматься мздоимством, заложила огромную мину под нашу нынешнюю действительность.
И, если, мы ее не разминируем, ничего не получиться ни из борьбы с нищетой, ни из схватки с нашим геополитическим противником. А схватка начинается не шуточная, на кону судьба не только страны, но и всего мира, ни больше ни меньше. Поэтому то и хочется понять насколько заверения власти о том, что борьба с коррупцией — «всерьез и надолго», соответствуют действительности.
Правда ли то, что процессы последнего времени, такие как суд над Никитой Белых, над руководителем Республики Коми Вячеславом Гайдером, суд над мэром Владивостока, который только что начался – следствие целенаправленной деятельности по оздоровлению общества, а не использование силовых ведомств в корыстной борьбе группировок за бизнес и власть в центре и на местах?
Пока впечатление двойственное. Если смотреть на дела вышеуказанных лиц, то вроде бы все всерьез, если же на дело Улюкаева, то оно очень напоминает грызню наверху.
А если вспомнить процесс над пассией бывшего министра обороны, то вообще появляется ощущение наличия касты «неприкасаемых», только совсем в ином смысле, чем в Индии.
А что же все-таки мы имеем в Дагестане?
Мне доводилось там бывать. Хотя это было достаточно давно, в 2007 году, впечатления остались надолго. Поражали откровенные рассказы про бизнес, основанный на врезании в трубы федерального нефтепровода и откачки нефти из которой на самопальных заводах делали дрянной, но очень дешевый бензин. Автомобили с тонированными стеклами – вплоть до Камазов!
«А вы знаете, большая часть жигулей, которые здесь ездят угнаны из центральной России,- откровенничал с нами представитель принимающей стороны, - здесь никто не интересуется откуда они взялись».
Приезжали мы по делу. Фирма, в которой я тогда работал собиралась запустить в работу, недостроенный в советское время цементный завод. Для этого надо было поучаствовать в конкурсе на разработку месторождения известняка в Дагестане и поэтому принимающей стороной был чиновник из министерства природных ресурсов республики и он знал, что говорил.
Более высокие начальники тоже запомнились, например, вице-премьер Правительства Республики – сосунок мальчишка из очень крупной московской фирмы, возглавляемой известным олигархом, поставленный присматривать за вложенными в Дагестан деньгами.
Помню совершено разбитые дороги, стрельбу из оружия во время свадьбы, людей в черных костюмах, в ресторане, когда мой напарник, бывший ФСБшник, который за несколько лет до этого воевал в окрестных горах с духами, говорил мне, чтобы я на этих в черном, во избежание неприятностей, не пялился.
Запомнил и кизлярский коньяк, который мы закупали в городе, опасаясь, что в аэропорту он будет в два раза дороже, и, как оказалось, зря, потому что в аэропорту цена была в точности такая же.
Так что мне вполне понятны все проблемы этой горной республики и, когда туда назначили руководителем Рамазана Абдулатипова, я сразу понял, что толку не будет.
Дело в том, что когда в начале 90-х, он был Председателем Совета Национальностей, я был народным депутатом России, и поэтому общаться с ним приходилось. Уже тогда он для меня стал своеобразным рекордсменом по умению говорить красивые и длинные речи, из которых понять его позицию по тому или иному вопросу было невозможно. И мне было очевидно, что столь осторожный человек ничего не сможет поделать с криминалом высших должностных лиц в республике. А когда назначили Васильева, мне его стало просто жалко. Даже по телевизору было видно, что, мягко говоря, новое назначение радости у него не вызвало.
Лично знать Васильева мне не довелось, но еще со времен захвата заложников во время показа мюзикла «Норд Ост», он, активный участник тех событий, производил впечатление очень порядочного и спокойного человека, который на фоне истерических высказываний и действий различных представителей нашей элиты смотрелся очень солидно.
А однажды, случайно я с ним пересекся. Случилось это в позапрошлом году, в Кисловодске. Мы с женой прогуливались вечером по территории санатория, в котором отдыхали и вдруг увидели седого, представительного человека, который подзывал к себе котенка, а нас спросил нет ли чего- нибудь из еды для голодного животного. Моя супруга, большая любительница всякой животины, ушла в корпус за припасами. А мы остались на площадке перед главным корпусом санатория и Васильев, а это был он, извиняющимся тоном сказал мне, поглаживая котенка:
«Наверное, старый становлюсь, сентиментальный, жалко ведь, видно же, что голодный. А тут еще лиса бродит, запросто может сожрать!»
Многие известные люди, видя, что их узнают, ведут себя не естественным образом, а как бы продолжают играть свою роль. Здесь же ничего этого не было. Человек сказал, что думал, как бы извиняясь, но твердо и искренне.
Поэтому я не сомневаюсь, в Дагестане он разобрался, что к чему, понял, что, как говориться, на местных руководителях клейма негде ставить и твердо и искренне сообщил наверх, что без арестов не обойтись.
Так что с Дагестаном все более-менее ясно, не ясно, что делать с другими регионами, органами полиции, налоговыми инспекциями, и другими опасными, в плане возможных злоупотреблений, ведомствами. Ведь на всех столько Васильевых не найти.