Ну, как же теперь хорошо стало! Наконец, в Ховрино, в эту тьмутараканью дотянули ветку метро. А до этого только считалось, что она, Анна Фёдоровна Лунина, заслуженный учитель, коренная москвичка, живёт в столице…
Не тут-то было. Чтобы до Центра добраться, надо битый час из жизни выбрасывать, а теперь - десять минут от дома до подземки, а там сиди - книжечку почитывай. Разве это не чудо?!
Правда, машин стало много. Люди приезжают из пригорода и бросают их во дворах, а сами в метро и быстрей в Центр, - на работу. Но разве это проблема? Пешеходы давно уже научились лавировать между автомобилями, как байдарки на горной реке и ей не привыкать. Не такое в жизни бывало!..
Она хорошо помнит, как их семья выехала из насиженной коммуналки на Мытной, - и пускай это Центр теперь, но тогда этот район находился на краю города, хотя до Кремля рукой подать было. А квартиру новую получили в спальном районе. Те росли, как грибы на местах Подмосковных деревушек. Деревни сносили под корень, оставляя только одно название, в память о них. Получается, опять окраина…, да такая, что не только Кремль не видно, но и Останкинской башни только верхушка светится.
Что делать? Как-нибудь…, но зато, в отдельную квартиру переехали. Сколько радости было, - наконец, отдельная! Теперь навсегда закончились очереди в туалет и ванну. И не надо неделями намывать общий коридор и санузлы. И пускай, - до Москвы, верней до Ленинградского вокзала, на электричке полчаса езды - ничего. Всё Подмосковье в Москве работает - они как-то успевают. Не хочешь в электричке трястись - можно на автобусе до ближайшего метро, - по времени столько же ехать…
Разве всё это может омрачить радость переезда в квартиру, где будет жить только твоя семья: любимые мамочка, папочка и она, - их дочка, которую они так боготворят! Как же?! Ведь столько времени ждали её рождения… Уже отчаиваться стали, а тут Бог послал!.. Пришлось кесарево делать - по-другому никак. Маме под сорок уже - это возраст. С ним считаться надо. Отец мечтал о сыне..., но о чём теперь говорить, надо дочь спасать: родилась недоношенной… Но ничего, Аннушка выжила, да какой хорошей девчонкой стала!..
А теперь этому «ребёнку» шестьдесят пять стукнуло. Очередной юбилей!.. Работает пока, хотя на заслуги уже мало кто внимание обращает. Пенсионный возраст, и этим всё сказано, но какая может быть пенсия учителей? Такая профессия подразумевает собой - вкалывать до последнего звонка, пока вперёд ногами не вынесут. Скорее всего, так раньше было, а сейчас не очень-то на пенсионеров смотрят, - сейчас молодые в затылок дышат… Ждут, когда споткнёшься, и не дай Бог упасть, - тут же затопчут, пробегут мимо и не посмотрят, трепыхаешься ты ещё или это предсмертные конвульсии пошли…
Она шла, еле передвигая ноги. На Москву последние два дня обрушился небывалый снегопад. Такого она с детства не припомнит, чтобы сугробы достигали такой небывалой высоты. С тротуаров снег сгребли уборочные машины, отбросив его к краю газонов. Там он находился и сейчас, мешая проезду автомобилям, которые, не имея другой возможности, заезжали на тротуары, оставляя прохожим узкие проходы «в одного человека».
Анна Фёдоровна «месила» своими новыми сапогами соляную жижу, то и дело скользя, при этом, издавая испуганные возгласы… а как по-другому? Испортить пальто, за которое она отдала всю месячную зарплату? Порвать новые сапоги, которые стоили тоже немалые деньги? Это было слишком!.. Поэтому она и продвигалась, как черепаха, почти не отрывая ноги от скользкого льда, - «утюжками» … Идти по-другому было совсем невозможно. Существовала опасность поскользнуться и упасть в это холодное месиво… Травмы не входили в её планы. Работать приходилось днями. Понабрала себе часов на полторы ставки, - и не то, чтобы особо денег не хватало, - всё для занятости, чтобы дома не сидеть.
Одной в пустой квартире невозможно - тоска гложет, жить не даёт. А в школе её ученики ждут, она кому-то нужна, - это главное. Вот поэтому, пропустить хотя бы несколько уроков по болезни она не могла. Да и ухаживать за ней было некому, - Анна Фёдоровна жила совсем одна. Дочка давно вышла замуж и жила на другом конце города.
«В твоей «хрущёбе», мамочка, только ты и мыши жить могут, а мне здесь делать нечего!.. С меня хватит!..» - уезжая, выговаривала дочка.
Дочь переселялась к обеспеченному мужику. Это был выход. Тот имел отдельную квартиру, куда не стыдно было привести молодую жену, которая, по его задумкам, смогла бы дополнить недостающий элемент в интерьере, чтобы уже полностью закончить его компоновку и всё расставить по своим местам. Жену на кухню - там ей будет самое место. Родит ребёнка, - нянькой станет, а потом и гувернанткой, а там, как пойдёт...
Мать хорошо знала, что Леночке не сладко живется с муженьком, но что поделаешь? Понятно, что за всё нужно платить, а за комфорт и обеспеченность тем более. Да и о ребёнке нужно думать - о его образовании прежде всего. В наших школах чему могут научить? Ой, не говори, сама учительница!.. Кому не знать, как ни ей, у которой за спиной тридцать с лишним лет работы с детьми!..
А вот и дом её... «Хрущёба» второго поколения, это когда пятиэтажки стали заменять на «башни», так их величественно называли вначале. В доме двенадцать этажей, да толку что?! Башня то она башня, но такая же жёлтая, из панелей слепленная, а связующий раствор, который скрепляет эти панели, каждый год обсыпается, оставляя в стенах огромные щели. Летом налетит очередная бригада ремонтников, подмажут, подкрасят, - до осенних дождей и заморозков, а к весне опять прогалины появляются. И так каждый год!.. Надоело…
В городской проект «первой волны» «реновации» не попали: как же, - двенадцать этажей. Это вам не пять, поживёте пока, не развалитесь. А то, что в доме квартиры малогабаритные, напоминающие гардеробные в домах у «новорусских», это никого не волнует…
Анна Фёдоровна заученно открывает ключом дверь в тамбур - он общий. Сюда, помимо её дверей, выходят двери соседей, - а их три семьи… В общем, ничего – так, соседи, как соседи - жить можно… Был сын у одних, - Петька. Он тихий такой. Сам по себе мухи не обидит, но наркоман, - отсюда все треволнения. Водил компании шумные, да и то, до первого укола, а потом спят вповалку. Устраивали они здесь свои посиделки, - но соседи их на лестничную клетку выгоняли, а там уже пускай кто другой разбирается, это уже их не волнует. Потом милиция стала гонять, но это так, скорей, для вида. У блюстителей порядка свои заморочки: кого надо - «закроют», других свои же в воду столкнут, а кто покруче, в осведомителях ходят…
Дверь в квартиру открылась легко, да её плечом подтолкни, - вылетит... На хозяйку пахнуло застоялым воздухом непроветренного помещения. Как всё знакомо: столько лет она входит в эту прихожую, в которой двум пришедшим в гости, развернуться трудно. Она хорошо помнит: если гостей было больше трёх, то один, временно, пережидал в коридоре, - проходить в комнату не было резона - там всё место занимал стол, уставленный яствами.
Квартира двухкомнатная, но это только одно название, а по сути своей, это - одна комната, треть которой, в торце, где расположено окно на другую сторону, отгорожена стеной. И за этой стеной умещалась кровать и письменный стол, - и всё?! Нет, ещё стул, на котором она сидела за этим столом, делая уроки все десять лет своей учёбы в английской спецшколе. А потом дочка сменила её и также усердно занималась. И эта конура считалось отдельной комнатой. Конечно, можно было закрыть дверь, - но при этом важно было не задохнуться: открывать форточку страшно - первый этаж…
Что только ни делал отец Анны Фёдоровны, чтобы каким-то образом привести в порядок всю перерытую землю, под окном. Облагораживал территорию, как только мог. Через несколько лет, с начала жития их в новой квартире, возле окон вырос целый сад: плодовые деревья, которые в последствие стали приносить хороший урожай яблок, слив, - даже груши были! Помимо этого, впритык к окнам теснились кусты сирени, шиповника и жасмина. В мае пьянящий запах разносился по всему району… Таким образом их квартира, находившаяся на первом этаже, была отгорожена от внешнего мира.
Да, было - было..., и мать с отцом были..., но так давно их уже нет, что Анне Федоровне порой кажется, что их вообще не было, а на Свет Божий она появилась так, сама по себе… Ниоткуда… и, может, даже сразу взрослой…
Привычным движением она сняла с себя пальто, стянула сапоги, встала в любимые тапочки. Теперь можно и зайти… Как же не хочется ничего делать!.. Одно дело - муж, дети..., а тут одна, хоть волком вой. И почему все учительницы одиночки?.. Мужчины-педагоги - с жёнами, а женщины, отдающие всю себя воспитанию и обучению чужих детей, - одиноки… Да, это понять можно: женщина так отдаётся работе, что на ближних своих совсем времени не хватает. Особенно на мужа, - сегодня устала, завтра «не могу, голова болит», послезавтра – «ну, что ты пристал, словно маленький», - вот и отворачивается обиженный муж к стенке. А через день, - смотришь, припозднился, да ещё под хмельком..., а через полгода: «Извини Анна, я полюбил другую…» И ничего не скажешь, - поздно… Раньше думать надо было!.. Не держи, пусть идёт, - доля твоя такая: одной жизнь коротать!..
Давай ручки помой, да за тетрадки!.. Только сначала покушай чего-нибудь, - весь день крохи во рту не было, так и язву заработать можно, а кому ты больная нужна… Ты думаешь дочь приедет?! Она позвонить, раз в день, не может..., спросить о здоровье матери не соизволит, а ты хочешь, чтобы она у твоей постели сидела и овсянкой тебя с ложечки кормила, - не дождёшься…
Анна пошла мыть руки. Она постоянно мыла руки, даже в выходные, когда не выходила из дома. Эта привычка шла с детства, после того, как однажды сердобольный папочка прочитал ей статью из журнала «Здоровье», о том, какое количество бактерий человек приносит домой, приходя с улицы. В дочке что-то переклинило, и она стала усердно мыть руки, - и по делу, когда они действительно были грязными, и просто, когда этого совсем не требовалось, так, - на всякий случай…
Санузел в таких домах, - совмещённый, - так он ещё и малогабаритный, да и как по-другому, если там мог разместиться только один вошедший туда человек. Вот -унитаз, почти нависая над ним - умывальник, и ванная сидячая. Да, сидячая, - в ней можно только сидеть, а если сводит ноги, то лучше встать, - но это, кто стоять ещё может, без посторонней помощи… Анна Фёдоровна ещё могла, и это её очень радовало...
Она хорошо помнит, как с подругами, учась ещё в школе, ходили в гости к своей старой учительнице и помогали ей, чем могли, - хоть чем-то скрашивали её одиночество. А сейчас?.. Не надо об этом… Всё заменяет компьютер, «Скайп».. Ну что за слово такое, - как оно напоминает «скальп», - отсюда скальпель… - тоже звучит, напоминая операционную… Камень в желчном..., ну, давайте не будем об этом!..
Это всё в прошлом. Что будет впереди, один Господь знает!.. И так на душе кошки скребут… Её вчера вызывала к себе директриса и недвусмысленно дала понять: пора готовиться… Да нет, вы неправильно подумали, - туда ещё рановато, - а вот подыскивать новую работу следует!..
«Анна Фёдоровна, – вычитывала та железным голосом, – вы же компьютера толком не знаете?! Сами поймите, вы просто тормозите учебный процесс!.. С вами нельзя толком связаться… Нет, нет… Вы покажите свой телефон! - Ну? Что это за убожество? С таким уже на Чукотке оленеводы не ходят, а вы в Москве, где учатся дети достойных родителей?! Они же всё фиксируют, - каждое ваше слово записывают, а потом своим родителям сливают! А вы стоите здесь, глазками своими хлопаете. Вы ещё заплачьте!.. Этого только мне не хватало! Меня этим не возьмёшь. Попробуйте устроиться в консьержки или гувернанткой, какой-нибудь… Да, и не предлагайте никому свой «английский», - с таким произношением даже в южной Индии не разговаривают!.. Я надеюсь, вы меня хорошо поняли?! А сейчас свободны!..»
Анна Фёдоровна, вспоминая жёсткие слова директрисы, возилась на кухне. Нужно было хоть что-то подогреть… Да, как же не хочется готовить себе, когда ты одна! И, главное, зачем?.. То, что ты готовишь, никому больше не нужно, - руки опускаются, да и аппетита совершенно нет…
Она достаёт из холодильника макароны, которые от времени спрессовались в единый брикет. И чтобы хоть как-то скрасить эту безвкусную массу, режет лук, наполовину подгнивший: когда она его покупала?.. вспомнить трудно… Совершенно не стоит напрягать память по пустякам!.. Режет тонко и бросает его на сковородку, а потом кубиками вырезает макароны, - по-другому никак… Заливает яйцом, и всю эту смесь долго мешает, посыпает сверху тёртым сыром… Вот тебе и «паста» готова! И зачем идти в ресторан, когда всё это можно получить, не выходя из дома?!. Ура!
Она радуется, как ребёнок, - но чувство радости и спокойствия никак не входят в сферу её жизненных приоритетов: как можно веселиться, когда кругом всё плохо!.. А что, в сущности, плохо? - живёшь одна в «двухкомнатной квартире», пенсия - какая-никакая..., работаешь пока… Дочка замужем. Внук устроен. Зять не обижает. Чего тебе ещё надо?!
Она напряжённо начинает вспоминать, когда последний раз звонила дочурка? Наверное, вчера - и то на минуту: куда-то как всегда убегала. Хоть бы по телефону услышать голос внука!.. Он уже, как год, учится в Англии. А если бы поговорить с ним на английском?! Ну, если он её поймёт, конечно…
Встрепенулась, смотрит на часы, - по телевизору время новостей, - ну как же она пропустила!.. Нажимает на пульт. Маленький красный телевизор, ещё тех времён, когда всё только начиналось, стоит тут же.
На экране опять Америка, «свободная» Америка. На этот раз не ураган, …они, как правило, летом. Нет, это что-то другое… Анна Фёдоровна начинает вникать. Средняя школа, много полицейских машин, полосатые ленточки, заплаканные лица детей и взрослых… Пятнадцать человек убито: ученики..., а с ними их наставники… Нападавший застрелил себя. Опять школа…
Она не притронулась к пище. Бросила вилку на стол, вытерла руки о фартук, пошла в комнату, села на диван… Надо было успокоиться: опять стреляли, - она чувствовала душой, что совсем немного осталось и эта зараза ненависти, паранойи перескочит через океан и окажется уже в наших школах… Хотя и без этого ужасов предостаточно!.. Чего она только не насмотрелась на своём веку…
Но особенно ей врезалась в память одна мамаша, торгующая у забора школы кокаином. Когда её на допросе спросили, зачем она это делала, - неужели та не понимала, что совершает преступление перед законом и совестью, продавая смертельное зелье детям?!. Та ответила, что ей своих детей кормить нечем... Муж пропойца…, спустил всё до нитки на спиртное. Дома шаром покати, а трое по лавкам бегают… Ей предложили «подзаработать» и она согласилась. А что? Работа не пыльная, как ей показалось тогда, - а то, что она теперь лет десять проведёт за решёткой, её не предупредили…
Да, много чего было за последнее время именно того, что раньше, в эпоху «загнивающего социализма» представить трудно было. Ну подерутся ребята во дворе, приведут их к директору с синяками, так там же в кабинете и помирятся, а потом все вместе в футбол побегут играть!..
А сейчас, - если драки, то - показательные: до крови, пока проигравший сознание не потеряет, и всё это снимают на гаджеты, чтобы потом в интернет выложить и хвалиться. А сколько раз учительниц молодых подставляли: доводили их до белого каления, - те не выдерживают, начинают отвечать, а всё уже на видео и в компьютер школьный, непосредственно к директору!..
Да что же это за поколение растёт? Ведь лет через десять они станут молодым работоспособным населением нашей страны. Им Родину защищать!.. Только кто это делать будет? Одни в бандиты пойдут, пополняя и так под завязку набитые тюрьмы. Другие, – «додики», которые из «компов» не вылазят, превратив жизнь свою в иллюзорный мир, в котором и пребывают каждый день, совсем не ощущая, что настоящая жизнь, - та, которая дана им свыше, проходит мимо, не позвав их за собой.
Но не всё так плохо, если, пускай изредка, но с упорным постоянством, появляются светлячки духовности и патриотизма!.. - Анна Фёдоровна отбросила от себя пульт, который машинально продолжала держать в своих руках. Наши лётчики, молодые ребята, которые гибнут в небе Сирии… А сколько их по всей Земле, о которых мы никогда не узнаем, так как они засекречены, и никто о них знать не имеет права… Кто они?.. Они же также учились в таких же школах… Получается, что не всё так однозначно и нельзя рубить с плеча всех под одну гребёнку.
Анна Фёдоровна встала, подошла к старому пианино, которое стояло здесь, в углу большой комнаты. Села и стала наигрывать «Лунную сонату». Это занятие постоянно успокаивало её. Она не стала музыкантом, как хотели её родители, но навыки, полученные в школьном возрасте, приносили свои результаты - и сейчас это было очень кстати…
«Нет, я просто так не уйду!.. Не дождётесь!» - сложилось в её голове… «Я ещё повоюю!..» - произнесла уже вслух учительница. Ей показалось, что эти слова она слышала в каком-то фильме, но сейчас они как-то особо подходили к её настроению.
А луна тем временем выплыла из-за соседнего дома, безмолвно уставившись в бледное лицо Анны Фёдоровны, - жизнь продолжалась и шла своим чередом, а надежда на что-то светлое, доброе никогда не покидало Анну Фёдоровну.
2018г+к