И светлые песни Грига... 1

Лариса Ритта
Действующие лица здесь - http://www.proza.ru/2018/02/28/1520
Презентация здесь - http://www.proza.ru/2018/02/28/1181
Книгу можно купить здесь https://ridero.ru/books/i_svetlye_pesni_griga/

Когда  живешь на берегу,
на  большом морском пути, всегда  кажется,
что  самые  лучшие, самые  красивые  корабли
— это  те, которые  прошли  мимо  (Юрий Рытхэу, "Вэкет и Агнес")

               
                1.
- Я тебе сочувствую, - говорит Эмка, – бедная-несчастная девочка.
И заваривает мне в чашку липовый цвет .
Я лежу в постели с температурой 38. За окном - ясное солнце последних дней января. Зима выглядит, как на детских картинках – нарядной и доброй. Я выгляжу, как описывает Эмка – бедной и несчастной.
На самом деле я почти рада, что заболела. Серый гриппозный дурман меня качает и не даёт остро чувствовать, что случилось четыре дня назад. Хорошо, что у родителей горели путёвки в профилакторий, и мама в суматохе не разглядела, что со мной. И вот, не успев их проводить, вкатилась в самый эпицентр гриппозной эпидемии...
Раньше было принято умирать от любви, а теперь мы просто болеем гриппом.
- Я заболела от любви, - говорю я горько и чихаю на весь дом. – И я умру от любви. И не мешайте мне и отстаньте от меня.
- Брось ты! - говорит Эмка, не проникаясь моим пафосом. – Он тебя не стоит. Подумаешь, Единорог. Тоже мне... рог один, а гордыни шестнадцать коробов.
Единорогом Эмка зовёт моего Саню. Хотя он рассказывал, что у него с пятого класса было прозвище Капитан. Потому что Саня и потому что Григорьев, родители так назвали, почитатели "Двух капитанов". А в 8м классе его перестали звать Капитаном. Период далёкой северной романтики кончился, пришёл период близкой КСП-шной романтики, а потом и вовсе наступили суровые рокерские времена, и он стал Григом уже навсегда. И я тоже зову его Григом, особенно про себя, только я совсем другие представления вкладываю в это прозвище. А "Единорог" – это Эмкино. Это она такое резюме выдала, когда узнала, что у нас любовь. Ну, подруга, сказала она, даст тебе жизни этот Единорог!
И оказалась права…
Я опять оглушительно чихаю и лезу под подушку за носовым промокшим платком, Эмка внимательно слушает мои хлюпанья, воздыхания и возрыдывания.
- Сочувствую, - опять говорит она. - Очищу тебе, бедной, апельсинку.
Из-под белых её пальцев прыскает сладкий золотой фонтанчик, а я даже не слышу запаха божественного цитруса. Плохо дело…
- Ну, что в мире новенького? – я прячу платок.
- Всё старенькое, - с подъёмом говорит Эмка. – Опять приходили сваты. Скоро я начну бить о них посуду.
В марте Эмке, бывшей моей однокласснице, исполняется 22. Два года назад у неё был сокрушительный роман с одним экзотическим господином, тренером по мотоспорту. В нашей семье он котировался как "Эмочкин мотогонщик". Роман кончился ничем, и за Эмку взялись родственники. У неё куча незамужних тётушек, которые её обожают и не хотят такой же, как у них, судьбины. Тётушки мечтают выдать её замуж по своему вкусу. На Эмкин вкус – а она, кстати сказать, художница – учитывая случай с мотогонщиком, никто больше не полагается.
- Какой был жених? – интересуюсь я.
- Ужасный, - содрогается Эмка. – Притумканный, поджатый весь. Елозистый какой-то. Всё время смотрел в угол.
У Эмки все женихи такие – то поджатые, то елозистые, то охряпистые. Я-то её понимаю, потому что видела её мотогонщика.
- В угол, на нос, на предмет? – уточняю я.
- Если бы на предмет! В угол – и всё тут. Где Атосова подстилка.
- Значит, друг животных, - делаю я вывод. – Зооман. Или зоофил. Как правильно?
- Скорее всего, ветеринар, - говорит Эмка и отводит с лица волосы. У неё густейшие, тяжёлые, блестящие волосы, длинные как у русалки. И красивые светлые глаза. Русалочьи волосы, русалочьи глаза и длинные русалочьи руки с белыми пальцами. Мотогонщик был дурак, это даже не обсуждается: упустить такую русалку – это надо быть полным отстойным остолопом...
- Зря, - говорю я авторитетно. – Зря ты бросаешься этим зоофилом. Он всё-таки имеет совесть…
- Припереться в мой дом свататься! – кричит Эмка и машет на меня своими белыми руками с безукоризненным маникюром. – Можешь дальше не продолжать, ты открыла мне глаза! Завтра позвоню тётушкам и скажу: Всё, бежимте все стройными рядами в ЗАГС, я втрескалась по уши.
- А я? - возмущаюсь я. - Ты замуж выйдешь, а я что буду делать одна? Я брошусь в Волгу, упаду с балкона, отравлюсь. Эм, скажи, сильный или слабый характер Катерина?
- Прекрати! – опять шугает меня Эмка. - Я же говорю: он тебя не стОит. Нас с тобой вообще никто не стОит.
Она встаёт и охорашивается. На ней роскошный костюм цвета красного вина. Так Эмка сказала. А с ней, как с художником, насчёт цвета не поспоришь, значит, так оно и есть.
- Перестань страдать, возьми моего лучшего жениха. Забыла, как его зовут. Какой-нибудь Анемподист. Анемподист Бурдалахович. Или двоих возьми. Да бери всех, господи, - расщедривается она. - Сама выберешь потом. Хорошие люди, все Анемподисты, друзья животных…
Я смеюсь. С Эмкой всегда легко, всю жизнь.
- А хочешь – поменяемся – не хочет съезжать с темы Эмка. – Меняю всех своих бурдалахов на одного твоего Единорога. Бурдалахов без отдачи, а Единорога я тебе через месяц верну, выдрессированным, шёлковым и вышитым цветочками.
Наконец она удостоверивается, что я развеселилась, и уплывает к себе домой, в свою собственную сложную жизнь, а я остаюсь одна, в своей собственной сложной жизни.
Я умываюсь на ночь тёпленькой водой и расчёсываю на ночь перед зеркалом волосы. Им до Эмкиных далекоо-о-о…. Вообще вид кошмарный, глаза нездорово блестят, на скулы от температуры набежала сыпь, нос распух…
Я выпила липовый чай, залезла в постель в тёплой пижаме и сначала подумала о том, какой у Эмки красивый костюм цвета красного вина. И как, наверное, её боятся эти затурканные женихи, какой она, наверное, недосягаемой им кажется – художница, с красивыми тёмными волосами, с красивыми светлыми глазами, в элегантном костюме цвета красного вина. Она их сражает наповал, и они тогда сжимаются, начинают нервно смотреть по углам и мямлить невразумительное, а она глядит на них почти с презрением и тоскуем потихоньку по своему мотогонщику.
И тут я испугалась, что сама сейчас затоскую. И наверное, со страху, я вдруг уснула...

продолжение - http://www.proza.ru/2018/03/01/1214