Пересилив расслабленность после четырёх кружек пива и наглотавшись нейтрализатора, Дор всё же вызвал машину и отправился в Отдел. Кроме контакта, о котором он старался не думать, ему предстояло оценить выбор Эдвина Вирса в плане главного карантинщика. Дор надеялся, что расистские замашки Эрика не нашли понимания в карантинном отделе, иначе положение вещей осложнилось бы резко. Гарт требовал результатов, а они могли появиться только при содействии спецов из подземелья. Дор ускорил шаг.
У лифтов, ведущих на минусовые этажи, он с удивлением обнаружил своего зама, который с утомлённым видом изучал кнопку вызова. Каким образом Альд ухитрился его обогнать, Дор так и не понял и поинтересовался, подойдя поближе:
— Вы что, гнали с превышением?
— А? — Дир очнулся от каких-то своих мыслей. — О! Господин капитан. Да, — он пожал плечами, — покатался малость по шоссе, отрабатывал полицейский разворот. Иначе говоря, избавлялся от дурмана в голове. Я всё-таки изрядно накатил.
— Полегчало вам? — Дор пристально рассматривал зама, но признаков опьянения не находил. Альд Дир уже давно наловчился скрывать любые последствия любых употреблений.
— Не сказать, что очень, но... По крайней мере, сейчас мои мысли о деле, а не о всякого рода недостойных личностях.
Дор усмехнулся про себя. М-да, видно, Альд не на шутку разобиделся на Эмму Лайсер за её выходку. Капитану даже стало жаль склочную директоршу, потому что более мстительного человека, чем свой заместитель, Дор не знал. И будущее мадам Лайсер было предопределено с момента её опрометчивого звонка.
— Лифт. — недовольным тоном объявил Дир. — Погрузимся же во мрак подземелий. — И зашёл в распахнувшиеся двери.
В карантинном отделе было непривычно многолюдно, по коридорам сновали врачи, санитары и спецы-дезинфекторы, коридоры гудели от множества голосов, и на капитана с Альдом поначалу никто не обратил внимания. Дор удивлённо повертел головой:
— Что ещё за ЧП?
— Господин капитан! — подлетел пробегавший мимо спец в респираторе. — По распоряжению начальника карантина все посторонние лица должны покинуть блок! Госпожа Герит вас оповестит...
— Ах вот оно что!.. — Альд оттёр плечом спеца и громко хмыкнул. — Значит, Вирс пошёл по пути упрощения... Слушайте внимательно, юноша: "постороннее лицо" это референт из секретариата, а мы, как вы могли заметить, — руководящий состав. Быстро сюда госпожу Герит, пока она не повесила здесь "красный уровень" угрозы и не заперла всё на тридевять замков.
— Стат-боксы, что ли, прорвало? — Дор нахмурился. — Что здесь за паника?
— Вы же знакомы с Мартой Герит? — Альд покосился на капитана. — Насколько я помню, она плотно работала с Эриком Виссом.
— Она его личный ассистент, — Дор всё ещё вглядывался в суматоху около дальних блоков, где мельтешили люди и мигали красные огоньки "экстры", — не женщина, а мегера. Из-за таких модификанты и не любят карантинный отдел. Её бы воля — каждого заперла в отдельной палате и входила бы в полном защитном облачении. Упоротая, что страх.
— Я так и думал... — пробормотал Альд. — всё удивительно не вовремя...
В дальнем конце сумятица усилилась, персонал как-то нервно расступался, и к капитану с Диром быстрым шагом подошла невысокая грузная женщина лет сорока пяти, с некрасивым одутловатым лицом и мышиного цвета волосами, чуть выбившимися из-под защитной шапочки. Увидев двух мужчин, она недовольно скривилась:
— Что вам здесь надо? Я провожу полное обеззараживание после вчерашних необдуманных попыток посещения объекта.
— Госпожа Герит, у вас всё в порядке с головой? — Дор хорошо помнил эту женщину, которая проводила карантинные обработки так, будто он был заражён всеми болезнями Внешнего мира. Из-за Марты Герит Дор торчал в карантине вдвое дольше обычного и всегда молился, чтобы его возвращение не выпало в смену этой толстой уродки. — Вы что тут устроили? И какое право вы имеете разговаривать со мной в подобном тоне?
— Я начальник карантинного отдела, — чётко и раздельно произнесла Марта Герит, — меня сегодня назначил на эту должность Эдвин Вирс. И я делаю свою работу. Когда я закончу обработку отсеков и изучу поступивший объект, я предоставлю вам подробный отчёт. А сейчас извольте покинуть помещение, вам нельзя здесь находиться.
— Мне, — ухмыльнулся Дор, — можно находиться везде, где я пожелаю, а уж в карантине и подавно. Если вы не в курсе, то у меня приказ канцлера наладить контакт с Айре и побыстрее. Так что подвиньтесь и пропустите меня.
— Что такое Айре? — нахмурилась Марта Герит. — Если вы про объект, то я всесторонне изучу его, проведу все необходимые исследования, а по результатам вскрытия...
У Дора отвалилась челюсть, чем не преминул воспользоваться его заместитель.
— Слушайте внимательно, сбрендившая вы дура! — Марта от неожиданности сделала шаг назад. Вид у Альда Дира был поистине пугающий. Красивое лицо исказилось, и в глазах полыхало тёмное бешенство. — Никаких вскрытий! Никаких "объектов" и прочей вашей якобы профессиональной чуши! У вас приказ! Или вы мечтаете разделить судьбу вашего предшественника?
Лицо Марты пошло красными пятнами, делая его ещё более непривлекательным, а мясистые ноздри задрожали от возмущения. Поодаль опасливо столпились врачи и дезинфекторы, вытягивая шеи. Что-то подсказывало им, что вчерашний концерт получит продолжение.
— Что вы себе позволяете?! — начальница карантина смотрела на Дира с плохо скрываемой ненавистью пополам с опаской. — Какое право вы имеете?..
— Если вы любите формальности, то ещё десять дней ваш командир я. И вы подчиняетесь мне так же, как и все остальные в этом гадюшнике. — Альд сделал шаг, и Марта непроизвольно дёрнулась. — Если вы считаете, что получив назначение, вольны тут устраивать свои порядки, то это очень опасное заблуждение. А ещё более опасное заблуждение — разделять мысли Эрика Висса насчёт пациентки. Если я снова услышу слово "вскрытие", вы до конца своих дней будете выносить судно за стариками из хосписа. Пропустите меня и капитана к Айре. Немедленно.
— Я не позволю! — неожиданно тонким голосом взвизгнула Марта. — Может, Эрик и наплевал на технику безопасности после того, как вы вытерли об него ноги, и пропустил вас в палату, но я не позволю! Вы не прошли последующей обработки! Вы могли притащить наружу любую дрянь от объекта!
— Анализы показали полную безопасность Айре для окружающих. — Дор сам себе удивлялся, насколько спокойным был его голос. — Ваши опасения беспочвенны. Так что не задерживайте нас, и так уже устроили бесплатное шоу для персонала.
Но Марта Герит не желала так просто сдавать позиции. Глубоко вдохнув, она вперилась в лицо капитана бесцветными маленькими глазками, в которых не было ничего, кроме бешенства и омерзения:
— Не вам, господин капитан, — последние слова она саркастически выделила, — распоряжаться, что и как мне делать в моём отделении. Вы уволили Эрика Висса из-за своей прихоти, но меня вам не запугать. Вы всего лишь модификант, который проходит здесь обработку после бросков, никакого авторитета на этом этаже вы не имеете.
— Вам не надоело распыляться? — Дор почувствовал, что начинает уставать от этой пышущей возмущением женщины в бесформенном защитном балахоне. — Про мой авторитет вы поговорите с господином Диром, который временно исполняет мои обязанности. Если он для вас тоже не авторитет, то об этом вы будете разговаривать с надзирателем на минус тридцатом. Или опять с господином Диром, только в более приватной обстановке. А меня вы уже просто утомили. Не знаю, как с вами работал Эрик Висс.
При упоминании Эрика Марта Герит негодующе раздула ноздри, став похожей на разъярённого бегемота. Дир хохотнул, а персонал карантина начал потихоньку расползаться куда подальше. Из развлечения скандал стал опасно напоминать прелюдию к громкой отставке, второй за два дня, и никто из спецов не желал засветиться в этом представлении.
— Да я вам в матери гожусь! — Голос Марты дрожал от гнева. — Вы просто испорченный мальчишка, который только и умеет, что стрелять да не моргать семь минут, вот и все ваши таланты, думаете, вы вызываете уважение? После того, как вышвырнули Эрика на улицу?!
— А! — Тут Дор рассмеялся в голос, чем заслужил незаметный одобрительный взгляд своего заместителя. — Так вот оно что! Вся эта ваша бунтарская чушь проистекает из-за отставки Висса?
— Вы вытерли об него ноги! — Ещё немного, и Марта скатилась бы в истерику. — Вы! Который мизинца его не стоит, вы... Просто выпихнули его на улицу! Эрика!
— А он говорил, почему? — поинтересовался Дор. — Объяснил вам причины моего решения?
— Он сказал лишь, что вы приказали считать объект человеком. Это неслыханно!
— Кстати, как она? — Мысленно Дор уже прокручивал многоходовку с верхушкой карантинного отдела. Ему совсем не улыбалось за пару дней разогнать всё отделение, а разговор шёл именно к тому.
— Она? Она?! Объект погружён в медикаментозный сон на время исследований, а потом будет ликвидирован, вскрыт, а после утилизирован по красному уровню. Я действую в полном соответствии с инструкциями...
— Будут вам инструкции, — пообещал Дор, всеми силами пытаясь держать себя в руках и не залепить зарвавшейся бабе затрещину, — будут в лучшем виде. Я понял, что вы всецело разделяете подход Эрика Висса к пациентке невзирая на прямой приказ государственного канцлера. Эрик за свои суждения уже поплатился, вам не терпится присоединиться к нему?
— Конечно, не терпится, — хмыкнул откуда-то сбоку Альд, — господин капитан, тут всё ясно, как белый день. Верная соратница, боевая подруга на протяжении стольких лет... не оставляющая мысли стать не просто подругой. Господи, как же это всё старо, немодно и набило оскомину. Студентки влюбляются в преподавателей, медсёстры во врачей, стажёрки в кураторов... Всё по накатанной, и здешнее шапито не исключение. Марта, если ваша истерика имеет корни в личных отношениях с Эриком Виссом, то вы тем более недостойны занимать эту должность.
— Эрик был профессионалом! — Марта Герит кричала, уже не стесняясь ни командования, ни нескольких оставшихся карантинщиков из наиболее любопытных. — Он был предан делу всей душой! Таких, как он, по пальцам перечесть! А его увольняют из-за его убеждений? Единственно верных убеждений?
— Нет, ну это просто боевая фантастика, — Дор уже откровенно веселился, попутно наблюдая за всеми остальными. Если гнойник настолько глубок, придётся и впрямь перетряхивать карантин сверху донизу. — Я всегда знал, что в вашем отделении работают исключительно твердолобые люди, но чтоб так... В общем, я всё понял. Ваша преданность наставнику похвальна, но если вы рассчитываете обелить имя Эрика Висса, я вас разочарую. Расизму не место ни здесь, ни снаружи. Вы хотите быть достойной преемницей Эрика, но беда в том, что сам Эрик не достоин ничего. Он своими глазами видел контакт, видел, что Айре понимает наш язык и разговаривает вполне разумно. И тем не менее он отказался считать её человеком, за что и поплатился. Вы зашли ещё дальше. Я не хочу обезглавливать карантинный отдел, уж в чём Висс был прав, так это в том, что без карантина у нас будет сплошной хаос и анархия. Я дам вам один-единственный шанс удержаться на плаву. Нет — пеняйте на себя.
И Дор отошёл к стене, на ходу вытаскивая коммуникатор. Альд немного придвинулся и тихо сообщил:
— Эта вивисекторша может наломать немало дров. Месть до добра не доводит. Как бы она не навредила Айре, сочтя её источником всех бед.
— Она не тронет Айре, — отрезал Дор, набирая номер, — будьте покойны. Алло, Эдвин? Будьте добры, спуститесь в карантин. Что? Это я у вас хочу узнать. Жду вас.
Эдвин Вирс вошёл в карантинный отдел буквально через пару минут, огляделся по сторонам, и его плечи обессиленно поникли. Главный врач уже понял причину своего вызова в подземелье.
— Эдвин, я прошу вас поговорить с Мартой Герит и напомнить ей, что именно входит в её обязанности. — Теперь Дор говорил поистине ледяным тоном. — У нас произошло некоторое недопонимание, возможно, вы сможете повлиять на Марту как коллега и непосредственный начальник. Мне было бы жаль расформировывать карантин.
На этих словах Марта Герит икнула от неожиданности. Эдвин подавил вздох и подошёл к женщине. Та встретила его взгляд с надеждой, что теперь всё наладится. Главный врач, в отличие от модифицированного мальчишки, был человеком старой закалки и давним другом что Эрика, что самой Марты.
— Марта, разве мы не говорили сегодня утром? — Эдвин Вирс, казалось, постарел на десять лет. — Зачем ты роешь себе могилу? Я же тебя просил...
— Но Эдвин... — Маленькие глазки выпучились в недоумении. — О чём ты? Что я делаю не так?
— Ты всё делаешь не так, Марта. Боже, ну сколько можно переливать из пустого в порожнее? Я тебе говорил: нынешний случай уникальный и требует совершенно иного подхода. Ты не можешь закрывать глаза на то, что пациентка разумна и с ней необходим контакт.
— Этого не будет, — прошептала Марта Герит и нервно поправила защитную шапочку, из которой выбилось уже порядочное количество начинающих седеть волос, — пока я возглавляю карантин, ничего подобного не будет. Мне плевать на все постановления этих модифицированных ублюдков, что Гарта, что Стайна. Эдвин, это же модификанты! Они сами полулюди, как можно прислушиваться к их словам? Гарт и так развалил весь Отдел, устроив тут диктатуру, и его ставленник ничем не лучше! Неужели ты не понимаешь? Разве при Роне Гире возможно было такое вопиющее нарушение, Эд? Разве тогда в карантин заходили все, кому не лень, и раздавали тут предписания по поводу объектов? Ну что ты молчишь?
Эдвин Вирс устало привалился к стене. Он лучше всех знал причину самоуправства Марты, но не думал, что всё зайдёт так далеко. Исполнительная, но туповатая; ходящая хвостиком за Эриком некрасивая немолодая женщина вызывала у Вирса чувство жалости, но он молчал. Эрик всегда перекидывал на Марту самые неприятные обработки и анализы, чтобы самому заниматься чистыми академическими исследованиями Внешнего мира; он подбадривал свою ассистентку, постоянно пророча ей блестящее будущее, и вот оно наступило, только никто этому не был рад. Эдвин с горечью признал, что отставка начальника карантина сказалась на Марте хуже не придумаешь; женщина прямо-таки полыхала праведным гневом, не понимая, что своими речами она только подталкивает себя к пропасти.
— Забудь про Эрика. — Вирс решил действовать жёстко, чтобы не допустить падения ещё и своего авторитета. — И больше не пори горячки. У нас есть приказ сверху: пациентка должна выжить, поправиться и рассказать свою историю. За диалог отвечает капитан, за её самочувствие — ты. Даже Эрик при всём своём цинизме приложил все усилия, чтобы спасти ей жизнь.
Марта всхлипнула и вдруг разрыдалась как девчонка, утирая нос рукавом. Её глаза покраснели, а дряблые щёки задрожали как студень. Эдвин отвёл глаза, но слова, перемежающиеся рыданиями, заставили его вновь посмотреть на Марту Герит. Её губы скривились и подрагивали, но она всё же пыталась говорить.
— Ты... ты ничтожество... Конформист... Лебезишь перед руководством... перед мальчишкой и перед этим... живодёром... ты же знаешь, что о нём говорят?.. Тебе лишь бы место не потерять... до седых волос дожил, а...
— Марта! — не выдержал Эдвин. — Не повторяй чужих ошибок! Господи, не повторяй хотя бы моих! Я уже прошёл по краю, мне хватило. Я не хочу позориться на старости лет, пытаясь вправить тебе мозги! Ты исполняешь приказ. Всё.
Он отвернулся от всхлипывающей женщины, которая, забыв о таращившихся на неё подчинённых, тихонько скулила, вытирая глаза и нос. Эдвину было невыносимо смотреть на раздавленную своим собственным упрямством некрасивую старую деву. Марта то ли не хотела, то ли не могла признать своей неправоты, вернее, неправоты Эрика. "А ведь из неё мог получиться прекрасный руководитель..." Эдвин Вирс вздохнул. Аборигенка не вписывалась в представления Марты об артефактах извне, и эти шоры не давали женщине шанса удержаться на новой должности. А слова в адрес командования... Эдвин даже зажмурился. Сейчас, когда командиром официально является Альд Дир, он даже представить себе не мог, какое наказание выдумает щеголеватый садист для непутёвой карантинщицы. А то, что это наказание будет поистине изуверским, Эдвин не сомневался.
— Я уже придумал, как разрулить эту лабуду без крови, — сообщил тем временем Дор, обращаясь к своему заму, — надеюсь, на этом здешний бардак закончится. Меня больше всего беспокоит состояние Айре. Эта бегемотиха опять погрузила её в медикаментозный сон.
— То есть сегодняшний контакт отменяется? — нахмурился Альд и потеребил галстук. — Как не вовремя. Но, надо признать, я понятия не имел, что здесь процветает такой махровый шовинизм. Иначе сменил бы руководство карантина ещё задолго до появления Айре.
Дор улыбнулся и покачал головой:
— Здесь всегда так. Вы просто не проходили обработку после бросков. Тут сутки за месяц идут, а состояние потом — дряннее не придумаешь. Ну да бог с ним, бывало и хуже, я и в коме поваляться успел. Эдвин!
Вирс уныло подошёл к двум стоящим у стены мужчинам. Ничего хорошего главный врач услышать не ожидал. Но слова Дора заставили его вытаращиться в неподдельном изумлении.
— Я не собираюсь обезглавливать карантинный отдел. — Капитан неодобрительно покосился на Марту, всё ещё всхлипывающую. — Это не то место, которое можно оставить без присмотра, особенно теперь. Вы, Эдвин, с сегодняшнего дня совмещаете должности главного врача и начальника карантинного отделения вплоть до перевода Айре в обычный медблок. На всё время вашего руководства карантином госпожа Герит уходит в неоплачиваемый отпуск, ей запрещено появляться в Отделе, о дне выхода на службу её оповестят. Если после отпуска госпожа Герит позволит себе хотя бы одно замечание касательно Айре, меня или Альда Дира, я буду вынужден применить санкции согласно уставу. Насколько я понял, сейчас карантин не сильно загружен исследованиями, бросков в последнее время не было... что у вас на текущий момент?
Один из врачей, опасливо косясь на Марту Герит, осторожно доложил:
— В активной обработке ничего нет, последнего сталкера утилизировали пару месяцев назад, на данный момент идут исследования одежды об... пациентки и забор дополнительных анализов...
— Прекрасно. Вы сможете целиком сосредоточиться на Айре. И больше не вводите её в сон без надобности. — Дор повернулся к Марте:
— Вы свободны, госпожа Герит. Не забудьте посетить секретариат и расписаться за отпуск.
— Я напишу заявление по собственному, — она вытерла слёзы и теперь смотрела с уже знакомым бешенством, — раз вам не нужны профессионалы. Вы можете продолжать разваливать Отдел, но уже без меня. Раз вы дошли до того, что считаете объекты из Внешнего мира такими же людьми, как и мы. Эрик был прав, что не стал с вами спорить и хлопнул дверью. В вас нет ничего человеческого. И в вас тоже. — Она повернулась к Альду.
— Это климакс, — негромко сообщил тот, ослепительно улыбнувшись, — тут даже обижаться бессмысленно.
Марта вспыхнула:
— Вы хам!
— Хамство порождает только хамство, — пожал плечами Дир, — и понимает только хамство. Хотя женское хамство я оправдать не могу. Я рад, что вы облегчили свою душу, излив все претензии на наш счёт. Теперь вы можете быть абсолютно свободной, за вами не числится ни выслуги, ни особых условий труда, ни ранней пенсии. Располагайте собой, надеюсь, вы довольны.
Эдвин Вирс снова вздохнул про себя и даже сгорбился от невесёлых мыслей. Возглавлять карантин — дело хлопотное и неблагодарное, артефакты из Внешнего мира это не шутки, тут нужен очень взвешенный подход, а спецом по обработке Эдвин никогда не был. "Марта, Марта, ну что же наделала, тупая корова? Тупая, ограниченная корова, которую Эрик пользовал в хвост и в гриву, а ты смотрела ему в рот. Досмотрелась, дура. И Висс хорош, нашёл себе верную спутницу... чтоб его разорвало. Из кого теперь выбирать карантинщика? Не могу же я, право, постоянно совмещать..."
Он снова вздохнул и подошёл к перегородке, отделяющей палату Айре от коридора. Девушка спала на спине, мерно дыша, её тело опутывали провода и датчики, к сгибу локтя крепился тонкий шланг капельницы. Снаружи настенные мониторы фиксировали её состояние, а в отдельном окне высвечивались последние результаты анализов. Анализы беспощадно показывали принадлежность Айре к виду Homo Sapiens. Эдвин отвёл взгляд и в который раз вздохнул. Маленькая дикарка сумела парализовать целое отделение, практически не приходя в себя. Что-то будет, когда Дор Стайн установит с ней настоящий контакт, и она начнёт говорить...
* * *
Дор вышел во внутренний дворик, сел на скамейку и с наслаждением закурил, запрокинув голову и выпуская дым в блёклое голубоватое небо. Сцена в карантине его доконала, он сам не ожидал, что это будет так противно. Никакой жалости к Марте Герит он не испытывал, он даже особой брезгливости к ней не испытывал, будто она была заводной куклой, как попугай, повторяющей заученные фразы. Эрик Висс возымел слишком большую власть над скромной ассистенткой, боготворящей своего Мастера и готовой хранить пыль от его следов. Марта разделяла все убеждения наставника, втайне мечтала занять место подле него и на службе, и в жизни, вот только реальность оказалась куда горше мечтаний Марты Герит. А Дору добавила ещё миллион проблем, и от этого он ещё сильнее затягивался горьковатым дымом.
Альд немного постоял в тени навеса, наблюдая за командиром. В принципе, Стайн его приятно удивил, довольно грамотно разрулив ситуацию с вышедшей из-под контроля самодуркой, он не метал громы и молнии, а подошёл к делу с холодной головой и вполне разумно. "Всё-таки ты стал командиром. Что бы там ни говорила эта сбрендившая корова. Что ж... я это и так знал, но всегда приятно получить доказательства."
Он подошёл к скамейке и поинтересовался:
— Что вы намерены теперь предпринять? Айре, наверно, придёт в себя только завтра.
— Всё, что ни делается, всё к лучшему. — Дор щелчком отправил окурок в пепельницу. — Я сегодня поеду в "Солёный бекас", навещу Саю. После всех сегодняшних передряг я тупо хочу обнять жену и далее по списку. А вы остаётесь за главного, но советую вам тоже поехать... м-м-м... отдохнуть. Мы не можем вариться во всём этом двадцать четыре часа в сутки.
Альд согласно хмыкнул. Он был совсем не прочь развлечься... но позже. Немного позже... В этот раз на душевный кризис и ломку Альд Дир отвёл примерно две недели.
Он потряс головой, отгоняя соблазнительные картины, вспыхивающие в мозгу, и заметил, глядя куда-то сквозь пышную клумбу:
— Вы прекрасно разобрались с гнойником в карантине и заслужили уважение персонала, как бы не плевалась ядом эта помешанная. Мои поздравления, господин капитан.
Дор невесело усмехнулся.
— "Прекрасно разобрался..." Да у меня руки чесались влепить этой бабище затрещину, чтобы она заткнулась. Дир, ну вот вы психолог, лучший из лучших. Объясните мне, что за тараканы в её голове заставили эту бегемотиху наплевать на здравый смысл? На хорошую должность, о которой она и мечтать не могла в обозримом-то будущем?
Альд тихо рассмеялся.
— Любовь. — В его смехе Дору послышался неприкрытый сарказм. — Любовь правит миром и хотя может принимать иногда самые уродливые обличья, это всё равно любовь. Марта Герит любила Эрика, а он этим беззастенчиво пользовался. А когда вы убрали его, она не придумала ничего лучше, чем начать ставить палки в колёса, пытаясь отомстить за отставку своего ненаглядного. Женщины, господин капитан. Страшные люди.
Дор мог бы поспорить насчёт последнего утверждения, но у Альда Дира были свои аргументы. Которые он не преминул привести.
— Я на своём веку знал очень многих женщин, но только единицы достойны того, чтобы я их искренне уважал. Ваша жена, кстати, в их числе, и я не льщу вам, боже упаси. Сая Стайн прошла через многое и смогла найти в себе силы возродиться в прямом смысле слова из пепла. Но большинство, увы, просто самки человека с большим или меньшим заворотом в мозгах. Причём завороты могут быть диаметрально противоположны, взять хотя бы Линду Хард и Эмму Лайсер. Одна — клуша, хлопочущая по дому и ни разу не побывавшая, скажем, в театре, и другая — деловая леди, сделавшая себя сама. Одна растворяется в мужчине полностью, посвящая ему всё своё время, другая смотрит на всех свысока, считая себя венцом творения. Или вот госпожа Герит, удивительная смесь этих двоих, научный сотрудник карантина с большим опытом, работавшая в очень непростом отделении и всё же — смотрящая на своего наставника с придыханием и снизу вверх. И это я только так, навскидку. Идеальная женщина для меня только одна.
Дор вытаращился. У Альда Дира есть идеал женщины? И это при всём его оголтелом сексизме и весьма спорных предпочтениях в любви?
— Да-да, — ухмыльнулся заместитель командира, — такая женщина есть. И вы её хорошо знаете. Алби Мирр-Гарт.
Дор временно потерял дар речи, и Альд с нескрываемым удовольствием наблюдал за вытянувшимся лицом капитана. Через несколько секунд, когда пауза затянулась уже до неприличия, он снова тихонько рассмеялся.
— Не подозревайте меня в недозволенной любви, прошу вас. Алби Мирр-Гарт для меня абстрактный идеал женщины, сильной, умной, стойкой ну и, чего уж там, красивой. Она прошла даже через большее, чем мадам Стайн, но лишь стала сильнее, возглавив проект "Гипнос" и покорив далеко не самого уживчивого мужчину, а я Гарта знаю уже двадцать лет. Когда он женился, я ещё долго челюсть с пола подбирал. Впрочем, это всё пустое. Желаю вам хорошо отдохнуть в "Бекасе", если что, я на связи всегда.
Дор кивнул и непроизвольно почесал затылок, ощутив под пальцами знакомые выпуклости шрамов. Для одного дня сведений, догадок и откровений оказалось слишком много. Дор понял, что напьётся сегодня во второй раз, только сделает это в ресторане "Солёного бекаса" и будет пить шампанское, а не пиво, а потом проведёт ночь без сна, но это его не пугало. Наоборот, Дор предвкушал, какой сделает Сае сюрприз. Он встал, машинально отряхнул пиджак и направился на спецпарковку, где его ждали "Томагавк" и старая кожаная куртка.
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/03/05/1308