Собачья жизнь

Елена Шедогубова
  - Мадам! Вы не пожалеете! Это замечательная собака!  Это, я вам доложу, экологически чистая  собака! И всего за 10 рублей… - дыша самогонным перегаром, уверял в надежде  заработать на  опохмел души собиратель металла и  мелкий воришка Прапор, известный  всему району Собакино. Около него крутилось  пять или шесть  разномастных дворняг, а пестрая сука  в сторонке грустно смотрела, как забирают одного из ее малышей.

     Мальчишка лет  десяти   бережно прижимал к  груди  очаровательного собачьего колобка черно-рыже-белого окраса. На  темно-рыжей спинке явственно рисовалась белая запятая, толстые лапы были  «обуты» в белые  ботиночки, толстая попа  венчалась коротким толстым хвостиком. В общем, все толстое…

    На лице мальчишки блуждала счастливая и недоверчивая  улыбка. Собака! Своя собака! Несколько месяцев назад ему подарили шестимесячного  далматинца, но  тот быстро  сориентировался в обстановке, вожаком признал отца, кормилицей  - маму, а с  пацаном решил разобраться по законам стаи: загнал в угол и  свирепо оскалил зубы. За что был мамой немедленно   бит  подвернувшимися штанами  и  безжалостно передарен в семью без маленьких детей. Но мечта о  собственной собаке не исчезла.  Каждый проходящий мимо мальчишки пес  бывал   остановлен и потискан. Мать понимала, что  собака – это неизбежность.  И вот, проходя мимо  двора Прапора, они  увидели  разноцветный шарик, резво семенящий на коротких лапах им навстречу. Это  была судьба…

     Так он и шел домой, прижимая к груди  притихшего, напуганного неизвестностью щенка. По дороге  они долго препирались, выбирая ему имя, пока  при слове «Бакс» щенок не подал голос   – «тяфф!», что в переводе, скорее всего,  означало  - «согласен». Был куплен  собачий шампунь, а уже дома выяснилась степень экологичности Бакса. После купания на серо-мыльной поверхности в тазике  остался  солидный слой блох. «Штук двести-триста, не больше», - констатировала мама. 
В доме в ту пору  царствовал огромный  кот сибирско-полосатого окраса  и  повышенной лохматости. В ответ на развязные и настойчивые предложения  мытого и накормленного Бакса поиграть Ярик влепил ему увесистую оплеуху. Щенок  не удержал равновесия и колобком покатился по полу. А  возмущенный кот наподдал ему еще пару раз и  царственно-величественно удалился на подоконник. Как и положено малому дитяти, хоть и  собачьего происхождения, Бакс зарыдал от обиды и бросился жаловаться маме-кормилице.  Был ласково утешен и засунут за пазуху. Почувствовав себя в безопасности, малыш задремал, лишь время от времени вздыхал во сне  почти по-человечески «Охо-хо»…

    С годами он превратился в милейшего пса, похожего на  корги. Ну, если бы корги вздумалось  обзавестись  роскошным пушистым хвостом- пропеллером  и лидерским характером. Был при этом разумен и рассудителен: попусту не лаял, на  приходящих зря не бросался,  вглядываясь в реакцию хозяев – «Кусать или не надо? Как скажешь, хозяин?».  Терпеть не мог пьяных и  соседей-цыган. Кроме того испытывал жуткую  неприязнь к стаду коз, которых гонял мимо вверенного ему дома зловредный старикан с еще более зловредным кобелем.  Козы тупо пожирали  хозяйский цветник,  пастух спокойно поджидал окончания  черного дела,  а пес-подхалим  смел метить его, Бакса, территорию… Терпеть подобный беспредел не стал бы ни один  уважающий себя пес, а Бакс себя очень уважал. Поэтому  враг бывал,  как правило,  бит, покусан и изодран в кровь. Пользуясь своим малым ростом и повышенной лохматостью, Бакс из  всех боев  выходил победителем.

    В один из дней старый кот, с которым у Бакса сохранялся вооруженный  нейтралитет, пропал со двора…   Новый обитатель дома   кошачьего рода-племени получил грозное имя Казбек за  абсолютную  кавказскую черноту и абсолютную же кавказскую наглость. В юном возрасте, будучи размером чуть поболее ладони, он  игриво скакал вокруг Бакса, победно распушив хвост,  а став старше, беспардонно пользовался им как  естественным обогревателем в суровые морозные дни. Бакс сворачивался калачиком прямо на снегу (благо,  роскошная шуба позволяла, а будку он презирал), Казик  забирался внутрь этого «калачика», сверху его  заботливо прикрывал пушистый собачий хвост. Так и жили кот и пес в любви и согласии.

     Два друга очень любили делать  хозяевам подарки. Кот, ловил мышей в огороде и аккуратно, можно сказать, художественно выкладывал их на крыльце. Старательный и домовитый Бакс притащил в подарок  здоровенный  козлиный череп. А однажды, вернувшись  с работы, хозяйка застала дивную картину:   приятели вальяжно раскинулись посреди двора, а между ними лежал здоровенный, как индюк, угольно-черный  ворон. На вопрос  - «Кто же из вас ворона завалил?»  Бакс радостно заколотил хвостом и заулыбался, а Казик промяукал что-то увлекательно-авантюрное.

     Горячая  любовь  к  хозяйке сгубила  преданное собачье сердечко…Участвуя в традиционных собачьих разборках, Бакс  получил глубокую рану на шее и ошейник пришлось снять. Но отказаться от привычной  встречи хозяйки на остановке автобуса Бакс не мог. Увидев вышедшую из маршрутки  любимую хозяйку, Бакс как всегда заулыбался  во всю пасть и бросился к ней через дорогу. Шоссе было пустым, и только  машина доблестных гаишников, не тормозя перед пешеходным переходом, на полном ходу ударила бегущую собаку. Пес завизжал и кубарем покатился по асфальту.

     Страж дорог  приоткрыл дверцу, смачно матернулся,   и они поехали дальше  соблюдать закон и порядок. Над покалеченной собакой  плакали женщина  и ее сын. Это он  пытался схватить  пса за ошейник, которого – увы! – не было. Бакс доплелся домой сам, прикоснуться к себе и нести себя он не позволял, скулил и вежливо огрызался. Обычно в дом его не впускали, но в этот раз постелили в прихожей, где он лег, вздыхая и поскуливая. Потом встал, подошел к хозяйке, лизнул ее руку, будто прощаясь. Через несколько минут его не стало. Казбек  несколько дней тревожно  и жалобно мяукал, бесцельно бродя по двору, как будто звал и искал своего  друга.
***

     Усталая женщина  вошла в опустевший двор, но никто не бросился со всех лап навстречу, чтобы  сообщить, что ждал, что скучал, что любит всей своей щедрой  собачьей душой. Женщина села на низенькую скамеечку около крыльца и тихо заплакала об  убежавшем по радуге человечке, заключенном по недоразумению в тесную собачью шкуру. Никто не видит, можно и поплакать…

    Тем временем под  ворота протиснулся, слегка застряв толстым задом,  большеголовый щенок  волчьего окраса в белых «носочках». Он неуверенно, но деловито направился к  женщине  и уселся напротив, светя    розово-серым голым животиком. Они смотрели друг на друга… Женщина –удивленно и растерянно, а щенок – внимательно и вдумчиво, наклоняя голову то вправо, то влево. Наверное, чтобы лучше  ее рассмотреть. Она протянула руку и коснулась мягких плюшевых ушек.
- Ты кто?
- Тяфф, - ответил щенок.
- Ладно. Плюшка так Плюшка… Ну здравствуй, Плюшка.