Начало: http://www.proza.ru/2018/02/15/1049
ГОРОД Л. НА ТЕМЗЕ
Вечером мы покинули Шербур. Яхта Хервуда была небольшая, всего каких-нибудь сорока пяти метров в длину, зато новенькая, красивой, даже элегантной формы, и очень удобная. На ней было все, что может понадобиться в морских путешествиях, включая плавательный бассейн. Каюты поражали богатством внутреннего убранства, в то же время там не было ничего лишнего. Экипаж яхты состоял из семи человек, не считая попугая Коко. Мне выделили просторную каюту с двумя иллюминаторами. Начало пути через Атлантику мы отметили бутылкой шампанского.
А ночью яхта пришвартовалась у причала Портсмутского порта. Я опасался визита на яхту английских пограничников, и на такой случай мог бы спрятаться в потайном помещении. Но никто посторонний не входил на яхту, и я спокойно проспал до утра.
Джон взял напрокат подобающий его положению автомобиль, и мы покатили в Лондон. Туманный Альбион встретил нас ясной солнечной погодой. Такое редкое атмосферное явление часто поражает многих путешественников. Часа через два мы въезжали в пригороды Лондона. Джон вышел в Сити, где у него должна была состояться деловая встреча, а мне Джейн предложила познакомиться с местными достопримечательностями. Она многократно бывала в Лондоне и хорошо в нем ориентировалась.
Как и с Парижем, я был знаком с Лондоном заочно, но действительность превзошла мои ожидания. Он прекрасен своими улицами, музеями, дворцами и парками. Публика здесь еще более разношерстная, чем в Париже. Это воистину мировой перекресток. Мы влились в толпу туристов и осмотрели Тауэр, Вестминстерское аббатство, Букингемский дворец. В последнем проживает английская королева, но с ней я так и не встретился, хотя очень хотелось. Между прочим, на стене Тауэра я заметил написанное белой краской русское слово на три буквы – «мир». Было очень приятно прогуливаться по английской столице в сопровождении такого обходительного и просвещенного гида как Джейн. Мы прошли Стрэнд, Пиккадилли, Оксфорд-стрит и заглянули в Гайд-парк. А потом девушка связалась по телефону с отцом, и мы вместе поужинали в ресторане невдалеке от Трафальгар-сквер. В ресторане Джон встретил знакомого лорда со своей лордшей, то есть лордихой. В Портсмут на яхту мы вернулись поздно вечером.
На следующий день ничто не задерживало гостеприимного хозяина яхты в Англии, но он позволил мне еще один день побывать в Лондоне. Как и вчера меня сопровождала Джейн. На этот раз мы посетили Британский музей, а затем музей Виктории и Альберта. Потрясающий поток шедевров мастеров живописи обрушился на меня. Здесь я познакомился с работами английских художников, которых мало знают в нашей стране. Все расходы на себя взяла Джейн. Это ставило меня в неловкое положение, но других вариантов у меня не было. Мы проехали по мостам и набережной Темзы мимо здания Парламента с Биг Беном. Перед выездом из Лондона я отправил Денису короткое письмо, как и из Парижа.
Когда мы покидали Портсмут, то дали по традиции протяжный гудок. Перед нами открылся огромный Атлантический океан. Яхта взяла курс на Нью-Йорк.
HELLO, AMERICA!
Утром следующего дня небо хмурилось. Темные рваные облака неслись по небу. Океан был спокоен. За обеденным столом в кают-компании собрались Джон, Джейн и свободные от вахты члены команды. Мистер Хервуд был большой демократ. Экипаж это ценил, но строго соблюдал субординацию.
С Джейн, или как она себя называла, Дженни, у меня сложились теплые и дружественные отношения. Она провела меня по яхте, показывая все каюты и отделения. В каюте под названием «Мувиз» достойное место занимал плазменный телевизор. Здесь же помещалась библиотека, состоящая всего из двух книг: «Пираты Карибского моря» и «Пираты Желтого моря». Зато было много дисков и видеокассет. Но настоящим сюрпризом для меня стала каюта, в которой громоздились холсты, кисти, краски и прочее. Выяснилось, что Джейн иногда балуется художеством. Это меня обрадовало, так как давало возможность заняться моим любимым делом.
Утро я обычно начинал с купания в плавательном бассейне. Часто ко мне присоединялась Джейн. А после завтрака я прогуливался по палубе, иногда заходя поболтать в рубку к капитану Гарри. В этой части океана наблюдается интенсивное судоходство.
Джейн попросила меня дать ей уроки живописи, на что я охотно согласился. Ученицей она оказалась способной, и первые успехи не заставили себя долго ждать. Я написал ее портрет, который мне превосходно удался. Джон и вся команда не могли скрыть восхищения. Один только попугай Коко выкрикнул что-то неодобрительное на американском сленге.
На следующий день я писал портрет мистера Хервуда. Но здесь меня ждало полное фиаско. Портрет не пошел, как говорят мои коллеги. Я не смог передать на холсте его образ. Причиной этого могла служить необычайная подвижность Джона. Он постоянно с кем-нибудь говорил по спутниковому телефону. При этом он жестикулировал, срывался с кресла и шагал по каюте. Свое творение я никому не показал и срезал слой краски мастихином. Для компенсации набросал шарж на Джона. Я изобразил его в виде медведя гризли с мощным торсом и добрыми глазами, но готового цапнуть в любой момент. Этот шарж не стыдно было показать. Никогда я не слышал подобного раскатистого смеха, чем в тот момент, когда Джон увидел свой шарж. Определенно, я зарыл в себе талант карикатуриста.
На третий день пути поднялась большая волна. Яхту бросало со стороны в сторону. Морской болезни у меня не было, но я старался как можно меньше двигаться. Джейн часто смотрела телепередачи, в основном по своим каналам. Иногда к ней присоединялся отец. Я же отдавал предпочтение лучшим голливудским фильмам.
К вечеру волнение моря утихло, и я вышел на палубу. Солнце собралось нырнуть за горизонт. Вблизи яхты резвились дельфины. Внезапно океан покрылся густой рябью, и яхту сильно затрясло. Чтобы не свалиться за борт, я крепко ухватился за поручни. На палубе кроме меня никого не было, и окажись я за бортом, этого никто не заметил бы. Солнце в ускоренном темпе двинуло к горизонту и вскоре скрылось из виду. Создалось впечатление какой-то необычайной катастрофы. Однако в скором времени это явление также внезапно исчезло, как и возникло, и все стало на место.
Когда я зашел в каюту, где сидели Джон и Джейн, они о чем-то оживленно беседовали.
- Вы не заметили ничего необычного? – небрежно спросил я.
- А что именно? – в один голос спросили они.
- Да так, ничего, - ответил я уклончиво. – Мне показалось, что приближается шторм.
Итак, меня продолжают сопровождать явления, не замечаемые другими. Я уже почти забыл о том, что произошло в самолете. А теперь какое-то чудо случилось на яхте. По крайней мере, я заметил скачок времени. Вполне возможно, что яхта натолкнулась на одну из сторон Бермудского треугольника.
Ночью проснулся оттого, что кто-то вошел в мою каюту. Это была Дженни. Когда она проскользнула ко мне под одеяло, я почувствовал, что она обнажена. Я нежно обнял девушку и начал всю ее покрывать пылкими поцелуями. Она ответила мне тем же.
В эту ночь Дженни отдала мне жар своего молодого, страстного тела. Возможно, что этим она так выразила мне благодарность за свое спасение, либо это было проявлением мимолетной слабости. А может быть, все это мне приснилось? По крайней мере, в дальнейшем девушка никак не выражала нежных чувств ко мне.
Последующие два дня прошли без происшествий, за исключением того, что я написал небольшую картину. Она была написана по воспоминаниям о Париже. Я почувствовал, что нащупал для себя новый стиль.
Наконец мы приблизились к Нью-Йорку, и прошли рядом со статуей Свободы. Мне показалось, что она приветливо помахала мне факелом. «Это хорошая примета», - подумал я. Наше океанское путешествие подходило к концу.
Когда мы пришвартовались к причалу, на борт яхты поднялся офицер береговой охраны. Я благоразумно спрятался в потайном помещении.
Прощание с семейством Хервудов было несколько печальным. Я успел подружиться с этими милыми людьми. Они вручили мне свои визитки и приглашали в гости в Филадельфию. Я им оставил свой киевский адрес.
Матросы спустили на причал огромный чемодан с вещами, которые я покупал вместе с Гарри. Яхта отчалила от причала, дав прощальный гудок.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2018/02/20/816