Гамлет ХХ1 8

Владимир Марфин
                Д Е Й С Т В И Е  7-е.

   К А Р Т И Н А  1-я.

И вновь сцена  разделена на два сектора. В малом  - часть    «реанимационной»  с мониторами.  Сейчас она прикрыта занавесом.
В  большем  -  всё  та  же гостиная  в доме Королёвых. Аннушка с метёлкой в руке смахивает  пыль с мебели ,  недовольно косясь
  на  сидящих  в креслах Ольгу и  Марата .

Анна (ворчливо про себя).     И  чего тут рассиживаться , если  хозяевов нет? Ну,
           понятно, девица, она у них гостья. А этот почему? Ему-то кто позволил?
          Когда Юрий присутствует, то я  понимаю… он кого пожелает, того и
          зовёт. Но сейчас, когда у семьи такая беда, когда отец  почти при
          смерти,  и все  сами поникшие, для чего этому лишнему обретаться здесь? 
          Ведь не с целью всестороннего сочувствия к людям, а  за  ради этой
          крали. И никак не иначе. Ишь , как щурится и облизывается, глядя на её!
          Вот, котяра облезлый, кобеляка  паршивый! А у ей ведь тоже горе,  и ей
          не до ево. Но однако молчит, смушшается, терпит…  не  имея решимости
          ево оттолкнуть. Потому, как не хозяйка, потому,  как и сама тут на
          птичьих правах. А  он вроде  Юркин друг, и  где - то даже родственник.
          Вот и наглеет паразит, и изводит девчонку.

Марат.   Оленька, ну почему вы всё время молчите? Неужели я вам так неприятен? 
         Вы же знаете, как только я увидел вас, так тотчас потерял и сон,и покой!
         И я не требую, извините… пардон… не  прошу… ничего, кроме дружеской
         улыбки, и доброго слова, которое, как говорится, даже кошке приятно.

Ольга.   Но я же вам  улыбаюсь, и  мило разговариваю, хотя, если по правде, мне
         сейчас не до этого.

Марат.   Да я понимаю! Не бесчувственный чурбан! Однако  и знаю, чтоотца вашего
         скоро выпишут, операция прошла на редкость успешно. Так что радоваться
         надо, а не грустить.

Ольга.   Но и трагедия Королёвых мне не безразлична.Так с чего же тут радоваться,
         если одна беда дополняет другую?

Анна (про себя). Точно, точно, милая девонька! Какие ишшо радости, когда сплошь
         беда!

Марат.   Да, конечно, конечно, мы тоже все в шоке! И мой отчим, он  ведь брат
         Олега Евгеньевича!  И я с Юркой с малых лет давно побратался. Так что
         вся наша семья тоже в полном отчаянии. Но пока всё неясно, пока дядя
         Олег жив, надо только надеяться и молиться о его здоровье. А если всем
         раскисать, то он это почувствует  и, пожалуй, перестанет бороться  за
жизнь. Так что хватит вам горюниться, как царевне Несмеяне, давайте
         лучше съездим, или сходим куда - то… в ресторан, в  кинотеатр, а не то и
в казино?  Вы бывали там хоть раз?  Это так занимательно! Такой азарт,
         такие страсти… особенно если вдруг выигрываешь!.. Ну, Олюшенька?
         Оленька? Соглашайтесь!  Поедем! Может, у вас будет лёгкая рука? Хотите,
         я даже встану перед вами  на колени?

                Вскочив с кресла, направляется к Ольге.
   Ольга тоже испуганно встаёт.

Ольга.   Что вы, что вы… оставьте! Ни в коем случае! Ни в какое казино я с вами
         не поеду! Дождусь вот Марину Михайловну и Юру, и тоже отправлюсь
в больницу, к отцу.

Марат.   Да зачем же вам ждать? Неизвестно, когда они вернутся! В таком
  случае , позвольте, я  вас туда отвезу. Там с ними, может, и
         встретитесь. Да и я  вместе с вами навещу дядю Олега. Ну, поехали?

Ольга (колеблясь). Даже не знаю. А вдруг мы с ними разминёмся?

Марат.    Но это невозможно. Я же знаю весь путь, по которому они обычно ездят.
  Да и отсюда до клиники вообще другой дороги нет.

Ольга.    Ну, что ж… Тогда идите к машине, а я вас догоню. Только заскочу к
          себе, надену плащик. Вон тучи собираются, и по радио передавали, что
          возможна даже гроза…

                Уходит. Марат, не обращая внимания на Анну,               
                подойдя к бару, достаёт бутылку коньяку и бокал.   
                Пытается налить себе, но Анна не позволяет.

Анна (вырвав бутылку). Это что ишшо тут за хозяин?  И  откуда  объявился  ты,
           этакий  прыткий? А ну, пошёл вон, покуда я тебя метёлкой по роже…

Марат.     Да ты что-о? Ты на кого? Ты забыла, кто я такой?

Анна.      А по мне хошь генерал! Или даже губернатор! Но покудова дома
           хозяевов нет, никому не дозволено по шкафам ихним  шарить! А ну, вдруг
   из имушшества что-то пропадёт, кто за то отвечать будет, если я  при 
           том присутствовала? Так что брысь лучше отсюдова, пока я охрану не
           вызвала!А не то в прошлый раз, когда ты  девок приводил, одного
           сотового телефона в доме не досчитались!

Марат.     Да ты что, сумасшедшая? Совсем с колёс съехала? Может, сама  под
   шумок телефон тот и стибрила? Так я Марине скажу, и  она тебя 
           вышвырнет! Ты гляди, как обнаглела! На своих уже бросается!

Анна.      Про своих я всё знаю, и кто они, и чего. А тебя  возле  них  ни с
           какого боку не стояло. Так что иди по-хорошему, пока тебя не вывели. И
           нечего  зенки  пучить, нечего сопеть. Ишь ,  как я испужалась, аж
           подол замокрел!

Марат.     Ну… ну… погоди… попомнишь меня! Вылетишь отсюда завтра  же, как
           пробка!

Анна.      Ага! Лечу, милый! Лечу!..

Марат.     Тва-а-арь!
                (Выскакивает из комнаты).

Анна (пряча бокал и бутылку в бар).  Ишь , халявшик, раскатал губу на чужое
          добро. Только ты у меня, где сядешь, там и слезешь. Я ж теперь всякий
          раз буду про телефон напоминать. И хоть он не пропадал, но ты будешь
  бояться…
Продолжает обметать метёлкой мебель.
                Неожиданно звонит телефон.               
                Анна поднимает трубку. Про себя:

Ой, а ежли спросят  про Олега Евгеньевича, или попросят к телефону ево
         самого, чего тогда отвечать? Ведь хозяйка запретила говорить об этом
         несчастье!  Ну, дак я и не скажу…(Громко): Алле!.. Алле! Вам кого?..
         Юрия Олеговича?.. А кто его спрашиват?.. Из Москвы? Из училишша?..
         Руководитель  курса?.. Режиссёр?.. Хорошо, очень даже  приятно .
         Благодарствую!.. А чего передать?.. Чтоб он вам перезвонил  по поводу
  съёмок? В новом сериале?.. Передам… передам! Нынче же и передам…  И
         вам того же… до свидания!.. Какой хороший человек, какой вежливый! Не
         то, что Маратка, бирюк паршивый!.. Вот что значит  кино…Опять Юрика 
зовут. Только сможет ли он  ехать к  им в нонешнем положении?..

      За окном шум машины. Анна подходит к окну.

  Вот они и вернулись. Жаль, что Оленька не дождалась. Хорошая девочка.
          Марине бы невестку такую! Знать, не зря её Юрочка Охвелией зовёт!..

Появляются Марина и Юрий.

Марина.   Аннушка, Виталий  Сергеевич мне не звонил?

Анна.     Нет.

Марина.   Где же он пропадает? С утра не могу его найти!

Анна.     Вот  только Юрочке Олеговичу из Москвы  сейчас звонили.

Юрий      Кто?

Анна.     Гражданин объяснил себя, как вроде режиссёр. И ещё как начальник…
  предводитель курса…

Юрий.     Руководитель! Михаил Александрович! И чего он хотел?

Анна.   Ну, чтоб ты позвонил ему насчёт нового  кина. Просил, чтобы срочно…
          вроде как в сериал…

Юрий (горько). Да какое там кино? Какие сериалы? Я вообще, может, уйду
из этой профессии.

Марина.   Юра, опомнись! Что ты говоришь! Ну, горе у нас, ну, беда, несчастье…
          так, что же, из-за этого ломать свою судьбу? Миллионы людей теряют
          близких, и, однако, пережив, продолжают существование. Таков закон
          жизни! И его не изменить. Поэтому, пожалуйста, позвони  Михаилу
          Александровичу, и не отказывайся ни от чего. В крайнем случае,
          объясни ему нашу ситуацию. Аннушка, а ты чего застыла? Иди себе, иди!

Анна.    Ухожу, ухожу!         
                Уходит.

Марина.    Юра, я тебя умоляю!

Юрий.      Нет! Никуда и никому я звонить не буду. До тех пор, пока не
           стабилизируется положение отца.

Марина (с надрывом). Но оно не стабилизируется! Почему ты этого не понимаешь? Я
           уже не могу туда больше ездить! Не могу видеть  жуткие бинты и гипс!
           Это не мой муж, не твой отец! Это уже не человек, а мумия, у которой 
           нет даже лица! И я умоляю тебя согласиться со мной и потребовать,
           чтобы  всю аппаратуру отключили. Вот ведь и Виталий на этом
           настаивает. Хотя  он  Олегу близкий, кровный  родственник.

Юрий.      Но ты разве не сознаёшь, что это убийство? И мне, сыну, предлагаешь
           соучастие в нём! Опомнись, ты же  мать?

Марина.    Именно  м а т ь! Бесконечно заботящаяся о своём ребёнке! Потому что
   кроме тебя у меня никого нет. И я не допущу, чтобы  ради некой
           прихоти… пусть благородной, высокой… делающей тебе честь… ты  бездумно
           поступился  судьбой и карьерой. Пойми, у тебя ещё вся жизнь впереди. А
           папу, того, кого все знали и любили, никогда не вернёшь. Никогда! Как
           бы ни горько было это сознавать.

Юрий.     Всё равно, пока остаётся хоть капля  надежды, я буду с ним и при нём.

Марина.   Ну а если, в конце концов, он умрёт  естественной смертью, что тогда
          будешь делать? Ведь кома может растянуться на годы. А ты бросил
          училище, ушёл из профессии, ты, поставив на себе крест, уже, по сути,
          никто. Значит, придётся  начинать всё с начала. Но хватит ли у тебя для
          этого новой воли и сил?

Юрий.     Да-а… говоришь ты  убедительно, и не менее страстно. Действительно,
          почему тебе не попробовать себя в писательстве? Тем более, что и сюжет
  почти готов. Такой яростный конфликт, такие противоречия! Верно, мама,
          попробуй, займи себя этим. И больше не ходи к этой страшной, как ты
          выразилась,  «мумии»,  не смотри на неё, не рви своё сердце. Пусть всё
    идёт, как идёт. И если отцу суждено умереть, то пусть это свершится. Но
  без  н а ш е й  помощи.

Марина.  Ну, что ж… Кстати, ты  ведёшь себя со мной, как твой Гамлет со своей
         матерью. Тебе не кажется?

Юрий.    Не думал. Не до Гамлета мне сейчас. Вторые сутки не сплю, и голова,
         как в тумане…Да и тебе не мешало бы отдохнуть.

Марина.  Но я уже, видно, отдохну на том свете. Потому что надо срочно заняться
         делами. Стоит слегка ослабить контроль и всё тут же разворуют, растащат,
         разведут… Ну, где же Виталий? Как с утра уехал в холдинг, так с тех пор
         и пропал. А я ему поручила проверить все счета.И немедленно от моего
         имени наложить на них арест.

Юрий.     Так может, он до сих пор их  арестовывает. Или…

Марина (нервно): Что – «или»?

Юрий.     Да ничего… Просто подумал кое о чём. Однако зацикливаться  на этом  не
          буду.

Марина.   Тогда прошу тебя, не нагнетай! Я же знаю, как ты относишься  к
  Виталию. И, тем не менее, это не даёт тебе права в чём-то его…

Юрий.     Да  ни в чём я его... успокойся! И позволь мне уйти. Ох, голова моя,
          голова! Как череп Йорика!

Марина.   Пойди и выпей цитрамон.

Юрий.     Пойду и выпью.               
                ( Уходит).

Марина.   Ну, где же ты, где же ты, где ты, Виталий?  Неужели до сих пор нельзя
          было позвонить?      (Хватает трубку телефона, набирает номер): Та-ак…
  тут никто не берёт… Попробую на мобильный… А здесь вообще
          заблокировано. Но это же чёрт знает что! Куда он  подевался? ( Включает
  переговорное устройство с охраной). Алло… караульная?

Голос охранника.  Так точно. Слушаю вас, Марина Михайловна.

Марина.     Анатолий, где сейчас Берёзкин, не знаешь?

Голос охранника.   Час тому назад куда-то срочно уехал. Но куда, не сказал.

Марина.     А Виталий Сергеевич Князев у нас не появлялся?

Голос охранника.  Нет. Хотя вот, кажется, кто-то подъезжает… Да, это именно   
           он! Направляется в дом.

Марина.     Ну, слава Богу! Наконец-то!.. Спасибо тебе. А когда появится
            Берёзкин, пусть немедленно идёт сюда же.

Голос охранника. Слушаюсь. Сразу передам!