Право на одиночество. Часть 2. В вихре неаполитанс

   
                В вихре неаполитанской тарантеллы 
               
   Мария сидела перед    зеркалом. Ничего неожиданного: она видела  лицо женщины, которой исполнилось 50. Эти 50 отразились на лице: морщинки, устало опущенные уголки губ, складка на лбу, цвет  серовато-бледный. А ведь никаких проблем в жизни нет. Работа любимая и хорошо оплачиваемая, дети состоявшиеся и самостоятельные.   Подруги умные и веселые. Поклонники редкие, но интересные. Общение полноценное и продуктивное. Увлечения постоянные и креативные. Одиночество заслуженное и  добровольное. Почему же тогда эта  усталость? Эта вселенская печаль?   Может, что-то не так в жизни?

      Все так. Просто работать пришлось перед отпуском до десяти вечера.  Просто сыграли свадьбу старшему сыну, младший готовился к защите диплома. Просто болела подруга долгое время, и за ней пришлось ухаживать. Просто у лучшего друга случился кризис среднего возраста, надо было утешать, успокаивать и поддерживать. Просто…

     Все так. Завтра она улетит в Италию, и уже точно, все будет так,  радостно, полнокровно и эмоционально несдержанно.  И лицо будет другое.

     Мария вспомнила свои две предыдущие поездки в Италию. Эта чудесная страна открылась ей сразу и полюбилась навсегда.

    Маленький курортный городок недалеко от Неаполя. Узкие улочки, тенистые площади, обсаженные пиниями, цветущие садики и скверики, бесконечные кафе, пиццерии, ресторанчики. Запах кофе, выпечки  и рыбы, гортензий и цитрусовых. Чистое море, вкусная еда, жизнерадостные люди, удивительно красивый язык.  Что еще надо для счастья быть здесь, жить здесь?

     Мария наслаждалась отдыхом, каждой клеточкой чувствуя прилив сил, энергии и оптимизма.

    Первое посещение музыкального шоу. Экскурсовод настояла, чтобы группа взяла спектакль с ужином. Да, она так сказала, взять спектакль.  К девяти часам наряженные и радостные дамы собрались в фойе. Их пригласили на веранду, где подавали «приветственный» напиток.  Взяв бокал шампанского, Мария со спутницами подошла к краю веранды. Увиденная картина поразила своей необычной красотой: под ними  обрыв с серпантином дороги. Она вела к морю, в порт. Все ярко освещено, в море на всех катерах и кораблях  огни. Особенно живописны парусники,  напоминающие новогодние елочки.

      Настроение прекрасное, стало еще лучше, когда группу  пригласили в ресторан на втором этаже. Было торжественно и достойно: внимательные официанты, дорогое вино, вкусная итальянская еда, смешливые соседки, которые не оставляли без комментариев ни одного движения красавцев-официантов.  Неожиданно из боковой двери вышли два музыканта. Они встали посередине зала, напротив Марии, и стали играть итальянские мелодии. Мария опешила, никто не знал о традициях и сюрпризах театра.
       Музыка звучала, вся группа отложила столовые приборы: есть было невозможно. Мария стала разглядывать музыкантов. Один из них, игравший на аккордеоне, был типичный итальянец, невысокий, коренастый, черноволосый. Второй – гитарист,   красавец, высокий, черноглазый, в белой рубашке с широким отложным воротником.

    Как он играл! Он будто сливался с мелодией;  глаза, поворот головы, движения тела говорили о мастерстве музыканта, о  безграничном упоении игрой. Он был растворен в мире звуков, он там жил. Столько поэзии в глазах, столько сдерживаемой страсти! Мария не понимала, что с ней происходит. Никогда еще музыка не открывалась ей  так захватывающе и мощно, никогда игра простого гитариста не уносила ее в мир романтического водоворота безумства и страстей.
 
         Мария была подавлена, в чувство ее привели девчонки. Они  беспечно смеялись, наливали вино и доедали ужин. Все  как всегда, только ее душа осталась распахнутой и беззащитной:  «Что это? Неужели это любовь? Да! Да! Любовь есть, это моя любовь к этому итальянскому мальчику. Моя забытая любовь. Я так старалась быть сильной и так старалась забыть о любви, потому что ничего кроме боли и страданий она мне не принесла. Что же произошло? Почему именно сейчас, когда я не готова сопротивляться и  отстраняться?»

   Она  достала фотоаппарат.  Перед десертом вновь вышли актеры. Звучали неаполитанские народные мелодии, зрители подпевали, хлопали в ладони, размахивали  н салфетками. Мария сделала несколько снимков, как всегда неожиданно  разрядились батарейки. Она с  сожалением отстранила фотоаппарат, полезла в сумку за запасными батарейками, их не нашла.  В глазах были  отчаяние и безнадежность. Гитарист увидел ее огромные глаза, в которых стояли слезы, и улыбнулся, а потом подмигнул. Улыбка преобразила лицо молодого человека, он стал как бы ближе к ней, роднее что ли. Она улыбнулась в ответ, помахала рукой, а про себя сказала: «Боже мой, как же я тебя люблю!»

    На потолке загорелись звезды  неаполитанского неба, начался спектакль. Это был фейерверк из песен, плясок, шуток, костюмов, праздничной иллюминации и веселья. Популярные итальянские песни, искрометная    тарантелла, кукольный театр, шествия на площади – все создавало настроение радости. Мария, как и все зрители, подпала под влияние карнавала. Она подпевала,  размахивала своим розовым шарфиком. Когда к ней подошли танцоры, несколько раз ударила в протянутый девушкой бубен и станцевала тарантеллу. Группа аплодировала не столько актерам, сколько ей. Да, она сорвала положенные ей аплодисменты. Но душой она была на сцене, рядом со своим героем. Он также был захвачен действием, подыгрывал комическим актерам, иногда отстраненно смотрел в сторону или вверх. Лицо  живое. На нем, как на экране, отражались все эмоции: радость, восхищение, веселье, усталость. Марии хотелось прикоснуться к этому красивому лицу, погладить и поцеловать и сказать слова, которые она не произносила много лет: «А знаешь, я люблю тебя!»

     Спектакль закончился народными гуляниями, хоровым исполнением популярной песни «Фуникули-фуникула»,   бесконечными поклонами и криками BRAVI. Праздник задался.
     Пока дамы отлучились ненадолго, Мария бродила по вестибюлю. В голове звучала задорная тарантелла. Она подхватила длинную нарядную юбку и сделала несколько движений, напевая  полюбившуюся мелодию. Вдруг кто-то сзади обхватил рукой талию и закружил. Это был   комический актер, любимец публики.  Девочки назвали его синьор Лимончелло.  Все бросились к нему, просили автограф, приглашали сфотографироваться. Он обнимал счастливых девчонок, целовал руки, был несколько удивлен таким вниманием к своей особе. Он  не знал русских туристов!  Потом одна из девочек крикнула: «Мария, смотри, твой мальчик!» К выходу спешил гитарист. Со словами «Эх, была не была!» Мария схватила его за руку и потащила к группе. Тут же его взяли в оборот:  стали фотографировать со всеми девчонками. Он улыбался, обнимал их, заразительно смеялся. Марию тоже сфотографировали несколько раз: он обнимает ее, она прижимается к нему, и она целует его. Кажется, все.
 
     На следующий день группа покинула милый приморский городок, и через три дня Мария была уже дома, с ворохом впечатлений и подарков, с тремя бесценными фотографиями и с любовью в сердце, так уставшем от нелюбви, от пустоты, от безверия. Любовь есть.  И  она любит!

    Вторая поездка запомнилась самостоятельными экскурсиями, открытием Амальфитанского побережья и разочарованиями…

     Мария весь год учила итальянский язык, ее всюду можно было видеть с общей тетрадкой, где она спрягала, склоняла, моделировала речевые ситуации. Часами сидела за компьютером, прошла курсы «Полиглота», «Самоучителя». Но не было живого общения. Поэтому в Италии чувствовала себя беспомощной. Понять быструю итальянскую речь  было невозможно.

    В отеле портье работала русская девочка, она помогла написать на фотографиях с музыкантом (имени его Мария еще не знала) объяснение в любви. Положив фотографии и белого медвежонка  с факелом в руках в небольшой пакет, Мария отправилась в театр. Что она будет делать, как вручит свой подарок, что при этом будет говорить, она даже не представляла.
 
     Все повторилось: шампанское на террасе, приглашение на ужин, ожидание чуда.  Во время ужина вышли музыканты, но это были другие музыканты. Они очаровали всех виртуозной игрой и великолепным пением. Всех, кроме Марии. Она ждала, когда на сцене распахнется занавес, чтобы  увидеть его, проверить,  любовь ли это была или наваждение протяженностью в год.

    На сцене вновь праздник, на сердце тоже. Весь спектакль Мария смотрела только на своего избранника:  сердце откликнулось,  душа заметалась, любовь заполнила всю её сущность. Какое счастье!

    После спектакля бродила по фойе и все думала, как обратить на себя внимание и что при этом сказать. Все напрасно, музыканты толпой вышли из театра, сели в микроавтобус и уехали.  Мария подошла к менеджеру у стойки, спросила, как зовут  музыканта на фотографии, написала на ней  «Витторио».  Перечитала надпись на фотографии: «Мой дорогой! Я так тебя люблю. Мне ничего от тебя не нужно, знать только, что ты есть, ты живешь в этом мире. Я поверила в любовь. Ты мое счастье итальянское, ты моя первая и последняя любовь. Я к тебе еще вернусь!» Она  отдала пакет с просьбой передать его Витторио.
 
    Любительский спектакль окончен, артисты разъехались, у зрителей слезы разочарования. Встреча не состоялась.

   Мария с улыбкой вспомнила свою потерянность после второй поездки. Надо было заполнять душевную пустоту, она вновь вернулась к изучению итальянского. По Интернету нашла видео  и вечерами просматривала спектакль, учила итальянские песни. Написала несколько очерков об Италии, их напечатали в местной газете. Несколько раз пересмотрела фильм итальянских кинематографистов 40-серийную «Великолепную Италию».

    К новой поездке Мария готова. Сложены последние вещи, чемодан закрыт. Открыты сердце и душа. Италия, здравствуй!

Продолжение следует