Мне кажется, что великими были наши дедушки и бабушки. Они жили правильно. При этом, никому не навязывали свой образ жизни.
Вспоминаю своих бабушек…
***
Бабушка Тоня – истинная христианка. Соблюдала все посты, совершала все молитвы. Чистая и уютная хата всегда пахла ладаном. Возле иконок висели небольшие бутылочки. Одна – со святой водой, это я знала. Красные уголки с иконами были белее всего белого! Вышитыми крестиком цветами и узорами любовалась я в детстве.
У баб Тони было несколько книг. Большие и красочные, со множеством рисунков и малым количеством текста. Эти книги всегда были доступны, да и прятать в бабушкином доме негде. Листая их страницы, я узнавала об истории рождения Иисуса. Бабушка никогда не училась, но знала все буквы и читала. Зато она с восьми лет пела в церковном хоре. До восемнадцати…пока церковь не разрушили.
Другой возможности, кроме телевизора, не стало у старенькой женщины, чтобы наблюдать празднование христианских торжеств, всю ночь петь вместе со всем православным народом. Бабушка садилась на диван, а, напротив, в зеркале, отражался экран телевизора.
Как только она попросила однажды поставить свечку в церкви, я сразу же сделала это, впервые попав в храм. С тех пор, как только есть возможность, делаю это.
Когда умер дедушка, мы узнали, что бабушка Тоня умеет и писать, получая от неё маленькие письма.
Баб Тоня мало говорила. Никогда не повышала голос. Всегда вспоминаю её ответ на вопрос, неужели совсем страшно заниматься домашними делами в те дни, когда в православные праздники нельзя работать: «Работать, Света, никогда не грех».
Всегда возилась, до темна, пока вся деревня не высыпала на лавочки. В чулане – огромные сладкие кухи, караваи необыкновенно вкусного хлеба из русской печи – нямочное было моё деревенское лето! Вся семья вечеряла под виноградными лозами, которые протянулись от входа в хату до самой калитки.
Она просила поминать её скромно, как положено: щи, пироги с капустой да сухофруктами, кутья, блины, кисель, компот. Когда мы приехали её хоронить, во дворе цвела вишня.
***
В отличии от бабушки Тони, моя аби была истинной мусульманкой. Она была из небедной семьи, поэтому имела образование в семь классов! Затем даже обучалась в медресе.
На стенах висели красивейшие полотна с восточной вышивкой: золотыми и цветными нитями.
Из огромного шкафа абика доставала большую тетрадь и открывала её. В неё были вписаны все родственники, которые появлялись в нашей большой семье. Родословная велась на арабском языке. Было удивительно наблюдать, как из-под пера появлялись витиеватые строчки.
Аби была всегда в движении. Она не менялась со временем!
Много детей, а, соответственно, и внуков собирались во дворе под старым карагачом. Он раскинул свою могучую крону над длинным дастарханом, на котором появлялись медовый чак-чак, лапша, крошечные беляши…
Напротив дома, прямо через дорогу, располагалась базарная площадь. Однажды, абика повела меня на базар. В предрассветной черноте раздавались приглушенные звуки. Прилавки ломились от самых разных товаров. С рассветом опустела площадь, остались сладости в руке. И в памяти.
Перед смертью аби просила поминать её скромно, как и положено по мусульманским обычаям: бешбармак, баурсаки, конфеты...
Перед глазами старенькая мазанка, на крыше которой растет трава.
***
Дети моих бабушек выросли атеистами. Плохо это, или хорошо? Не мне судить.
Мне – помнить.