Знакомо чувство не покидающего страха во сне, словно ты бежишь куда-то, но убежать не в силах? У меня так постоянно. Я живу в мире тревоги, в мире потустороннем, в мире, где я единственный живой человек, остальные, что провожают меня, лишь вопящие от ужаса тени,… слава богу, их не слышно. Я боюсь, но не знаю чего именно, бегу, но от кого не могу вспомнить. Оглядываясь назад, не вижу ничего, но знаю точно, что я там был, что там моё прошлое и то, что там мой преследователь, хоть я его и не вижу. Знаю наверняка, что скоро вновь оживу, как это было дюжину раз до этого и окажусь в истинном мире, чтобы набраться сил и продолжить гонку с тайным.
Сколько я уже в пути? Не помню, возможно, я сам заставил забыть себя об этом, возможно так моя психика с этим справляется. Время в этом месте не имеет значения и течёт совсем по-другому, но одно сказать с уверенностью могу, я ужасно соскучился по свету и человеческому теплу. Я хочу отдохнуть…
Неожиданно для меня, мои мысли сумели материализоваться. Это всегда происходит спонтанно, независимо от меня и моих желаний. Все воспоминания теряются и меркнут, но я этому рад, значит, скоро начнётся. Из неоткуда возвышаются бетонные стены, а из воздуха и визуальных галлюцинаций собирается мебель, а также свет, он приближается и заставляет болеть мои глаза. Что это? Пожар, молниеносно охватывающий лес или дальний свет фар несущегося на встречу автомобиля? Он почти рядом, продолжается двигаться вперёд и, в конце концов, предстает безобидным огоньком на кончике белой восковой свечи.
Над моей кроватью возникла незнакомая женщина, освещающая моё лицо играющим светом свечки, другой рукой она беспардонно лезла мне в лицо, стараясь как можно шире раздвинуть мои веки. Вскоре, что-то её развеселило. Худощавая, бледная женщина в тускло-желтом строгом костюме улыбалась во весь рот, открывая миру редкие, малюсенькие, почерневшие от недостатка эмали зубы.
– Здравствуй, Эльдар, – не сводя взгляда от моего насильно открытого глаза, сказала она. – Пора просыпаться.
Сев в кресло напротив, странная особа оставила подсвечник на тумбе стоящей рядом со мной, отчего я повернул голову в другую сторону.
– Замечательно! Теперь попробуй пошевелить руками.
Сам не зная почему, я послушался и сделал так, как говорила мне незнакомка. Я поднял обе руки и размял ими свое лицо, стараясь уловить последние воспоминания. Затем, я согнул ноги в коленях, после потянулся всем телом, но как только постарался присесть и свесить ноги с кровати, не смог удержать равновесие и, если бы не женщина, во время оказавшаяся рядом, я бы рухнул на пол.
«Проспал не слишком долго, чтобы полностью атрофироваться, но всё же вставать придется постепенно» – думал я, как можно детальнее рассматривая леди в костюме.
Больше всего меня заинтересовали её неестественно уложенные, пышные и блестящие черные волосы, через которые она каждую минуту нервозно чесала свою голову, покрывая свои плечи слоем перхоти. – «Неужели её назначили моей сиделкой? Если так, то я буду очень скучать по Марии, она была добра ко мне»
– Как твоё самочувствие, Эльдар? – как можно ближе нагнулась ко мне женщина так, что я смог разглядеть все её глубокие морщины и свисающую с шеи дряблую, тонкую кожицу.
– Хорошо, – ответил я, отвернув голову от падающей омертвевшей кожи головы. – Кто вы?
– Позвольте! – старуха с легкостью, подняла половину моей кровати, тем самым оставив меня в сидячем положении. – Меня зовут Белиел. Это старое, забытое имя не всем по душе, поэтому я позволяю называть меня мисс Бэлли. Договорились?
– Да. Очень приятно, мисс Бэлли. Меня зовут Эльдар Штри.
– Конечно. Я знаю, и про твою особенную болезнь тоже, именно из-за неё я и согласилась на эту работу, когда Марии Александровне пришлось оставить тебя… здесь… одного.
Мисс Бэлли, как можно было догадался, прислана мне моими родственниками, взамен моей пожилой сиделки, которая провела со мной большую часть моей жизни. На протяжении двадцати лет, когда я просыпался, меня встречала добрая улыбка замечательной, заботливой бабушки, за долгое время она осталась единственным другом, теперь и её нет. Надеюсь, мы еще встретимся.
– Помогите мне встать, – попросил я, протягивая руку.
– Думаешь, ты так быстро окреп? Не хочу, чтобы ты после того, как поднялся, упал и, расшиб себе голову, лежи, – Мисс Бэлли говорила слишком убедительно, чтобы с ней спорить. Видимо у неё был дар переубеждения, потому что после её слов я на минуту прилёг и замолчал, до момента, когда в моей голове не возникли некоторые вопросы.
– Сколько времени я спал?
– Ну, – женщина закатила тускло-серые зрачки, явно задумавшись, затем обернулась и осмотрела, до жути надоедливые своим тиканьем, настенные часы. – Сегодня второе декабря, а я слежу за тобой с полудня тридцатого… до этого было примерно еще четыре… поэтому около шести, да, уже шесть суток.
«Всего шесть дней, получится встать, я уверен в этом, даже без помощи» – подумал я, переваливая ноги на холодный пол, чувствуя, как мое тело пробирает дрожь.
– Лежи, ты слаб! – слегка повысила голос домоправительница, но я её уже не слушал.
После того, как я крепко встал на ноги, мне захотелось развеять темноту в комнате, тусклое свечение единственной свечи меня уже не устраивало. Тело слушалось меня с каждым движением всё лучше, я быстро подошел к выключателю и нажал на него, но он не работал.
«Света нет» – подумал я, когда светильник на столе и маленький ламповый телевизор тоже отказались включаться. – «Ничего страшного, иногда такое бывает»
– Давно, отключили? – спросил я.
Старуха ни на секунду не сводила с меня глаз и на любые вопросы всегда отвечала, тщательно обдумав ответ.
– Два дня, Эльдар.
«Только из-за очень серьезной аварии могли отключить электричество на два дня, вот почему дома так холодно»
Всю свою жизнь я прожил в городе Мурманске, в специальной клинике для единственного пациента, на втором этаже в личной палате, давно ставшей мне родным домом. Хоть я и родился двадцать пять лет назад, мне всего девять, именно столько лет я провел не во сне. И ни разу в моей жизни не было такого случая с перебоями, хотя может я всё проспал...
– В городе что-то произошло? – спросил я.
– Почему ты так решил?
– Тока нет, – я обратил внимание старухи на обесточенные розетки.
– И что? Для людей электричество так важно? – мисс Бэлли говорила так, словно не совсем понимает, о чём идет речь.
– Конечно, нам нужен свет и телевизор, еще вместе со светом отключают отопление, – я приложил руку к трубе около подоконника. – Еле тёплая.
Отодвинув шторы и мельком взглянув на улицу из окна палаты, я не увидел ничего, ни деревьев, ни людей, ни солнца. Кромешная тьма. Вокруг лишь непроглядная ночь, в которой все жители попрятались по холодным домам, согревая свои семьи теплом человеческих тел.
– Расскажи, как так получилось, Эльдар? – перевела тему разговора женщина. – Как ты стал таким… особенным, взрослым мужчиной, почти лишенным мышц, но всё же таким сильным и крепким духовно, что любой священник позавидовал бы.
Речь старухи была особенной для меня, можно сказать, даже странной, но, несмотря на это, я с радостью отвечал на все её вопросы. Я всегда любил и до сих пор люблю, рассказывать историю своей жизни новым знакомым, это придает мне уверенность в том, что я особенный человек.
– С самого детства я доставлял своим родителям множество проблем. В младенческом возрасте, они меня едва не похоронили, когда это случилось в первый раз.
– Что случилось? – в пристальном взгляде Бэлли явно читалось заинтересованность.
– Я умер на руках матери при кормлении меня грудью, моё сердце просто перестало биться, а дыхание остановилось. Конечно, никто не мог понять, что произошло, но потом, когда врачи почти приступили к вскрытию, я неожиданно воскрес.
– Как сын божий, – добавила Мисс Бэлли.
– Да, как Христос. Он мой кумир, я люблю его, он дарит мне жизнь, хоть и дьявол пытается её забрать. Бог сильнее беса.
– Я бы не была так уверенна, … что дальше?
Собравшись с мыслями, я продолжил.
– Врач перепугался до полусмерти, а меня вернули отцу, мать на тот момент лежала в психбольнице. Никто не мог поверить в моё возращение, но вскоре всё повторилось. Этому явлению дали название – летаргический сон. Большую часть жизни я был мёртв, а затем просыпался и продолжал жить. У меня было много друзей из журналистов и известных людей со всего мира, многие хотели со мной познакомиться, богачи помогали деньгами, на которые мне наняли домоправительницу Марию, репетитора и построили замечательный дом. Каждый день меня посещал священник и обучал слову божьему, рассказывал про рай и ад, а также про грех.
– И это, как бы тебе сказать, – Бэлли жмурилась, постукивая по переносице кончиками кривых пальцев, стараясь подобрать подходящие слова. – Оказало огромное влияние на твою жизнь? На твоё представление о жизни?
– Да, – нисколько не раздумывая ответил я. – Конечно. Большой шанс не выжить во время летаргического сна и умереть по-настоящему, поэтому я всегда жил по совести и библии. Никогда не знаешь, сколько пролежишь на этой кровати и проснешься ли вообще. В прошлый раз я спал несколько лет, ужасно исхудал, пришлось даже заново учиться ходить. Сегодня, можно сказать, мне повезло.
«Будет сложно, но я справлюсь» – едва разборчиво пробормотала сиделка, глядя на свои шершавые, облезлые, сморщенные ладони.
Около часа мы с мисс Бэлли не общались, она, словно погрузилась в себя, размышляла в кресле напротив, совсем не обращая внимания на холод, хоть и была одета лишь в легкий костюм. Я же наоборот, укутался, как можно теплее и под светом догорающей свечи разглядывал старый семейный альбом, который постоянно пополняла моя семья новыми снимками. У меня было два младших брата по отцу, и один из них уже имел собственных детей, близнецов, что автоматически делало меня их дядей. Жаль, что я лично не знаком со всеми родными, но по новым фотографиям всегда можно было понять, кто из них навещал своего особенного родственника.
Вдруг я что-то услышал. Странные крики и шум с улицы, вой сирены и проезжающий на огромной скорости автомобиль, из-за которого за окном словно, что-то ожило.
– Вы это слышали? – спросил я домоправительницу, но та не обращала внимания на меня, лишь шептала про себя, разглядывая руки.
Мне захотелось посмотреть. Я вновь подошел к окну, но снова ничего не увидел кроме тьмы. Шум с улицы не стихал, но я не мог разглядеть, кто его издает, словно перед моими глазами была опущена непроницаемая светом занавеска… или черная краска. Прикоснувшись к окну, я осознал, что стекло было окрашено.
Не тревожа, мисси Бэлли, я ногтем большого пальца стал очищать небольшой участок на окне, вскоре в комнату проник яркий свет с улицы, который давали припаркованные автомобили с включёнными фарами. Затем возникли люди, люди настолько странные, что если бы я не помнил, как они должны выглядеть, ни за что бы, ни узнал. Жителей на улице с облезлыми головами, было большинство, остальные имели лысые головы с ростущими язвами вместо волос. "Твари" были повсюду, все разные, все не похожие друг на друга. Толпа двигалась в одном направлении, туда, куда уехала машина с включенными сиренами, но именно двигалась, не шла. Кто-то полз, кто-то шел спиной, кто-то неуклюже барахтался на спине. Некоторые карабкались на четвереньках, многие не контролировали свои конечности, от чего их движения слишком сильно отличали их от здорового человека.
Я не мог оторваться от картины, что представилась мне через щелочку оцарапанной эмали. Я был заворожен и растерян, до момента, когда все, кто был внизу, неожиданно замерли и одновременно повернули головы, в мою сторону. У меня не получалось отвернуться, как бы я не старался. Меня настигло ощущение, схожее с погружением в летаргический сон, но гораздо мрачнее и страшнее. Ноги ослабли, но продолжали стоять неподвижно и совсем не слушались своего хозяина. Лишь с помощью мисс Бэлли мне удалось отдалиться и прийти в себя.
– Не смотри! – сурово и твердо крикнула она, закрыв мои глаза ладонью и оттащив моё непослушное тело к кровати.
Следующие несколько часов пришлось лежать неподвижно, не сводя глаз с моей домоправительницы, а она не сводила глаз с меня. Со временем мне становилось легче, язык развязался, а телу вернулось послушание.
– Что это было? – спросил я, как только набрался смелости.
– Пустые. В старые времена их называли именно так, – ответила женщина, продолжая безотрывно смотреть мне в глаза. – Тебе становится легче?
– Да, – мгновенно ответил я. – Но кто они эти Пустые?
Смотрительница поднялась на ноги и подошла к окну, на долю секунды бросив взгляд сквозь него.
– Они всего лишь люди. Мои и твои знакомые, соседи, друзья, родственники. Несчастные, кому не повезло.Единственное отличие между тобой и ими, что они потеряли связь между душой и сознанием.
« Не понимаю» – думал я, выслушивая историю старухи.
– Да! Я говорю именно «сознание». Ведь душа прикреплена в первую очередь именно к сознанию человека, и лишь потом к его телу, фактически душа это связь оболочки с осознанием человека самого себя. Душа не является частью человека и его собственностью, а даётся ему на время существования, дабы он не был похож на существ, бродящих под окнами твоего дома.
– Откуда вы это взяли? – с каждым произнесенным словом женщины, я обретал больше вопросов, чем ответов на них, но молчать я не мог.
– Я очень стара, Эльдар, дорогой мой, чистый, наивный мальчик. Если бы я не была столь просвещенной, я бы не оказалась здесь, с тобой. Ты должен быть благодарен мне, ведь без меня и ты бы пополнил ряды тех Пустых.
– Как?
– Как? – усмехнулась женщина. – Не тот вопрос. Спроси, с чего всё началось, и я отвечу.
– Как это началось? – спросил я, сразу после того, как поднялся с кровати.
– Агриэль. Это всё он. Этот всевластный демон спустился на землю, в этот город, который через час будет поглощен полярной ночью. Сперва, он лишил вас света и тепла и вскоре поглотил самых слабых, самых грешных и пугливых. Он забрал их души, а те продолжили его дело. Все те люди за окном не хотят сделать тебе ничего плохого, они лишь хотят заполнить внутреннюю пустоту твоей душой, но они не знают, что каждую украденную душу, они не могут оставить себе и вдоволь насытиться, потому что всё заберет могущественный Агриэль.
– И что нужно делать, чтобы мою душу не забрали? – я не знал, верю я в слова женщины или нет.
– Нужно перестать бояться, слушаться меня и постараться дожить до следующего восхода. Божественный свет солнца прогоняет любую нечисть, Агриэль не исключение. Но самое главное, нельзя смотреть им в глаза, – ответила Бэлли, бросив на меня свой взгляд. – Душу нельзя забрать, её можно лишь получить, а сделать это можно, только отвечая требующему взаимностью.
Осознать действительность было трудно, но важно. Ни поверить старухе оказалось невозможно, каждое её слово было настолько убедительно, что я впервые в жизни пожалел о том, что бодрствую. Больше всего удивляло спокойствие и смелость с виду хрупкой и беззащитной пожилой женщины, заменяющую сгоревшую свечу в подсвечнике.
– Мы в безопасности сейчас? – вопрос словно слетел с моего языка, раскрывая перед собеседником море страха, поселившееся во мне. Бэлли, как и в первое мгновение нашей встречи широко заулыбалась.
– Конечно, но только от Пустых. Они не смогут пробраться через запертую железную дверь и по стенам вскарабкаться в окно второго этажа они тоже не сумеют, но есть одно большое «НО», – женщина на секунду замолчала, наблюдая за моей реакцией, но я сидел тихо и старался вновь не выдать нарастающего внутри страха, тогда она немного прикрыла про и продолжила:
– Сможем ли мы прожить эту ночь за полярным кругом? Без еды, без света, без тепла? Протянем ли мы сорок суток до момента, когда несчастные на улице обретут покой под божественными лучами восходящего солнца? Эта свеча, единственный огонек, что нас греет и когда она потухнет, мы погрузимся во мрак и холод. Другого очага огня в доме больше нет, я все обыскала.
- И что теперь?!едва не крича, спросил я. – Вот так сидеть и ждать, когда мы замёрзнем?!
Поднявшись с кровати, многие мысли овладели моей головой. Обезумев, я сбросил в кучу с десяток книг, что пылились на полке деревянного шкафа, который упал на пол в следующую очередь. Затем в общей груде оказались различные тряпки, шторы, тюли, полотенца. Тумбу, стол и кресло я решил оставить до поздних времен.
«Я не дам себе замерзнуть»
– И что дальше? – не снимая широкой улыбки с лица, сказала мисс Бэлли. – Ну, сожжёшь ты эти вещи, даже если мы не задохнемся от дыма, тебе их хватит на пару дней, дальше что? Нам нужен камин и желательно погреб с едой. В этих стенах питаться нечем. Себя я съесть не позволю, а для меня в тебе нет ничего питательного. Кожа да кости.
Бэлли вновь с присущей ей лёгкостью убедила меня. Я не знал, что делать, но руки опускать в планах еще не было. Желание жить и бороться главенствовало во мне.
– Помощь, – воскликнул я. – Правительство должно заметить, пропажу целого города, скоро сюда прибудут спасатели.
– Хах-ха, – женщина рассмеялась после моих слов и нервно зачесала свою голову. – Ты ничего не понял, наивный мальчик. Любой, кто войдёт в город, будет лишён своей души. Никто тебе не поможет. Нам остаётся надеяться только на самих себя.
– И что же? – я присел на кровать, обхватив голову обеими руками. – Все, кого я знал теперь Пустые?
– Если они жили в этом городе… – нисколько не медлив, ответила старуха.
– А я? Может и я уже тоже и вы со мной? Возможно, мы этого не понимаем, но на самом деле мы находимся не здесь и уже давно. А, если нет, то почему наши души до сих пор не похитили?
Лицо домоправительницы переменилось после моих слов, улыбка исчезла, словно её и не было, а взгляд стал настолько глубоким и холодным, что оторваться было невозможно. Подойдя ближе и присев на мою кровать, женщина несколько раз погладила меня по щеке, её рука дрожала, а весь этот процесс принес мне неразборчивые, двоякие ощущения
– Всё дело в тебе, мой чистый Эльдар, дорогой, наивный, глупый мальчик. Причина кроется в твоём даре, который ты и весь мир называете проклятьем и болезнью.
Твой сон настолько глубок, что сравним со смертью, а мертвецу отдавать нечего и взять у него нечего. Пустые даже не замечали тебя до этого дня, но теперь они знают, что ты здесь, знают, что в больнице есть чем полакомиться. Они уже пытались это сделать, когда ты посмотрел на них через окно, но ты силен, повторюсь, прочности твоей души любой монах позавидует и всё благодаря дару.
– Но почему? – мой язык заплетался, а голос стал тоньше. – Как долгий сон сделал меня сильнее?
– Ты опять ничего не понял, глупый, наивный мальчик. Твоя чистота, помноженная на относительно долгие годы жизни, сохранила тебя. За свои двадцать пять ты толком не знал печали и страданий, страха, уныния и разочарования, а значит, ты не знал злобы и ненависти, предательства и безответной любви. Сегодня твоя душа также крепка, как и в день твоего появления на свет и поэтому сейчас Агриэлю так сложно завладеть ею. Но ты не расслабляйся, потому что демон не отступит и не отпустит тебя без борьбы.
«БАХ» – со стороны коридора кто-то ударил в железную дверь. Моё сердце на мгновение замерло, а дыхание непроизвольно пропало.
«БАХ-БАХ» – уже два раза прозвучал оглушающий стук, а после него до меня донеслось эхо человеческого крика, вернее, можно назвать это пробирающими до костей молящими воплями. Стоны, отголоски страдания неизвестного мужчины тонули в дали, в момент, когда я не мог заставить себя пошевелиться и промолвить хоть слово.
– Ты не откроешь? – спросила домоправительница, глядя на меня, а не знал, что ответить.
– Может быть, я сама открою и посмотрю, кто там? – мисс Бэлли, не отводя от меня глаз, подошла к выходу и протянула руку к ключам, вставленными в замок. После первого щелчка я подбежал к двери и схватил старуху за руку.
– Не надо, – сказал я, как мои ноги вновь стали подкашиваться. – Возможно там тот демон. Ждёт, когда мы выйдем, чтобы схватить нас.
Женщина освободила руку от моей хватки и передала ключи мне в руки.
– А что, если нет? – спросила она и нарастающим тоном продолжила. – Вдруг там человек, живой человек? И что, ты ему не поможешь? Не откроешь дверь? Будешь стоять так, смиренно, осознавая, что возможно имеешь власть над чьей-то жизнью и не пытаешься её спасти? Так? Действительно так? Это окончательное решение? Эльдар, мой глупый мальчик, решение за тобой!
Старуха продолжала говорить, говорить и говорить так много и быстро, что я большинство слов, вылетающих из её зловонного рта вместе с брызгами густых, жёлтых слюней и не помню вовсе. Мной овладела паника, а телом дрожь и слабость.
Я посмотрел на железки в трясущейся руке еще раз, вновь прислушался к леденящим кровь стонам, – «БАХ-БАХ-БАХ» – прозвучало вновь, после чего решение было принято.
– Нет! – я бросил ключи под ноги, после чего и сам рухнул на пол совсем близко к куче заготовленных «дров».
Все пугающие звуки тут же прекратились. Моё дыхание было учащенное, кровь колотилась в висках, а к горлу подступил вкус желчи. Меня тут же вырвало на воротник моего халата.
– Хорошо, Эльдар, – возникла надо мной старуха. – Теперь ты готов.
Силы почему-то покинули меня, и я на некоторое время потерял сознание. Не помню, чтобы мне что-то снилось, однако, когда я приходил в себя, мне причудилась страшная картина. Через размытую линзу виднелось, как около меня сидит моя бывшая помощница Мария и из вырванных наружу вен жадно сосёт мою кровь, не обращая внимания, как багровый водопад стекает по её шее и груди.
– Очнись! – вдруг сказала она и тут же обратилась моей верной домоправительницей мисс Бэлли.
Я лежал на ледяном полу, укрытый несколькими пледами. Моё самочувствие было ужасным, но несмотря на слабость и головокружение, я смог самостоятельно одеть все теплые вещи в доме и залезть на кровать. Всё это время старуха просто стояла рядом, наблюдая за каждым моим движением.
– Видимо ты приболел, – развеяла тишину женщина. – Тебе нужно поесть и согреться и чем быстрее, тем лучше для тебя.
– И как это сделать?
Мисс Бэлли промолчала, не отводив от меня глаз, её тело дрожало, кожа побледнела еще сильнее, а губы покрылись голубым оттенком. Глядя на неё я осознал всю безысходность ситуации. Человек всегда будет цепляться за самый крохотный шанс выжить, и этот шанс был не в этих стенах, теперь, когда мой живот урчал от голода, в горле пересохло, изо рта повалил густой пар, а последняя свеча догорала, я это понял.
– Нам нужно добраться до дома в конце улицы, – сказал я, после чего Бэлли словно ожила. – Я вспомнил ваши слова о камине и погребе с продуктами. Там все есть.
Там можно переждать эту проклятую ночь, только, … я не знаю, как туда добраться.
Но вы должны знать! Вы столько мне рассказали, вы единственный человек, который может нас туда провести.
– Наконец-то ты это понял, глупый, наивный мальчик, – вновь широко раскрыв рот, сказала старуха.
Вскоре мы вышли на улицу и направились вдоль дороги в сторону спасительного жилища, чтобы старуха не отставала, я держал её за
руку. Единственным наставлением мисс Бэлли перед выходом было «Не смотри им в глаза», я послушался.
Пустые на улицах оказались медлительнее, чем я думал. Они лениво оборачивались, совсем не бежали за нами, почти не пытались схватить нас. Но их было так много, … куда ни глянь везде их поглощающий взор. Все как один ловили мой взгляд, они были везде. Их вездесущие пустые глаза, … я чувствовал, как они вытягивают из меня силы и разум, но я не сдавался и шёл вперед.
Вскоре Пустых стало меньше, появилось больше пространства для бега, но ноги меня уже не слушались. Моё тело становилось медлительнее самих Пустых. Вдруг послышались знакомые вопли. Меня окружили живые мужчины и женщины, вопящие, но теперь видимые тени, привязанные к столбам и машинам и разрываемые хохочущими, танцующими демонами. Позади нас возникла толпа Пустых, быстрых и энергичных, приближающихся тварей. Их глаза горели. Все, как один, были готовы высосать мою душу и передать на стол кровожадному Агриэлю.
Нужно было избавиться от балласта и тогда, я ослабил хватку. Отпустил беспомощную старуху. Она упала и что-то кричала мне в след, но я не разобрал ни слова в нарастающем шуме в моей голове и вокруг меня. Бежать быстрее не получилось, говорят, страх придаёт сил, но видимо это не так, страх делал меня слабее. От чего-то я рухнул на асфальт, словно силы волнами покидали меня, но продолжил ползти, продолжил бороться за свою жизнь, расталкивая Пустых лежащих на моём пути.
До дома осталось несколько метров, он был так близко, что я даже учуял запах жареного мяса, валящего из дымохода. Окна были заколочены, а сквозь щелочки был виден пульсирующий свет. Там кто-то был.
«Они помогут мне. Нужно только добраться, не останавливаться»
Вдруг мою ногу кто-то схватил, кто-то сильнее меня, я не мог вырваться. Обернувшись, я увидел Марию, терзаемую демоном и Пустыми, прижавшими её к земле.
– Помоги мне, – хрипела она вполголоса, глядя мне в глаза.
Дом был совсем близко, мне нужно было спастись, ведь я один, я особенный, я, я, я ударил её в лицо, ударил наверняка. Нога оказалась свободной, и я попытался ползти дальше… тщетно. Я потерял возможность двигаться. Сил хватило только на то, чтобы обернуться вокруг. Исчезли все, демоны и люди ими терзаемые, испарилась Мария и полыхающий огонь вокруг, пропал запах мяса и свет в пустом одиноком доме. Были лишь Пустые, окружившие меня. Всё было размыто, но всё же можно было разобрать, как женщина в желтом костюме, расталкивая толпу, подошла ко мне и раздвинула как можно шире мои веки.
– Мисс Бэлли, – из последних сил произнес я, на что женщина ответила мне улыбкой.
– Бэлли, мисс Бэлли, Белиал, Велиал, Велиар, Агриэль, Белиел, князь обмана, Антихрист, ангел беззакония, как только меня не называли, за долгое время, – старуха потянулась к голове и стянула парик, оголяя облезлую, покрытую волдырями и гнойниками лысину. Рот женщины был широко открыт в улыбке и совсем не шевелился, но мягкий голос продолжал звучать вокруг.
– Эх, Эльдар, мой дорогой, глупый, наивный, слабый, пугливый мальчик. Я ведь говорил, что справлюсь.
Зверский оскал демона, поглощающего мою душу, последнее, что я помню о своей жизни. Что было дальше я сказать не могу. Как и сотню раз до этого я стал терять жизненные силы и очутился здесь, в давящей тишине и бесконечном полумраке. Как и большую часть своей истории, вновь приходится бежать, спасаться, оглядываясь в пустоту, не замечая времени. Вновь, я единственный живой человек в этом месте, все остальные просто размытые, кричащие тени, … но теперь я их слышу, им больно. Может, так было всегда, я не знаю, так же, как и не знаю, похитил ли Агриэль мою душу или меня спас мой божественный дар…
… летаргический сон.