Я уже говорил ("Бывший шахматист"), что работал в одном НИИ с великим Ботвинником. В последние свои годы он уже не выступал в турнирах, а все свои силы приложил к программированию шахматной игры. Он полагал, что это откроет пути к решению практически всех задач (между прочим, толковая мысль;в сущности "искусственный интеллект" - Шахматист об этом не знал и я тогда об этом не знал). Чтобы в энергетическом институте разрабатывать шахматную программу, ему пришлось пытаться "привязать" свои методы к практическим задачам управления в энергетике. Но сам он этим не очень интересовался. Когда защищался один его аспирант (по энергетической задаче), Ботвинник заявил : "Все это не очень интересно, а вот как он ход коня запрограммировал !".
Но были в советское время общие правила, и на "научно-хозяйственные" работы нужно было получать рецензии, пусть и из той же организации - но из другого отдела. И вот мне, молодому кандидату наук, мое начальство говорит: "Зайди к Ботвиннику". Захожу. Ботвинник : "Мне нужна рецензия. Вам ничего самому писать не надо, только подпишите". Но, думаю я, с рецензией этой надо выступать на Научном Совете. Выступать по чужому тексту (а это заметят) - отчасти ронять себя. Я говорю: "Михаил Моисеевич, я знаком с вашими работами. Ваши эвристические методы..." Больше он мне сказать не дал, начал кричать: "У меня не эвристические методы, а научный метод мышления шахматного мастера!...". Я думаю, ну я влип. Он не потерпит никакой, даже малейшей критики (а без этого уважающий себя рецензент не может). И нашел выход, сказал "Я откажусь писать рецензию". Он вскипел: "я сообщу об этом директору!". Отвечаю: "Сообщайте, но добавьте, что я отказался, потому, что ничего не понимаю в шахматах".
Потом это замяли, рецензию я написал, но минимальную критику добавил.