Панин торопился к Валентину, намереваясь получить от него объяснения по тем, фактам, которые ему стали известны от трёх вечерних собеседников. Ему не хотелось верить, что его гостеприимный товарищ, который с ним так по–доброму обращается, имеет и другое лицо.
«Конечно, – размышлял парень, – идеальных людей не бывает. Одному не нравится одно, другому другое, но то, что про него рассказали– это уж слишком». Ему очень хотелось послушать объяснения Джина, как теперь он сам стал называть недавнего друга.
Он долго нажимал на кнопку вызова с номером его квартиры. Однако никто и не думал открывать. В конце–концов о н попал в подъезд поскольку из него вышла молодая мамочка с коляской, намеревающаяся прогулять своё чадо.
Пока лифт поднимал Серёгу на 9–й этаж, в нём всё больше поднималось раздражение и возле двери старого знакомого он уже, что называется, кипел от злости. Звонки в дверь не дали результата. Стук кулаком тоже. Даже интенсивная долбёжка по двери каблуком сапога правой ноги, не возымели действия. Машинально, поскольку руки были засунуты в карманы, он начал перебирать их содержимое. Там в пальцах у него побывали какие–то винтики, гаечки, мелкие монеты, пара карамелек и тут пальцы нащупали его самодельный ключ. Тот самый ключ, которым он хотел похвастаться Валентину или «Джину», Бог его теперь разберёт, как лучше.
Ключ, оказавшись в своё время не востребованным, целую неделю спокойно провалялся в кармане изобретателя.
«Вот будет Джину сюрприз, если я сумею открыть дверь, – подумалось вдруг Сергею, вздрогнет, небось, от неожиданности, особенно если с какой– нибудь девчонкой кувыркается. Да, так ему и надо».
Ключ в скважину вошёл легко. Осторожный поворот и дверь плавно распахнулась перед нежданным гостем.
Уже ставшая знакомой, квартира Джина встретила его звонким молчанием. Хотя именно на этой территории, он, бывало, отдыхал душой и телом, именно здесь даже его посетили минуты страсти и утолённого вожделения, сейчас ему было немного не по себе. Кажется, хозяина действительно не было дома. Однако нужно было это проверить и начался доскональный осмотр всех его уголков.
Сергей заглянул во всё комнаты и на кухню, в ванную и в коридорные шкафы, напоследок выйдя на лоджию, поскольку дверь туда была слегка приоткрыта. То ли проветривали, таким образом, комнату, то ли хозяин покурить вышел. На лоджии тоже никого не оказалось, однако там, среди прочих вещей и откровенного хлама, стояла на полу спортивная сумка. Спутать её он не мог. Это была та самая сумка, которую Валентин прихватил из финской бытовки и натолкал туда украденных вещей.
Сам не зная, почему, Серёга дёрнул молнию и вытряхнул содержимое сумки прямо тут же, в лоджии на пол. Два поношенных свитера, один из которых, с оленями на груди, выглядел вполне прилично, явно не новые кроссовки, две бейсболки с вышитыми на них надписями, небольшая электрокофеварка и увесистый свёрток, обмотанный спортивными штанами, составляли её содержимое. Развернув свёрток, он увидел сверкающий никелем, почти новый, двухкассетник «Electown».
«Мадэ ин Тайвань», – прочитал он медленно, выдавленную на крышке, надпись.
«Не захотел, значит, подельник делиться. Основную добычу припарил себе, – мелькнуло у него в голове, – а ещё другом меня называет. Разве друзья так могут себя вести? Ладно – это ему зачтётся. Кто хочет нажиться за счёт друга, тот должен платить за это вдвойне. Я ему ничего не должен, а вот ему придётся, поделиться, хотя и без личного желания и участия в этом процессе. Так будет справедливо».
После этого «борец за справедливость» затолкал всё обратно в сумку. Повесил её на плечо и осторожно покинул квартиру.
Всё же идти ему было больше некуда и он медленно поплёлся домой.
-Пошли, - он хотел обнять жену за плечи и пойти с ней в комнату. Но она стряхнула с себя его руку и сварливо бросила:
-Ты не обалдел ли?
-И впрямь обалдел, - грустно пробормотал Серега и пошел спать в другую комнату, где спал уже сын. Он разложил кресло-кровать. И, несмотря на то, что в нем было спать тесно, и ноги его торчали из-под одеяла, он сразу же уснул. Сны ему снились не часто. Все что-нибудь из детских воспоминаний: ярко-зелёная трава, лиственный лес на горизонте колыхающегося пшеничного поля и другие весьма приятные картины. Но сегодня ему неожиданно приснилась та девушка, с которой разговаривал в баре Валентин, и которая так смело его разглядывала. Серега видел ее совершенно явственно. Не как те сны про детство, а как бы со стороны, или как из окна. Нет, она была живая, теплая, обнимала Серегу, и они целовались... целовались... целовались...
-У тебя не крыша потекла? - Серегина жена трясла его за плечо.
-Что расстонался - то?
Серега потряс головой, стряхивая с себя ночное видение. Открыв глаза, он увидел склонившуюся над ним свою Таню с поджатыми губами и недовольным выражением лица. Выпустив из своих объятий подушку, он при свете лампочки, тускло горевшей в коридоре, которую, наверное, включила жена, разглядел диск настенных часов. Было уже минут десять начала седьмого.
Пока грелся чайник, он успел раз тридцать отжаться от пола, побриться, умыться и намазать два куска хлеба маслом, усилив их двумя кусочками колбасы, которые удобрил сверху горчицей.
Быстро проглотив завтрак и, запив его двумя стаканами чая, он, было, вышел из дома, и как раз попал на автобус с рабочими их цеха.