Утром автобус с пропагандистами подкатил к самому трапу самолета. Регистрацию провели заранее и без них. Как хотел бы и (не хотел?) Николай Васильевич сесть в кресло рядом с Ниной Петровной! Увы, соседкой оказалась жена Трапезникова Эмма Памфиловна, жгучая брюнетка в красном платье, женщина красивая, но недалекая.
- Знаете, Николай Васильевич, я недавно поняла тезис Ленина о партийности литературы.
- Значит, вам повезло, я до сих пор в этом не уверен
- Да, я слышала, вы и в Ленине не уверены
- Откуда такие сведения?
- Говорят, вы на политзанятии устроили суд Ленина, такого еще у нас не бывало на занятиях
- У нас не бывало, а в первые советские годы комсомольцы на собраниях запросто судили, это было обычно, формы работы были интересные, сегодня только документы пленумов изучаем. Все радуются, если политзанятие отменяют.
- А Сталина судили?
- Нет, это было бы тривиально, в наше время Сталина и в прессе, и в книгах все настроены к вождю отрицательно, модно!
- А может вам просто страшно стало? Рука не поднялась?
Тут Николай Васильевич задумался, а ведь Эмма права? Есть какой-то остаточный страх в глубине души, даже при упоминании этого человека. Миллион человек приговорил к расстрелу. Есть чего бояться. Хотя он храбрился, но, когда вчера Трапезников рассказал об интересе спецслужб к его работе, по спине холодок пробежал. Но от неприятных мыслей лучше отмахнуться.
- Мы в Москву отдыхать едем, или дискутировать? Ну, ладно, отвечу. Мне ораторы больше по душе. Сталин много говорить не любил, да и трудов его немного. А вот Ленин оратор. Мне в горкоме всегда неприятно на картины в кабинетах и коридорах смотреть. Все такие благостные. Ленин на трибуне, Ленин перед рабочими на заводе, Ленин на броневике, Ленин на балконе. Скучно. Ленин драки любил. Почитайте Джона Рида, он видел Ленина на Крестьянском съезде во время революции. Ильичу слова не давали сказать, ногами и кулаками стучали, прикладами винтовок, кричали, свистели. А он несколько раз на съезд приходил, терпеливо слушал оскорбления и уговорил, убедил всех! А ведь даже стенограммы его выступлений в собрании сочинений почти нет.
- Ну, что вспомнили! Революция. Сейчас времена другие, спокойные и стиль нужен другой, деловой.
- А вы на митинги ходите? Выступаете?
- Не ходила и не пойду. Зачем случайных слушать. Раньше, во времена революции, партия маленькая была, а сегодня нас миллионы. Мне на наших конференциях уютно.
- А мне на площади Ленина всегда выступать нравилось. Незабываемое чувство. Тысячи лиц и у всех осмысленное выражение, не то, что раньше на демонстрациях. Жалко только, что экзальтированные дамочки и там с портретиками Сталина к самой трибуне льнут
Время за разговором промелькнуло и вот уже стюардессы понесли на подносиках обязательных вареных кур с горошком и чай в пластиковых чашках. После чая Трапезникова снова захотела продолжит разговор, к неудовольствию Николая Васильевича. Он искал глазами головку Нины Петровны, что иногда появлялась слишком далеко впереди
- Николай Васильевич, а вы Горбачева на политзанятиях судили?
- И судили и телемост у нас с американским Белым домом был
- И сколько лет присудили?
- К вашему сожалению оправдали судом присяжных
- Я бы его посадила и надолго. Развалил страну. Прилавки пустые, в республиках война, толпы беженцев
- Горбачев новый союзный договор готовит. А свобода вам не нужна? Свобода слова, собраний, слова какие прекрасные – перестройка, гласность?
- Все это слова. Для меня главное спокойствие и порядок
- Да помню, как вы радовались, когда Павлова во главе правительства поставили
- Не я одна, весь горком
- Кроме меня. Эх, Эмма Памфиловна, разбередили вы мне душу, жалко сейчас август, быстрее бы начать политзанятия в новом году.
В Домодедово автобус подошел как всегда к трапу. До Химок ехали долго. Поселили их на теплоходе, что стоял зимой на пристани, а летом совершал круизы по каналам и водохранилищам. Поездку обещали и группе. Следуя по красной ковровой дорожке, любуясь гибкой фигуркой Нины Петровны, Николай Васильевич мечтал с усмешкой над собой. Неужели будет белый пароход, палуба, столик и белое сухое вино рядом с красивой женщиной?