Посвящается К.К., передумавшей ехать со мной в Армению.
Начав раз писать этот опус, я сразу же почувствовал свою беспомощность. При каждом перечитывании я просто ужасался своему косноязычию, не умению ясно сформулировать мысли и выдерживать какую-либо стилистику. У меня совсем не получалось писать весело и свободно – все выходило как-то суконно, хотя из-под моего пера порой просыпались крошечные перчинки, которые возможно никто и не заметит. Тем не менее, этот текст, не смотря на всю его бестолковость, как мне кажется, может претендовать на передачу реальных психологических впечатлений от нашего похода, по крайней мере, у меня в процессе написания порой начинало трепетать сердце. И, конечно, соответствие традиции новой эры требует наличие четырех точек зрения, при этом последним должен отписываться младший, но так как, надежды на Айдара маленького мало, то за этот труд пришлось взяться мне, хотя Иоанну Богослову во время разворачивания соответствующих событий было немногим больше лет, чем сейчас Айдару, но динамика современного времени не дает нам возможности ждать семидесяти лет, когда ностальгические воспоминания детства выльются у него на бумагу. Кажется, о жуткой структуре текста я обмолвился, спешу также предупредить читателя, что из-за своего душевного бесчувствия мог случайно задеть кого-нибудь за живое, знайте, мне этого совсем не хотелось и как самый страшный сон мне видеться, что я остаюсь в нашей походной группе совсем один, отвергнутый всеми. Но думаю, что все вышло не так остро, хотя как говорится, чужая душа потемки, и повторюсь, что для меня все люди загадки и нет ни одного человека, которого я ясно до конца понимал, даже о себе у меня почти никогда не получается сформулировать законченную мысль. Как-то так, и если уже это небольшое предисловие кого-то утомило, то не стоит и продолжать читать мою нескладную нудятину, я даже буду спокойнее чувствовать, сознаю, что превзойти красоту и живость изложения дневников других ребят я так и не смог…
Начнем. Я ехал в Грузию со смешанными чувствами, так получилось, что я веду довольно затворнический образ жизни, а здесь первый поход – предстояло столкнуться с новым непривычным миром, влиться в компанию незнакомых людей – совсем же не понятно, что это будут за субчики. Первое знакомство было обнадеживающим – Айдар и Кирилл были добродушными веселыми чуваками, возраст которых я с первого взгляда для себя преувеличил, поэтому и держался с ними сначала весьма степенно. Ребята первый день кружили меня по достопримечательностям старого города, которые они успели обследовать днем ранее.
Стойте, сразу отмечу, что с момента моего приезда и до завершения похода, наверное, не было ни дня, чтобы вино не текло по моим жилам, даже в изнуряющий день всемирного потопа, нашелся татарин повторивший подвиг милосердного самаритянина и щедро отдавшего поддонки своего коньяка для восстановления моего пошатнувшегося здоровья. Поэтому, конечно, я не могу ручаться за точность дальнейшего повествования, наверное, многое я позабуду, что-то чертовски перевру, а что-то совсем напридумаю.
Что можно отметить про первый день? Айдар оказался полиглотом, чем смутил меня испытывающего трудности абсолютно ко всем языкам, при этом Айдар при разговоре на нерусском неестественно веселел лицом и почти непрерывно посмеивался – вот такой человек. С этим человеком я и научился есть хачапури по-аджарски. Мы в конце дня долго метались по углам в поисках аутентичной грузинской закусочной и, в итоге, мы нашли эту дыру с прокуренным залом, украшенным оленем и красным рыбачком Пиросмани, здесь и сидели местные грузины. И когда получив свои заказанные хачапури-лодочкой, мы без всякой подготовки стали ножом и вилкой их разделывать, к нам подбежала насмешливая буфетчица и отняв вилку стала нас учить манерам правильного обращения с таким зверем как хачапури: перво-наперво, пока полностью не свернулось яйцо, нужно сбить-перемешать начинку (тесто, масло, сыр, яйцо), а уж только затем отламывать поджаренные бортики и вымакивать ими же перемешанную начинку, и лучше в этом деле не прикасаться к ножу с вилкой совсем.
Второй день начался с блинчиков Нино, которые пек лысый грузин. За столом кроме меня с Айдаром еще сидела московская семья, отец, мать и дочь с острыми грудями. Москвичка мать все нахваливала ореховую пасту Нино, которую они уже почти всю съели за вчерашний день – но один блинчик съесть с этой урбеч-пастой мне удалось.
Последующее времяпровождение включало дальнейшие шатания по городу, поездку по канатной дороге, парк аттракционов – но мы, конечно, все это время были в предвкушении предстоящего знакомства с девчонками, которые будут должны разделить с нами все невзгоды предстоящего странствия, но они все почему-то решили придержать момент встречи до последней минуты назначенного часа официального знакомства. Больше всех суетился Айдар, он по своему восточному восприятию понимал, как важна совместная трапеза для объединения незнакомых людей. Мы бегали покупали вино, хлеб, персики, еще другие персики за лари, хлеб-лаваш у симпатичной девушки, набор овощей для салата, тутовник, еще домашнее вино в ближайшем переходе и еще немножко персиков. Затем строгали овощной салат, придав ему восточный колоритный вкус добавлением двух острых перцев, за этой работой мы и познакомились с Нино. В назначенное время стал стекаться народ к столу, началось присматривание друг к другу, осторожная неторопливая беседа, оказалось, что не все готовы есть острый салат, кто-то только из вежливости пробовал несколько ложек. И в этой обстановочке и родилась прекрасная идея представления себя собравшимся: каждый называл свое имя вместе с каким-то определением начинающимся на ту же букву что и твое имя. Да, при этом представляющийся должен был сначала назвать все составные имена предыдущих членов нашей группы, таким образом, последний самый юный участник произнес: «Айдар Азейбарджанский, Кирилл Казанский, Рустэм Римский, Петр Первоапрельский, Ксюша Красивая, Аня Алогичная, Руслан Разумный, Таня Такая, Игорь Индийский, Таня Таинственная и м-м-м… Айдар Абхазский!» Такое дурачество в большей степени, чем можно себе представить, раскрепостила нашу компанию, действительно, каждый выразил в приставленном слове какую-то свою индивидуальность.
Петр Первоапрельский – это был наш руководитель, на первый вид казался каким-то неуверенным, замкнутым – удивило, что он не спешил возглавить наше собрание, у него не было никаких предложений на вечер, а идея Айдара пойти послушать выступление толстого красивого грузина как-то стушевалась в кутерьме знакомства. В окружении Петра была его симпатичная дочь, которая, к сожалению, с нами в поход не пошла.
Следующее утро началось опять с блинчиков Нино, приготовленной на этот раз самой Нино, нашлись и припрятанные остатки ореховой пасты Нино, так что и ребята смогли познакомится с этой легендарной штукой.
Через несколько часов мы выехали на маршрутке к месту старта нашего похода. Первая остановкой был супермаркет, где мы дополнительно запаслись водой и провиантом, а Петр приобрел злополучную туалетную бумагу для бытовых нужд, которой он обыскался все последующие дни и никто не сознался в ее присвоении – и может теперь, кто-то читая эти строки тихо похихикивает в свои усы, а может и не в усы, кто знает? Вторая остановка была у Макдачной, где нам предстояло забрать последнего члена нашей группы – Алену. Ее вливание в нашу группу произошло, конечно, как-то смазано – она пропустила игру в составные имена и проверку острым салатом – да, точно, острый салат также был психологическим индикатором, который может дать большее представление о человеке, чем обычный традиционный салат, и все подсознательно это как-то понимали (Ксюша точно не ела салат, а Айдар съел больше всех, а я был на втором месте и т.д.). С Аленкой, правда, были хорошо знакомы Петр и Кирилл, последний долго ее приветствовал и нес счастливый ее рюкзак до машины. Третья остановка была на обед. Нам были представлены какие-то вкусные простые кушанья, хачапури и еще что-то. Однако, оказалось , что Ксюша этого не ест и поэтому она заметив овощной рацион нашего грузинского попутчика, попросила поделится с ней едой, чему он был несказанно рад и эта радость вылилась в большую словоохотливость. Этот большой грузинский человек пытался нам рассказывать историю Грузии в духе: «Э-э! Ты понимаешь, если бы не Святая Мария! нашей Грузии уже точно не было…» – Руслан в большей степени, чем другие, был околдован этой харизмой. Когда уже и нам подали овощной салат, благоверный постящийся грузин не преминул взять у Ксюши часть овощей назад, как он пошутил: «с процентом». А уже после, Петр отметил красоту здешних парней-официантов.
Конечным пунктом поездки стали каньоны. Здесь мы, купив билетики в огражденную зону, прикоснулись к формам культурного туризма. Сначала плавали на лодках, наша группа, выждав очередь, разместилась на двух резиновых лодочках. Волей судьбы я оказался в лодке с девчонками, на носу греб я с Аленой. Быстро доплыв до водопада и поплескавшись веслами со второй лодкой, мы повернули назад. Опосля мы пошли смотреть вымытые в скалах живописные каньоны. В этой части парка тропы были оборудованы металлическими спусками с перилами, периодически появлялись огражденные карманы смотровых площадок – все это с толпой других туристов портило впечатление о красоте первозданной природы. Да, еще Ксюша здесь дала повод для тревоги – у нее сильно скользили ботинки, и она было, попробовав идти по металлическим мосткам, думала уже бросить эту затею, но благодаря подбадриванию и дружеской руке Кирилла и она прошла весь маршрут.
Время клонилось к вечеру, и наша честная компания скоро вышла к месту первой стоянке. Это была просторная лужайка вдоль широкой каменистой реки. Потекла размеренная походная жизнь. Начиная с этого вечера, Айдар на протяжении всего похода смиренно выбирал последним место для размещения нашей палатки, как мне показалось, всегда хуже, чем у других. В этот раз мне пришлось вырезать кучу колючек, перед тем как начать устанавливать палатку. Пока было засветло, помню, Петр сделал попытку половить в речке форель, а все девчонки в сопровождении Рустема отправились купаться дальше по берегу. Замечу, меня тогда удивило поведение Рустема, но я для себя это оправдал тем, что, наверное, одна из Тань его жена, а может и обе, кто знает этих татар? Когда вернулись выкупанные девчонки и Рустем, тогда пошли парни. Пройдя метров двести, мы нашли более глубокое место, где можно было даже нырнуть, рядом стоял грузинский рыбачек, который не преминул нас подбодрить войти в ледяную воду.
До сих пор мне не ясно, была ли организована Петром та куча дров возле нашей стоянки, но она нам пригодилась, что ни на есть кстати. За стол сели уже при звездах. Что ели уже и не помню, а пили точно трехлитровку белого вина, припасенную днем мудрым Айдаром. Вроде, в этот день у Ани был день рождения или в прошлый – он прошел не сильно заметно. Была проведена запланированная церемония официального представления, меня из этой части разговора зацепила пиромания Алены, рассказ Ксюши о прекрасном маковом поле у жилища ее парня физика и то, что Руслан имел представление о долгопрудненском физтехе.
Как-то неожиданно наступил следующий день: я проснулся, а Айдара уже в палатке отсутствовал, часов у меня не было, и я решил, что надо и самому уже подниматься. Как оказалась, мудрый Айдар ночью периодически вставал, чтобы подбросить дровишек в огонь, и успел сходить на другой берег и притащил еще дополнительно тяжелую самшитину. Он помниться обмолвился о проскакавшем утром табуне на противоположном берегу, а я его пропустил. Остальные ребята все еще спали, и я тоже решил побродить по противоположному берегу. Запомнилось, что я там заметил женщину уже в такой ранний час работающую у себя в огороде.
Когда вернулся на свой берег, наш лагерь стал проявлять признаки жизни. Этим утром кашеварили Таня Такая с Ксюшей. Только сейчас мне удалось поближе рассмотреть Ксюшу, все предыдущие разы она сидела вдали от меня. Удивительно смотрелась на ее голове небольшая седая прядь. В фильме «Кошмары на улице вязов» есть очень красивая героиня Нэнси и у нее тоже помниться была такая прядь, которая меня при просмотре всегда цепляла. Да, Ксюша выглядела обворожительно в то утро, а на ум приходило и другое ее сходство, сходство с девушкой, которую я безответно полюбил. Ту девушку я видел один раз за готовкой морских циклопов, хотя Ксюша готовила что-то значительно проще морских циклопов, но в ней была такая же увлеченность и грация движений как у той девушки – я даже не знаю, как это передать детально словами... Я сидел рядом и был заворожен Ксюшей. Но здесь еще добавился другой деликатный момент, вскруживший мою слабую голову окончательно. За готовкой Ксюша склонилась над котелком и через горловину ее серой футболки на какие-то секунды моему взору предстала ее грудь. Конечно, смелость упомянуть об этом моменте придает то обстоятельство, что Ксюша из Финляндии, где к наготе более равнодушны, чем на наших просторах. В общем, этим утром было подлито масло в мой скрипящий мозг. Глупо, конечно, о таком писать, тем более с моим врожденным косноязычием… прекраснейшая грудь…
Покушав «самой вкусной каши, которую когда-либо до этого ели» мы наконец-то двинулись в поход. Начало пути лежало через обжитые места. Там-сям на деревенской дороге попадались кабанчики, я такого еще не видел, чтобы таких животных выпускали на вольный выпас, будто кур. Нашим следующим пунктом должен был стать водопад, находящийся еще в пределах цивилизации, где можно будет подхарчеваться у местного населения. На полдороги Петр мельком заметил, что здесь недалеко есть пещера, и мы при желании могли бы ее посетить. Мы еще полные сил и решимости поддержали предложение Петра совершить первую радиалочку. Остаться при вещах согласились Аня с Ксюшей, последняя уже на этом отрезке пути начала сильно отставать от остальных. Я сам, впервые шагнувший на этот зыбкий путь походной жизни, с ужасом уже думал, дойду ли до конца: начали под лямками ныть плечи, а в ботинках формироваться водянистые мозоли. Но спокойствие Петра внушало надежду, что шансы дойти до конца достаточно велики.
Подъем к пещере оказался весьма крутым, градусов 45, тропа к ней была не так уж и расхожена, мы ориентировались на проложенную водопроводную трубу, здесь попадались достаточно скользкие участки. Мы, разбившись на две группы, чудом осилили подъем. Пройтись внутри пещеры оказалось тоже не таким легким делом – в ней не было ровного пола, нужно было прыгать по мокрым камням, переступать глубокие расщелины, пролезать в какие-то трещины – это место не вселяло ни малейшего чувства безопасности. Еще помниться, тревожил маленький Айдар, который в пещере стал обгонять остальных, выбирая, на мой взгляд, порой довольно рискованный маршрут. Здесь еще обнаружилось, что бедный Рустем оказался без налобного фонарика, но все благополучно смогли дойти до тупика с водопадиком и летучими мышами и вернуться назад. Возле водопадика я чуть сам не остался без фонарика, уронив его в лужу при снятии кепки, но это заметила Танюша Такая и ловко вытащила его треккинговой палкой.
Спуск по крутой горке оказался не легче, чем подъем. При спуске мы старались соблюдать дистанцию, я шел первый. Вернувшись, мы нашли наших девчонок в тенечке, а возле рюкзаков много свежих коровьих лепешек. Подкрепившись сухпайком и рядом растущей алычой, которую тут же вышел собирать грузин, пока всю ее не съели, мы двинулись к водопаду.
Это было очень симпатичный водопад. Ребята стали купаться и после отогреваться на солнышке. Здесь было довольно сильное течение и тем, кто отваживался проплывать под струей водопада, приходилось прилагать усилия, чтобы пристать к берегу, больше всех заходов сделал Рустем.
Под крытым навесом у нас состоялся полноценный обед, все заказали на выбор либо шашлык, либо форель – я ел шашлык. Петр отметил, что здешние хозяева пользуются своей монополией и завышают цены на несколько лари, например, в Батуме все стоит дешевле. Воодушевленный сытной трапезой, я вспомнил, что у меня завтра день рождения и хорошо бы перед ребятами проставиться, если есть такая возможность. Было куплено по литру белого и красного вина и литр чачи – Петр назвал меня «красавчиком», а парни согласились помочь нести тару. Позже Петр спросил, заметили мы, что хозяйская дочка, сидящая на берегу, за небольшое время нашего пребывания успела дважды сменить наряд.
Впереди нас ждало испытание «семь бродов». В предвкушении бродов, проговаривались инструкции о том, что нужно будет при переходе через речку надевать носки поверх сандаль, бывалые люди вспоминали случаи отрывание ногтей на ногах у девушки с предыдущего похода. Но все, как мне помниться, переходили брод просто в сандалях, правда, Ксюша в резиновых тапочках. Несмотря на не очень быстрое течение, девчонкам, конечно, это испытание было в тягость, но им на выручку приходили парни, особенно заботливый Айдар.
За этот день уже произошло столько событий! И наш следующий водопад-стоянка уже был виден с лужайки, на которой Ксюша переодевалась, там еще где-то лежал большой белый треугольный камень, отмеченный Петром. Казалось, что нам совсем чуть-чуть осталось пройти, но это впечатление было обманчивым. Предстояло еще долго идти по пересеченной местности, здесь были спуски и подъемы, а наши рюкзаки были непривычно тяжелы. Так нас неожиданно настигла ночь, и мы вдруг не запланировано в свете налобных фонариков шли по узкой якобы тропе вдоль обрыва – тут происходила и психологическая закалка, наши фобии стали вылезать наружу. Я тащился в компании Рустема и Ксюши, Рустем пыхтел и шел, ориентируясь во свете чужих фонариков, иногда приходилась подсвечивать ему специально, Ксюше было тоже трудно, легкий оттенок ужаса читался в ее прекраснейших глазах. Шансов найти путь в этой темноте в окружении светлячков, сводящих с ума было, конечно, мало, но, слава святой Марии, наш искуснейший в ориентировании Петр вывел нас к месту – в самшитовую рощу.
На этой стоянке нас уже не ждал запас готовых дров, пришлось искать распал и разделывать ручной цепной пилой стволы сухого самшита, что оказалось довольно тяжелым занятием, Рустем пилить совсем не смог – так устал. Я сразу стал испытывать влечение к этим кускам самшита. За этой работой я и высказал предложение отпилить мне в качестве подарка самшитовое полено – все, конечно, закивали, что отпилим, брат, а сейчас погоди – нам нужно обеспечить огонь. Петр отметил, что еще впереди будет возможность отпилить самшит, но я ему не поверил, и, как оказалось, правильно.
Дождавшись полночи и откупорив бутылки с вином, мы стали отмечать мой день рождения. Петр подарил мне клевый деревянный брелок, башню «Кошку». Помниться, что Ксюша отказалась пить чачу или коньяк – она когда-то уже пробовала крепкие напитки, и с нее хватило – она не догадывалась, что нас будет ждать впереди…. Она, кстати, была единственная, кто поинтересовался, сколько мне стукнуло лет. Еще мне было предложено загадать желание, которое из-за особенности места и ситуации непременно должно сбыться – Руслан вскоре стал спрашивать, сбылось ли уже желание, и что я загадал – но оно было довольно интимным, что я стыдился о нем говорить. Может быть к лучшему, что желание до сих пор не сбылось. Расходясь спать, Петр обронил фразу: «ждите завтра Галю, она обычно здесь приходит».
Еще у меня в голове всплывает воспоминание, что мы вечером ели колбасу по случаю моего дня рождения и я не понимаю как это могло произойти без нарушения колбасианского календаря?
Вот и настал этот роковой день. Опять проснувшись, я не нашел Айдара в палатке. Он как прежде поддерживал ночью очаг, еще успел сделать модернизацию стола и лавок, и, скучая, вырезал на столешнице слово «СТОЛ». Рядом сидели Алена и Таня Такая, они собирались готовить нам завтрак. А я занялся отпиливанием памятного куска самшита, Таня, заметив мои жалкие потуги, предложила помощь и уже вдвоем мы завершили намеченный план. Я тогда даже удивился Тане – до чего добрая девушка!
Айдар, оказалось, видел ночью чьи-то блестящие глаза, а кто-то слышал странные движения возле палаток. Вскоре выяснилось, что причиной была еле живая собака, лежащая по тропе недалеко от лагеря. Мы ее воскресили остатками гречневой каши, особой заботой к несчастному животному отличалась Ксюша.
Из-за позднего вчерашнего прихода, многие и не осознали, что мы находимся рядом с громадным водопадом высотой в несколько десятков метров. Петр поинтересовался, кто уже сходил посмотреть водопад – оказалось, что таких было только несколько человек. Теперь уже все ребята направились к новому водопаду – он был великолепен, но близко подходить было неприятно, так как его брызги выпадали на тебя мелким дождем, снимать на камеру тоже не получалось.
В этот день или вчерашний Аня схватила первого клеща – а Петр провел первый мастер класс по извлечению клещей женским волосом. Из впечатлений в этот день: мы удивлялись громадным букам; видели какое-то большое дерево с вросшей веткой в соседнее дерево – на подобие громадной буквы «Н»; Петр обратил внимание на редкий папоротник сколопендру; Ксюша угощала каким-то диковинным засушенным мясом; за нами следовала реанимированная собака, но близко подойти не решалась, когда замечала наши дружеские взгляды, то сразу же таилась. Да, мы в этот день чертовски вымотались. Я в дороге, споткнувшись об что-то, своим весом согнул треккинговую палку, и тут же в отчаянии ее выкинул, но по научению Руслана Разумного, мы ее разыскали и попытались разогнуть и окончательно ее сломали, но в этот раз я положил кусочки в рюкзак в надеже смотать ее скотчем. С одной палкой было уже совсем не радостно идти, сразу понимаешь всю прелесть ходьбы с двумя палками.
Шли мы довольно растянувшись, как мне показалось, некоторые ребята боялись отставать, такими были Аня и Таня Таинственная; Кирилл и Петр были всегда впереди из-за своей физической выносливости; Айдару, Руслану, Тане Такой и Алене на вид было довольно безразлично какими идти; Айдар маленький всегда старался держаться головы; а я, Рустем и Ксюша обычно оказывались последними, но вроде сильно из-за этого не переживали, мне нравилось идти рядом с Ксюшей. Не знаю, с какой периодичностью, но регулярно на маршруте делались небольшие привалы.
Уже ближе к вечеру Петр, ориентируясь по своим картам, вывел нас на небольшую полянку и задумался. По карте выходило, что отсюда должна была спускаться тропа, а как оказалось – на этом месте был очень крутой поросший склон. Рисковать не хотелось, поэтому Айдар и Кирилл решили пойти в разведку поискать более удобный спуск.
Та опушка представляла собой лужайку с несколькими большими спиленными деревьями, у одного из них был, как мне кажется, распил и вдоль ствола – мне даже представляется, что я на нем лежал. Еще было удивительно видеть ножку от недавно срезанного гриба – грибов нам до сих пор не встречалось. Во всем этом окружении нагнеталось состояние саспенса. У кого-то из девчонок какая-то вещь, упав на землю, загадочно скатилась в сторону предположительной тропы – будто что-то нас манило шагнуть в эту опасную пропасть, которую мы пытались избежать. Поэтому все перенесли вещи дальше от обрыва. Время шло, Кирилл вернулся с сообщением, что лучшего спуска в той стороне не предвидеться. Стали ждать возвращение Айдара, а того все нет да нет. Обстановка начала накаляться до предела, то хором, то по одиночке мы кричали «А-а-ай-д-а-а-а-р!», но никакого ответа, конечно, не было. Алена не выдержав, ушла в направлении пути Айдара, и где-то вдалеке раздавался ее неистовый крик – она вернулась не услышанной... Петр стал особенно серьезным – сказал, что прошло уже сорок минут, и дал команду Кириллу доставать аптечку. Петр с Русланом и Кириллом ушли спасать Айдара. Потекли напряженные минуты ожидания ребят, все девчонки очень беспокоились, ходили со словами «пусть все будет хорошо», Аня вспомнила какие-то йоговские молитвы и несколько человек стали петь «Ом …» и еще что-то. У меня кто-то спрашивал, закончится ли все благополучно, а я избегал ответа, так как несколько раз в жизни сталкивался с тем, что трагедии иногда настигают людей, когда их никто не ждет.
Но, слава Богу, наш Айдар вернулся целенький и невредименький. Оказалось, он не ограничивался только визуальным поиском тропы, но и предпринимал попытки проверить маршрут, а в этих горных местах порой идти легче в одну сторону – преодоление обратной дороги может быть гораздо сложнее, с этим феноменом и столкнулся Айдар.
Время было потеряно, небо потемнело, а мы стояли перед какой-то мутной тропой вниз. Воды ни у кого уже не осталось, а по карте выходило, что совсем рядом течет река – поэтому устраивать сухую ночевку Петр посчитал глупым и рискнул предпринять спуск. С учетом рисков наткнуться на обрыв, план был таков: для минимизации усилий участников похода, Петр разбил нас на две группы, сначала выступает первая возглавляемая Петром, ее участники, начиная с какого-то момента, расставляются равномерно по пути следования маршрута для дальнейшей ориентировки второй группы, это для того, чтобы в случае не удачи, можно было скорректировать на полпути маршрут догоняющих ребят. Было сказано идти с расстегнутым на животе ремнем рюкзака, чтобы в случае падения тяжелый рюкзак не увлек человека за собой. В первую группу вошли: опытнейшая Аленка, обе Тани и я, все остальные оказались во второй группе. У меня была тревога, что с одной палкой мне будет довольно худо, но оказалось, что наша тропа была сильно поросшей, и всегда приходилось одной рукой придерживаться за ветки кустов или деревьев – вторая палка была лишней. Мы шли сильно растянувшись, Таня Таинственная была последней и часто просила меня не спешить, чем очень меня удивила, я был уверен до этого в ее опытности и бесстрашии. С какого-то момента мы с Таней, сбросив рюкзаки, остались ждать преследующих. Я помогал ей переключать жесткую кнопку ее налобного фонарика, беседа у нас не клеилась. Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре мы услышали шум и голоса наших товарищей – именно, звук дошел первым, нежели свет. Перекрикиваясь с Айдаром, мы подсказывали правильный маршрут, а вскоре он уже мог ориентироваться по свету наших фонариков. В более полной компании спускаться было веселее. Но наше движение неожиданно было прервано рекой, мы уперлись в какой-то каменный барьер и впереди идущие девчонки, сообщили, что здесь вода и они могут набрать пить – все стали передавать вперед пустые бутылки, тут же их осушать и вновь передавать вперед. Если честно, я сначала не понимал, что происходит, почему подойти к воде могут только несколько человек, сколько еще и куда нам идти – мы стояли на тропе и все были в готовности продолжать путь. Но вдруг Петр, сказал, что мы сегодня заночуем прямо здесь, без палаток и тогда перед глазами стало все проясняться: мы находимся в коридоре с террасами, с одной стороны он был ограничен обрывом, с другой – стеной, выход из этого пространства ограничивали валуны, скрывающие за собой реку. Петр также обмолвился, что таких ситуаций с ним давненько не было…
Петр рассказал, что добрался до реки за 18 минут, а наш спуск занял более часа. Когда он повернул назад, то немного сбился с маршрута и прошел выше, но по огонькам нашел вторую группу и присоединился к ней. У ребят, как я понял, было несколько происшествий, Аня роняла какую-то вещь и Петр доставал ее, а вот шляпу Рустема достать не удалось – ее унес аккурат скатившейся камень…
Стали готовится к ночевке, мы с Айдаром выбрали не совсем ровное местечко, зато очень близкое к расположению Ксюши и Ани, а к воде был ближе только Петр. Айдар стал ровнять поверхность земли – перетаскивать камни и на моем месте образовалась вмятина, которую я стал пытаться законопатить мхом, Айдару эта идея понравилась, и он также стал выравнивать свой угол мхом. Мха с соседнего камня и ствола самшита мне не хватило и я стал срывать его с других деревьев, чем расстроил Таню Такую – я напылил на ее пенку и она возмущалась «что ты делаешь!». Как хорошо, что у нас была горелка – чай и ужин не заставил себя ждать. Мне помниться пшенная каша. Еще не наступила полночь, продолжался мой день рождения и мы помянули о нем остатками белого вина.
Уже перед самым сном Ксюша стала проявлять непонятное беспокойство, подошла ко мне и попросила мой знатный кинжал, я был готов отдать ей что угодно, но она тогда сказала, что достаточно, чтобы кинжал лежал возле меня. Я ничего не понимал, но был готов безоговорочно выполнять инструкции этой девушки, даже на всякий случай расстегнул ножны и стал ждать… над головой было миллион звезд и миллион светлячков.
По традиции, я проснулся после Айдара – девчонок справа не было, я ничего не понимал. Неужто пахытэли? Айдар кивал на палатку Петра, но я по-прежнему ничего не понимал – очень ровная просторная площадка, где должны быть девчонки, была пуста – я впал в раздумье...
Но все стало на свои места, когда из палатки Петра показались счастливые Ксюша с Аней. Ситуация была такая: вчера Петр поведал о своих нескольких встречах с грузинскими шакалами, которые обычно бегают стаями. Все начинается так, как будто, вдалеке происходит деревенская свадьба: сначала раздается запевающий голос, который потом поддерживает многоголосный хор. Этот рассказ очень впечатлил Ксюшу, которая с наступлением темноты стала отчетливо слышать этот шакалий хор, ее ощущения передались и Анюте, и потеряв сон, они стали беспокоить Петра, который не будь дураком предложил девчонкам ночевать в его палатке. Там они и обрели покой.
Завтрак тоже был приготовлен на газу. На реке, среди камней нашлось удобное место, ледяное джакузи, где можно было ополоснуться. У Тани Таинственной был замечена модная пенка. А Ксюша нашла очередного клеща, да еще где – между пальчиками на ноге! Опять Аня выделила свой роскошный волос, а Петр в окружении парней с использованием ножика Руслана в очередной раз мастерски провел операцию по извлечению клеща. По ее завершении я подошел к Ксюше и взял обещание, что она разрешит мне извлекать следующего клеща – Ксюша была согласна, только если я все буду делать под наблюдением опытнейшего Петра, и я счастливый стал молиться о беспощадном нашествии клещей. Да, чуть не забыл отметить, как меня поразили эти прекраснейшие пальцы ног – на них не было мозолей, они просто выглядели идеальнейше, это в контраст мне или Айдару, которого теперь в любую свободную минуту можно было застать за перемоткой пластыря на его измученных ногах, наверное, секрет в Ксюшиных ботинках…
Я успел в это утро отремонтировать свою сломанную палку: с помощью двух камней выровнял отверстие двух трубок, куда загнал подогнанную самшитовую палочку, сверху все прихватил армированным скотчем, а потом кто-то дал совет сделать и снаружи вокруг трубок ребра жесткости для прочности конструкции – было вставлено еще две реечки.
Сегодня нас ждала радиалочка к очередному водопаду и все довольные собой встали в строй. По-пути встретились странные стога на вешках, предназначения которых осталось загадкой. Где-то недалеко от них в рощице мы оставили наши рюкзаки уже без всякого присмотра – в настолько дикие места зашли, с вчерашнего дня мы не встречали посторонних людей. К водопаду шли вдоль каньона, перебираясь по прибрежным камням. Без рюкзаков чувствовалась необычайная легкость, мы просто летели над камнями и над поваленными стволами деревьев. В конце нас ждала уютненькая бухта с ледяной водой, здесь был широкий водопад высотой в несколько метров. Девчонки переодевались с одной стороны небольшого хребта, мы с другой – здесь, Рустем со своим гоупро вновь увязался с девчонками, потом парни подшучивали над этими моментами. Помниться, девчонки рассказывали, что когда они первый раз пошли купаться в компании Рустема, он в воде встал к ним спиной, а девчонки начали переодеваться, но из опасения быть увиденными обнаженными, Таня Такая на всякий случай подошла к нему и строго приказала не поворачиваться, в этот момент, конечно, был риск, что Рустем инстинктивно как раз повернется на Танин голос.
В этой бухте мы поплавали и устроили очередную фотосессию, а Рустем пытался заснять обворожительно ныряющую Аню. Назад было решено идти иной тропой, не по руслу реки. Чтобы выбраться из каньона нужно было подняться на крутую стену в метра два высотой, этакому скалодрому с крупными камнями. Все ребята под присмотром Петра с легкостью преодолели эту преграду. Я шел последним и, не предвидя ничего опасного, непринужденно стал карабкаться на стену, но вдруг под моей рукой поехал большой камень, а я навзничь полетел на камни в реке. В первые секунды все выглядело очень пугающе: лежу на спине с перебитым позвоночником, одна треккинговая палка насквозь пробила ногу, а кепку со второй палкой уносит течение, в ушах звон текущей воды… Но все оказалась, куда легче: во-первых, меня не накрыло пудовым камнем выскользнувшим из-под меня; во-вторых я ничего не сломал, а отделался лишь ушибом спины; в-третьих палка пробила только ткань штанов и трусов, даже не оставив малейшей царапины. Петр моментально спустился и узнал мое самочувствие, он успокоил меня словами: «сейчас тебе в кровь выброситься адреналин, начнут трястись ноги, затем почувствуешь усталость [и позже умрешь …]» Так оно и было.
Я что-то сначала стал ныть, что знаю толк в неприятностях и хорошо, что не повредил позвоночник или в очередной раз голову – связываться с нейрохирургией удовольствие сомнительное. Вот такой, весь мокрый и ушибленный я поплелся в нашем строю. Здесь был и трогательный момент, когда Рустем тихонько сказал Алене, что плохо чтобы я волочился последний, и они дружно пропустили меня вперед, именно тогда я более внимательно присмотрелся к Алене.
В этот раз я впервые шел рядом с Аней, сначала позади нее, а она начала все время твердить, чтобы я близко к ней не подходил, хотя мы шли вдоль склона, и причины растягиваться не было. В какой-то момент я обогнал Аню, вытеснив Кирилла на которого она равнялась, и стал Аниным вожаком, теперь она стала умолять меня быть к ней поближе, а я все повторял, что следует держать дистанцию.
Для колбасно-сырного перекуса, называемого обедом, мы вернулись к нашим вещам. Пока кипятилась вода, Петр отдал приказ Кириллу достать аптечку и узнал, кто из девчонок умеет делать перевязки – вызвалась Ксюша. Я обнажил перед ней свой хилый торс и приспустил штаны, ссадина и ушиб были где-то на нижней части спины. Ксюша моментально поняла, что к чему, промыла рану перекисью, вокруг помазала обезболивающей мазью, сделала марлевый тампон для ослабления давящего воздействия рюкзака и все зафиксировала бинтом. В это время, когда она проводила все эти медицинские манипуляции, я страшно комплексовал, ведь она хладнокровно дотрагивалась до меня своими крошечными прекраснейшими пальчиками, мазала мазью, даже умопомрачительно дула на ранку или непередаваемо произносила: «отрежь пластырь своим превосходным кинжалом…». А я в это время ощущал полное свое несовершенство: ужасно неатлетическое телосложение, осознавал все безумство наличия этой жидкой бороденки, застыдился очков, понимал и всю глубину своей внутренней глупости и сумасшествия. Но одновременно с этим я тогда был ужасно счастлив, что волей судьбы, такой легкой ценой добился внимания этой девушки, о которой мог только мечтать в своих безумных снах, которые начались двумя днями ранее.
Да, это был, наверное, самый лучший день похода – день отдыха перед последним рывком на перевал. Мы прошли тогда совсем немного. В пути слышались звуки работающей техники, где-то попался на глаза повешенный на дереве резиновый костюм химзащиты, но посторонних людей мы и в этот день не встретили, хотя по дороге нам Петр предвещал встречу с пастушечьими собаками и с самими пастухами у которых предвиделась возможность купить сыр – но в этот раз стада были угнаны в другие места. Где-то в этот промежуток появился такой зверь как слепень, такая назойливая муха, откусывающая от тебя кусочек кожи, оставляя порой кровоточащую ранку – но накопившаяся к этому времени усталость заставляла смотреть на все это достаточно равнодушно.
Перейдя по хлипкому мостику, у которого даже наличествовали перила с одной стороны, мы услышали от Петра неожиданную команду разбивать лагерь, хотя еще не появилось ни одной звезды. Это место представляло собой очень просторную поляну, опоясанную по контуру деревьями, а с одной стороны ее огибала небольшая речушка. Времени у нас впереди было море. Выделив мужскую и женскую части реки, мы все неспеша занялись стиркой и мытьем. Мыться в ледяной речушки глубиной по колено еще то-удовольствие, но ребята выворачивались, как могли, кто-то даже принимали упор лежа – выходило, будто человек находится под этаким горизонтальным душем. Я тоже помылся-постирался, при трагическом падении я промочил ботинки и теперь пришлось целиком их мыть от нацепившейся грязи, у остальных ребят такая ситуация была только в последний день похода, когда уже все не задумываясь переходили броды не меняя обуви. От обилия постиранного белья пришлось все близстоящие деревья оплести веревками, я и здесь руку приложил, помогши повесить Анину дополнительную веревку, на которой с трудом поместились наши с ней вещи.
Душа Айдара была встревожена тутовником: как меня можно отвлечь от размышлений о девушках только самшитовым деревом, так и Айдар забывает обо всем, и о девушках в том числе, в присутствии тутовника. Да-да, у него слабость – тутовник. Не сказать, что его было очень много – но мы подошли к делу неистово: сначала многие потребляли ягоды в индивидуальном порядке, но вскоре было решено обобрать полностью все дерево для совместной братской трапезы, а может сварить компот, здесь нас и понесло. Были прикачены громадные метровые чурки, на них повзбирались Аня с Таней Такой, а мы с Кириллом обхватив девчонок за ноги, страховали от падения. Конечно, Айдар тоже хотел кого-нибудь подстраховать снизу, но обилие ягод вверху, манило его полезть на макушку куда больше. Потом у меня родилась идея трясти ветки на расстеленные дождевики, такой подход помогал собирать и случайно упавшие ягоды. В общем счете было собрано котелок и несколько мисок ягод.
Готовку праздничного ужина взяла в очередной раз Ксюша. Она живо командовала и все ее с готовностью слушались. Варились что-то наподобие плова и долгожданный шелковичный компот.
Мы за пару дней совсем одичали и нам уже было совсем необычно встречать спокойно вечер в кругу компании возле костра. За эти дни уже произошло куча событий нас объединивших и мы начали их обсуждать и переигрывать. Петр пересказывал всю ночную историю хитро продуманного соблазнения девчонок. Он и теперь уверял их, что лучшего защитника от атаки шакалов, чем он, девчонкам не сыскать и в качестве самого весомого аргумента сделал кувырок через голову, назвав это базовым приемом из шакалу-джицу, ясное дело, все девчонки были им покорены. Вспоминали и мою сегодняшнюю удачу на водопаде, Руслан предложил мне праздновать этот день как второй день рождения. Где-то с этого момента была открыта литровая бутылка чачи. Даже хрупкая Ксюша после всего пережитого решительно подставила кружку под струю виноградного самогона. Чача – это вещь! Пьешь и по мере прохождения самогона через горло ощущаешь, как тебя моментально накрывает опьянение. Когда Ксюша стала мыть посуду, то выяснилось, что она прихватила из дома пару желтых перчаток, тем самым приведя всех в восторг, Кирилл, Руслан, Айдар экспромтом стали сочинять песню «Желтые перчатки» на мотив «Желтые тюльпаны». Все были навеселе. Я стал требовать проведения внеочередной перевязки при свете костра, эта перевязка под присмотром двух десятков глаз была безусловным поводом моей гордости. Петр рассуждал, что завтра неплохо сутра выйти в путь и у него есть на примете двое парней, которые уже которое утро в шесть часов утра садятся напротив его палатки и начинают вести во весь голос разговоры типа: «Скажи кинжал!», «Кинжал!», «…– ты с голой девочкой лежал!» – это были мы с Айдаром.
Меня что-то разморило и я решил пойти спать. Я всегда чищу зубы и в этот раз решил не нарушать эту традицию, но ребята подумали, наверное, что я пошел топиться и даже начали отговаривать меня от этой затеи, но я им с трудом, помахав щеткой с пастой, объяснил свою идею. Речка была в метрах пятидесяти и я, обхватив для страховки соседнее дерево, зачерпнув бурлящей воды, стал чистить зубы. Но сердце неравнодушных людей не находило покоя, поэтому Кирилл в обнимку с Таней Такой ненавязчиво подошли в сторонке и стали ждать минуту, когда меня захлебывающего нужно будет за ноги вытягивать из реки – этого не произошло. Я спокойно ушел спать в свою палатку. Через минут пятнадцать поднялся очередной кипиш, и в сторону моей палатки отправилась очередная инициативная группа проверять, не обхитрил ли я всех и не сбежал ли с лагеря пьяным бегать по округе, эту группу возглавлял Руслан. Меня через тент ослепил пучок нескольких сфокусированных фонариков и Руслан бодрым голосом поинтересовался моим состоянием. Убедившись, что со мной все в порядке, они ушли продолжать балагурить, петь песни, читать стихи Бродского. Вот какие хорошие люди! Да, именно в этот день мы все сдружились по-настоящему. Кирилл с этого дня стал произносить фразу: «Мы должны все пережениться!».
Когда проснулся, неожиданно для себя обнаружил спящего Айдара. Когда я спросил «Который час?», он в ужасе подскочил, весь заметался и смешно выбежал на воздух, проверять состояние костра. Как не планировал Петр ранний выход, жизнь потекла своим чередом, очень размерено, никому не хотелось спешно покидать этого прекрасного насиженного места. Ксюша сделал мне последнюю перевязку.
На дорогу вышли ближе к полдню, когда жара вошла во власть. Удивительно, но за несколько дней организм попривык к рюкзаку и он теперь казался вдвое легче и не причинял уже таких сильных неприятностей. Шагалось вполне весело. Несколько раз попадались распутья, нам один раз удалось выбрать не ту дорогу и пришлось возвращаться назад, в последующие разы Петр уходил на разведку один, а мы отдыхали. Наверное, в этот день Руслан вытащил из-за пазухи данетки и мы полдня промучились с загадкой про собачку и издателя (разгадку я забыл и вновь могу отгадывать эту историю). Ксюша удивила тем, что выдавала в данетках какие-то сексуальные контексты. Мне также понравились рассуждения Ксюши о культуры сна у разных народов: что в традиции южан спать в белье, а северные народы спят голыми, но хорошо укрытыми. Айдар сломал треккинговую палку, но с помощью моего ножа он вырезал утерянное самшитовое колено. В программе Петра нас ждали на перевале радиальные походы, панорамы с вершины горы, обучения девчонок азам массажа, которые они должны были закрепить на нас, парнях, но, к сожалению, ничему из этого не суждено было сбыться.
При подъеме каждая сотня метров сопровождалась понижением температуры на градус, в какой-то момент охватили ощущение будто от работающего кондиционера. Идти становилось все легче. Встретились следы медведя. В какой-то момент отдыха нас накрыл туман или, наверное, на нас опустилось облако – в пяти метрах уже нельзя было ничего различить, я еще такое состояние не испытывал. Ребята тоже были заворожены этим зрелищем, пытались зафиксировать его на фото, но этого эффекта нельзя передавать посредством фотографии. Петр заметил, что большинство людей и теряется в тумане, поэтому советовал по одному никуда не отходить. Уже в пути стал моросить дождь, народ стал укрываться: рюкзаки прятать в чехлы, надевать ветровки и непромокаемые пончо. У Ксюши для рюкзака не было чехла, и она пожертвовала своим дождевиком в пользу любимого рюкзака, я заметив это, предложил одеть мое пончо и к моей радости она согласилась (но уже в Батуми она откажется одеть мою флиску).
Туман слегка расселся, и мы добрались до перевала. Рядом лежали снежники и манили покататься с них на санках. Природа встречала своих покорителей чудеснейшими рододендронами. Первым делом Петр повел нас на водопой к секретному роднику, который он нашел только на генштабовских картах. Родничек был прикрыт большими камнями, иначе бы его затоптал скот. Вода текла неинтенсивно, пришлось использовать кружку для зачерпывания, это вроде делалось для того, чтобы не взмутить воду. Аня нашла чабрец, но Петр его забраковал, указав на форму его листьев – их края были изрезаны, а не с треугольным кантом как привык Петр – хотя возможно это была одна из разновидностей чабреца, ведь как отмечала Аня видов мяты тоже много. Следует отметить, что благодаря Аниной и Айдаровой любви к травничеству мы почти всегда пили черный чай со вкусом свежей грузинской мяты.
Дождь усиливался. Мы второпях выбрали на возвышенности неплохое место для стоянки. В условиях дождя сборка палаток выглядела так: половина ребят растягивало водостойкий тент, а вторая половина быстро составляли каркас, крепили к нему внутреннюю часть палатки, затем опускался тент, вбивались колышки и ставились растяжки. Так было поставлено в одну линию четыре платки, наша с Айдарам двушка, конечно, была поставлена последней и, разумеется, была самой отдаленной от девчонок. Хитрый Петр занял четвертое свободное место в палатке Ксюши-Ани-Алены. Раздосадованный этими фактами я не мог долго заснуть, Айдар тоже стал хмурным и просто из-за расстройства сильно заболел.
Верилось, что к утру разъяснеет, но этого не произошло, дождь лил не переставая весь день. На вчерашних запасах воды был приготовлен завтрак, каша с чаем – поначалу только в еде мы находили успокоение. Потихоньку народ стал находить какие-то развлечения: Руслан с Кириллом начали оба писать дневники похода на своих гаджетах, в палатке Рустема и Тань шла ожесточенная игра в данетки на хинкалии и только громогласно произносилось число проигранных хинкалий, Айдар половину дня хворал, что происходило в первой палатке было не совсем ясным, я пытался перекрикиваться с девчонками с первой палатки, но это было малоэффективно.
В присутствии нескончаемого дождя начинаешь придумывать, как его использовать. Первой идеей была «небесная посудомойка» – выставляешь грязную тарелку вне палатки и через десяток минут тарелку можно забирать абсолютно чистой. Эта идея повлекла за собой вторую: сбор чистой дождевой воды для приготовления чая, так как идти и искать наш давешний источник никому не хотелось. Сбором дождевой воды занялся Айдар, он ожидал наполнения наших мисок-кружек и щедро, проливая воду, наполнял пустую тару. Когда был сварен чай на этой воде, я помогал Петру, вышедшему наружу в плаще на голое тело, разносить кружки по палаткам. Тогда, Петр обратился ко мне, назвав Ильей – он уже забыл, как меня зовут. Айдар окончательно поправился только, когда где-то под дождем собрал большой букет из лилий и подложил их к входам девчоночьих палаток; чувствовалось, что он в очередной раз даже больным обскакал всех парней. Ближе к ночи, когда дождь ослабел, была организована экспедиция за водой в составе Руслана и Кирилла. К полуночи тучи рассеялись и показались звезды, кто-то подсчитал, что мы под дождем просидели в палатках часов тридцать, и не сошли с ума!
Ранним утром нас разбудили звуки живой флейты. Это было очень необычно услышать спросонья в утренней тишине «Зеленые рукава» – все просто прибалдели и не понимали, что происходит… может это играет местный пастух, а может просто мерещиться и мы все-таки сошли с ума? Только уже свернув лагерь, кто-то не побоялся начать выяснять, что это было. Основным подозреваемым был Петр, но как-то не укладывались эти лирические нотки с брутальным видом нашего руководителя похода, да и Петр неистово открещивался от своего участия в этом событии.
При ясном свете наш перевал был великолепен: камни, зеленная трава, извилистые дороги. Ребята метались в этих просторах, пытаясь успеть хоть что-то запечатлеть на свои фотоаппараты. Состояние погоды было неопределенным. Ксюша отремонтировала свой порванный плащ с помощью армированного скотча – на черном плаще выделялись этакие серебряные швы. Ксюша в этом плаще и в детской темно-синей мягкой шляпе своей подруги, держа в руках мои искалеченные палки, выглядела как героиня спектакля «Победа над солнцем», в котором костюмы оформлялись Малевичем. Впервые за несколько дней увидели местного жителя, это был ездок на коне, к нему подошел Петр и о чем-то перетолковал.
Спускаться было несказанно легче, основную трудность сейчас представляла размоченная скользкая грязь, Руслан забавляясь пытался применять технику горнолыжного спуска. Петр на одной из особо грязных горок, когда девчонки совсем задрейфили, ласково их подбадривал: «Спускайтесь ко мне мои грязные комочки». В пути при привале в момент отлучения Петра вновь послышались божественные звуки флейты, и вновь появившийся Петр шутил, что он не причем. Таня Таинственная изумлялась этой причуде, почему нельзя просто достать блокфлейту и сыграть перед всеми? Где-то здесь и произошел памятный случай с рюкзаком. Парни в течении похода всегда старались помогать девчонкам с рюкзаком, а я чаще других помогал Ксюше. На одном из последних привалов я завороженный направился помогать Ксюше, но заметил Таню Таинственную и решил помочь ей первой и обратился с вопросом могу ли ей поднять рюкзак. Ксюша, стоящая к нам спиной подумала, что вопрос адресован ей и посчитав его, наверное, уже слишком назойливым, занудно протянула «Да-а-а-а-а», а когда повернулась, то увидела, что я помогаю другой – это заставило ее даже улыбнуться на радость мне.
Наш путь сначала проходил земляничную поляну, продвижение группы сразу же затормозилась. Запомнилось, как Руслан, собрав горсть ягод, со словами «Закрой глаза, открой рот» всыпал ее в маленького Айдарчика – выглядело очень мило. Но Петр нас торопил и начал просить парней для скорости передвижения стараться очищать тропу, ломать веточки деревьев, убирать с дороги сучки. Еще Петр заметил зад пробегающего медведя, но я его, к сожалению, не углядел. Следующим было поле опаснейшего борщевика, если бы не его ядовитый сок, то это одно удовольствие идти и рубить сочные кусты этого растения. От борщевика пострадал только Рустем, плохо вымывший руки, у него вылезло несколько волдырей на запястье. Петр спросил, поняли ли мы почему должна была прийти Галя? Никто не знал, на это Петр запел украинскую песню «Нясе Галя воду».
Совсем скоро появились первые деревенские дома, там уже можно было дружественно с кем-нибудь поздороваться: «Гамарджоба!» Мимо нас прошла большая толпа местной молодежи – мы с любопытством смотрели друг на друга. Цивилизованная жизнь приближалась с каждым шагом. Удивительно, Ксюша впервые завела со мной длинную беседу, мы шли рядом и разговаривали о жизни, ее дедушке ученом; о том что она склона к полноте, а наоборот к худобе. Рядом проходящий Кирилл подбодрил меня: «Молодец, Игорюха! Видишь, все не так уж сложно…»
Последней природной достопримечательностью был стометровый двухкаскадный водопад, уже вполне туристическое место со стоянкой и элементами торговли. Мы, как не старались убежать от этого, вновь вернулись в мир, где деньги значат многое – ребята сражу же стали обольщаться тархуном, персиками. А какой-то грузин вообще хотел нас соблазнить на чачу, но мы устояли…
Дальше мы телепортировались в гостевой дом Фредония. Это был громадный двухэтажный особняк, с большим двором. Аня с Ксюшей стали испытывать чувство бедных родственников и стыдиться переступить порог дома, они были страшно чумазыми – Фредони приветливо зазывал их не стесняясь проходить в дом. Нерадушные хозяева полностью открыли свой дом для гостей, а хозяйка просила обращаться к ней просто как «мама Лия».
Нас ждал сытный ужин: суп харчо, какие-то мясные блюда, традиционный грузинский овощной салат и другое. Фредони только и успевал менять опустевшие кувшины с вином. В какой-то момент в комнате появился полицейский, а мама Лия театрально стала вопрошать: «Ой, а это что случилось? Почему это к нам пришла полиция?» – полицейский Бесо был ее сыном. В какой-то момент Фредони достал сосуд марании – глиняный кубок на массивной ножке, состоящий из фигурки козла и пяти-шести отдельных бокалов, соединенных по принципу сообщающихся сосудов, в один бокал наливаешь – наполняются все. Интеллигентный Фредони начал учить нас культуре пития в Грузии: первый тост всегда возноситься за Бога, дальше за мир, дальше идут слова за хозяина дома и только потом следуют все остальные слова. Фредони был воодушевлен предстоящей общей церемонией произношения тостов с марани в руках и ему не терпелось вовлечь всех нас в нее, он то и начал с издревле принятых слов о Боге и мире. По кругу слово перешло Петру, он благодарил хозяина дома и разыграл шутку-пародию на Путина. Без очков Петр – вылитый Владимир Владимирович в его лучшие годы, а когда начал говорить характерным отрывистым тембром – это выглядело вообще гиперреалистично и девчонки даже застыли с вопросом на лицах «как?». Было очень смешно. Потом марани перешло к Бесо. Он говорил о своем теплом отношении к Петру, потом перешел к личному, что он второй раз женат, ему уже тридцать шесть, что у него в жизни было полно всяких неурядиц, которые он только и мог обсудить с сестрой, которая его всегда понимает и поддерживает. В конце Бесо поделился своей радостью, что он ждет к февралю своего первенца. Бесо заметил, что вино пьют для того чтобы раскрепоститься и сказать всем, что у тебя сейчас на душе, о чем-то сокровенном, что тебя беспокоит. Тост Бесо, если честно, задел меня за живое, так как у меня не сложились отношения с братом, они у нас страшно непутевые. Или взять отношение к будущему ребенку, мой брат в ситуации беременной жены говорил: «никому не говори, сам понимаешь…» – а я не понимаю, а вот Бесо понимаю... Помню, что Руслана и Алену тоже задела братская тема в положительном смысле, у них у обоих братья очень близкие люди. «Да, брат! Без вопросов, брат, сделаем…» – показывал Руслан, как у них с полпонимания происходят телефонные разговоры. В этот вечер, увидев большой книжный шкаф Фредония, Руслан ностальгически вспомнил школьную учительницу математики, переехавшую из Грузии со своей обширной библиотекой из которой ему однажды была подарена книга.
Я поднял тему своего удачного падения на камни, упомянув, что это не первое мое спасения, пару лет назад я пережил тяжелую аварию, когда меня сбила машина, и я получил тяжелый ушиб головы. Рассказ многих встревожил, мама Лия выходя из кухни переспросила, кто спася… многие ребята тоже не подозревали о моей травме, на что Айдар заметил «Что по большим шрамам на голове не уж-то нельзя догадаться…» Потом я перешел к теме человека, что в походе меня больше всего интересовали люди, что они представляются мне загадками, которые я пытаюсь разгадать. Я сказал, что особый интерес я в этом походе испытывал к Айдару и Ксюше, которая очень похожа на девушку, которая мне очень нравилась и которую я уже пару лет не видел: у Ксюши такая же редкая улыбка с припущенными уголками прекраснейших губ, такая же манера говорить – мне нравится такая красота и такой характер. Бесо во время моей речи непрестанно подбадривал: «То, что ты говоришь – просто прекрасно!», «Это прекрасно!». А Кирилл вставлял реплики: «Теперь понятно, почему ты все время вокруг Ксюхи ходил!», «Эх, Игорюха, молодца!». Реакцию Ксюши я не уловил, так как, не смотря, на опьянение я испытывал стеснение и не смел сметь смотреть Ксюше в глаза, что Ксюша после произносила я тоже не помню, кроме того, что она говорила очень ровным уверенным прекраснейшим голосом. А милая Аня дала всем нам персональную характеристику, про меня было сказано, что я как ребенок – как скажу что-нибудь, так она испытывает двоякое чувство: не понятно, говорю ли я серьезно и обидно, то ли так шучу, то ли оговариваюсь. Да, вовремя похода Аня меня несколько раз одергивала при разговоре, в случаях, где я совсем не вкладывал ничего обидного к Ане, просто я не умею говорить… Теперь мне вспоминается история, когда я держал Анины ноги на райской поляне и произнес: «Твои ноги тоже неплохо поддержать» – Аня обиделась потому, что с точки зрения филолога в этой фразе все ужасно, это оскорбление… Честно, я говорил ее в самом лучшем смысле, но я понимаю, что в этом трудно кого-нибудь убедить. Ляпы в разговоре это моя слабость, мне в школьные годы наша классная при сторонних проверках вообще запрещала разговаривать.
Когда слово взяла Таня Таинственная я немного испугался, она говорила о вещах не близких мне по духу, о том, что нужно пожить для себя, не спешить обзаводиться детьми, что еще множество мест, которые следует посетить пока ты молод и не обременен. А Аленка, наша тогдашняя именинница, угощала нас тортом! Ее тост завершал круг, она возобновила тему братских отношений, у нее тоже очень теплые отношения с братом, и развила мою тему о загадочности окружающих людей, с которыми нас сталкивает жизнь. В этот вечер Петр подчеркнул, что наша встреча не случайна и что он по своему многолетнему опыту может сказать, что наши отношения продолжаться и в дальнейшем по жизни будут развиваться…
Мне казалось, что я сказал лишнего, и после застолья мне хотелось уединения, и я ушел спать, пропустив очередной поэтический вечер. В этот день мы с Айдаром спали впервые не рядом, на этот раз я разделил комнату с Кириллом, уступив ему большую кровать.
Утром я испытывал легкий трепет перед присутствующими, но жизнь не поменялась, а стала, думаю, даже лучше.
В этот день от нашей компании первым отпал Айдар. Он очень тепло попрощался со всеми девчонками, каждую по очереди крепко обняв и приподняв в объятиях в воздух, а мне только слегка пожал руку – ясное дело, я был его основным конкурентом… В продолжении первой половины дня мы имели небольшую экскурсию по городу, совершили набег в лучшую хинкальную – тяжело найти место, где бы еще подавали хинкалии с полупрозрачным тонким тестом, я больше такого не встречал. Все учились отвыкать от ходьбы с треккинговыми палками – мы осознали, что потеряли несколько дополнительных точек опоры. Все стали друзьями, но мы еще не привыкли к друг другу вне походных условий – люди отличаются в разных ситуациях… например, мне кажется, Петр стал робче…
Надо не забыть сказать несколько слов о архаичной грузинской торговле… На последок Петр отвел нас на громадный рынок с множеством торговых рядов со столами и скамеечной, такой вид торговли уже почти вымер у меня на родине, но хорошо себя чувствует в Москве. Мы шли к заранее намеченным точкам, первая из них была «проверенный дядька, торгующий пастилой и чурчхелой». Грузинская пастила – это высушенные листы яблочного пюре с различными добавками, такие большие круглые тонкие блины. Видя такой наплыв клиентов, усатый знакомый продавец раздербанил один лист пастилы и нитку чурчхелы для пробы. Мы точно сделали этому мужику дневную выручку на зависть множеству продавцов, торгующих аналогичным товаром. Я купил чурчхелу , а на другом столе совместно с Ксюшей взяли небольшую нитку сушенной хурмы – самого дорогого и вкусного здесь сухофрукта, который рекомендовал попробовать Петр. Знакомый продавец не позабыл отблагодарить Петра полулистом оставшейся пастилы… заинтересованность Петра сразу стала очевидной. Еще нас интересовали ряды с грузинским чаем и сванской солью, кто не успел их приобрести у мамы Лии спешили купить здесь.
Далее нас ждал долгий переезд к морю на маршрутке. Теперь от нашей компании отпали Петр с Аленой, и нас осталось только восемь. В маршрутке была видео панель и на ней всю дорогу крутились клипы, Ксюша с Кириллом подпевали и комментировали видео, самый живой отклик у них вызвал клип с сюжетом о каких-то всадниках – они всему находили аналогии из нашего похода, мальчик принц ассоциировался с маленьким Айдаром, дерево с самшитом, мечи с кинжалом и так далее.
На море мы поселились в квартире типичной грузинской панельки с элементами варварского самостроя. Обстановка в квартире напоминала впопыхах покинутое пространство, будто здесь еще вчера жила беззаботно семья с ребенком, но узнав о нашем желании снять жилье, они моментально исчезли, но успели забрать мыло и туалетную бумагу. Еще было светло, когда мы собрались зайти поприветствовать море, которое сильно штормило, поэтому оставалось лишь одно – найти харчевню и предаться чревоугодию, поэтому мы направили свои стопы в популярнейший ресторан города. Руслан все время подчеркивал, что грузинская еда очень вкусная и невозможно не устоять все попробовать – ему возражала Ксюша, ссылаясь на какого-то повара немца объехавшего всю Грузию и вынесшего вердикт, что грузинской кухни просто нет – я думаю, правы оба. Мы заказали полный стол: чахохбили, шашлычное ассорти (говядина, баранина, свинина, люля, курица, овощи) с горящей свечкой, какие-то хачапури, салаты, соусы и прочее. За столом конечно было вино и мы повторяли разученный у Фредони урок с тостами о Боге, мире, походе, но дальше этого без кубка марани мы идти не решались. Я помню, что сидел в окружении Ани и Тани Такой, с которой делил какие-то блюда. В конце ужина, когда принесли счет, поступило предложении собрать деньги вскладчину, но внезапно запротестовала Ксюша, придерживающаяся своего определенного рациона, она посчитала, что наела меньше средних пятидесяти лари. Это вызвало общее тихое недоумение, но Ксюша стойко возмущалась, что она половины из того что было за столом не попробовала. На эти строгие речи, которые свойственны Ксюше, отреагировала официантка, которая узнав суть проблемы, стала выяснять, что Ксюша ела за общим столом. Ксюша называла одно, второе, третье – официантка синхронно с ней загибая пальцы и озвучивая цены, подсчитывала ее общую сумму. В подсчете официантки вышло к общему веселию сумма вполне близкая к той, которую предлагалось внести – «Окей!» вырвалось из прекраснейших уст сдавшейся Ксюши. Да, что-то трогательное и доброе было в этом небольшом конфликте.
В продолжение дня было наведывание вечернего холодное море. Рустем, собирающийся на следующий день утром улетать, не смог устоять, чтобы не поплескаться в море, больно человек любит воду. Он заходил по колено в волнующееся море и его накрывало волной, иногда сбивало с ног и тогда слышались радостные кряхтения «хо-хо-хо-хо». А я то, только и мог, что любоваться на этого довольного бычка. После этого мы прогулялись по набережной и вглубь города… Перед сном пили вино с чурчхелой. Мне видится, что, несмотря на нашу зародившуюся дружбу, народ в это время начал становится в чем-то отстраненнее: уже не было прежней общей цели, появился отвлекающий интернет, и уже нет повода сидеть всем вплотную на одной скамейке – кругом полно индивидуальных стульев…
Утром следующего дня я увязался совершить утреннею пробежку с Ксюшей, наверное, с нами бежала и Аня, но об этом нет четкого воспоминания. Ксюша не возражала, у меня до этого был опыт неудачной попытки совершить пробежку с одной знакомой девушкой – и я получил отказ… Я был безумно счастлив и был готов слегка прихрамывая (давала знать походная травма) бежать рядом с Ксюшей хоть целый день, но она вдруг неожиданно сказала «хватит» и мы повернули домой…
Вновь мы выдвинулись гулять по городу, Ксюша осталась дома. Мы проехались на фуникулере, наша команда уже помещалась в одном вагоне. На обратном пути от нас оторвался Рустем, он спешил в аэропорт… Мы нашли ему такси, попрощались и были уже спокойны за его дела. Но вдруг раздался звонок от Рустема, он не мог попасть в квартиру, чтобы забрать свои вещи – Ксюша не открывала дверь. Руслан стал набирать Ксюше, трубку никто не брал, Рустем с Русланом в смятении не переставая перезванивались – ситуация выходила из-под контроля, совсем непонятно что теперь предпринимать... Вдруг отозвалась Ксюша, она была в квартире и ничего не слышала – все благополучно разрешилось и Рустем успел на самолет.
Совершили очередной последний выход к морю, волна не утихла, но ребята, переодевшись в купальники, пытались купаться, грелись на солнышке. Потом все разошлись по магазинам, а я ушел домой и принял душ. Вскоре вернулась и Ксюша, она, зайдя в ванную, вышла и строго спросила: «Это ты принимал душ и налил воды?», я, разумеется, хотел отмежеваться, но под этим острым взглядам смог только оправдаться, что не нашел тряпки. Ксюша сказала, где стояла швабра и заметила, что история создания этой швабры рассказана в фильме «Джой». Я был счастлив.
Остаток дня ребята провели в сборах вещей – завтра утром все они дружно уезжали в Тбилиси.
И, действительно, ранним утром подъехал микроавтобус, ребята загрузили свои рюкзаки и спешно прощались со мной. Я не помню, пожал ли ей хоть руку на прощание, но помню, что она произнесла: «Игорь, ты очень хороший!» и скрылась за дверьми автобуса. Сизая рябь поглотила их всех, и я остался один. Курорт превратился в юдоль печали, а море стало образом слез…