Глава 4
(Продолжение. Начало см. главы 1-3)
Лесосплав на реке Уссури.
Теплая погода, недавние каникулы отнюдь не располагали старшеклассников к сидению дома и выполнению домашних заданий . Поэтому большая часть десятого "Б" собралась на местном пляже. В месте, где народ отдыхал, загорал и купался, река Уссури была шириной метров тридцать, а течение довольно быстрым, так что приходилось прилагать большие усилия и плыть почти против него, чтобы вернуться к начальной точке заплыва. Песчаный пляж слегка порос травкой и был удобен для захода в воду. Противоположный берег был чуть повыше, и на нем сразу за небольшой поляной начиналась тайга.
Вверх по течению реки, километров в тридцати от поселка, леспромхоз заготавливал древесину. Рабочие сталкивали бревна, освобожденные от веток в воду, и те своим ходом плыли по реке мимо Кировского в Лесозаводск. Довольно рискованное катание на бревне было любимым водным развлечением поселковой молодежи. Чтобы лихо пролететь в ерхом на бревне мимо загорающих на пляже зрительниц, необходимо было зайти в воду на километр выше по течению. Добирались туда, срезав по берегу примерно метров пятьсот. В месте старта река была шире, а вода не такой быстрой. Не всякое бревно годилось для заплыва. Оно должно было быть подходящим по размеру и сплавляться, чтобы нигде не застревать, по стрежню реки. Выполнить задачу было трудно еще и потому, что плыть до нужного бревна, уворачиваясь от других, надо было далеко, почти к противоположному берегу, да и оседлать его, скользкое и вертящееся, удавалось не каждому.
Другим развлечением были прыжки в воду с веревки, когда-то привязанной Старостиным к дереву, склонившемуся над рекой. Раскачавшись и отпустив палку, закрепленную на конце веревки, детвора с воплями улетала почти на середину реки, и плыла по течению, как раз попадая к пляжу, после чего опять бежала по берегу к своей катапульте.
В этот раз Кожура и его друзья, раздевшись до трусов, расположились на какой-то старой простыне, играли в карты и в воду не стремились. Недалеко от них на полотенцах расположились две подружки Таня и Лариса. Мальчишки, глядя в карты одним глазом, другим косили в сторону девчонок, потому что те загорали в полосатых купальниках ими самими сшитых по своим фигурам и резко отличающихся от купальной одежды других дам. Подруги перелистывали страницы книг, о чем-то переговаривались, поглядывая на ребят и тоже в воду не торопились.
- И что вы имеете сообщить по поводу вашего решения о выборе пути дальнейшего своего обучения? - спросил Алексей партнеров по игре, тасуя и сдавая карты.
- Как-то ты сложно стал выражаться,- заметил Борис.
- Могу проще. Я по поводу предложения военлета. Пойдете на летчиков учиться после школы или куда?
- Кто как, а мы с Владимиром после школы поедем в Иркутск в тамошний театр работать артистами. Будем гроши зарабатывать, - сказал Евгений.
Алексей, любящий основательность и порядок удивленно спросил:
- А как же учиться? На артиста тоже учиться надо. Вон Татьяна собралась на запад в Ленинградский театральный поступать.
Надо сказать, что Таня была ведущей актрисой драмкружка Елены Владимировны. Все главные роли героинь революции, сказочных принцесс, а иногда и принцев доставались ей. Благодарные зрители Кировского прочили ей карьеру профессиональной актрисы, и заслужено. Талант ее был очевиден.
- Она тетенька. Их в артистки прутся тысячи. И все красивы и гениальны. А с мужиками всегда нехватка. Так что нас в театр сразу возьмут, правда, Вовк!
- Хоть Горыныч и правильно говорил про тревожную обстановку, но хорошие артисты стране тоже нужны. А ты чего Лешка спрашиваешь? Сам что ли в летчики собрался, ты же счетоводом хотел стать.
- Да не решил я ничего пока. Послушаем и другие мнения,- и Алексей бросил взгляд в сторону девушек. Те вроде и не обращали внимание на мальчишек, но их мысли крутились совсем близко.
Татьяна, сидевшая на полотенце, обняв колени, посмотрела, прищурившись на солнышко, на немногочисленных купающихся. Бросив мимолетный взгляд на мальчишек, предложила Ларисе прогуляться вдоль берега, на других посмотреть, себя показать, а, может, и в воду зайти, ноги помочить. Хоть девушка и приехала в Кировский с Балтики, хоть и любила ходить в лодочные походы, но плавала плохо, по собачьи, и заходить дальше, чем по пояс, особенно в быструю Уссури, не собиралась.
- Неохота, прохладно что-то. Вон и мальчишки тоже закаляться не спешат, ответила на Танино предложение, переворачиваясь на живот, Лариса.
- Лар! А тебе кто-нибудь из мальчишек нравится? - и Таня кивнула в сторону Алексея и его друзей.
- Не-а.
- А как же Женька! Посмотри, какой красавец, - затормошила Татьяна подругу.
Вон, какой чуб, какие мышцы! Все девчонки по нему сохнут, а он только на тебя и смотрит.
И действительно, Евгений, образец мужской красоты, не обращал ни на кого внимания, обхаживая Ларису уже второй год. Главное, непонятно, чем она его пленила. С обыкновенной внешностью, невысокая, разве что фигурка была стройной и хорошей, так как девушка любила гимнастику и занималась танцами. А так, это была подруга словно специально созданная, что бы оттенить и подчеркнуть красоту Тани.
- Но ты же не сохнешь. Мало ли, что красавец. Все мечтает о чем-то. То он артист, то он скульптор. Как то несерьезно. Пока начнет зарабатывать сто лет пройдет. Мне нужен кто-то посолиднее, кто сразу может семью обеспечить, - убежденно сказала Лариса. Было видно, что она не раз думала на эту тему и все для себя давно решила.
- Не знаю, как то не романтично ты рассуждаешь,- заметила Таня.
- Зато думаю в правильном направлении. Ты лучше сама скажи, кто тебе лучше смотрится? Погоди, погоди...,- Лариса жестом остановила Таню, уже открывшую рот, что бы ответить.
- Сама угадаю с первого раза, - она сделала паузу и громко и торжественно произнесла:
- Савельев!
Сказано это было настолько громко, что Владимир услышал, и поняв, что девушки говорят о нем, надулся от важности.
- А что, правильно! Он поэт и будущий знаменитый артист, - заметив, что Савельев пытается прислушаться к их разговору, нарочито серьезно и тоже громко сказала Таня.
- Да ты что! - Вдруг шепотом попыталась раскрыть глаза подруге Лариса.
- Он, может и поэт, но как они все одним глазом на тебя смотрит, другим на меня, а стихи Людке из параллельного посвящает.
- Так посоветуй кого-нибудь, - подыгрывая Ларисе, озабочено сказала Таня.
- На Лешку посмотри! Он толковый, хозяйственный. Я бы сама на него глаз положила, да он, как ты в тридцать шестом у нас появилась, с тебя рабских глаз не сводит.
- Ну... не знаю, - пожала плечиком Татьяна.
- Робкий какой-то, и ведет себя, как ребенок. Сегодня опять косу чернилами испачкал, пришлось подрезать. И цель у него,- счетоводом стать. Как ты себе представляешь, я и счетовод.
Тут со стороны мальчишек раздался взрыв эмоций.
- Ты как ходишь! Бубны козыри у нас, - кричал Богданов.
- Прошлый раз они были,- возражал Старостин, уже приготовившийся закручивать Борису "нос штопером".
- Надоело играть,- бросил карты Савельев и, так, что бы слышали соседки, предложил почитать свеженаписаное. Уголком глаза он заметил, как девушки прекратили свой разговор и насторожили свои ушки.
- Ты только не ори на весь пляж, а то знаем, про что опять написал, предупредил Борис.
Владимир достал из кармана штанов, лежащих у него в ногах, бумажку, развернулся в сторону девушек, что бы и им было слышно, и стал читать:
"Мой кумир Есенин Серега!
Оба пьем, оба курим табак,
И вот эта шальная дорога
Привела нас обоих в кабак..."
Вдруг Савельев вскочил на ноги и уставился на противоположный берег.
- Ой, парни, смотрите!
На противоположном берегу из тайги появился громадный медведь. Он брел по открытому месту ничего не замечая, не подымая морды из густой травы, выискивая там себе что-либо на пропитание. Поэт в Савельеве замолчал и заговорил охотник.
- Эх, ружья нет, - пожалел охотник.
- Надо будет о медведе Сунтуфию сказать, договориться в воскресение на охоту сходить, - рассуждал, пряча в карман брюк бумажку со стихами поэт. И вдруг выкрикнул недавно прочитанное, понравившееся, часто употребляемое им выражение: - "Приказано быть смелым", - и бросился к реке. За ним, крича тоже самое, рванул с низкого старта Старостин. Оба кинулись в воду и саженками поплыли к другому берегу.
Медведь, услыхав крики, поднял морду и увидел пляж и плывущих к нему людей. От неожиданности увиденного и приступа медвежьей болезни он сначала встал на задние лапы, показав весь свой двухметровый рост, затем присел, оставив большой благоухающий след своего пребывания на берегу, потом опустился на все четыре лапы и драпанул в тайгу, смешно вскидывая мохнатый зад при каждом прыжке.
Глядя на происходящее, Борис задумчиво сказал:
- Никогда не видел, чтоб в одних трусах и на медведя!
- Вот и смотри! У нас, как в Греции, все бывает, - заметил Алексей.
Вода остудила пыл полуголых охотников, и те, с облегчением увидев, что медведь удрал, развернулись и поплыли обратно. Алексей и Борис, вскочившие на ноги, чтобы посмотреть, как их друзья прогонят зверя, одновременно встревоженные и слегка разочарованные исходом несостоявшегося зрелища уже хотели сесть, как со стороны реки опять раздались крики. На этот раз кричали пацаны, стоявшие около своего водного аттракциона. Веревка, которую три года назад подвесил к дереву Женька, благодаря дождям, снегам и солнцу, в конце концов, сгнила и в неподходящий момент порвалась. Мальчишка, который раскачивался на ней в этот момент, улетел в реку и приводнился как раз тогда, когда по ней проплывало очередное бревно. Пацан сильно стукнулся об него и сразу стал тонуть. С берега было видно, как его голова, то появлялась над водой, то исчезала. Мальчишка пытался ухватиться за бревно, но оно крутилось, и руки тонущего все время соскальзывали.
Реакция Алексея была мгновенной. Он с разгона прыгнул в воду и поплыл к пацану. Доплыв до места, где голова мальчишки была видна последний раз, Алексей нырнул. Скорее случайно, чем увидев глазами, он наткнулся на тонущего, схватил его за волосы и вместе с ним поднялся на поверхность. Держа мальчишку одной рукой, так что бы тот не захлебнулся, другой рукой Лешка стал выгребать к берегу.
Пока шла спасательная операция двое охотников на медведей были уже у самого пляжа. С воды они ничего не слышали и не видели. Евгений, как более сильный, добрался до берега первым и уже выходил из воды, когда заметил, что на пляже все повскакивали и смотрят на реку. Он обернулся и увидел плывущего вместе с пацаном Алексея. В этот момент новое здоровенное бревно незаметно "подкралось" и с разгона стукнуло по голове уже самого спасателя. От неожиданности и боли Алексей выпустил мальчишку и оба опять ушли под воду.
- Вот, черт! - ругнулся Женька и, не выходя на берег бросился спасать и пацана и Лешку.
- А? ... Что? ... Куда? - пронеслось в голове у ничего не понявшего и только сейчас добравшегося до пляжа Владимира.
Через некоторое время Евгений вышел на берег, таща мальчишку под мышкой. Он положил "утопленника" на траву и осмотрел его. Мальчишка был в сознании, только его рвало наглотавшейся им водой. Их тут же окружили подбежавшие прыгунцы с атракциона.
- Не умеешь плавать, не прыгай с веревки, - назидательно сказал Евгений.
- Он умеет. Он головой в бревно попал. Веревка оборвалась, - загалдели столпившиеся вокруг спасенного и спасителя болельщики.
- Молодец! Снайпером будет! - сказал Старостин. Обернувшись к реке и убедившись, что Алексей уже тоже выбирается из воды, пошел к своей одежде.
Алексея течение снесло относительно пляжа метров на пятьдесят, поэтому вылезать из воды пришлось в неудобном месте, раздвигая камыши и увязая в илистом дне. Взобравшись на берег, он щелчком сбросил с ноги уже пристраивающуюся к хлебному месту пиявку и тяжело дыша, лег на траву. Отдышавшись, встал и пошел вдоль реки по тропинке к пляжу, поджимая пальцы ног и ставя их так, чтобы не пораниться о множество мелких камней и обломков ракушек, попадавшихся на пути.
Увидев, что из-за кустов, окружавших пляж, появился Алексей, Таня, стоя наблюдавшая за событиями, развернувшимися на водной сцене, сделав равнодушный вид, подошла к брошенной около полотенца книге, легла и уткнулась в нее, не читая. Ее рассердила бессмысленная бравада Савельева и смутили чувства удивления, интереса и тревоги, когда Алексей, неожиданно для нее, безоглядно бросился спасать мальчишку. С этими новыми чувствами надо было разобраться.
Владимир, который был уже в "курсах ", увидав ковыляющего Алексея, подошел к нему:
- Ну, ты как, живой?
- Да вроде жить буду, петь не знаю, - отшутился Алексей.
По дороге к своим вещам Савельев сделал зигзаг и оказался около Тани и Ларисы.
- Видали, как от нас мишка драпанул?
- Ты бы лучше мальчишку помог вытаскивать,- заметила Лариса, - тоже мне казак!
- Не всяк казак, кто фуражку набекрень носит,- добавила Таня.
- Да не видел я ничего, пока не приплыл. А потом вокруг него уже толпа была, Лешка, Женька. Третий лишний, - стал отбиваться от незаслуженных упреков Савельев, и тут же, сам перешел в нападение:
- Тань! не сердись! Пошли лучше в тайгу за лимонником. Мишку можно не бояться, сама видела, он меня боится.
Упоминание о медведе еще больше обозлило Татьяну.
- А если встретим, Лешу на помощь позовем, верно.
- Зря ты так говоришь. Как- то несправедливо. Я же сказал, что не видел, что на воде делается.
Савельев обиженно отвернулся и пошел к друзьям. Они уже начали одеваться и
собираться домой. Алексей подобрал с простыни карты и положил их в карман.
- Чего Татьяна такая сердитая? - спросил он подошедшего Владимира.
- Ругалась, что я тебя спасать не поплыл. Видно, изпереживалась за Героя, буркнул Савельев и тоже стал одеваться. Всем пора было идти домой делать уроки.
По дороге от реки к своему дому Алексей прошел мимо школы, дошел до магазина, свернул в переулок и скоро очутился около своей родной калитки.
Дом, где он жил с родителями, братом и сестрой, был большим, добротным, сделанным из лиственницы, как и у соседей, с многочисленными подсобными строениями. Весь двор, кроме огорода, как и во многих других дворах Кировского, был замощен досками, так, что после тропических ливней, случавшихся несколько раз за летне-осенний сезон, месить грязь не приходилось. Деревьев на участке было немного, в основном росли кусты смородины, да вдоль изгороди из жердей и около калитки матерью Алексея, Натальей Куприяновной, были высажены цветы панычи, которые в это время вовсю цвели желтым, красным, белым, пурпурным цветом.
Семья Кожуры, как и семьи многих одноклассников Алексея, была в третьем поколении потомками безземельных переселенцев с Черниговской, Полтавской губерний и немного с Кубани. Поэтому в разговоре, у кого больше, у кого меньше проскакивали южнорусские нотки, и многие, особенно из тех, что с Кубани, в том числе Кожура, считали себя настоящими казаками.
- Плытэнь старэнький, а затышек всегда за ним,- Такими словами встретила мать Алексея, которая во дворе под навесом летней кухни гладила белье.
- Все же пришел домой из школы. О! А это что? - обратила она свое внимание на шишку, вскочившую на лбу сына.
- Поясни, где заработал?
- Докладываю, на Уссури лесосплав. Отдельно плывущее, ничего не замечающее бревно, подозреваю, что случайно, не поделив водное пространство, соприкоснулось с моей головой, тоже не обращающей никакого внимания на окружающую обстановку.
- Принято. Пройди в хату, там, в кухне на шестке борщ. Поешь, пока не остыл, - дала указание Наталья Куприяновна и продолжила шуровать чугунным утюгом. Рядом на плите грелись еще два.
А где батя с Васькой?
Мать, не отрываясь от гладильной доски:
Отоспались после рыбалки, поели борща и ушли к деду на пасеку. А Катюня к подружке побежала. Вопросы еще есть? Нет!
- Есть! Рыбы то взяли сколько?
Мать машинально оглянулась вокруг.
- Чего раскричался! Взяли. В подполе рыба, солится уже. Ты, вон черпани свежепосоленной икры, да отнеси в подпол "дилактес".
- Деликатес.
- Но, но! Еще мать учить будешь! Брысь отсель!
В теньке у крыльца стоял маленький бочонок, литров на семь, доверху наполненный красной икрой и накрытый марлей. Алексей черпанул икры деревянной ложкой, лежащий рядом с бочонком и ушел в дом. Борщ он есть не стал. Закинув сумку с учебниками в комнату, которую делил со старшим братом Василием, отрезал ломоть хлеба от каравая, лежащего в зале на столе и прикрытым вышитым полотенцем, и опять вышел из дома. Снова черпанул икру, съев ее на этот раз с хлебом, подхватил бочонок и сволок его в подпол. Через некоторое время, снова появившись на крыльце, спросил:
- Мама, Вам еще чего надо помочь?
В семье у Кожуры было принято обращаться к родителям на "Вы".
- Ничего не надо. Иди уроки делать.
-Так я в школе уже все выучил. Вы же знаете, мне только раз надо прочесть, что бы запомнить.
- Ну, тогда казак свободен.
Алексей зашел за дом. Там, прислонившись к одному из сараев, стояла древняя, неизвестно для чего сделанная дощатая дверь. На ней коряво и весьма условно красовалась нарисованная мелом фигура человека. Алексей отсчитал от двери десять шагов, достал подаренный отцом нож и стал кидать его в рисунок. Делать это он старался без замаха и, как бы незаметно для условного противника. Нож упорно не хотел втыкаться. Он стукался о дверь, то ручкой, то плашмя, то вообще летел мимо мишени. Алексей пробовал кидать, то с одного бока, то с другого, то стоя, то присев. Даже из-за спины попробовал, ничего не получалось. Тогда он встал, как показывал Савельев при демонстрации своего мастерства, взялся за лезвие, прицелился, сделал широкий замах и кинул. Нож воткнулся прямо в центр фигуры. Алексей удовлетворенно хмыкнул, спрятал нож и пошел к летней кухне.
- Опять ножики кидал, пластун. И как, получается?
Наталья Куприяновна, поплевав на один утюг, поставила его на плиту и взяла от туда другой, горячий.
- Когда, как.
- А ты вместо человека просто круг нарисуй. Тогда може лучше будет получаться. Из тебя такой же вояка как с отца. Вы ж крови боитесь. Ножиками балуетесь, а курам головы самой приходится рубить. И как он только с японцами воевал.
Сын стоял, переминаясь с ноги на ногу.
- Ну, чего "бьешь байдыки". Или делай чего или иди со двора, глаза не мозоль.
- Я пойду, мам.
Алексей, судя по его виду, на что-то решился. Он быстро пошел к калитке. На ходу сорвав цветок и сунув его во внутренний карман пиджака, выскочил на улицу.
Мать, усмехнувшись и вздохнув, отставила в сторону остывший утюг.
Продолжение следует...