Светка страдала и злилась… Она просто места себе не находила. И как в клетке мечется голодный тигр (или лучше львица?), так и она носилась по комнате. Черные волосы метались по узкой спине, темные глаза горели, ноздри раздувались, как кузнечные мехи. И всё это вовсе не от того, что поссорилась со своим очередным несостоявшимся мужем, выставив его за дверь. К этому Светка привыкла , и подобное явление не вызывало у нее уже никаких эмоций. В данный момент ее не интересовало, светит ли солнце, идет ли снег или вдруг полил дождь. Для неё важным было только её собственное состояние, гармония с собой, а этого быть не могло , и дело было в том, что она поправилась на целых полтора килограмма! Она двигала весы в разные стороны, но они упрямо показывали, что вес ее выше, чем хотелось бы. И это в то время, когда их организация празднует юбилей и ожидается грандиозный праздник. По этому случаю было приобретено заранее совершенно изумительное платье светло серого цвета с жемчужно розовым отливом. К нему же полагались точно такие же туфельки. А ее колье и серьги из розового жемчуга так замечательно гармонировали с ним. Это платье так шло ей и сидело …Ах, как оно сидело на ней, той прежней, а теперь…. Нет. Оно, конечно, налезло, но уже она, Светка, не выглядела так изящно, как совсем недавно. И как теперь быть с этим, девушка не ведала, ибо похудеть за короткий срок вряд ли получится. А поскольку мучиться и переживать, одной ей было не интересно, хотелось непременно пожаловаться и поплакаться, то она и позвонила своей самой близкой подруге.
Ирина долго не брала трубку, чем вызвала еще большее недовольство Светки. Наконец послышалось:
–Алло…
–Ну, наконец-то! Ты чего трубку не берешь?!- злилась Светка.
–Я сплю…
–Спит она! Посмотрите, она спит! У подруги горе, а она дрыхнет, как ни в чем не бывало.
–А что случилось –то?–Ирина зевнула.
–Как что?! Я поправилась! И теперь платье сидит на мне, как на козе фрак…
–Тебе повезло…
–Ты чего мелешь? Почему это повезло?–заинтересовалась Светка, на секунду забыв о своем горе.
–Ты видела козу во фраке…
–Издеваешься? Я о своей беде…
–Ты совсем сдурела? – Ирина начала уже сердиться.– Ты знаешь сколько времени?
–Нет… А что такого-то?
–Что такого? Ты в три часа ночи звонишь мне, чтобы сообщить, что поправилась. Это нормально, по-твоему?
–Ты же моя подруга…,– удивилась Светка,– кому же мне пожаловаться?
–Утром будешь жаловаться, а теперь спать…,– и понеслись короткие гудки.
–Как спать? Ты же мне ничего не посоветовала…,– она попыталась набрать номер снова и снова, но он был просто недоступен. Ирина отключила телефон совсем.– А еще подруга,– пробурчала Светка,– даже не пожалела. Вот как теперь уснуть…
Но уснула неожиданно быстро. И проснулась совсем рано. Было всего-то двенадцать часов дня.
Ирина выспалась и была вполне довольна жизнью. Она крохотной, расписной лейкой поливала свои любимые азалии и мурлыкала, привязавшуюся, незатейливую песенку. На душе было светло и ясно. Конечно, немного удивляло, что ее непоседливая подружка Светка до сих пор не проявилась и не жалуется на судьбу, пожелавшую повернуться к ней совсем не тем местом, каким хотелось бы, а именно подложила ей самую настоящую свинью в виде лишнего веса. Ирина улыбнулась, вспомнив подругу. Она уже не сердилась на нее из-за ночного звонка, ибо выспалась хорошо. Раздумывая, в какой же горшок пересадить бегонию, она чуть не выронила лейку от резкого звонка, раздавшегося неожиданно. Чертыхнувшись, Ирина отправилась открывать.
Светка, словно маленькая девочка, нетерпеливо подпрыгивала, то нажимая на пуговку звонка, то начиная постукивать в дверь.
–Ты чего не открываешь?– буркнула она, отпихивая Ирину и отправляясь прямиком на кухню.
–Сразу открыла…,– Ирина пожала плечами.
–Сразу-сразу…,– ворчала Светка,– хоть кофе угости…,– она плотно уселась на свое любимое место в самом переднем углу,– я еще и не завтракала.
–Так тебе вроде и не полагается…,– хмыкнула Ирина, доставая крохотные фарфоровые чашечки.
–Фи! Ты бы еще наперстки поставила! – скривилась подруга.–Я же сказала, что во рту даже макового зернышка не было.
–Ну, зернышко я тебе заменю бутербродом… Будешь?
Светка кивнула, с наслаждением принюхиваясь к распространившемуся аромату кофе.
–А вот кофе из вёдер не пьют, да и из тазиков тоже. Поэтому будем пить по правилам…
Светка вздохнула, но спорить не стала, да и не смогла бы, ведь рот был занят. Наконец, она прожевала и ущипнула себя за бок.
–Ну вот, лишний килограмм… И никакого сочувствия…,– она с укором покосилась на подругу,–ну!
–Чего «ну»?
–Почему не сочувствуешь?
–Вкусно было?– вместо ответа поинтересовалась Ирина, ставя чашечки в раковину.
–Вкусно,– Светка кивнула.
–Ну вот и ладненько… Какое сочувствие, если ты получила удовольствие…
–А как же мое платье? – открыла рот Светка.
–Что с ним не так? Красивое, вроде…
–Вот именно, что красивое… А я теперь в нём на колбасу похожа…,– буркнула Светка, разворачивая конфету.
–Почему на колбасу-то?
–А на что еще? Там мясо складками…И у меня…,– у Светки подозрительно заблестели глаза.
–Эй! Не вздумай реветь! Там у вас уже через пять минут становятся пьяненькими и перестают что-то видеть вообще, а ты…
–А эти пять минут? Ведь за эти пять минут увидят всё. А потом будут обсуждать целый год не то, какая я была очаровательная, а какие складки у меня пышные были,– надулась Светка,– особенно постарается секретарша Милочка. Помнишь её?
–Ну да, – Ирина фыркнула,– та, у которой вместо юбки оборочка на талии, а декольте…гм… тоже до талии только сверху.
–А ты откуда знаешь?–Светка подозрительно уставилась на подругу.
–Как это? Да ведь я к тебе заходила и не один раз.
–А-а… И Ираида от неё не отстанет, а возможно, даже переплюнет при обсуждении моей особы,– Светка пригорюнилась.
–Ираида? Что это за зверь?
–Главбухша наша. Ираида Тихоновна …Еще та стервь…
–Вот как? Может, это только одна видимость? А в душе она тургеневская барышня…
–Барышня,– хмыкнула Светка,– тургеневская … Это она-то?
–А лет им сколько?–не стала спорить Ирина.
–Милочке –двадцать три… В самом возрасте, чтобы босса увести, а Ираиде –сорок пять… Мужа нет и не предвидится, а потому, она не отстаёт…
–И что? А тебе всего почти тридцать, хороша собой…
–Ну-у…Не знаю…
–Если не знаешь, тогда, может , не пойдем?– обрадовалась Ирина.– Мне так не хочется…
–С ума сошла?!– Светка в негодовании даже подпрыгнула на табуретке.–Как это? А босса, нашего Илюшу, Илью Петровича вот так без боя отдать этим двум ведьмам?! Еще чего?!
–Так вот в чем дело! Илюша…Глаз положила, сознавайся!
–А я и не скрываю,– Светка отвернулась к раковине и принялась тереть чашку.
–Оставь в покое чашку!–Ирина отодвинула подругу и силой усадила на место.-Рассказывай,– приказала она.
–Да пока еще нЕчего… Он у нас совсем недавно. Лет сорок ему…В общем, решила попробовать…
–Всё никак успокоиться не можешь? Ведь уже и не помнишь, сколько раз замуж выходила.
–Чего это, не помню?!– Светка возмущенно таращилась на подругу.–Всего-то четыре… А ты…Сама-то…Тоже мне ромашка…
–И я была,но…,–Ирина подняла палец вверх,– всего один…
–Успеешь еще,–буркнула Светка, разворачивая еще одну конфетку,– вку-усно,– от удовольствия она зажмурилась и стала похожа на ласковую кошечку,–так вот Илюшу я им не отдам…
–А он уже твой?
–Пока нет, но будет…
В вечер перед ожидаемым балом Светка долго торчала перед зеркалом. Она ждала подругу, которая обещала зайти. Светка недовольно разглядывала себя. Вроде в целом не так уж плохо. И румянец лег так, как надо, и ресницы загнулись изумительно , и платье жемчужно-розовое так нежно оттеняет ее прозрачную кожу, но вот этот лишний килограмм… Она еще раз крутанулась… Не особенно и заметно, но ведь офисные дамы такие…От их зоркого взгляда ничего не спрячешь, особенно, если это касается веса. Светка тяжело вздохнула, а тут еще Ирина где-то запропастилась… Ведь так и правда передумать можно. И всё-таки раздавшийся звонок заставил ее вздрогнуть.
–Ну, готова?– щеки Ирины разрумянились. И было не понятно, то ли это от мороза, то ли от волнения, хотя ей-то чего волноваться.
Подруги вышли в густой сиреневый сумрак. На остывшем небе ярко сияли звезды. Укрытые снегом, дремали деревья, кусты. Лишь фонари на страже были, освещая улицы. Девушки шли быстро и вскоре оказались на месте. Но, прихорашиваясь, Светка немного придержала Ирину.
–Пусть идут, а мы после…,– шепнула она.
Зал для торжества напоминал расписной ларец. Всюду шары, цветы, сверкали зажженные люстры. За столиками сидели нарядные юбиляры, а на возвышении стоял высокий, светловолосый, человек с розовыми пухлыми щеками и такими же губами. Он вертел микрофон и старательно откашливался. В этот момент и появились подруги. Светка горделиво шла впереди, а за ней степенно вышагивала Ирина. Всё внимание было обращено на них. Пронесся легкий шелест то ли восхищения, то ли осуждения, то ли обычной зависти. Кто-то даже языком прищелкнул.
–Ты это специально устроила?– Ирина улыбнулась одними глазами.
Светка не спеша устроилась за столиком и только тогда изволила слегка наклонить голову в знак согласия.
–Ну, что ж, друзья, начнем,– человек с микрофоном, наконец, прокашлялся.
–Кто этот милый поросеночек с розовым пятачком?
–И вовсе не поросеночек,– обиделась Светка,– это Илья Петрович…
–А-а… Тот самый? И долго он поздравлять будет?
–Слушай и наслаждайся,– буркнула Светка.
Но наслаждаться долго не пришлось. Руководитель закруглился быстро и устроился за своим столиком в опасной близости от Милочки и Ираиды Тихоновны, которую Ирина сразу узнала по описанию Светки. Было заметно, что дамы явно ведут какую-то свою игру, пытаясь перетянуть внимание Ильи Петровича на себя.
И всё было чинно, тихо, только звяканье вилок и ножей, да время от времени раздавались робкие тосты, которые незаметно становились всё смелее, а люди всё вольготнее начинали чувствовать себя. С каждым тостом становилось веселее. Кто-то вдруг затянул песню, кто-то решил блеснуть знанием поэзии. Правда, на него почему-то сразу зашикали … Душа просила танцев . И вот уже появились первые пары, потом они распались, образуя хоровод, внутри которого Милочка и Ираида Тихоновна принялись отплясывать канкан. Делали они это так лихо, так азартно, что не замечали, как временами начинают отнюдь нескромно сверкать трусики Милочки, а высокий бюст Ираиды дрожит волнительно. Окружающие хлопали. В этом пылу мелькнула Светка с двумя бокалами красного вина. Ирина отвлеклась на танцоров и потеряла подругу из виду. Она постояла еще немного и решила выйти в коридор. Сомнительная радость смотреть на веселье пьяных и практически незнакомых людей. И только шагнула за порог, как на нее налетел ураган, который тут же подхватил ее за руки и принялся трясти. Придя в себя, в полутьме коридора Ирина разглядела Светку. Бледная, заикающаяся подруга была не похожа сама на себя всегда уверенную, знающую себе цену.
–Ира, Ира,– глядя круглыми от страха глазами, твердила подруга,– он умер… Умер… Это я виновата… Значит, я убийца?– вопрошала она.
–Ты что несёшь?– Ирина схватила Светку за плечи и встряхнула.–Говори толком и по порядку.
–Когда эти две…куклы… принялись плясать, я решила побыть наедине с Илюшей… Мы вышли в коридор, собираясь зайти в один из кабинетов…,– она в ужасе всхлипнула, намереваясь разреветься.
–Не смей реветь!–рявкнула Ирина.– Рассказывай!
–Он поскользнулся… И вот…лежит в луже крови, не дышит…,–Светка задышала, пытаясь удержать рыдание, так и норовившее вырваться из груди,–пойдем, я покажу,– она вцепилась в руку подруги и потащила за собой.
Илья Петрович лежал, неловко подвернув ногу, вокруг головы растеклась лужица. В этот момент откуда-то вынырнул молоденький программист Паша. Увидев живописную группу, он замер, приоткрыв рот. И тут Светка заверещала.
–Умер! Умер!– кричала она, давая волю, накопившемуся страху.
И как назло в это время стихла музыка, и Светкин вопль разнесся по всему зданию. Стали выглядывать любопытные рожицы и стекаться в коридор.
–К-кто умер?–глупея на глазах, поинтересовался Паша.–Убили?
–Кто убил? Зачем?!– запричитала Милочка.
Дурной пример оказался заразным, и вскоре начали всхлипывать многие дамы. Правда, несмотря на выпитое вино, они изо всех сил старались сохранить свою красоту и плакали весьма осторожно, скупо роняя слёзы в платочки.
–Да не знаем мы ничего,– рассердилась Ирина,- мы только что подошли. Надо срочно вызвать скорую и полицию.
–А скорую-то зачем?– вытаращила глаза Милочка.
–Я уже…,– Паша, наконец-то пришел в себя и быстро сориентировался,– а пока пойдем все в зал. Чего стоять тут истуканами.
–К-как это?!– возмутилась Ираида Тихоновна, икнув.– Надо чтобы кто-нибудь остался с ним.
–Вот и оставайтесь,–Милочка отодвинулась подальше.
–А чего эт-то я? Я не буду…Я ведь женщина и боюсь мертвецов. Кто останется?– она блестящими глазами обвела присутствующих и снова икнула, стыдливо уткнувшись в платочек.
Сотрудники отодвинулись.
–Никто не хочет,– как будто разочаровавшись, протянула она,– ну тогда останется Николай Фомич…Вот!
–Это еще почему?– возмутился круглый, как мяч, заместитель директора.
–И правда, почему он?– подпрыгнула на месте его жена, пухленькая и кругленькая под стать мужу. Она ухватила Николая Фомича за рукав, пытаясь оттащить в сторону.– Он женат! У него семья!
–Во дает!– восхитилась Милочка.– Так ведь его не к любовнице направляют…
–Ну и что?!– задиристо воскликнула жена.–Вот ты и оставайся! Вертихвостка!
–Друзья, не будем ссориться,–заговорил Николай Фомич,– что случилось, то случилось. В таком состоянии он никуда не сбежит, а потому пойдем все, и стоять здесь никто не будет.
Присутствующие одобрительно загалдели и, облегченно повздыхав, двинулись в зал.
Полиция и скорая приехали одновременно, о чем известил Николая Фомича вахтер и, получив разрешение, пропустил. Впереди всех шествовал молоденький белокурый, похожий на ангелочка, следователь, представившийся Анатолием Викторовичем. Он изо всех сил старался придать своему лицу серьезное, важное выражение, но глаза по-прежнему смотрели по-детски. Милочка пристроилась рядом и, ухватив его за руку, заглядывала в небесные очи юного следователя, тонула в них, но старалась изо всех сил держаться . Она сбивчиво пыталась объяснить, а поскольку в силу некоторого опьянения, речь ее была не всегда понятной, подключились все, кто только мог и желал помогать следствию.
–Так, где же пострадавший?–, сдвинув белесые брови, следователь посмотрел на окружающих.
–Так вот же!– Милочка, не глядя, ткнула пальцем на пол у двери кабинета.
–Где?
И только теперь все присутствующие отвели взгляд от юного представителя власти.
–Ах! Как это?! – раздалось с разных сторон .–И всё-таки он сбежал,– радостно добавил кто-то,– ой, – пискнула Милочка,–ужас какой! А, может его спрятали?
–И кто?– загудел хор.
–Так убийца же! Какие непонятливые!– Милочка даже топнула стройненькой ножкой.
–Тихо!– Анатолий Викторович присел на корточки около лужи и принюхался, затем коснулся ее кончиком пальца и лизнул.
–Фу!–скривилась Милочка.
–Вино! Это вино.
И тут же, словно в знак согласия, раздался богатырский храп. Анатолий Викторович толкнул дверь, и перед зрителями предстало умилительное совершенно зрелище. На одном из столов, в позе эмбриона лежал Илья Петрович. Лицо его разрумянилось, а из полуоткрытого рта вытекала слюна.
–Ну и вонища,– покрутил головой следователь.
–Да уж, не французские духи,– Милочка была тут как тут.
–Это надо же так напиться!– бормотнул под нос Паша.– Хорошо, что никто не умер,– заметил он,– айда кушать и танцевать! А то я уже проголодался… на нервной почве, наверное,– и первым двинулся по коридору.
Люди заулыбались, решив продолжить веселье. А Милочка изо всех сил пыталась затащить Анатолия Викторовича. Тот отбрыкивался, ссылаясь на необходимость быть на работе. Тогда она собралась и, как декабристка, отправилась с ним.
–И что это было?– поинтересовалась Ирина, когда они со Светкой, отстав от всей компании, решили отправиться домой.–Как такое случилось?
–А я знаю?– удивленно таращилась Светка.–Мы подошли к двери, он поскользнулся , завалился и перестал дышать, а я испугалась, выронила бокалы с вином, которые разбились прямо у его головы… И он не вставал и не двигался… Думала, что убила,– она содрогнулась, вспоминая пережитое,–а он живучий оказался.
–А ты не рада разве?
– Рада? Мне всё равно уже…
–Как так? Ты же почти замуж за него собралась…
–Чего ты от меня хочешь?! Я сегодня, можно сказать, лишилась кандидата в женихи…,–Светка грустила.
–Это почему же? Он ведь жив. Да и конкурентка одна отпала. Видела, как Милочка за следователя уцепилась.
–И пусть живет… без меня… Я разочаровалась…
–?
–Сама подумай, зачем мне такой храпун? Да и слюнявый… ,–она скривилась.–Ведь с ним сон совсем потеряешь… Я долго не выдержу… Нет! Потом надо снова мужа присматривать, а это, скажу тебе, работа не из легких. Да. Найти, выйти замуж, потом еще приглядывать за ним…, волноваться, красоту терять. За это нас, женщин, вообще-то награждать надо, –она на минуту задумалась. Постояла, прикусив пухлую губку,– так что я еще подумаю, стоит ли начинать еще раз.