Две морали...

      

       Уже несколько дней, как пала республика Сербская Краина, а по дорогам в сторону Белграда все шли и шли нескончаемые толпы сербских беженцев: женщин, стариков, детей…
Ехали на тракторах с прицепами, автомобилях, во множестве шли пешком.  Их нещадно бомбила авиация коалиции хорватов и боснийских мусульман, давили танками и обстреливали из  артиллерии. Они массами гибли на глазах у всего толерантного мирового сообщества, которому не было никакого дела до их дальнейшей судьбы…

Петр вместе с несколькими бойцами разбитой 75 бригады пробирался лесами из уже оставленного Книна, бывшей столицы более несуществующей Краины…
      
  Все были уставшими, крайне измотанными и удрученными произошедшим поражением, предопределившим их дальнейшую судьбу на долгие годы вперед.  На окраине одного из разрушенных и сожженных дотла сербских сел они встретились с группой детдомовских детей, не успевших вовремя эвакуироваться из Книна.  Детей было около тридцати и с ними воспитательница, постоянно причитавшая о том, мол, что она хочет жить, что ей все надоело, и что во всем виноваты военные, оказавшиеся неспособными защитить их молодую республику. А вместе с ней¬ и многочисленные жизни тех, кто навсегда остался лежать в кустах и кюветах у дороги, ведущей к спасительному Белграду…
      
А по дороге, когда-то бывшей для молодой республики «дорогой жизни», все шли и шли вражеские войска, круша, сжигая, давя и взрывая всех, все и вся вокруг…
      
 Дети были крайне истощенными, страдали от голода и жажды, многие из них были больны.  Петр, волею обстоятельств, был за старшего в их немногочисленной группе. Они могли бы переждать, а потом уже перейти дорогу, проходившую в трехстах метрах от них, но ситуация складывалась так, что медлить было нельзя, потому что подавляющее большинство детей нуждалось в срочной медицинской помощи…
      
После короткого совета было практически единогласно решено пробить недлинный коридор через дорогу и удерживать его для того, чтобы эвакуировать детей на другую сторону, откуда до границы большой Сербии было рукой подать. Патронов и ручных гранат у них было немного, приблизительно на 15 минут скоротечного боя. И они начали действовать, предварительно объяснив воспитательнице - назовем ее Яниной - как и куда вести детей после того, как они перейдут дорогу, чтобы не попасть на одно  из многочисленных минных полей на той стороне дороги.  Был уже вечер, солнце стремительно клонилось к закату, когда Петр с товарищами незаметно выдвинулись вплотную к дороге и залегли в придорожных кустах. Выждав момент, они разом ударили из единственного пулемета и всех видов бывшего у них на руках стрелкового оружия. Противник, двигавшийся по дороге и упоенный одержанной победой, не ожидал такой наглости - его застали врасплох и потому он не оказал должного сопротивления.  Шедшая по дороге очередная колонна бронетехники и грузовиков с солдатами оказалась разорванной пополам, а в образовавшийся коридор устремились не только дети, но и многочисленные беженцы. Что не сулило ничего хорошего Петру и его товарищам, потому что из-за своей малочисленности и  отсутствия достаточного количества боеприпасов они не могли удерживать этот коридор продолжительное время…
      
Петр надеялся, что Янина выполнит все его наставления: перейдя дорогу и, оказавшись в густом лесу, повернет направо, чтобы обойти находящееся впереди минное поле, так как сопровождающего он дать не мог - каждый человек в его немногочисленной группе (всего 8 человек) был на счету.
      
Через несколько минут, когда противник опомнился и понял, что его атаковала лишь очень небольшая группа, он обрушил море огня на узкий коридор прорыва, разметав по нему растерзанные пулями и малокалиберными снарядами тела беженцев, стремившихся любой ценой спастись из этого ада.
      
Вскоре все было кончено…
Петр, прикрывавший отход своей группы, получив ранение в живот, остался лежать в придорожном кювете на другой стороне дороги. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание от потери крови - это то, как Янина, не послушав его совета, повела детей, чтобы сократить путь, прямо, через минное поле. Петр попытался крикнуть ей, но в этот момент силы покинули его, а сознание задернулось черной искрящейся шторкой...
      
 Прошло время… 
Петр тогда остался жив: под покровом темноты его спас кто-то из беженцев, а все бойцы его немногочисленного отряда были либо ранены, либо убиты…
      
После излечения в военном госпитале Петр, перед возвращением на свою Родину- Россию, прогуливаясь по одной из улиц осеннего Белграда, случайно встретил Янину.  Встреча произошла настолько неожиданно, что при виде Петра глаза у Янины забегали: она была явно не готова к подобному повороту событий. Петр, подойдя к ней вплотную, поздоровался и спросил, почему она тогда поступила именно так - поведя детей на минное поле? Женщина не стала оправдываться и напрямую ответила, что он не имеет права ее судить. Во-первых, потому что она женщина, а  во-вторых - потому что осталась жива, хотя большинство детей так и остались навсегда лежать на том поле, той далекой уже и неизвестной большинству людей войны, о которой сегодня все уже давно и окончательно забыли…
      
Живя в России, Петр часто вспоминал ту крайне тяжелую и неудачную для сербов войну. И про тот маленький эпизод на дороге - с Яниной и группой детдомовских детей. И видя, что в новых условиях жизни, таких «янин» вокруг становится все больше, а таких как погибшие на той дороге его товарищи и друзья  - все меньше,от чего ему становилось стыдно, обидно и больно за народ некогда великой страны, подвергшийся такому страшному нравственному одичанию и опустошению…
10.10. 2017.