Глава 2. Первая "Фантазия".
Находясь плечо к плечу пять месяцев со своей мастерицей, Галя уже знала всю её клиентуру. Приходила одна пенсионерка, ей Женька была особо рада, потому что эта пожилая дама приносила ей урзол, жизненно важный технический продукт для окраски седины, который не продавали и не выдавали, а таскали его с каких-то заводов.
В те годы советские парикмахерские снабжались красителями, допустим, не от фирмы «Wella», а отечественной «Гаммой», и была эта самая гамма не кремообразной, как сейчас, а жидкой в двухсотграммовом флаконе и зачастую с просроченным сроком годности. Со склада списывать непригодную парфюмерию никто и не помышлял. Наряду со свежей краской мастерам в нагрузку втуляли и порченую.
Так вот, если в эту старую гамму добавить щепотку урзола да прокипятить, то получался термоядерный гибрид, способный закрасить любую седину в чёрный цвет! Называли мастера эту бурду – варёнка. Но урзол считался вредным препаратом, и женщина, приносившая его, об этом была осведомлена, и просила доверительно: «Женечка, покрась меня, только, пожалуйста, урзолчик не добавляй, только гаммой!» «Ну, что вы, что вы, конечно, только гаммой!»
Успокоенную клиентку Галя уводила в красильный зал, навешивала на полные плечи общие все в пятнах тряпки, и шла за месивом, что готовила Женечка вдали от глаз посетительницы. Подобно знахарке она выплёскивала в мисочку с разных флаконов жидкость, и, добавив пять грамм ядовитой варёнки, словно оправдываясь перед ученицей, бубнила под нос толстыми губками: «Интересная такая, у неё стопроцентная седина, как я её без урзола прокрашу, никакая гамма не возьмёт!» Галя, уже не удивляясь Женькиному крючкотворству, молча, жалея приятную пенсионерку, шла наносить вредоносный состав на седую доверчивую голову.
Красить гаммой того времени была одна мука. Жидкая краска плохо пенилась, тут же крупными каплям скатывалась по лбу, только успевай ваткой подтирать. Отсутствие опыта приводило к тому, что клиент сидел уделанный, как пугало, а сам юный мастер был не лучше, видно, что Акулина пироги пекла и ворота в тесте.
Женя, крепко упитанная, косолапенькая, но всё одно симпатичная женщина, улыбалась каждой клиентке. Словно близкого родственника она усаживала даму в кресло, наклонялась к ней на уровне уха и шептала в розовом перламутре губами: «Ну, как у вас дела?» и тут же принимала рабочую стойку.
Дела пришедшей, надо полагать её волновали меньше всего, но обслуживание дело тонкое, требовало индивидуального подхода к женской особи, чтобы та не перебежала в соседнее кресло. В удерживании клиента в своей орбите мелочей не было, не только необходимо работать руками, но и языком, не теряя, естественно, чувство меры. Главное обаять, привязать к себе не только умением, но и участием.
Пеньюар в её руках взметался белым флагом, и подобно парашюту, благополучно приземлялся, с головы до ног, укутывая посетительницу. Женя брала в руки филировочную бритву, с виду похожую на коротенькую безобидную расчесочку, внутри которой таилось лезвие «спутник», мягким движением подталкивала голову клиентки вперёд, дескать, потом будешь в зеркало заглядывать, и принималась за стрижку.
Галя стоит у кресла и следит за движениями рук мастера, волосы разделяются на широкие прядки, закрепляются лёгким, сделанным из алюминия, зажимом. Девочка знает, что любой инструмент парикмахера на вес золота, то немногое, как, например, бигуди, что имеет возможность предложить советский производитель, для работы не годится. Всё приобретается у кустарных умельцев: те же бигуди, расчески разных величин, пульверизатор для распыления лака, коклюшки для химической завивки ну и так далее.
Даже сейчас, когда у мастеров очень богатый выбор импортного инструмента, хочется отметить, что расчески, сделанные и тщательно отточенные из дюралюминия, это ни с чем несравнимый инструмент советского времени – очень удобный, и долговечный.
Стрижка – основа причёски, учили на курсах, и, как правило, эту сорокакопеечную работу старые мастера старались спихнуть на учениц, за исключением, конечно собственных клиентов. Время стричь методом Сэссун еще не наступило, когда бритву вытеснили ножницы, и стрижка на которую уходило более получаса, приятно удивила парикмахеров ценой – 2 рубля! Такого клиента уже не футболили, а с готовностью приглашали в кресло. Ну, а пока доминирует филировочная бритва, один из важнейших инструментов парикмахера.
На смену всем известной «Молодёжной» стрижки, в нынешнем сезоне, вскружившая головы советских модниц, пришла стрижка «Гаврош»! С неё и начала Галя осваивать азы выбранного дела. Копаться Женька не позволяла, напомаженные губки недовольно подбурчивали: «Не спи, живей работай!», чем больше ученица обслужит человек, тем больше мастер получит. И то, что, казалось, шло Женьке во благо, потом всю трудовую жизнь послужило Гале – она работала быстро и «не спала». И как ученица не обижалась порой на мастера, сама того не замечая, повторила ее манеру поведения, движения и весь стиль работы – почерк был Евгении.
В предпраздничную смену, когда очередь напирала и томилась в ожидании, Галя пригласила молоденькую девочку, что скромно заказала причёску «Фантазию». Ученица с должным старанием фантазировала, как могла, нагородив куделек полную голову и понимая, что ничего хорошего не вышло, горе-мастер убежала в подсобку плакать. Когда за ней примчалась Женька (нашла время истерики закатывать), Галька отказывалась выходить: «Не пойду, мне стыдно, вся очередь видела, как я плохо сделала!» «Дурочка, – сказала менторша, – девочка ушла довольная, иди сейчас же работай! Да чуть не забыла, пойди, купи булочек».
В магазине Галя уже купила булки и шла к выходу, как вдруг её взору предстала на расстояние собственная « Фантазия» сотворённая её же руками: девушка стояла у отдела «Вода и Соки» и пила газировку. Мастера «изуродовавшего» её облик она не видела, и Галька спокойно созерцала причёску. А вообще ничего ещё и получилось, стоит, пьёт воду и не стесняется, а, кажется, даже воображает. Успокоив саму себя, Галя пошла дальше, нарабатывать Женьке выручку.