… Зима. На окнах - лед. На улице - минус 40. Младшим разрешено не ходить в школу. Такой день.
Веда посмотрела на снежные пальмы, оставленные на окне морозом.
- Почему Мороз всегда рисует пальмы?
И вспомнила сон.
Она видела избу посреди белого безлюдного замороженного моря. Стены из черных бревен.
И - словно смотрела Веда из космоса – была изба, как черное пятнышко, вмерзшее в лед.
Внутри неё, в углу - человек, накрытый одеялами из шкур и лоскутков, освещенный красноватым, как жар от углей, светом.
Человек не шевелится. Не стонет. Ему плохо.
В избе пусто. Ни сухаря, ни вяленого мяса.
Березовые туески пусты. В них должна быть крупа.
Нет даже соли.
Входит собака.
Длинная, с мощной гривой. Горящие глаза. А может, это волк?
Нет.
Веда понимает, что это собака.
Собака подходит к нарам, на которых лежит неподвижный. Обнюхивает его. И ложится рядом, головой к лицу человека.
Поднимает голову, внимательно смотрит в лицо человека.
Вздыхает, вытягивается вдоль него и опускает узкую волчью морду на передние лапы.
"Слишком мощные когти у этой собаки, - думает Веда. - Будто она ходит только по лесу, где снег мягче. Как волк. Когти почти не стачиваются."
Она снова оглядывает собаку и видит, что она - красная. И это от нее такие красноватые блики в избе, от нее красный свет, благодаря ему Веда видит человека.
Ему очень плохо.
Веда снова потрогала пальцем верхушку пальмы.
- Мороз. Он всегда рисует пальмы. Почему?..
Она не знает.
- Надо идти к эвенкам, - решает Веда. - Мне снился Последний.
Она встает, надевает на себя все свои самые теплые одежды, натягивает валенки, пальто, меховую шапку, повязывается поверх тяжелым клетчатым платком, так, чтобы осталась только щелка для глаз, потому что напрямую дышать нельзя, только через шаль - иначе обожжешь горло, и выходит на улицу.
Дом эвенков на краю поселка, но сегодня меньше минус 50–ти, и Веда дойдет.
Она плотно закрывает за собою двери, втыкает снаружи в петли для замка ветку - чтобы люди знали, что в доме никого нет, и ступает на плотный замороженный снежный наст.
Веда окунается в густой туман неподвижного, замороженного воздуха.
Далекое, едва различимое с земли, солнце утонуло в ледяной белой мгле.
Веда движется, чуть наклонясь вперед, и дышит сквозь шаль – так, чтобы тепло от выдоха попадало на лицо, глаза и переносицу.
Она знает, что из-за этого лицо закуржавеет инеем, и льдинки приклеются к ресницам. Но их можно смахнуть.
Главное, не обморозиться.
Изба эвенков занесена сугробами, как и все избы вокруг.
Снег не убирают - так теплее.
Веда толкает тяжелую дверь, откидывает оленью шкуру, прикрывающую дверь, и вместе с клубами ледяного пара оказывается в полуосвещенной керосиновой лампой комнате.
- Клара! - слышит она женский голос. - К нам пришла Веда.
Клара и ее брат Коля учатся в одном классе с Ведой. Оба они - лучшие лыжники в начальной школе и, говорят, будут чемпионами, когда вырастут.
Они погодки, и похожи друг на друга - высокие, черноволосые с особым разрезом глаз - черных, пронзительных, прямых.
Их глаза никогда не бегают. Никогда не лукавят. Поэтому Веда верит им.
Сестра с братом выбегают к Веде, помогают раздеться.
- Чаю хочешь? - ритуально спрашивает Коля и чуть добавляет света в лампе.
В каждом доме поселка входящему предложат чай.
Веда молча кивает.
Они с Кларой садятся к столу, накрытому клеенкой в цветочек.
Кружки уже на столе. И горячий чай тоже.
- Клара, - говорит тихо Веда. - Я видела Последнего.
- Когда? - спрашивает Клара.
- Сегодня ночью. Ему плохо.
Веда отхлебывает горячий густой чай, заправленный жирным молоком.
- И к нему пришла собака, похожая на волка.
Веда двумя руками держит большую кружку, отогревая закоченевшие пальцы.
- Веда, - раздается из темного угла голос Клар-Колиной бабушки.
Веда оглядывается.
Бабушка сидит на низкой табуретке с неизменной трубкой в руке. Другой рукой она придерживает цветную ситцевую занавеску, разгораживающую избу на отсеки.
- Скажи, Веда, - говорит бабушка. - На собаке была шкура?
Из трубки бабушки вьется струйка тяжелого крепкого самосада, пахнущего круче махорки.
Веда вдруг замечает, что дом заполнен людьми, они выходят из полумрака избы, куда не доходит свет от керосиновой лампы, окружают маленький стол, за которым они втроем с Колей и Кларой пьют чай.
Веда в упор вопросительно смотрит на Клару, затем на Колю. Их лица непроницаемы.
Это они рассказали Веде про Последнего Шамана, жившего на острове, и предупредили, что о нем ни с кем больше говорить нельзя:
– Если расскажешь, его убьют.
- А что он ест там, на острове? - спросила тогда Веда.
- Ему привозят, - сказал Коля.
- Кто привозит? - спросила Веда.
- Наши.
Больше они о Последнем шамане никогда не говорили.
- Веда, - медленно произносит стройный юноша, старший брат друзей Веды. - На собаке была шкура?
Он наклоняется к ней:
- Скажи, Веда, ты рассмотрела?
Веда переводит недоверчивый взгляд на Клару.
- Им можно сказать, - разрешает Клара. - Это его очередь была везти продукты Последнему Шаману. Но после шуги, когда река стала, полтора месяца была пурга. До острова не дойти.
- Да, - сказал Коля. - У него уже две недели назад кончились продукты. Расскажи, Веда, про собаку.
- Она была красной, - сказала Веда. - Как кровь. И светилась. А человеку плохо!
Бабушка Клар-Коли пыхнула трубкой и широко улыбнулась.
- Веда, ты принесла хорошую новость! - сказала она с сильным своим акцентом. И быстро по-своему произнесла что-то вглубь избы.
В доме, который показался Веде вдруг необычайно просторным - столько людей в нем вместилось, - сразу все заговорили, задвигались.
- Бабушка сказала, - пояснил Коля. - Что твой сон означает, что Последний еще жив. Все думали, что он уже умер.
Веда видела, как старший брат Клар-Коли начал собираться, как кто-то достал для него лыжи - широкие, подбитые мехом.
- К нему поедут? - спросила Веда.
- Да, прямо сейчас.
Веда допила чай. Он был очень вкусным. Пальцы согрелись.
- Мне пора, - сказала она.
- Мы проводим тебя, хорошо?
Веда кивнула.
Они тщательно закутываются в зимние одежды.
- А почему собака была красной? - спрашивает Веда.
- Ты видела Собаку Шамана. Она приходит к человеку, чтобы спасти его. И когда у неё кончаются силы, она отдает злым духам, схватившим человека, свою шкуру. Так рассказывают... И тогда человек обязательно выживет. Она всегда спасает. Это она приходила к тебе. Наверное, так ей было ближе.
На ногах ребят были легкие ичиги - очень теплые кожаные носки, мехом вовнутрь. Шаг их широк и легок.
"Может быть, поэтому они умеют так легко и быстро ходить, так быстро скользить на лыжах, – думает Веда. – И кто-нибудь из них обязательно станет чемпионом школы…"
Ольга ЛАНСКАЯ,
"Таёжные сказы")
Санкт-Петербург
Фото: П.Р.Ногоицына (Саха-Якутия)