Ни страха. Ни ужаса. Ни боли в глазах. Ни самих глаз, и даже большей части головы у Арабеллы не осталось, разлетевшись в разные стороны, включая и перламутровый "Форд"!
Я с огромным трудом повернул свою голову в сторону выстрела и, перед тем, как потерять сознание, разглядел на фоне очертаний моего "Хаммера", как декорацию к фантастическому блокбастеру, человека, держащего дробовик, как балалайку. И мне даже показалось, что из ствола всё ещё идет пороховой дымок!
Периодически то выпадая из реальности, то возвращаясь в неё, первое, что я смог идентифицировать стопроцентно, был огромный нос лейтенанта Твиста, принюхивающийся ко мне, жив я ещё или окочурился? Мог бы не принюхиваться, а спросить у санитаров, которые делали свою работу, колдуя надо мной, как над священной коровой. Видимо Твист объяснил медикам моё истинное предназначение на этой земле и теперь сам ещё и руководил процессом оживления, чтобы прямо на месте допросить меня.
Я подмигнул носу Твиста:
- Лейтенант... вы... взяли... Бренсторна?.. Дарю... Не... успел... только... ленточкой... перевязать... Шишка... на... затылке... не... в... счёт... Это... не... моих... рук... дело...
Твист заорал, выпучив глаза, как буд то хотел докричаться до приисподни. Вздрогнули даже видавшие виды врачи, а стая ворон с ужасным карканьем снялась с насиженных мест и рванула искать себе новое место жительство:
- Слайт!.. Сынок!!. Ты не волнуйся!!! - Как тут не волноваться? Мне тоже захотелось сняться со своего места, но я, в отличие от ворон, был к нему привязан, в прямом смысле.: ...Взяли твоего Бренсторна... Только... Он не совсем с шишкой... Скорее... с проломленным черепом... Ну... и... Не совсем живой... А-а... вот рядом с твоим... э-э-э... - Твист похоже первоначально хотел сказать "трупом", но в самый последний момент сообразил, что я-то всё ещё живой!: ...телом... Задержали мужчину... с "Винчестером"... почти что в руках... Он до сих пор бубнит... что спас тебе жизнь!.. Совсем рехнулся!!!
- Это... вы... рехнулись... лейтенант... Бренсторн... в... "Хаммере"... сидит... Живой... Я... сам... видел... А... это... Уолсен... Макс... И... он... действительно... спас... меня...
Твист скорее всего ничего не понял из моих слов, потому что у него уже была какая-то своя версия, а мои слова в эту версию не укладывались, поэтому он начал опять меня успокаивать:
- Ну... что ты... Слайти так разволновался?.. Голова на месте... руки-ноги врачи тебе обязательно подлатают... печень ещё отрастёт... За троих лопать будешь!.. Живи... да радуйся!.. Ты... лучше скажи... кто девушке голову отстрелил?..
- Уолсен... Скажите ему спасибо... за меня... А... я... потом... если... печень отрастёт... сам... лично... от... себя... добавлю... благодарностей...
Подошёл детектив и что-то тихо сообщил лейтенанту и по печальному выражению Твистовых глаз, начавших вдруг вглядываться в меня, словно в неизлечимого завсегдатая психиатрической лечебницы, я понял, что мои слова сильно расходятся с реальностью и скорее всего во всем этом виновата моя нездоровая голова.
- Ну-у... не всё так просто... Очень много вопросов...
- Так... лейтенант... на сегодня с него достаточно... - Врач оборвал Твиста,ькоторый с удовольствием поговорил бы со мной ещё несколько часов. Меня загрузили в санитарную машину и повезли спасать, предварительно усыпив.
Первое, что я увидел, когда окончательно пришёл в себя после нескольких сложнейших операций, во время которых мне оттяпали приличный кусок печёнки и собрали из кусочков большую берцовую кость, соединив всю конструкцию титановыми пластинами, были две сияющие физиономии, как два солнышка, с двух сторон заглядывающих в глаза. Одновременно смотреть на оба светила, расположившихся с двух сторон, было чрезвычайно трудно и грозило перерасти в неминуемое косоглазие, поэтому я сконцентрировался на более красивом и родном источнике неиссякаемой энергии:
- Привет... любимая... Я не забыл... про оладуш... - Теперь уже Саманта заткнула мой говорильник своим поцелуем, а затем, отсоединившись и, увидев мой дикий от счастья взгляд, приложила палец к моим губам, давая понять, что мне ещё слова ни кто не давал и говорить я буду только по её команде.
"Интересно... если говорить нельзя... может петь будет можно?!"
- Тоже... нельзя!..
Я, что, спросил это вслух?!!
Саманта вместо пальчика приложила к моим губам свой кулачок. А ведь у меня было столько вопросов к Твисту. А у него в десять раз больше ко мне. Я перевёл взгляд с одного светила на другое, пожирнее и начал моргать глазами, переходя на азбуку Морзе. Твист прищурился:
- У него... похоже... нервный тик начинается... Вон... смотри... как наяривает...
- Это... возможно... аллергическая реакция на что-то... Или... кого-то...
- Да... я... всего-то пару вопросов задать хотел... Еле дождался пока реанимируется... Чуть сам от старости не помер... В общем и целом всё понятно... но уточнить кое какие детали хотелось бы...
- Ну-у... если только пару...
- Пару-тройку... - И Твист сразу же перешёл к делу: Сынок... ты точно видел... как Уолсен застрелил Арабеллу Стоунли?..
- Как вас сейчас... лейтенант... Я ещё был в сознании...
- А Бренсторн в это время находился в машине?..
- В машине... На руле лежал... Живой... как огурчик... Я собственноручно потрогал его затылок... ничего серьезного... обычная гематома... Он был жив на девяносто девять процентов...
- А не мог... допустим... этот самый Уолсен... затем добить и Бренсторна?.. После Стоунли?..
Я всё ещё не мог привыкнуть к тому, что у Арабеллы была ещё и фамилия, поэтому сперва не понял, о ком идёт речь:
- Что ещё за... Стоунли?.. Откуда он взялся?!.
Твист хотел погладить меня по головке, даже руку поднял, но в последний момент махнул ею, типа, безнадежно!:
- Не... он... а... она... Арабелла Стоунли...
- А-а... Так бы сразу и сказали... Зачем ему его убивать?..
- Я не знаю... Знаю только... и это факт... что на "Винчестере"... на рукоятке... следы запёкшейся крови... микрочастицы... И волосы...
- Бренсторна?!.
- Угу... - Твист закивал головой, давая понять, что я угадал.
- А... что говорит сам Уолсен?..
- Говорит... что бросил дробовик сразу же... как выстрелил... и больше к нему не притрагивался... Находясь рядом с телом...
- Моим?..
- Твоим... твоим... Чьим же ещё!.. Скользкий какой-то тип... Уолсен твой... Проверили по базе с отпечатками... ничего нет... Но... Весь на нервах... словно чего-то ждёт... Между прочим... на "Винчестере" отпечатки пальцев нескольких людей... Удалось идентифицировать пальцы Уолсена... Стоунли... Арабеллы!.. Арабеллы!!! - Твист чуть из штанов не выпрыгнул, когда я разинул рот, чтобы ещё раз спросить, что за Стоунли такой?!: ...и нашли один... с большого пальца Бренсторна... Как он там очутился?!.
- Он же дружок Арабеллы... Стоунли!.. А дробовик... её... А и Уолсена можно понять... Он в первый раз в жизни застрелил человека... Это для вас норма и даже возможно... что и пустяки... а для него... травма на всю жизнь... Вы об этом подумали?..
- Возможно... Всё возможно...
- Так... аудиенция с пресс конференцией закончена!.. - Саманта встала во весь свой ста шестидесяти пяти сантиметровый рост и грозно так, по-медсестрински показала Твисту, где находится выход: ...всё-всё... Ко-нец!..
- А... "дело" ещё не закрыто?.. - Успел я просунуть свой вопрос в закрывающуюся уже дверь.
- Нет... Пока не найдём тело Тобиаса Брайана...
- Ну... а... это-то ещё кто?!.
- Ты какое дело расследовал... Слайти?... На кого ни кивну... ты только рот от удивления разеваешь...
- Дело... о пропавшей собачке...
- Вот и продолжай искать собачек!.. А в серьёзные дела взрослых дядей не лезь... Это водитель серебристого "Доджа"... И... кто-то ведь прибил Бренсторна...
- Это точно не Уолсен!.. Я за него ручаюсь!..
- Если он спас тебя... это ещё не значит... что он не мог... Да... кстати... мы твою машину в Управление отогнали... как и Уолсена... Там пылятся... Выйдешь... заберёшь... Нам чужого не надо!.. - И Твист закрыл за собой дверь. Потому что, если бы именно в этот момент её не закрыл он, захлопнула бы Саманта! Возможно, прищемив Твисту голову.
Мои армейские часы, которые были круче, чем у Бонда, потому что были реальными, в отличие от этого сказочного персонажа, показывали три часа ночи. Совершенно не хотелось спать. Меня не покидала какая-то смутная мысль, что я где-то что-то упустил.
В картину, которую нарисовал Твист, совершенно не вписывалось то, что я видел собственными глазами. В машине дробовиком не сильно-то размахнёшься, а, судя по словам Твиста ,Бренсторну проломили череп рукояткой этого самого дробовика. То есть, человек взялся за дуло, размахнулся и приложил дробовик к голове. Вместе с длинной руки получается слишком громоздкое оружие, чтобы бить по затылку в салоне. Другое дело на улице! А в салоне, даже таком огромном, как у "Хаммера", ну никак!
Однако Бренсторн был в машине и череп у него был проломлен. А на рукоятке "Винчестера" кровь с волосами! И всё это с головы Бренсторна! В таких вещах эксперты не ошибаются.
Я представил себе щупленького Макса Уолсена, которому на вид не дал бы больше двадцати-двадцати двух лет. Ещё около его дома я обратил внимание на не тренированное тело, когда легко мог свернуть ему шею. Обычный пацан-тинейджер, наверняка разбирающийся в современных гаджетах и которому родители прикупили сверкающую перламутровую игрушку, чтобы он мог знакомиться с девчонками и под предлогом поглазеть в подзорную трубу, затаскивающий их в свою кровать. Ну так дело-то молодое! Я вот тоже свою машину...
Вдруг, что-то щёлкнуло в моем мозгу, когда я вспомнил о его машине, словно замкнулись контакты высоковольтного выключателя и сознание озарила вспышка, равная взрыву атомной бомбы в моей голове. И я понял, что произошло на стоянке фур за время, когда я отключился и до приезда полиции. Хорошо, что я уже лежал на больничной кровати, а не стоял и не сидел. Не пришлось откидываться! Я просто прикрыл глаза, покрылся холодным потом и застонал. От бессильной ярости, от какой-то вселенской несправедливости, от отчаяния свершившегося факта, который невозможно исправить, от подлости мелкой человеческой душонки!
Ну, ты же мог просто встать и уйти!!!
Открыть дверь "Хаммера" и тихонечко испариться в ночи!!!
Проклятый слизняк, заваривший всю эту кашу!!!
Хотелось взвыть от отчаяния.
Я дрожащей левой раненой рукой дотянулся до телефона и, несмотря на столь поздний час для звонков, набрал Твиста, потому что точно знал, что он всё равно не спит и хриплым голосом поинтересовался, есть ли на затылке у "Уолсена" гематома? Прямо у основания черепа.
- С чего ты взял... что она там должна быть?..
- Потому... что я сам лично трогал её...
- Ты... сбрендил... Слайт?.. Ты сам говорил... что трогал затылок Бренсторна... а это... Уолсен!.. И он... с твоих опять же слов... спас тебе жизнь...
Я набрал в лёгкие побольше воздуха, задержал дыхание, успокаивая нервы, собрался с духом и выдохнул:
- Это... не Уолсен... Уолсен сидел в машине с проломленным черепом... а проломил его... Бренсторн... который потом и выдал себя за Уолсена... - И рассказал лейтенанту, почему именно я так решил.
Вспомнив, что Уолсен никогда бы не оставил любимую машину без внимания больше, чем на пять минут, а на стоянке у Управления она пылилась уже больше недели и он ни разу о ней не поинтересовался!
Глава 28.http://www.proza.ru/2017/12/29/628