(Предыдущее см.http://www.proza.ru/2015/11/09/749)
На снимке: экипаж "С-44" в парадном строю на пирсе у своей подводной локи. В первой шеренге - командир М.Бочаров, дальше замполит Светик, Старпом В.Копьёв, командир БЧ-2-3 Ю.Антонов, в темной тужурке командир БЧ-5 А.Гринь, особист Григорий, (фамилию не помню). Мы,лейтенанты, во второй шеренге в конце.
Счастливый путь!.. С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя,
И с той поры в морях твоя дорога,
О волн и бурь любимое дитя!
(А.С. Пушкин).
Служба на Тихоокеанском флоте началась с недоразумения. В конце 1960 года я прилетел во Владивосток и пошел в отдел кадров ТОФ. Кадровик меня встретил весьма благожелательно:
- А-а, Храптович Альберт Иванович! Рады вас видеть. На вас к нам поступили сразу две заявки, командиры Василенко и Чесебиев ходатайствуют о направлении вас к ним на должность командира БЧ-3. У вас диплом с отличием, так что имеете право выбора.
Ну, а я, как и собирался, заявил, что хотел бы начать службу на атомной подводной лодке. Внимательно, надо признать, выслушав меня, кадровик мне сказал, что есть вакансия на одной новой, ракетной:
- Правда, должность там только командира группы. Но ведь это вас не смутит? Это же только для начала. Но решать вам.
И будучи в полной уверенности, что речь идет о новой атомной ракетной подводной лодке, я дал согласие, не стал уточнять, что к чему. Вскоре был оформлен приказ Командующего ТОФ о моем назначении на первую лейтенантскую должность. Мне выдали предписание прибыть в такой-то срок в такую-то воинскую часть и проездные документы. Вручая их, кадровик на прощанье сказал:
- Да вам и ехать далеко не придется. Ваша подводная лодка временно стоит здесь в «Большом Улиссе».
На мгновение мелькнуло сомнение – а почему в Большом Улиссе? Там атомных подводных лодок не должно быть? Однако он же сказал «временно». И я поехал в Большой Улисс.
В штабе 40-й дивизии подводных лодок кадровик взял у меня документы и предложил идти на пирс, где стояла моя подводная лодка. И только подойдя к пирсу, я буквально остолбенел: передо мной стояла дизельная «эска», такая же, как те, на которых я проходил стажировку, только прошедшая, так сказать, модернизацию. Ей на палубу за ограждением рубки привесили два контейнера под крылатые ракеты, после чего она и стала «новой ракетной»!!!
Первой мыслью была: «Вот это влип! Что делать?» От обиды потемнело в глазах, надо же так обманули… Но ведь сам виноват, не расспросил толком, понадеялся… В общем, назад не повернул. Не знаю, как сложилась бы моя судьба, если бы не допустил тогда такой промах и согласился бы на предложение одного из командиров "эсок", причем там сразу стал бы командиром Боевой части, при том, что здесь должен был принять под свое начало всего группу... Но, всё, поезд ушел. Поворачивать назад уже поздно.
Пошел на подводную лодку. Весь экипаж был на борту. Представился командиру, замполиту, старпому. Они познакомили меня с экипажем, офицерами, и служба в моей первой лейтенантской должности началась.
Оказалось, что «С-44» действительно находится здесь временно, (что-то надо было доделать с контейнерами), а приписана она к той самой 124-й бригаде подводных лодок в Конюшково, где я проходил стажировку. Еще один сюрприз!
Думаю, о первых моих сослуживцах надо сказать чуть больше.
Командир подводной лодки – капитан 3 ранга Бочаров Михаил Васильевич. Мне, лейтенанту, он казался старым, хотя ему тогда было всего 34 года. Вид у него был такой. И характер не сахар – грубоват, высокомерен, мелочно придирчив особенно к молодым офицерам, за что мы, молодежь, уважая его, как командира подводной лодки, не особенно любили. А командиром Бочаров был настоящим, мастерству, работоспособности и выносливости в море можно было позавидовать.
Старший помощник – капитан 3 ранга Копьёв Валентин Федорович. Опытный, знающий своё дело офицер-подводник. Умел потребовать службу и порядок, как старпому полагается. Но, в то же время был чутким, внимательным к людям, в любой момент был готов помочь любому из нас, чем только мог. Вот, ей-Богу, чисто русский человек - при необходимости готов был снять с себя рубаху и отдать ближнему. Особой его чертой была страсть к справедливости. За неё он готов был сразиться с любым начальством, и часто защищал нас, молодежь, перед командиром.
Заместитель по политчасти – капитан 3 ранга Светик. Пожилой, умудренный опытом политработник. Мягкий, отзывчивый, умел «не замечать» наших незначительных шалостей на берегу и разрешать возможные конфликтные ситуации между людьми.
Капитан-лейтенант Иван Буланов – помощник командира. Добрый, умный и заботливый, толковый. Почему-то позже пошел не по командной линии, а по своей начальной специальности - закончив Академию, стал флагманским ракетчиком в 26 дивизии подводных лодок ТОФ. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. Но, в последнее время, одна новость о нем пришла с неожиданной стороны: его дочь, Татьяна Буланова, красавица и умница, стала известной певицей, которую многие любят и с удовольствием слушают.
Командир БЧ-1, штурман Георгий Победоносцев! Я не шучу, именно такими были имя и фамилия нашего штурмана. В общении между собой мы его звали Юрой. Москвич, он был родом из аристократической семьи, самый образованный и интеллигентный из нас. Конечно же, явно тяготился службой в глухомани, серостью, однообразием, (и как он только попал в нашу среду?). Разумеется, прохладно относился к службе, отчего имел одни неприятности. В конце-концов он сумел уволиться в запас, что в те времена было чуть не подвигом. Дело в том, что после бездумного сокращения Вооруженных сил в частях и на кораблях возник острый дефицит кадров. Уволиться с флота было практически невозможно. Надо было или стать алкоголиком, (просто пьянство в расчет не бралось, о таких, шутя, говорили: «Пьёт много, но с отвращением»), или совершить какое-нибудь преступление. Во всех остальных случаях командирам предписывалось пьяниц, нерадивых, бездельников и прочих желающих уволиться, «воспитывать». А вот Юрию удалось уйти без потерь по причине «слабого здоровья». Добиться того действительно было нелегко.
Командиром навигационной группы у него был старший лейтенант Геннадий Студенецкий. С ним мы стали друзьями, больше того, дружили семьями, поддерживаем такие отношения до сих пор, хотя сейчас живем уже в разных странах. (Он с женой Людмилой в Эстонии). Очень способный офицер. Ему прочили большое будущее, однако через пару лет нелепый случай – потеря секретного документа, причем не по своей вине - практически перечеркнул его карьеру. Так что командиром корабля ему стать было не суждено. Однако впоследствии он стал одним из лучших флагманских штурманов на флоте, капитаном 1 ранга.
Непосредственным моим начальником был командир БЧ-2-3, (единственная подводная лодка в дивизии на которой была такая должность), старший лейтенант Юрий Антонов. Хороший человек, мягкий, добрый. Именно это качество вредило ему в службе. Не зря моряки говорят: нет такой должности «хороший человек». Или еще круче: «На флоте лучше иметь твердый шанкр, чем мягкий характер».
Командир ракетной группы БЧ-2 - Володя Гладенко, мой ближайший товарищ по службе и по приключениям на берегу. Еще одна утонченная натура, коренной москвич. Пожалуй, самый неуправляемый из нас. Видимо у него были какие-то связи наверху, поскольку через пару лет он перешел на службу в штаб флота и достиг там довольно больших высот.
Командиром БЧ-4 - начальником РТС (тоже совмещенная должность, как у командира БЧ-2-3) чуть позже меня пришел к нам В.Яковлев, хороший специалист своего дела и товарищ.
Командиром БЧ-5 был капитан-лейтенант, инженер Анатолий Гринь. Как и подобает хорошему механику, он досконально, до винтика, знал подводную лодку, отвечал за энергетику, живучесть, взрыво-пожаробезопасность корабля, исправность систем и механизмов.
Командиром моторной группы у него был Виктор Мамлеев, татарин, выпускник Севастопольского ВВМИУ одного года рождения со мной.
И, наконец, корабельный врач, Володя Камелин. Высоких личных и профессиональных качеств человек. Он нас молодых лейтенантов опекал, учил правилам личной гигиены в походах, заботился о нашем здоровье, лечил от всех болезней. Настоящий доктор.
Все они в моей памяти останутся навсегда, как настоящие подводники и товарищи по оружию. Прекрасно понимали, чем мне помочь на первых порах службы, и помогали. Однако все остальное зависело от меня самого.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/12/04/285