Сидорова коза эротика

 
 
Эта интересная история случилась в то далёкое время, о котором любят зубоскалить: «В СССР секса не было». Я лично помню: при каких обстоятельствах и в какой форме была сказана фраза, которая, благодаря подлогу нечистоплотных работников центрального телевидения  и стараниями недругов того времени, послужила прообразом, приведенной выше фразы.
Данный рассказ можно рассматривать, как  анти иллюстрация к глупой, крылатой фразе.

На большом токарном станке ДИП-500, на котором работал Станислав  Грачёв,  двадцати восьмилетний   токарь шестого разряда, уже два года стоял красный вымпел «Ударник Коммунистического труда». Этот вымпел, в первую очередь, говорил о том, что на данном станке работает неординарная, пытливая и творческая личность, которая при существующей технологии выжала из станка всё, что можно. Но неугомонная душа новатора  на  этом не останавливается и пытается выжать из станка ещё больше. А для этого необходимо как-то повлиять на технологию процесса. Самый очевидный «участок» технологического процесса, в котором можно что-то изменить,  это рациональная заточка токарного резца, позволяющая  методом проб и ошибок увеличить и число оборотов патрона, и подачу суппорта. В результате он регулярно выполнял задания на 130-150 и более процентов.
Правда, нашлось в цехе несколько человек, которые объясняли его успехи не творческим подходом к делу, а его силищей. Да, богатырь, мастер спорта в тяжёлом весе, рост за 190 см. А дело в том, что в любом механическом цехе есть подъёмный кран, позволяющий доставлять тяжёлые детали в любую точку цеха и устанавливать её на станке. Но воспользоваться краном, когда тебе нужно, получается не всегда: иногда на него устанавливается очередь. Для кого-то и 30 килограмм неподъёмный вес, а кто-то и с пятьюдесятью килограммами вручную справляется. А Грачёв, единственный в цехе, кто вручную манипулирует деталями 70 кг, а если она удобна для хвата руками, то и с большим весом обходится без крана. Экономия времени действительно получается значительная.
Конечно, вымпел, удостоверение, значок - это хорошо, тешат самолюбие, но что-нибудь вещественное, более материальное, радует больше. Как любили говорить в более маргинальной части рабочей среды: «вымпел, может, и не плохо, но он не пахнет мясом и не булькает»
Кроме того, что Грачёв отличник труда, ещё и секретарь цеховой организации  комсомола. Всё вместе делает его  личностью достойной поощрения. И заводской профком второй год подряд наградил его бесплатной путёвкой в заводской Дом отдыха, находящийся на Черноморском побережье Кавказа.
Грачёв был не единственным в механическом цехе «Ударником коммунистического труда». Таких было, кроме него, ещё пять человек. Трое из них даже получили вне очереди квартиры.  Если Станислав Грачёв не выбьется из занятой колеи, то годика через два и он переселится из коммуналки в отдельную квартиру. А пока - ему вскоре  предстоит испытать знаменательное и волнующее событие: в связи с возрастом заканчивается членство в рядах ВЛКСМ и его стопроцентно примут  кандидатом в члены КПСС.
* * *
На завтрак Станислав оказался первым за десятым столиком. Столик был сервирован на четыре персоны. Он выбрал место спиной к окну,  Ещё не приступил к трапезе, как место напротив него заняла глубоко смуглая, экзотического вида женщина, с красным пятном над переносицей и чёрными, как антрацит, волосами, собранными в пучок на затылке. В довершение полного образа индианки она была обмотана в голубое сари.
- Доброе утро! – сказала женщина по-русски, со слабым акцентом.
- Доброе утро! – ответил Станислав, не отводя, сам того не замечая, удивлённо восторженного взгляда от женщины.
- Что? Не каждое утро приходится видеть индианок? – спросила, улыбаясь, женщина, довольная произведённым эффектом.
- Не то, что каждое утро, а даже вообще – впервые! Но индийские фильмы люблю и вы словно из фильма.
- Мне тоже не каждый день на глаза попадается такой богатырь и, главное, как у вас говорят, без пивного пуза. Хотелось бы произвести на него приятное впечатление.
«Хороша  заявочка! А я что? Против?», подумал Станислав, а вслух произнёс:
- Вам для этого и стараться не надо: вы очаровываете самим фактом.
- Вот как! – женщина удивлённо вскинулась, внимательно и серьёзно посмотрела на Станислава. – Слышать комплименты мне не впервой и даже, как у вас говорят – «пачками». Все они дежурные и абсолютно ничего не значат. Ваш же комплимент заставил меня вдуматься в него, и я нашла, что имею дело с умным человеком. Вы кто?
- Работаю на заводе за токарным станком, то есть токарем, и приехал сюда по бесплатной путёвке, - и с гордостью прихвастнул, -  Между прочим, такие путёвки дают не за  «спасибо», а за дело.
- Я имею смутное представление об этой специальности, но, думается мне, что простой токарь на такой комплимент не способен. Вы - не простой токарь! Разуверьте меня! – сказав так, индианка переключила своё внимание с собеседника на творог.
- Пожалуй, вы правы: я не простой токарь.  Чтобы быть просто токарем, достаточно полгода побыть учеником станочника. Я же окончил почти на отлично школу,  затем - институт и по его окончании,  должен был стать технологом или мастером, а далее возможно карьерное продвижение. Но я напросился стать за станок, чтобы приобрести доскональную практику и потом со знанием дела заняться наукой конструирования, - он рассказывал о себе между глотками горячего сладкого чая.
- Теперь мне стало понятно. Я в вас заинтересована.  Кстати, как ваше имя?
- Станислав, а проще – Стас, а иногда, в шутку, и Стасик.
За беседой не заметили, как управились с завтраком. Остальные два места так и остались не занятыми. 
Будь это ресторан или кафе, беседу можно было бы продолжить, заказав какой-нибудь пустячок.  Но этот зал нужно подготовить к следующей смене, поэтому задержка за столом исключается.
- Стас, в знакомстве с вами я, как уже сказала, заинтересована и объясню – почему. Но не здесь. Предлагаю его продолжить на пляже. Меня пляжем не удивишь и я по нему не соскучилась. А вы ради этого и приезжаете на море. Я правильно вас понимаю?
- Совершенно верно. А мне тоже хотелось бы узнать ваше имя.
- Зовите Ситара.  Ситара означает «звезда».
- Так Ситара, я к пляжу уже готов, поэтому иду туда, займу два лежака и буду вас дожидаться.
- Хорошо.
* * *
Стас, время от времени, посматривал в ту сторону, откуда должна появиться женская фигура в голубом одеянии. Но она не появлялась.
И тут его внимание привлекла не менее интересная женщина, вышедшая из кабинки для переодевания: тёмно коричневый загар, место, предназначенное для плавок, прикрывал узкий лоскуток белой ткани. Груди поддерживала тоже белая полоска ткани, но так, что она прикрывала соски и в аморальности её не упрекнёшь. Чуть ли ни треть лица закрывали диковинные зеркальные солнцезащитные очки. Для полной схожести со стереотипом, созданным по иностранным кинофильмам и кинохронике, не хватало широкополой белой шляпы. Аккуратная фигура, приятной полноты, приковывала к себе внимание и женщин, и мужчин, но по разным причинам: мужчины жадно следили за ней, мысленно воплощая свои фантазии при владении такой женщиной. А женщины - видя реакцию своих мужчин, понимали, что соперничать с ней не могут и потому ревновали. Стас даже забыл про индианку, в предвкушении – созерцать приближающуюся обалденную женщину вблизи.
Она обошла Стаса со стороны головы, поставила сумку с одеждой на лежак:
- Я тебя определила сразу, увидев мужчину с пустым лежаком рядом.  Больше таких пар нет.
- Ситара, это ты! Ты  восхитительна! Я даже забыл о тебе, наблюдая за тобой.
- «Забыл о тебе, наблюдая за тобой», однако фраза интересно построена.
- Я невольно скаламбурил. Увидев вот эту женщину, - он показал движением ладони на неё, - я забыл об индианке в голубом сари. Но ведь в обоих случаях была ты.
- А «каламбур»? Я это слово слышу впервые.
– Я не лингвист, правильно сформулировать не смогу, но что-то  в таком роде: игра слов.
- Единственная книга, которую я всегда вожу с собой, это «Словарь русского языка». Он уже не раз выручал меня. Когда вернусь в номер, посмотрю.
- Я лично никогда не общался с иностранцами, но слушая их в кинохронике, обращал внимание на их очень заметный акцент. Ты говоришь здорово по-русски. Где училась языку?
- Мы жили в Дели недалеко от советского посольства, а при нём была школа русского языка. Мои родители работали в МИДе Индии и хотели, чтобы я пошла по их стопам; русская школа – первая ступенька. Но так случилось, что освоив русский язык, мидовским работником я не стала: мне больше понравилось учить этому языку других людей.
С ростом популярности второй в мире по экономическому потенциалу, каковой является ваша страна, популярным становится и ваш язык. Различные международные конференции, симпозиумы, выставки редко обходятся без участия СССР. Знание этого языка позволяет легче ориентироваться в упомянутых мероприятиях. Сейчас готовлю научную работу  на русском языке о русском языке в Индии. Для этого я должна окунуться с головой в вашу жизнь. Меня интересует всё, вплоть до секса.
- Интересно, как ты будешь изучать секс? Навязываться на знакомство с мужчинами? Но нормальные мужчины отнесутся к этому с подозрением
- И ты тоже?
- А вот я, наоборот, приветствовал бы этот шаг, так как мы  уже знакомы. Тем более, что мне известна подоплёка такой затеи.
- Тогда я на полном серьёзе приглашаю тебя к себе в номер.
- Когда?
- Да хоть сейчас.
- Так я готов. От такого подарка судьбы кто же откажется?
- Хотя я и сказала «хоть сейчас», но немного задержимся: я хочу поболтать с тобой.
- И всё-таки, я не могу представить, как это приглашение происходит от женщины? То, как ты пригласила меня сейчас, это, похоже, экспромт?
- Да, экспромт.  А способов много и они зависят от обстоятельств. Но прежде, чем намекнуть на интим, мне нужно познакомиться с этим человеком, пообщаться. Чаще всего я чувствую, когда клиент готов. После чего  и принимаю решение…
Но Стасу было не до откровений Ситары, на которые он же и спровоцировал её.  Им полностью завладела мысль предстоящего свидания с чудо-женщиной. И сделать первые шаги нужно уже сейчас: ведь «шлагбаум» поднят и путь к блаженству открыт.
Они беседовали лёжа на животе, повернув головы друг к другу. Он положил руку ей на спину, впитывая дурманящие флюиды её кожи.
А Ситара, тем временем, продолжала свой монолог, никак не показывая свою реакцию на действия Стаса:
- Например, я могу спросить: «Если вы сегодня вечером свободны, не составите ли мне компанию?». Иногда добавляю «..с вытекающими отсюда последствиями». Если он вдруг спросит, а такое однажды случилось, «А вытекающие последствия – это что?», я отвечу «Считайте, что я ничего не говорила». Он спохватился: «Я пошутил». Отвечаю «Шуток в этой сфере я не приемлю. Вы мне стали не интересны»
Или другой вариант: в подходящий момент беру ладонь собеседника в свою ладонь и нежным взглядом гляжу в его глаза. Всего-то! И самая частая реакция – поцелуи.
Судорожные движения руки по спине Ситары выдавали, что нетерпение Станислава зашкаливает. Ситара это, разумеется,   чувствовала, но, выбрав его в качестве своего первого любовника, на знакомство с которым ушло  всего около часа, преднамеренно не торопила  события,  желая узнать его и с других сторон.
Станислав, будучи умным и тактичным человеком, рукой давал знак Ситаре, что он уже готов к тому, на что она его пригласила. Но форсировать события дополнительными напрягами он не будет и ждёт её дальнейших шагов.
Ситара привела ещё пару примеров из своей практики, где инициатором знакомства выступала она. Затем рассказала об  одном  случае,
-Тогдашний знакомый  пригласил меня «на шашлыки». Компания собралась большая – приехали на трёх машинах на берег какой-то реки. Пока одни занялись шашлыками, другие ловили рыбу. Было много водки. Сама я не пила, о чём заранее предупредила: я же должна на трезвую голову воспринимать происходящее.  Остальные выпили много и между двумя мужчинами возникла ссора. Нет, ничего страшного не произошло, но мне запомнилась фраза, которую несколько раз выкрикнул один из ссорящихся: «Я её драл, как сидорову козу, а ты мне сейчас, тут, мозги пудришь?». Ну, «мозги пудришь» я слышала раньше и не раз – знаю, что это означает. А вот про «козу» услышала впервые, хотя все слова знаю. Я не стала тогда выяснять смысл фразы, считая неприличным, раз она оказалась замешана в ссоре. Ты можешь объяснить её?»
- Объяснить-то могу, но лучше показать, тогда и объяснять не надо.
- А это как? Не опасно?  Случаем, не садистское ли что-нибудь?
Станислав заливисто рассмеялся.
- Ну, раз ты смеёшься, значит, это не должно быть страшно, - успокоительно произнесла Ситара и перевернулась не спину.
- Я не думаю, что найдётся женщина, которой это не понравится, - сказал Стас, продолжая манипуляции рукой, но теперь по животу, до грудей. Ситара по-прежнему внешне не реагировала на старания Стаса.
- Вот как! Ты меня заинтриговал. Можешь продемонстрировать?
Она живо села, отчего рука Стаса соскользнула ей на бедро
С такой, как ты!?  Да, как можно отказаться!?
- Тогда пойдём быстрее ко мне, покажешь, - Ситара выказывала нетерпение, укладывая  в сумку плед, на котором лежала.
- Давай, сначала намочимся морем, а потом с чистой душой пойдём заниматься «сидоровой козой».
- Тогда побежали, - весело крикнула Ситара, - а то мне не терпится.
Станислав не спеша бежал следом и вдруг сделал курьёзное открытие: экзотические плавки на Ситаре сзади обозначались только белым пояском, а остальное скрылось между большими красивыми ягодицами и от этого они излучают меньше эротики, чем если бы были скрыты плавками, нижний край которых проходит ровно под ягодицами. Когда всё открыто, то нет пищи для пьянящей фантазии. В постели эффект обратный.  Одновременно сделал ещё один вывод: судя по бегу, она спортом не занималась, откуда тогда такая гармоничная, пленительная фигура?
Ситара пошла в кабинку переодеваться.
Когда она вышла оттуда, то стало понятно, почему он прозевал появление Ситары на пляже: она пришла в коротких, почти трусы, белых шортах и жёлтой майке.
По дороге Ситара  объяснила, - как оказалась в этом санатории. Всё очень просто: Индия выкупила право, а вместе с ним и всю документацию на производство нескольких  машин горного оборудования. Чтобы дома быстрее наладить их производство, на завод приехала группа инженерных работников и рабочих, чтобы не только изучить, но и практически освоить весь производственный процесс создания этих машин. Ситара была при них переводчиком. Её контракт закончился, и она решила побывать в заводском доме отдыха, набирать материал для научной работы   
В любом Доме отдыха есть несколько номеров, предназначенных для заводского начальства. Один из таких элитных, двукомнатных номеров Ситара выкупила на одну смену по смехотворной цене.
Как только разулись, Станислав  сразу  припечатал индианку к стене всем телом, отчего женщина всерьёз испугалась. Стаса это неприятно покоробило, и он хотел провести с ней разъяснительную беседу.  Но передумал, и решил на время прекратить активные действия, а затем эволюционным методом вновь вернуться к ним. Через майку, энергично, но ласково «играл» грудями, прошёлся  губами по лицу, шее, остановился на её губах, не оставляя груди без внимания. Чувствовалось, что Ситара  закрепощена и никак не отвечала на его старания, но и противодействия никакого не оказывала. «В моей практике ни одна женщина устоять не могла против яростного напора. Неужели с ней никогда не проделывали такое? Или она до такой степени закалена в сексе, что пронять её
невозможно?».
Не убирая нагрузку на губы и груди, он задействовал ещё один, самый чувствительный участок и для чего отвлёк одну из рук с «грудного» фронта действий:  сделав  движение  с намерением просунуть её под поясок шортиков,  он обнаружил, что их на месте уже  нет!  Руке была предоставлена полная свобода, а она знала, что нужно делать…
Наконец,  Ситара стала отвечать губами на его старания и  даже пустила в ход язык. Глаза её были закрыты. «А, девушка, ты не каменная! Начинает пронимать!». Дальше произошло то, что и должно было произойти: её руки лихорадочно тискали его «хозяйство» сквозь трико. Затем спустили трико насколько возможно и продолжили свои манипуляции. И, как следствие, произошёл  обмен «любезностями»: он снял с неё майку, она – с него и, как заключительный аккорд затянувшегося вступления, он взял её на руки. Судя по тому, что она повела себя не типично, а именно: забеспокоилась, судорожно ухватилась за шею с возгласами  «Ой, ты меня уронишь!», он сделал очередное открытие - «ей это тоже не знакомо. Надо учесть!» И учёл: он не понёс её, по логике, на кровать, а стал прогуливаться по комнате, как с ребёнком. С весом всего 68 кг это позволить себе можно.  Через минуту-другую Ситара расслабилась до такой степени, что даже отпустила его шею. Лежала в его руках, как в гамаке и смотрела ему в лицо совсем другими глазами: ласковыми и благодарными.  «Наверно, когда я была ребёнком, то испытывала такое же чувство, как сейчас», - томно сказала она.
- Ну, что, Звёздочка, перейдём к делу?
- А мы что? Ещё не начинали?
- Так ты ж не давала. Ты превратилась в комок страха. Чего испугалась? Неужели подумала, что я какой-нибудь маньяк? Между нами должно быть полное доверие, а иначе – никак.
- Я боялась, что ты меня раздавишь. У меня никогда не было такого огромного мужчины, хотя в душе мечтала и боялась. Я думала, что в экстазе ты не сможешь контролировать себя и можешь причинить мне страдания.
- Нет, это не серьёзно – во мне всего сто сорок кэгэ. Я ещё могу понять женщину, которая впервые оказалась вообще с мужчиной. Но ты же опытная женщина!
- Да, я опытная женщина, потому и веду себя с опаской. В моей практике было пять случаев, когда оказывалось, что я доверялась садистам! Во всех случаях мужчины были мелкими, соизмеримы со мной и мне удавалось от них отбиться. А от тебя не отобьёшься!
- Тогда давай сделаем так: может, отложим «сидорову козу» до подходящего времени, когда ты будешь полностью мне доверять, а пока я полностью доверяю тебе. И выглядит это так: обхвати меня за шею,  я беру тебя под колени и выпрямляюсь. Тебе это знакомо?
- Знакомо, но подходящего случая, испытать самой,  не было: мужчины были всё мелкие.
- Вот и испытывай!
* * *
С обоюдного согласия решили на обед не отвлекаться и перебиться настоящим индийским чаем и тортом. И до ужина не покидать номер, наслаждаясь компанией  друг друга.
- В номере душно, поэтому предпочитаю ходить голой, чего и гостю желаю, - сказала Ситара, колдуя над приготовлением чая. Вскоре по комнате разлился удивительный чайный аромат. Если бы аромат измерялся в децибелах, то этот аромат тянул бы на все 100 дб
Станислав развалился в кресле и наблюдал за Ситарой и за её хлопотами по сервировке стола. К чаю она выложила торт и что-то незнакомое, но на вид  очень вкусное в форме шариков.
- Ситара, что это за чай? Такого сильного аромата мне ещё не приходилось вдыхать.
- Этот чай изготовляется на фабрике моего мужа  эксклюзивно для нашей семьи. Во все поездки всегда беру с собой только этот чай. А вообще-то, я считаю, что больше половины населения Земли настоящего вкуса чая не знают, как не знают  и настоящего вкуса кофе.
Окончив хлопоты, Ситара тоже развалилась в кресле напротив Станислава. Их разделял только стол.
Состоявшаяся перед этим сексуальная разрядка позволила мыслям в обоих головах наполняться содержанием, отличным от секса  и обмениваясь ими, они значительно обогащались информацией, полезной для обоих.
Незаметно темой разговора оказалось кино. Оба признались в любви к кинофильмам, производимым в стране, представляемой собеседником. Но Ситара, восхищаясь советским кино, отметила один существенный недостаток - уж больно трудная любовь показывается в фильмах: ну, полюбили друг друга, так признайтесь в этом и дружба ваша будет полноценной. А полноценной дружбу  делает секс.  Взять, к примеру, фильм «Кубанские казаки».  Какие замечательные песни, люди. А главные герои любят друг друга и вместо того, чтобы признаться в этом и пользоваться любовью, затевают непонятные игры:  какие-то недомолвки, споры. Или ещё пример: «Дело было в Пенькове». Главные герои тоже влюблены  друг в друга, но он женат, и это, видите ли, является препятствием к их счастью. Альтернативой их счастью как раз и был бы секс.
- Ситара, то, что ты сейчас наговорила, у нас считается аморалкой,  безнравственностью. Ты сама смогла бы так сделать, как советуешь?
- И ты ещё спрашиваешь? А наш с тобой адюльтер, ни наглядный ли тому пример?
- Но наш роман зарождается далеко от наших мест, и мы не опасаемся разоблачения.
- Я не опасалась бы этого, даже если бы мой дом находился в соседнем здании.
- Ой, ли!, - Станислав искренне был удивлён.
- А что – «ой, ли»? Серьёзно говорю. Я мужу позволяю фривольность, а он – мне. Мало того, мы рассказываем друг другу о наших любовных похождениях. Оба довольны и счастливы, и нашему браку ничто не угрожает.
- Так что? – у вас нет обязанностей друг перед другом?  У вас нет понятия о верности, пусть не фактической, но хотя бы публичной?
- Но это же ханжество: клясться в верности, прекрасно сознавая, что подвернись соблазнительная  и доступная фигурка женская, мужчина случая не упустит. У женщины другие критерии в выборе мужчины. Если эти критерии налицо, то верность мужу под угрозой. Зачем подвергать себя таким испытаниям, если можно сразу договориться о территории верности, куда связи на стороне не входят по причине крайней несовместимости с ней. Поэтому у нас редки случаи разводов.
- А дети у тебя есть?
- А как же? Старшему сыну двадцать лет,  младшему – четыре года, а между ними трое дочерей; то есть  всех - пять человек. В наших планах родить ещё двоих.
- Дааа!  Не хило, не хило! Так сколько же тебе лет?
- А сколько дашь?
- Не старше меня, а мне – двадцать восемь.
Ситара разразилась громким счастливым смехом, и даже захлопала в ладоши. Отсмеявшись и несколько посерьёзнев, она «огорошила» Станислава:
- Мне уже почти сорок лет!
- Да не может быть! По твоей фигуре и коже не скажешь – сохранилась, я тебе скажу, отлично! Аппетитная до невозможности! До умопомрачения! Как это возможно?
- Ну, для меня это не проблема: визажисты, массажисты, личный врач, фитнес и даже йога – всё доступно, ибо это мой бизнес.
- Ситара, я уже готов проделать с тобой то, что кто-то в твоём воспоминании проделал с «сидоровой козой». Вообще-то, по правде говоря, выражение «отодрать, как сидорову козу» к сексу не имеет никакого отношения. Да и вообще-то в оригинале применено слово «выпороть». Тебе это слово известно?
- Да, известно. Даже знаю, что после этого слова часто следует слово «ремнём»
Как возникло это выражение «выпороть как сидорову козу»? Можно пофантазировать. Скорее всего, у некоего хозяина по имени Сидор была коза – шкодливая, как и все козы. В чём проявлялась шкодливость? Например, кто-то не закрыл калитку, и она выскочила на улицу, наткнулась на дырку в заборе чьёго-нибудь огорода, нырнула туда. А что она там наделает, можно не рассказывать. Конечно, хозяева этого огорода наговорят много нелицеприятного  Сидору о нём самом и его козе. А то ещё потребуют возместить убытки. И Сидор, наверно, по натуре человек жестокий, отхлещет бедную животину прутом. У многих есть козы, и любая коза сделает то, что и коза Сидора.  Но мало кто решится наказывать её, понимая, что сам виноват, а коза поступила так, как заложено в ней природой.
У нас не принято называть главное действие в сексе прямо, а заменяют его другими, вполне легальными словами. В твоём случае мужчина предпочитает использовать слово «драть». У него несколько значений, например: «драть кору с дерева», «драть уши», т.е. дёргать уши, чтобы было больно – в качестве наказания, «отодрать доску забора». Да, наконец, слово «драться» тебе знакомо?
- Разумеется.
- Вот, делай вывод.
- Но вывод у меня получается не хороший. Выходит, я не зря чего-то опасалась?
- Ааа, вон ты как поняла! Значит, я всё-таки не смог доходчиво объяснить. Я же токарь – не лингвист. Ну, короче: тот мужчина преподносит себя как полового гиганта, который «работает» над женщиной так долго, что секс из удовольствия превращается в пытку. Она просит пощады, а он – назло ей. Ну, ты же понимаешь, что такое на самом деле не реально. Вот и всё!
- Вот, теперь поняла. Я лично не представляю: как это возможно, чтобы секс превратился в пытку? Разве что в случае изнасилования отвратительными личностями? Но ты не такой!
- Ну, если ты поверила, что я не «отвратительная личность»,  то доверься мне полностью и я проделаю то, что обещал. Только с одним исключением: пыток не будет.
Вообще-то он слукавил: пытка будет, но для него. Однажды он надумал продлить сеанс с женой, столько времени, пока она не  скажет «хватит!». Но она этого так и не сказала!  Через два с половиной часа сдался он! В течение этого времени он применил весь арсенал – и «второстепенный»: руки,  губы,  язык, ну, и конечно же,  арсенал «главный» …! Для неё эффективным было всё. По окончании сеанса она, измождённая, но счастливая, еле вымолвила: «Ты меня измочалил до предела» «А чего же ты молчала? Я бы закончил раньше». «Зачем? Всё равно приятно!». Но для него этот эксперимент оказался пыткой! Пыткой было: не дать себе кончить – в этом ему помогал «второстепенный» арсенал.
С тех пор он дал себе зарок: больше часа не «работать»! И вот теперь, чтобы продемонстрировать «сидорову козу» нужно вытерпеть блаженную муку часа два.
Испытание повторной пыткой он с честью выдержал почти три часа, и вторично зарёкся – больше к этому не прибегать. И это несмотря на похвалу Ситары: «О! Ты богатырь не только физически, но и сексуально!»
- Вот это и есть приблизительно, «сидорова коза»!
- Так это же замечательная «коза»! Я буду тебе её заказывать всегда! «Простыми козами» я сыта по горло! Если желаешь, я-то желаю, свои ночи я дарю тебе. Но  ставлю одно обязательное условие: не претендуй на меня единолично. Я приехала сюда не за сексом, а совсем с другой целью. Секс же, я воспринимаю, как элемент, сопутствующий, возможно, даже содействующий, помогающий, освоению основной цели. Поэтому не ревнуй меня к другим мужчинам! Договорились?
- Конечно!
- И второе. Обычно я говорю новому знакомому, что  набиваться ко мне в гости не нужно. Того мужчину, который вызовет у меня доверие по всем статьям, как бы это понятней выразиться,… человечности, я приглашу к себе сама. Анатомические мужские параметры меня совершенно не интересуют. А вот конкретно для тебя, для Стаса, я делаю исключение: ты со своей «козой» для меня - желанные гости. Если увидишь на этом подоконнике вот этот вазон, знай, что я на месте. Если ты будешь свободен – милости прошу.
* * *
В дни, когда Ситара была занята очередным интересным субъектом, Станислав был свободен и предоставлен самому себе.
Он не упускал ни одной экскурсии по историческим и природным достопримечательным местам побережья, организованные администрацией Дома отдыха. Попутно отоваривался импортными шмотками: женское кружевное нижнее бельё, джинсы мужские, женские и детские, несколько пар женской обуви, рубашки  мужские из синтетики и пр. Самое продуктивное место – Сочи и Новороссийск.
Остальное время, естественно,  проводил на пляже, не озабоченный  стремлением к знакомству с женщинами, зная, что ночь в объятиях шикарной женщины ему обеспечена. Но они находили его сами.
Это случилось в воскресенье, перед обедом, на четвёртый день пребывания в Доме отдыха. Стас проходил в воде мимо компании из шестерых, шумно резвящихся, девушек. Ближайшая к нему, самая миниатюрная, ладно скроенная, и, цепляющими взгляд, лучезарными, синими глазами, бесцеремонно обратилась к нему с требованием:
- А ну-ка, дядя, подбрось меня, я покажу им класс.
Ошарашенный смелостью девушки, на грани наглости, и в то же время, обрадовавшись, хоть какому-то разнообразию, он отреагировал на требование:
- С удовольствием! Только скомандуй – как?
- Сомкни ладони так, я стану на них, ты подбросишь меня в ту сторону, - девушка показала рукой в сторону моря.
Она оказалась легче Ситары килограммов на двадцать, и он от души вложился в бросок. Девушка сделала полтора оборота в воздухе и аккуратно вошла в воду под одобрительный визг подружек.
Появление прыгуньи на поверхности они встретили возгласами:
- Браво, Вика! Давай ещё!
Второй прыжок получился в два с половиной оборота, правда, не чисто.
- А сейчас сделаю сальто назад, -  крикнула Вика в запале и приблизившись к Стасу, бесцеремонно стала на его ладони передом к нему и на какое-то мгновение прилипла к его лицу маленькими, упругими грудями. Возможно, девушка не придала значения этому эпизоду, но в Стасе он разбудил азарт мужского начала, и ему захотелось включиться в их компанию, с надеждой на большее.
 Сальто назад, полтора оборота, прогнувшись получилось эффектным и привлекло дополнительно зрителей.
Видя, как легко и грациозно выполняет прыжки подружка, остальным девушкам тоже захотелось повторить её трюки.  Но они просто плюхались животами, а то и спинами, о воду, поднимая тучи брызг. Прыжки у девушек не получались, но они не думали прекращать, а просто дурачились, пытаясь совершать прыжки в воду не только с рук Стаса, но и с его плеч, и даже со спины, для чего ему приходилось нагибаться. 
Прежде чем оказаться на стартовой позиции для прыжка, девушка не раз соскользнёт или сорвётся со Стаса, вольно или невольно прогладит его всеми частями тела. Довольны были обе стороны: она - прочувствует мощь мужского торса и рук, а он - магию молодого, упругого женского тела.
Незаметно, а потому естественно, произошло знакомство. Девушки называли его Стасиком, а ему как-то не приходилось обращаться к ним по именам, хотя уже всех знал. По репликам, которые часто вылетали из уст девушек, стало ясно, что они спортсменки. Вика, ясное дело, прыгунья  в воду. Таня – баскетболистка, Вера – стрелок из пневматического пистолета, Наташа  - барьеристка, Валя и Ира - бегуньи на 800 метров
 Невольно стал замечать намечающееся психологическое расслоение в команде девушек. Особенно это было заметно по поведению самой высокой девушки, Тани: в её голосе начали проскальзывать агрессивные нотки, когда пыталась попасть на «старт» вне очереди. А началось это с одного момента. Таня взбиралась на него сбоку, но нога соскользнула с его бедра и она оказалась в воде с головой. Он быстро нашарил её: одна рука оказалась под её спиной, а вторая – между бёдер, на промежности. Своей ладонью она прижала его ладонь ещё сильнее. Не нужно быть опытным Казановой, чтобы понять смысл такого жеста. Стас взял на заметку этот сигнал и стал искать повод к продолжению многообещающего  контакта.
Во время одной из попыток взобраться на «старт» Таня успела шепнуть: «Стасик, ты нам, с Верой, нравишься». «Зачем же дело стало? Временно  я  доступен для всех желающих».
Из всех девушек его больше всех заинтересовала именно Вера: самая шумная, обаятельная и лицом, и непосредственной ребячливостью, каждый прыжок свой и подруг сопровождала смехом и визгом. Но самой пленительной была её фигура, наподобие древней амфоры: тонкая талия и крутые бёдра. Тот вид фигуры, который другие женщины создают с помощью корсета, у неё был естественен и от того девушка казалась необычайно сексапильна. При взгляде на её фигуру мужчина видит только секс и ничего кроме. Таня же была типичной «моделью»: высокая – за счёт длинных ног, худощавая, талия особо не выделялась в сравнении с узковатыми бёдрами. Вере в сексапильности она заметно проигрывала и разборчивый мужчине на неё глаз «сходу» не положит. Хотя, при случае, от секса с ней не откажется: ничего отталкивающего в ней не было. Вика была универсальна: в её внешности хватало и сексапильности и интеллекта.
Во время следующей попытки краткий разговор был закончен: «Приходи сегодня на танцы в «Эдельвейс». «Буду в восемь. Вас устроит?». «Да».
После такого разговора, сулящего вечернюю «нирвану», интерес Стаса к происходящему пошёл на спад и через четыре старта он объявил:
- Так, девчата, хорошего понемногу. Завтра можем продолжить, если пожелаете.
Раздалось дружное «Уууу!», выражающее общее разочарование.
- Девочки, обед, это святое для мужчин, беспокоящихся о своей фигуре. Я должен восполнить калории, которые сейчас израсходовал. А они мне ещё пригодятся, причём, в самое ближайшее время.
Раздались смех и реплики, среди которых выделялся голос Тани:
- Девочки, давайте скажем «Спасибо» Стасику и  отпустим его для подготовки  к предстоящим ратным подвигам, «причём, в самое ближайшее время»! Три, четыре!
- Спа-си-бо!
Мощи звучанию благодарного слова добавили голоса зрителей.
Его слова «…причём, в самое ближайшее время», повторенные Таней, убедили его, что смысл скоротечного разговора с ней, обеими сторонами истолковывается одинаково.
* * *
Стас предупредил Ситару, что сегодня он задержится и объяснил – почему. Стоит ли беспокоить её поздно вечером или даже ночью? И как среагирует дежурная по этажу на поздний визит?
Она убедила парня, что со всеми дежурными побеседовала, с Розой Викторовной тоже. Поэтому со всеми   очень доверительные отношения и к его позднему визиту любая из дежурных отнесётся с пониманием.
Таню и Веру Стас увидел ещё на подходе к танцплощадке,  танцующих в паре друг с другом. И они увидели его на подходе, прекратили свои танцевальные телодвижения и спешно направились к нему. Каждая чмокнула его в доставшуюся ей щёку.  Он подхватил их за талии, затем руки скользнули ниже, сквозь ткань определил отсутствие плавок у обоих и стало ясно, что длинные прелюдии сейчас будут не обязательны.
- Ну, и куда мы направимся? – игриво-эротично  спросил Стас.
- Прямо по этой дорожке, а потом налево. Там есть уединённая беседка, называемая «беседкой разврата»,  где можно спокойно побеседовать, - в этой же манере ответила Таня, и спешно добавила, - если её ещё не заняли.
Беседка оказалась свободной. Таня сразу же, без заигрывания и не теряя времени на секспрелюдию, склонилась, уперевшись локтями в скамейку, а Стас не медля, молча, начал «беседу» с ней, задрав подол платья,
Странно вела себя Вера. Вместо того, чтобы молча дожидаться своей очереди, она страстно восклицая, то с одной стороны зайдёт, то с другой, то присядет, стараясь подробнее рассмотреть «язык беседы», то, как будто не доверяя глазам, пытается пощупать руками. В его практике группового секса не было и потому поведение Веры было в диковинку. Но диковинка стала понятна, когда по окончании «беседы», Таня, приводя себя в порядок, шепнула «Имей в виду: Вера – целка. В тебя втрескалась без памяти и пошла вразнос».
 «Ах, вот оно в чём дело!». 
А Вера уже сама задрала подол и скопировала позу Тани.
- Нет, девочка, надо сначала настроить твоё тело, поэтому, давай, поиграем!
 Стас решил довести Веру до кульминации, не вторгаясь в «горячую» зону, и начал проделывать с ней то, что сэкономил на Тане: обнажил её груди и дал волю губам и рукам.  Но оказалось, что Вера, наблюдая, и даже вмешиваясь в процесс «беседы» Стаса с Таней, уже самостоятельно, не ведая того, настроилась до кондиции. Это стало ясно уже через пару минут, которые Стас посвятил манипуляциям с её грудями, время от времени  проверяя ладонью  точку контроля и чётко определил это состояние.  В «беседе» с Таней Стас сдерживал себя, чтобы остался потенциал для Веры. Но так как она уже оказалась раскалена «до бела», то Стас, после необходимого акцентированного толчка и краткой паузы, во время которой Вера нетерпеливо заёрзала задом, начал и продолжил до конца своё дело на максимуме своих возможностей. Его кряхтение и её вопли свидетельствовали о полной совместимости  их сексуальных аур.
Сразу же по окончании сеанса Вера обрушила на Стаса шквал  поцелуев, приговаривая:
- Спасибо, Стасик! Я хочу отцеловаться за все беспоцелуйные годы!
Стас оторопел от такого активного напора: у него всегда после освобождения от сексуального гнёта, появлялась кратковременная анемия ко всему, что произошло, и к компаньонке по происшествию тоже. Всё-таки  он мобилизовал свою волю, чтобы не выказывать это состояние,  хотя  отвечал на девичий порыв без энтузиазма. Но она этого не замечала, задавив его аппатию бурным излиянием своей нежности.
 «Насколько я знаю, девушка, впервые вкусившая мужчину, вкуса его не понимает. Ты же как опытная сексапильная фурия – заведёшь любого мужчину», - мысленно, между тем, обращался к Вере Стас.
Наконец, Татьяна прервала супер активную благодарность подруги, что-то шепнув ей на ухо, и тихо сказала Стасу:
- А, ну-ка дай твоего «мОлодца», приведу его в порядок, - и не дожидаясь реакции Стаса, сама обтёрла ватным тампоном, отчего тампон стал розовым.
- Выйди из беседки, там подежурь, пока Веру приведу в порядок. Потом позову.
Стас безропотно подчинился.
Минут через десять Таня позвала Стаса.
- Ну, что? Посидим ещё или побродим? - спросила она Стаса.
- Предлагаю побродить, чтобы дать возможность другим желающим комфортно побеседовать – великодушно предложил он.
Они пошли расслабленной походкой, не скованные общим желанием интима, никуда не спеша.
Стаса ещё там, на море, заинтересовало: кто эти девчата и откуда они?  Сейчас самое время удовлетворить своё любопытство… .
Они охотно рассказали, что учатся в университете областного центра, N-ска, на разных курсах и факультетах. Здесь они оказались в составе спортивно-трудового лагеря. До обеда работают на полях близлежащего колхоза, а после обеда у них свободное время. Всего в лагере сто двадцать человек. Из них только двадцать два спортсмена, а остальные те, у кого  не было возможности интересней провести каникулы. Живут в помещении школы, находящейся недалеко от санатория «Эдельвейс». Каждое утро за ними приезжают три автобуса и везут до капустного поля, а к обеду привозят обратно.
Девушек тоже интересовало: откуда занесло сюда такого харизматичного самца? Он отлично понимал, что их знакомство – шапочное, ни к чему не обязывающее и всё, что они могут поиметь от него, это то, что уже поимели. При желании можно только повториться и не более того. Тем не менее, сделал вид, что обиделся и тоном обиженного сказал:
- За харизматичного, конечно, спасибо! А вот то, что вы во мне увидели лишь самца, это обидно, конечно.
- Так ты поразил нас только сексуальным сервисом,  больше ничем.  Да и кроме этого сервиса нам ничего от тебя и не надо. Что нам толку от того, что ты, может, являешься каким-нибудь заслуженным, или народным,  депутатом или дипломатом. А вот попользоваться тобой мы хотим сполна. Как, впрочем, и ты нами. Когда ещё нам в жизни перепадёт такая лафа? Именно твоя харизма превратила нас в твоих добровольных рабынь, к нашему же удовольствию. Даже Вера, хранившая до сих пор себя для будущего мужа, не устояла, - последовало длинное и исчерпывающее разъяснение Тани.
От имени обеих говорила только Таня. Вера лишь изредка поддакивала.
- Да, девчата, всё так и есть - полностью с вами согласен. Мне от вас нужна самая-самая малость и вы её дали. А откуда я прибыл? Из N-ска, примерный семьянин, имею жену и двоих дочерей. Жене верен, не изменял и не изменяю. Почти на отлично окончил школу, политехнический институт... .
Навстречу так же ленивым, прогулочным шагом приближались две девушки.
- Лида, Галя, а вы чего здесь делаете? Ждёте кого-то? – обратилась к встречным Вера.
- Танцы сегодня скучные, мужчин мало, всех уже разобрали - ответила одна.
- Тогда присоединяйтесь к нам, не пожалеете! Мы поделимся с вами своим мужчиной, - предложила Таня.
Все дружно засмеялись шутке, но Стас превратил шутку в надежду:
- Да, девочки, присоединяйтесь, лишними не будете, - поддержал он Таню.
- Ну, если ваш мужчина согласен, то и мы не против.
Прогуливаться такой компанией было как-то неудобно, поэтому зашли в первую попавшуюся беседку. Находившаяся там парочка поспешила выскользнуть оттуда ещё до того, как она была оккупирована. Таня шепнула Стасу на ухо: «Галя, та, которая блондинка, очень скучает по мужчине. У неё есть хахаль, но он там, дома. Так что не теряйся».
- Галя  и Лида, это наш общий друг, Стас. Можете и вы считать его своим другом, нам не жалко, - сказала Таня.
- А это как? – спросила блондинка.
- Как? – спросила Таня. – А вот так!
И она повторила то, что - и в беседке «разврата». Повторил свою роль и Стас. Новые девушки сначала опешили, судя по их выпученным глазам, потом смущённо заахали, потом замолчали, потом в их глазах засветилось вожделение, которое у блондинки сменилось  нетерпением - она спешно избавилась от плавок.
Как только Таня сполна получила своё,  освободила место, Галя, не мешкая, его заняла, предоставив право Стасу задрать ей подол… .
В отличие от Тани, Галя вела себя более раскованно: она бесстыдно ёрзала задом и не сдерживала крики. Это необыкновенно завело Веру: она, снова, как ребёнок, руками и глазами изучала процесс, и было ясно, что она намерена сменить Галю. Таня заметила этот порыв и запретила, напомнив, что может получить заражение крови. Во избежание этого, надо подождать дня два. Но Вера, вдруг, впала в истерику.  Таня стояла растерянная и не знала что предпринять. А Вера напоминала, что она давно совершеннолетняя, сама может распоряжаться собою и в услугах няньки не нуждается.
- Вера! Да у тебя крыша поехала! Тебе секс сейчас противопоказан! Если бы знала, что ты такая дура, то не связывалась бы с тобой! Идиотка! О твоём здоровье беспокоюсь. Подожди два дня, а потом «жарься» хоть до посинения.
«Идиотка» психанула и покинула беседку. Стас, делая приятное Галине, в то же время  держал ситуацию в беседке под контролем. Выходка Веры его тоже покоробила, но именно она была самой желанной для него и терять её на ближайшее будущее не хотелось. Поэтому решил восстановить мир в женском коллективе, для чего прервал работу, извинился перед Галей, пообещав продолжить процесс, и поспешил за Верой. Он догнал её, положил руку на плечи, что-то темпераментно начал говорить ей, наклонившись к самому её лицу. Она остановилась, молча выслушала, и покорно  пошла обратно, неся на плечах увесистую руку Стаса.
- Не хочу чтобы в такой милой компании появился раздрай. Вера – девушка понятливая, мы нашли с ней общий язык и конфликт улажен, - объяснил он компании свой поступок.
С эротичной улыбочкой посмотрел на Галю и кокетливо сказал:
- А мы продолжим.
Он поднял её обоими руками за талию, сел на скамью, посадил девушку на колени лицом к себе. По тому, как Галя ешё больше оживилась, было похоже, что ей эта поза была хорошо знакома, и даже, вероятно, любимая. Она уверенно проделала с «инструментом» Стаса необходимые технологические движения рукой  и, впившись в губы Стаса,  азартно принялась за дело… .               
Стас, памятуя, что своей очереди дожидается ещё одна страждущая, пытался не допустить «развязки» со своей стороны, но темперамент партнёрши оказался сильнее и они, одновременно с воплями, закончили свой дуэт. Посидели ещё какое-то время молча, плотно слившись друг с другом. Потом Галя повторила поцелуйный напор и томно произнесла:
- В этой позе я люблю засыпать, - и освободила «место».
- Так девочки, - обратилась к ним Таня, - мы оставляем вам нашего мужчину, не обижайте его, а я увожу Веру, пока она опять не закатила истерику. И не забывайте, что до отбоя  осталось чуть больше часа.
Она повела Веру за руку, как ребёнка, а та,  оборачиваясь, помахивала рукой и посылала воздушные поцелуйчики – Стасу, надо полагать.
Оставшаяся троица побродила несколько минут по дорожкам парка, непринуждённо беседуя о жизни насущной. При этом, Лида, время от времени, рукой проверяла готовность Стаса заняться ею. Обнаружив, наконец, желаемую подвижку в контролируемом месте, она, воскликнула:
- Ура, скоро Стасик займётся мной! Я ему помогу, - и  принялась  усердно массировать сквозь брюки его «хозяйство».
Вернулись к «беседке разврата», но она оказалась занята шумной компанией. Занятой оказалась и вторая беседка. А процесс совместного исполнения сексуальной партии  дуэтом уже созрел. Пришлось воспользоваться более доступным местом – за кустами жасмина. 
Лида весной проводила мужа в армию. Её сексуальный стаж составил всего месяц, но за это время она успела настолько втянуться в процесс, что трёх месячный «голод» оказался сильнее табу,  обязывающего женщину хранить верность мужу. Тем более, что она слышала от подруг, что изменой считается не сексуальная близость на стороне, а духовная. С духовной у неё, как она считала, всё в норме – мужа она любит по-прежнему. Поэтому со Стасом она вела себя свободно и попыталась, насколько позволяла обстановка, повторить то, что они наработали с мужем. Оказалось, что со Стасом, всего лишь вторым мужчиной в её жизни, всё получалось качественнее. И она наметила себе, что эта встреча с ним не должна быть единственной.
От долгого воздержания и качественной работы Стаса Лида держалась не долго и минут через пять выбыла из  дуэта, получив сполна то, что хотела.. Но Стас ещё держался, и его хватило на повторный сеанс с темпераментной Галиной.
У Галины своя история. После месяца знакомства, парень пообещал жениться на ней. Она поверила и досрочно «вкусила запретный плод». После этого в течение  полугода
 он  жениться только обещает, а ею пользовался  натурально. Она поняла, что кроме секса от него уже ничего не дождёшься, посчитала себя свободной от обязательств перед ним и со Стасом проявляла полную раскрепощённость.
Такого интенсивного   сексдосуга у Стаса никогда  не было: шутка ли – за один вечер четыре новых женщины! Будет о чём в старости вспоминать. А пока…пока ночью предстоит ублажать Ситару «сидоровой козой», а хватит ли на это «пороха»? Он чувствовал опустошённость, лёгкость. Мысли о сексе сейчас его не заботили, а вот втянуться в лирическую беседу было в самый раз. И он разбудоражил девушек на откровенный разговор, который затянулся почти на час - до самого отбоя.
Но ублажать ночью Ситару не пришлось, и это стало понятно по тёмным окнам номера индианки.

На следующий день, вечером, в «беседку разврата» вместе со Стасом пришли пять девушек: Таня и с ней Вика, а также вчерашние Галя, Лида и новенькая – Наташа.
Общение Стаса и девушек прошло в том же ключе, что и вчера, за исключением одного инцидента. Как только вошли в беседку, Таня сходу  приняла вчерашнюю позу, Стас спустил трико, и тут раздался возмущённый возглас Вики:
- Таня, это что такое? Это и  есть то представление, которое ты обещала? Позор! Потом своим будущим  мужьям будете говорить, что вас плохие парни изнасиловали? Вы не комсомолки, а самые настоящие шлюхи! Тьфу на вас! – и она выскочила из беседки.
- Она наш комсорг факультета. Идейная девочка. Ей не знакомы маленькие житейские радости, - сказала Галя.
И Лида добавила:
- Не понимает девочка, что и комсомолок природа наделила инстинктом к размножению. Устоять перед этим не возможно! Но она – как моральная скала! Бедная девочка!

Ситара отсутствовала три дня. И лишь вечером третьего дня она появилась на ужин. Откровенному обмену новостями за прошедшие три дня мешали соседи по столику. Но и после ужина у Ситары было свободных всего десять минут. Она сообщила, что сейчас уходит на деловую встречу часов до одиннадцати и будет ждать его на ночь… .
Роза Викторовна, увидев Стаса,  сразу же сообщила, что Ситара ждёт его с особым нетерпением в ожидании каких-то очень важных новостей.
 - Да, я действительно принёс важные новости, которые она ждёт, - сказал Стас, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Ситара открыла дверь на условный стук, встретив Стаса в одних шортах. Она подметила интересную особенность: он любил просовывать руку в шорты и там шалить. Если же их не было, то он не особо жаловал это место своим вниманием.
Стас, по понятной причине, тяги к сексу не испытывал и внимания шортам не уделил. И Ситара тоже не стала подставляться, ибо и она пришла не с пуританской встречи. Хотя секс и не был полноценным,  зато сама встреча оказалась весьма информативной. Но она прекрасно знала, что ночью Стас додаст ей всего с лихвой. 

- Я случайно познакомилась с помощником режиссёра, группа которого занята на съёмках фильма недалеко от Сочи. Он пригласил меня на съёмки. Я же, конечно не могла упустить такую возможность – ознакомиться с процессом снятия фильмов в СССР. На подобных мероприятиях у нас, в Индии, я бывала неоднократно и теперь могу сравнить. Конечно, не обошлось без секса, но это уже другая история. Лучше ты расскажи о своих похождениях – я вся в нетерпении.
- Получилось так же, как у вас в Индии. Поняв, что ничего серьёзного не светит, девушки сразу же, без заигрывания, занялись со мной сексом. Как сказала одна из четырёх девушек, Таня,  «твоя харизма превратила нас в твоих добровольных рабынь, к нашему же удовольствию». Не хило, да!? Какому мужчине не понравилось бы такое услышать?
- Расскажи о девушках: кто такие? Откуда?... .
Когда Стас рассказал свои новости, Ситара попросила его 
познакомить с девушками, а через них она познакомится со штабом лагеря и от последних узнает всё о спортивно-трудовом лагере. Ведь за рубежом она не встречала такую форму отдыха коллектива.
- Они приходят после обеда. Четыре девушки постоянны, а другие сменяются. Мы либо бесимся на воде, либо. располагаемся в районе оранжевого грибка на песке и играем в карты. Так что высматривай нас в этих двух точках. У меня на голове будет шлём из газеты… .

Утром они вместе пошли на завтрак. После завтрака он пошёл на пляж, отсыпаться, а  она отсыпаться – к себе, в номер. Чередуя пребывание то в неге, то в море, Стас провёл время до обеда. Потом отлучка на обед и снова – пляж. Где-то через полчаса однообразие нарушают появившиеся девушки. Их работа на полях колхоза проходит под солнцепёком, и потому, прибыв на пляж, они непременно, в первую очередь, устремляются в воду, прихватив с собой Стаса и с этой минуты характер его пребывания  на пляже круто изменяется и зависит от прихоти девушек. Непременным номером пребывания в воде являются прыжки в воду, а на песке – игра в карты. Именно во время картёжной игры Стас увидел приближающуюся индианку.
- Ситара, идите к нам!, - крикнул Стас, делая рукой призывный жест.
Ситара подошла и радостно воскликнула:
- Ой, какая замечательная компания! Здесь действительно приятно провести время.
 Она достала плед и расстилая его на песке, добавила:
- Надеюсь девушки не будут против, если старушка разместится рядом.
Девушки очаровано глазели на экзотическую женщину и никак не отреагировали на её слова.
– А вы из самой Индии? – спросила Вера.
- Да, я из самой настоящей Индии.
- А вот это красное пятнышко на лбу как называется и для чего оно? – продолжила распрос Вера… .
* * *
Все дни стояли пляжные. В распорядке дня для Стаса ничего не изпенилось: для пляжа  старался использовать  вторую половину дня, а первую – для экскурсий и посещения магазинов. На пляже к нему попрежнему присоединялись  девушки из спортивно-трудового лагеря. У них была двойная заинтересованность проведения пляжного времени со Стасом: кроме того, что пребывание в компании с ним вносило разнообразие в их пребывание на пляже, он всегда приносил с собой в дипломате десяток пирожных и три – пять бутылок какой-нибудь газировки. Девушки позволить себе такую роскошь ежедневно не могли. Ну, и главное, – всякий раз договаривались наверняка о встрече в «беседке разврата».
Старожилы пляжа уже знали и Стаса, и девушек, кучкующихся возле него.
До окончания смены оставалась неделя. На пляже появилась четвёрка жгучих брюнетов. Двое из них имели моджахедовские бороды. Но главной  фишкой упомянутого квартета были их  аполоновы тела, привлекающие к себе пристальное внимание, особенно женской части пляжующихся, накачанными  рельефными мышцами.
Брюнеты, конечно, это замечали и ходили этакими гоголями по урезу воды, пытаясь познакомиться с девушками. Но не везло: девушки давали знать, что они уже либо заняты, либо не желают знакомиться по другим причинам. Отказала им и Вера. Ну, это уж слишком! Такую обаяшку они упускать не хотели: окружили,  не выпускали и уговаривали уделить им внимание. Она пыталась прорваться, но её удерживали, хватая за руки. Подружки и Стас, увлечённые беседой, не замечали западни, в которую попала Вера. Их беседу прервали соседи по отдыху, указывая пальцами в сторону воды. Стас не спеша направился к проблемному месту. Взоры зрителей были устремлены на него. Некоторые даже покинули свои лежанки  и направились поближе: зрелище обещало быть непредсказуемым и потому крайне интересным.
Стас, подошёл к группе «аполлонов», раздвинул руками ближайших двоих. Вера вырвалась на волю в образовавшийся проём  и стала рядом со Стасом. А аполлоны, как встревоженные осы, загалдели и грозно замахали руками, выказывая намерение проучить наглеца. Стас махнул рукой призывным жестом и направился к валуну, лежащему в метрах десяти. Брюнеты не поняли его намерения и последовали за ним, хватая за руки и плечи, пытаясь немедленно начать процедуру разборки. Но Стас шёл невозмутимо, сбрасывая с плеч лишнее. Подошёл к валуну, нагнулся, ухватился поудобнее, сделал две пробных попытки поднять. Выпрямился, покрутил плечами, руками, затем резко нагнулся, обхватил камень, выпрямил спину, запрокинул голову и начал медленно поднимать камень. Видно было, что он прилагал неимоверные усилия. Но выпрямился, прижал камень к животу, шатаясь пронёс метра три и бросил. Обратившись к аполлонам, сказал, прожестикулировав рукой:
-  А теперь, если вы настоящие мужчины, отнесите его на место.
Аполлоны поговорили меж собой на своём языке. Среди зрителей нашёлся знаток языка и он перевёл суть разговора: «размышляют – сколько может весить этот камень?».
Самый высокий, бородатый, брюнет подошёл к камню, примерился и попытался поднять. Не получилось. Подозвал ещё одного. Вдвоём сумели лишь пошевелить камень. Но поднять не смогли.
Опять возникло совещание. Из их разговора зритель -знаток языка понял, что камень не удобен для хвата двумя людьми. Советуют высокому, Расулу, на прощание провести свой коронный приёмчик - удар в голову Стаса ногой с разворота.
Стас ехидно ухмыльнулся:
- Ну, ну, пусть попробует. На этот приёмчик у меня есть свой фирменный контрприёмчик.
И действительно, намётанный глаз Стаса определил, что Расул занял исходное положение. «И в самом деле, готовится провести этот страшный удар! Ну, что ж, пощады не жди».
Бородач быстро развернулся кругом и направил пятку правой ноги в голову Стаса. Тот быстро выбросил навстречу ноге обе руки, скрещенные чуть выше кистей. Стопа нападающего попала в центр креста. Теперь уже Стас моментально развернулся на пол оборота, захватил одной кистью пятку, а другой – носок нападающего и докончил оборот под дикий вопль бородача…
Трое остальных брюнетов нападать уже не отваживались, и лишь загалдели, упрекая Стаса: «Через два дня у нас соревнование по бодибилдингу, а ты на целый месяц вывел его  из строя».
На такое обвинение Стас резонно  заметил:
- Он на месяц, а на сколько - я! если бы он попал мне в голову?   
Брюнеты промолчали и повели дружка прочь, с пляжа.
На следующий день тот же знаток языка рассказал, что за неподобающее поведение в общественном месте все четверо сняты с соревнования, отчислены из команды и сегодня утром должны были отбыть домой.

Настал последний день второй смены в Доме отдыха. Последний «праздник жизни» ничем особенным выделиться не мог, ибо всё, на что были способны Станислав и Ситара, уже было апробировано и кое-что взято на повседневное применение. Но самым фирменным номером была «сидорова коза», под которым подразумевалась двухчасовая, без перерыва, работа по доставке удовольствия. Об этой последней  ночи можно было бы и не упоминать, если бы не вещие слова Ситары, сказанные в напутствие Станиславу: «Я-то мужу расскажу о своих похождениях всё, без утайки. Но как среагирует твоя жена, если ты проболтаешься, я могу представить. А мужчина, рано или поздно, проболтается. Когда это произойдёт,  отзвони мне: я коллекционирую такие случаи».

Прошёл год после знакомства с индианкой и девушками из спортивно-трудового лагеря. Различные фрагменты событий из тех знакомств всплывали в его сознании часто, а Веру он вспоминал ежедневно, с благоговением и близость с ней он рассматривал совсем в другом ракурсе, чем с другими девчатами. Если для остальных девчат секс был обыденным делом,  то Вера пошла на это, чтобы доставить удовольствие мужчине, в которого влюбилась до беспамятства. Но и сама получила  неописуемое удовольствие.
Делиться воспоминаниями о дружбе с индианкой с кем-нибудь он не решался. Не потому, что дал себе зарок не делать этого, а просто не было подходящего случая и надёжной компании. Но оба этих компонента совпали через год на рыбалке.
Компания из пяти мужчин прибыла на автомобиле «Волга» на  Кривую - широкую протоку Волги.
Утренний клёв, как обычно, был для всех удачен. Плотвички, окуньки вполне пригодные для жарки, пара солидных жерехов  и приличный судак. Такой трофей способствовал отличному настроению Стаса, что, в свою очередь, располагало к тёплой беседе. Часов в одиннадцать активный лов закончился и компания устроилась на раскладных стульчиках за походным столиком. Распили бутылку белой – каждому пришлось по полстакана. Закусили. И всё время балагурили о разных разностях. Некоторые «разности» повторялись, а некоторые были свежими.
Ещё распили одну бутылку «белой». Закусили. И пошли новости более занимательные, интересные, с которых содержимое бутылок сняло табу. Когда беседой завладела женская тема, Стас выложил свою козырную тему – тесную дружбу с прекрасной индианкой. Рассказал всё, как на духу, и даже то, на что с трезвой головой не решился бы.
А вот дружбу с девушками из спортивно-трудового лагеря  он не решился  бы сделать достоянием общественности даже в таком усечённом составе, так как прекрасно осознавал развратный оттенок этой дружбы. А разврат никак не согласуется с «Моральным кодексом строителя  Коммунизма».
Прошёл ещё месяц. Выходной день, погода слякотная, стало быть, никаких культурно-познавательно-развлекательных мероприятий провести не удастся. Рыбалку – тоже. Жена Стаса уехала к подруге по её же просьбе.
Дочери играют в «магазин». Стас сидит на диване, смотрит в сторону телевизора, но не видит происходящего на его экране, так как полностью погружён в воспоминания годичной давности. Ситара – её всегда хотелось, она  действительно опытная женщина: прекрасно знала, как ублажить мужчину и делала это не каких-то жалких три – пять минут, а столько, сколько нужно – хоть час! Вера – во время страстного поцелуйного напора также страстно шептала: «Я берегла себя для будущего мужа, но лучше тебя всё-равно никого не будет. Поэтому буду твоей неофициальной женой. Если официальная жена тебе на какое-то время надоест и захочется женщину на стороне, знай, что такая женщина есть и всегда готова принять только тебя».
Он сладострастно смаковал некоторые моменты и мысленно благодарил судьбу за то, что она свела его с такими очаровательными женщинами… .
Вдруг, будто от порыва ветра, распахнулась входная дверь, и в комнату, словно фурия, ворвалась жена. Со словами «Ах, ты, кобель поганый!» промчалась мимо, даже не глядя на  него, прямо к шифоньеру, похватала вешалки с вещами, которые он привёз, вернувшись с Дома отдыха,  и пошвыряла их в открытое окно. В окно вылетел не только его костюм, но и вещи, которые он купил для неё и детей. Потом подскочила к нему и указывая рукой на то же окно,  сквозь зубы, злобно прорычала :
- Можешь и ты следом за ними вылететь.
- С какой это стати? – ответил Станислав невинным тоном и состроив, при этом, невинное лицо.
- Чтоб глаза мои тебя больше не видели! Кобелина!
- Но если я вылечу, то больше не прилечу, - попробовал отшутиться он.
- Ой, ё-ёй, напугал! Я и без тебя хорошо устроюсь!
- А я слышал, что ты уже хорошо устроилась, - Стас сказал это наобум, просто съехидничал, не вкладывая другого смысла, кроме как  имея в виду себя, то есть, с ним хорошо устроилась.
- И ты это нормально проглотил? Где же твоя мужская гордость?- жена сказала это прокурорским тоном и с издёвкой.
 Стас молча, с удивлением, смотрел на неё: в словах жены явно проскользнул намёк на другого человека:
- Я не понял - ты что? всерьёз это сказала?
- Думай, как хочешь.
- Я-то могу подумать что угодно, но в твоих же интересах, чтобы я не подумал превратно. 
– В моих интересах, чтобы ты навсегда закрыл дверь с той стороны!
- Я, конечно, могу удовлетворить твой интерес, но не пожалеешь ли после? Ведь я могу и психануть – ты ж меня знаешь.
- Не пожалею! Катись! – и для убедительности показала рукой на дверь.
- Ну, ты же понимаешь, что вот так сразу, с бухты – барахты, прямо сейчас я не могу уйти. Мне нужно время. Сколько дней ты мне дашь?
- Даю неделю.
- Попробую уложиться. Слушай, а, может, сразу договоримся, кто подаст на развод?
- Ты и подавай.
- Но если я подам, у тебя не будет возможности передумать. А если ты возьмёшь себе это право, то останется шанс.
- Нет, я не передумаю.
- Итак, на развод подам я. А какую причину развода указать?
- Так и укажи, «я изменил жене».
- Ну, что ж, все вопросы сняты. У тебя ещё есть время передумать. Только ты зря выбросила всё. Мне подарили лишь костюм, а всё остальное я купил на свои трудовые.

С этого момента началась жизнь, знакомая многим,  фатально разводящимся, семейным парам.
Раньше Станислав допускал в мыслях вариант разоблачения его времяпрепровождения с женщинами в Доме отдыха. И в этих допущениях  столь агрессивная реакция жены не рассматривалась и потому вариант развода тоже отсутствовал. Для него оказалось неприятным сюрпризом такая агрессия. Но раз это уже случилось, нужно как-то выруливать из ситуации. Как замена жене кандидатура Веры была единственной, но связи с ней он не предусмотрел. Он даже не знает её фамилии, как, впрочем, и остальных.
К просьбе Ситары  - отписать, как отнесётся жена к его флирту с ней, Ситарой, если, вдруг, узнает об их отношениях, он тогда не внял серьёзно. И теперь вынужден признать, что она была права: реакция жены была именно такой, какой Ситара обрисовала.
При расставании Ситара дала ему номер телефона и Стас записал его в книге «Тишина» Ю. Бондарева, которую читал тогда, на пляже, пока был в одиночестве. Если бы он понадеялся на свою память, то, скорее всего, забыл бы его. Если бы записал на подвернувшемся клочке бумаги, то потерял бы его. Но книга! – вот она: стоит на полке среди подобных себе, сберегая жизненно важную информацию.               
Не откладывая в долгий ящик, Станислав сразу же пошёл на переговорный пункт и заказал разговор с Дели. Соединили минут через сорок, но разговаривать пришлось с автоответчиком, который сообщил, что госпожа Ситара в отъезде и вернётся через три дня.  Можно оставить сообщение.
«Автоответчик? – что это за штуковина такая? Оставить сообщение? А что? – оставлю. Может, действительно сработает?», и он продиктовал: «Ситара, ты была права. Разъясню первого августа, в 12 часов московского времени. «Хозяин «сидоровой козы».
Ситара не подвела: хотя их соединили на полчаса позже, она, похоже, «сидела на телефоне» и взяла трубку тотчас.
- Ситара, Звёздочка, здравствуй! Это я, Стас!
- Здравствуй, здравствуй, дорогой! Рада тебя слышать! Чем обрадуешь?
- Обрадую тебя своим горем.
- Стас, ты меня разочаровываешь: как это я могу радоваться чужому, тем более – твоему, горю? Мне обидно слышать такое в свой адрес.
- Извиняюсь - это я неудачно пошутил. Как говорится, и на старуху бывает проруха. Ты, как провидица, оказалась права: не удержался я, трепанул на рыбалке дружкам, а они сдали меня с потрохами. И вот представляешь: сижу я перед телевизором, в который раз вспоминаю благостные минуты, проведённые с тобой. Влетает моя разъярённая половина, хватает всё, что я привёз с собой и вышвыривает в окно. Понимаешь, всё!  В том числе и костюм, что ты подарила, купив в "Берёзке". Теперь я затеял бракоразводный процесс.
Слышно, как Ситара с кем-то разговаривает, раздался мужской громкий смех.
- Слышишь, как муж смеётся? Назвал меня подлой женщиной за то, что я разбила твою семью, - и тоже засмеялась.
- А, может, оно и к лучшему? Звёздочка, ты много беседовала с девушками и наверняка чьим-нибудь телефончиком запаслась? Хочу Веру найти.
- У меня есть только телефон  Вики. Кстати, удивительная девушка: кристально, как у вас говорят, чистая и честная, романтик. Да и Вера такая, и Евгения, и Наташа, и две сестры-двойняшки Яковлевы. Нигде больше на земле я таких не встречала, только у вас, в СССР. У вас какая-то особая генерация людей зарождается. Мне легко и приятно общаться с вашими людьми. Они открыты, дружелюбны, не меркантильны, зря улыбки не расточают. Поэтому, если они улыбаются, то знаешь, что их улыбки не фальшивые, как у американцев, а искренние и им веришь. Такие улыбки вызывают, например, у меня огонёк удивления и благодарности.  Но больше всего меня поражает в ваших людях – отсутствие нескрываемого культа денег, хотя избытка благ не наблюдается. Чувствуется, что люди надеются на лучшее будущее и ради этого стоит терпеть и трудиться. Ну, ладно, Стасик, я увлеклась, записывай домашний телефон Вики Артемьевой…
- Всё, записал. Спасибо тебе, Звёздочка - выручила! Сейчас буду звонить Вике. До свидания!

 Минут через двадцать его пригласили в кабинку.
- Ало, кто звонит? – спросил девичий голос.
- Вика, извини, что потревожил тебя. Это Стас звонит. Помнишь такого? Год назад в море тебя неоднократно выбрасывал   
- Аааа, Стасик! Ну, как не помнить – помню! Вскружил всем девчонкам голову, наследил и скрылся. А как у тебя оказался мой телефон?
- У меня есть телефон Ситары. Я позвонил ей, на всякий случай и не зря: у неё оказался твой телефон. Кстати, она охарактеризовала тебя, как удивительная девушка: кристально  чистая и честная, романтик. Так я чего звоню?  Может, ты что-нибудь о Вере скажешь?
- Да, что-нибудь сказать могу. Вера родила прекрасного мальчика, такого же богатыря, как и ты - целых пятьдесят восемь сантиметров, и назвала его, догадайся как? Станиславом! А пока была беременна, родители её гнобили до того, что пришлось, бедняжке, уйти от них. Об аборте она и слышать не хотела:! «Какой аборт! Я же специально забеременела!»
Она отличница и институт не хочет её лишаться. По окончании, скорее всего, ей предложат остаться в аспирантуре. Поэтому проректор по хозчасти разрешил поселить её в общежитие. Там выделены две комнаты для «подзалетевших» девчонок. В одной четыре мамаши с детьми, и в другой было две, а с Верой - стало три».
– Вика, я тут начинаю бракоразводный процесс с женой. Когда он закончится – не знаю. А пока хочу приехать к Вере. Сына усыновлю и предложу ей стать моей женой. По-моему, она очень хороший человечек.
- Да, да, она классная девчонка! С ней не соскучишься и невозможно поссориться. Но жениться не получится: ты опоздал - она уже вышла замуж.
- Да ты что!? А можно поподробнее?
- В неё ещё с первого курса влюбился один преподаватель – умный дядя тридцати лет, кандидат наук.       Сейчас он «исполняющий обязанности декана биологического факультета и работает над докторской диссертацией. Он  узнал о её мытарствах и предложил замуж. В её положении это спасительный выход и она им воспользовалась. Её родители с таким исходом согласны и помирились с ней. Теперь она не Жукова, а Царёва. Сейчас он в научной командировке на Байкале. Там падемия неизвестной болезни охватила нерпичье поголовье. Вера тоже могла с ним поехать, но не решилась оставить маленького Станислава Станиславовича.
- Дааа! Досадно! Огорошила ты меня. Я так настроился, такие грандиозные планы на новую семейную жизнь намечал. Но, как говорится, пролёт мимо кассы! У меня ещё никогда так скверно на душе не было. Год назад две искорки блеснули на моём жизненном пути. Одна даже влетела в мою душу, но я не был готов принять её. А когда созрел, оказалось уже поздно. Я говорю про Веру.
- Ты меня заинтриговал: а кто вторая искорка? Не Таня ль?
- Это та синеглазка, которая бесцеремонно попросила меня  «А ну-ка, дядя, подбрось, я покажу им класс».
- А что ты сделал такого особенного, что «первая искорка» залетела тебе в душу?
- Ровным счётом ничего особенного. Просто она сама сказала «Стасик, ты мне нравишься».
- Что-то на неё это не похоже.
- Ну, если точнее, то это сказала Таня: «Стасик, ты нам с  Верой нравишься».
- Выходит, я свой шанс тогда потеряла?
- Оппа! Вика, можно считать, что ты даёшь мне надежду?
Вика молчала. Станислав не торопил и всё отчётливее понимал, что фиаско с Верой может компенсировать это синеглазое чудо.
Наконец, она тихо промолвила:
- Я хочу, чтобы ты правильно понял: у меня очень развито чувство собственного достоинства и я не хочу прыгать в свободную постель только потому, что её не заняла та, для которой она предназначена. И второе: я не буду бороться за мужчину, как бы его не любила. Пусть он борется за меня.
- Второй пункт не состоятелен. Я лично против понятия «бороться», «завоевать». Ведь завоёванное нужно удерживать, а хватит ли на это сил и желания?  Ты, наверно, не знаешь, что одни мужчины любят саму женщину, другие – только её тело, для третьих, таких меньшинство, но они самые надёжные, тело не важно. Особенно азартны любители тела. Но тело рано или поздно «приедается», и он переключается на охоту за новым. А вообще, Вика, наш разговор не для телефона. Давай встретимся и поговорим. Я хочу тебя обаять, другими словами, вопреки собственному принципу, бороться за тебя. Но без твоего приглашения  приехать не могу.
Вика рассмеялась:
- Какой ты непосредственный. С твоей-то фактурой и такая непосредственность - это подкупает. Хорошо, приезжай. Мне девочки говорили, что ты интересный собеседник и я хочу в этом убедиться: может, ты действительно сможешь обаять меня. Желаю тебе успеха!



-