редактор Юлия Олейник http://www.proza.ru/avtor/skjalv
Макс очнулся лежащим у подножия трона. Он ещё чувствовал, как на лице, покалывая, таяли снежинки. Глубокое небо, навечно связанное астероидным кольцом, светилось отражённым светом. И вот вокруг, словно старый позабытый сон. Огромный тронный зал, наполненный воинами обоего пола. На троне по-прежнему сидел седовласый мужчина, а рядом стоял визирь. Макс даже почувствовал неприятное ощущение в спине, там, где его прокололо копьё. Голова гудела, но Макс всё-таки смог заметить, что при всей схожести, обстановка изменилась. Словно кто-то нажал кнопку «пауза» и толпа, теснившаяся на лестнице, замерла.
Ако, восседая на троне, долгим взглядом смерил Макса, а затем спросил своего визиря:
— И что теперь? Ты наигрался?
— Не думал, что он так легко адаптируется, — разочарованно проговорил тот.
— Так, давай заканчивать, — Ако встал и зашёл за трон. Кнему отправился следом, и трон вдруг исчез.
Макс удивился не исчезновению, а своему спокойствию. Мир снова рушился, и он прекрасно осознавал это. В голове всплывали одна за другой картины, вроде никак не связанные друг с другом, кроме того, что все были связаны с ним. Похождения с Барказом перекрывали картины с доком. Манаф накладывался на непонятную деревню, и всё перекрывал снеговорот. А во рту был привкус то ли водорослей или словно кошки нагадили. Состояние как после тяжёлого похмелья. Он остался один в огромном зале, если не считать замерших воинов, больше теперь похожих на терракотовую армию. Сам их вид наводил страх, но обездвиженные, они вообще наводили ужас. В отличие от них звёзды на гобеленах засверкали живым огнём. Тканая синева обрела глубину, и Макс оказался на каменистом плато среди таинственных фигур под бездонным небом Вселенной. Мириады звёзд дружелюбно подмигивали ему, согревая своим теплом.
Ако и Кнему находились в комнате с пультом управления, а зал и все кто там находились, остались на экранах многочисленных мониторов.
— Может, ещё попробуем? — не унимался Кнему.
— Всё! Хватит твоих развлечений. Не думаю, что они остались незамеченными. Или ты думаешь, что ОН долго будет терпеть твоё самоуправство и моё попустительство? — проговорил Ако.
— Честно говоря, я думаю, что ЕМУ всё равно, — ухмыльнулся молодой человек. — У НЕГО забот и без нас хватает.
— Я сказал, хватит… — твёрдым голосом сказал Ако.— Пора стереть всё лишнее.
— Стереть? — переспросил Кнему. — Всех? И этого?
— Да,- ответил седой. — И всех, кто связан с ним.
— Их-то зачем? — удивился молодой человек. — Потом придётся новых набирать, обучать.
— Всех! — и Ако зло посмотрел на Кнему.
— Что ж стереть, значит, стереть, — вздохнул тот и стал набирать на клавиатуре команды.
Но на экранах ничего не менялось. Кнему взглянул на Ако и снова стал набирать коды, но все усилия были тщетны. На лбу выступила испарина. Кнему продолжал стучать по клавишам. Ако раздраженно следил за его работой:
— Зря я потакал твоим слабостям.
— Должно получиться, — сказал помощник. — Но ведь должно получиться!
— Заканчивай уж… — и в ужасе осмотрел комнату.
— Не могу! — запаниковал Кнему. — Но это же невозможно…
— Возможно, — побледневший Ако обречённо посмотрел вокруг. Стены замерцали, словно картинка на испорченном мониторе. Стали бледнеть и постепенно исчезать. Потолок побледнел и полностью растворился, открывая вид на огромное, усыпанное звёздами небо. При всей своей черноте небосвод казался белым от количества звёзд. Млечный путь, словно огромная бенгальская свеча, исторгал из себя мириады звёзд, которые, в свою очередь, рассыпаясь слепящими искрами, растворялись среди бесконечного числа галактик.
Единственное, что портило картину огромного космического костра, это туманность, закрывающая ядро Млечного пути. Именно туда и был устремлён полный ужаса взгляд операторов. И не зря. Туманность начала бледнеть. Вместе с ней начали бледнеть и лица Кнема и Ако.
— Доигрались, — проговорил старший.
— Но!... Но, как же?... Из-за химеры… из-за марионеток… почему? — бормотал побелевшими от ужаса губами модератор.
Свет ядра становился всё ярче. Было ощущение, словно кто-то скидывает постепенно один за другим покровы, затеняющие сам источник. То, что последним увидели операторы, было око, смотревшее на них из ядра галактики.
Макс сидел в небольшом ресторанчике и пил молочный улун, зелёный чай, который так напоминал о детстве. Теплоход, оглушая гуляющих в парке, не спеша скользил по поверхности реки Мойки. Деревья в парке плавно входили в осень, постепенно окрашиваясь и разноцветьем листвы, и прекрасными пушкинскими словами: «волшебная пора». Пора и правда была волшебной. Природа сказочно расцветала, стараясь показать себя во всей красе перед тем, как перейти к другим строкам незабвенного Александра Сергеича: «природы увяданье». Она, словно женщина на пике своей красы. Зная наперёд, что дальше ей уже не удержать того величия, старается показать себя так, чтобы у всех, кто видел - перехватило дух. Чтобы все её запомнили именно такой.
Невдалеке красовался обновлённый Летний сад. Макс ощутил неприятное чувство, засосало где-то под ложечкой. Словно волна холодного воздуха окатила его. Макс поёжился. «Осень, бывает», — подумал он. И всё же, несмотря на покой и уют, нечто обеспокоило его. Макс стал оглядываться, но никак не мог понять, в чём дело.
— У вас свободно? — знакомый женский голос заставил его вздрогнуть.
Мурашки пробежали по спине. Он повернулся. Да, не ошибся. У столика стояла она.
— Агнесса? — проговорил он одними губами.
— Мы знакомы? — вскинула брови девушка.
— Такое впечатление, что уже очень давно, — сказал Макс и, быстро встав из-за стола, пододвинул девушке кресло.
— Что ж, тогда продолжим знакомство, — присаживаясь, улыбнулась Агнесса.