По-моему, в этом году в Москве у солнца было меньше рабочих дней, чем у Деда Мороза. Но всё-таки я удивилась, узнав, что даже Вики выдаёт количество не солнечных дней в городе, а солнечных часов... часов, понимаете? Оказывается, в декабре здесь бывает в среднем 14 солнечных часов... но даже их мы в этом году пока не видели.
Теперь понятно, почему мы такие хмурые, депрессивные и вообще... почему мы выбиваемся из сил, пытаясь согреть кого-то своим внутренним теплом... Потому что постоянно приходится отдуваться за себя и за «того парня»!
Когда-то давно моим самым большим кошмаром был постапокалиптический мир, в котором нам пришлось бы жить под землёй - в «коробках» без доступа солнца и ветра... воображение рисовало спасительную вентиляцию, передовые технологии, бесперебойное электричество и лампы дневного света нового поколения (почти как настоящий дневной свет!), но всё моё естество отчаянно сопротивлялось и кричало: «Не надо мне ничего, если я больше никогда не увижу солнца!»
Что ж... теперь я, кажется, и так его не вижу. Неделями, месяцами... Кто-то считает дни без солнца, а я вот не могу... Каждый такой день для меня - ступенька вниз, в то самое постапокалиптическое подземелье...
Практикую пратьяхару. Отвлекаюсь от внешних объектов в поисках света внутри себя.
Иногда нахожу - и тут же трачу его на кого-то другого. Иногда позволяю кому-то спускаться вместе со мной - и он полными горстями черпает мой свет, ничего не давая взамен.
И тогда я спускаюсь ещё ниже - на самое дно - и пытаюсь научиться видеть в темноте. Сначала всё становится хуже, ещё хуже, ещё, и, наконец, совсем невыносимо - но потом это всё вдруг отпускает и становится никак. Я обнуляюсь.
Там, на дне, в кромешной темноте и космической пустоте, где от холода идёт пар изо рта и коченеют кончики пальцев, я нахожу себя. Такую, как я есть на самом деле и всегда была - без какого бы то ни было внешнего влияния. И эта я, настоящая и чувственная, смотрит мне в глаза и спрашивает, качая головой: «Что же ты с собой сделала? Что же ты с собой снова сделала?». Она обнимает и убаюкивает меня, и в моём сознании всё переворачивается вверх дном: я, вся такая сильная и независимая, собиралась пожалеть её, а вместо этого она жалеет меня, и я просто принимаю её дар... В её объятьях мне тепло и уютно. Я слышу, как там, наверху, бушуют бури, но остаюсь безучастной: без меня. На этот раз без меня.
...Потом я и она - «настоящая я» становимся одним целым. Я снова - просто я, без разделения, без градаций. Сильная и целостная. Перезагрузка произошла...
И тогда я возвращаюсь обратно наверх. Готовая к московской зиме... к агрессивной толпе в метро по утрам... к офисной работе... к нытью окружающих... к холоду, темноте и порой дрянному кофе. К людям, с которыми такой перезагрузки не произошло.
Я знаю, что сейчас многие мои друзья находятся на физическом и эмоциональном дне... Я хочу сказать вам кое-что важное... если, конечно, вы дочитали до этого места))
Реальность жестока. И она такова: помощь не придёт. Каждому из вас придётся самому спускаться на собственное дно... ну или подниматься к сияющим вершинам - я не знаю, как вы обычно перезагружаетесь.
И никто не знает.
Поэтому вам не поможет ни чужой опыт, ни чужие советы.
Вы ведь тоже видели «Гарри Поттера»? Помните момент, когда Поттер с Гермионой возвращается в прошлое - где он на берегу озера вместе с крёстным, которого уже жрут дементоры? Гермиона в тихой панике, а Поттер спокоен: мол, сейчас придёт мой отец и всех спасёт. И только когда Гермиона говорит прямым текстом: «Никто не придёт, Гарри! Он умрёт... вы оба!», Поттер всё-таки достаёт волшебную палочку и вызывает патронуса. Кто-то воспринял это как нечто само собой разумеющееся, а по-моему, это одна из самых душераздирающих сцен в фильме. И в ней заключена вся правда нашей жизни: никто не придёт.
И если этот факт тебя пугает, подожди, пока улягутся вставшие дыбом волосы, и подумай вот о чём: на самом деле это хорошая новость. Никто не придёт тебя спасать, потому что твой спаситель и так всегда рядом: это ты сам...