Стекла черных очков запотели, парик сполз, крашенный конский волос прилип ко лбу.
- Живите пока, - простила обидчиков. – Но я еще вернусь, - предупредила их.
Забрела в крошечный магазинчик.
А чтобы не узнали – вдруг выслеживают, - вырядилась пугалом.
И в автобус, когда отправилась путешествовать, вскочила в последний момент. Специально устроилась на заднем сидении и все оглядывалась, не преследует ли машина с затемненными стеклами. Кажется, не преследовала.
И вертолеты не кружили над головой, и со спутников не наблюдали.
Все равно взмокла от запретного желания.
Продавец-консультант включил компрессор, надул резиновую бабу. Покупатель восторженно хлопнул себя по ляжкам. Потом ощупал товар. Резина податливо поддалась под настырными пальцами.
- Лучше настоящей, - похвалился консультант.
- Вместо своей, постылой, - согласился покупатель.
- Вместо…, - ухватилась женщина за привычное слово.
Консультант придирчиво оглядел ее.
Разбирался и умел отстранять праздных зевак.
На этот раз не разобрался.
- Вы не перепутали двери? – спросил он.
- Перепутала, - согласна кивнула женщина.
Парик еще ниже сполз, стекла очков еще сильнее запотели, а губы обметала короста.
Заразная болезнь, консультант попятился. Спиной уперся в полки с игрушками.
Покупатель забрал резиновую бабу. Волок по улице и отмахивался от непрошенных советчиков. Те изощрялись в своих предположениях.
- Осудят и разнесут по всему городу, - испугалась Олеся
- Мы никому не скажем, - догадался продавец.
Устал притворяться и привычно объяснил.
- Необходимо для здоровой и полноценной жизни. Автономный агрегат, работает на батарейках. В отличие от мужиков не разбрасывает где попало вонючие носки. И по ночам не надо тормошить бесчувственное тело и опохмелять утром.
Молча и деловито работает!
Увлекся и продемонстрировал.
Огладил грудь и живот, потом достал прибор и вставил батарейку.
- Замечательный вибратор! - Ладонями придавил его к столу, чтобы не ускакал.
Стол затрясся. Потом закачались стены, с потолка посыпалась штукатурка.
- Полностью и с избытком заменяет мужика! – под камнепадом похвалил свой товар.
Хоть бы погиб и заткнулся, размечталась женщина. Но не пропустила ни одного слова. Более того, слова излечили. Сдернула парик и уронила очки. Когда шагнула к прилавку, раздавила стекло.
- Прекрасные отзывы! – похвалился специалист. – Пациентки избавились от мужского засилья, воспряли и расцвели. Вы тоже расцветете! – обнадежил женщину.
То ли разрядились батарейки, то ли выключил прибор, Тот судорожно дернулся и затих и даже – так показалось ей – сморщился и скукожился.
- Полная имитация! Самая совершенная электроника. Вам не отличить! – из последних сил уговаривал покупательницу.
А она и не могла отличить, не с чем сравнивать.
- Нет, - отказалась, доставая бумажник.
Экономно жила и накопила. И отец прилично зарабатывал на шахте. Не забывал о единственной дочке.
Еще не оборудовали контрольную полосу на границе.
Это потом выкопают глубокий ров и отгородятся колючкой. Пустыми бутылками и вспоротыми консервными банками. Лозунгами и проклятиями. И будут подозревать тех, у кого родственники за чертой.
Поэтому чуть ли не ежедневно придется оправдываться. Закладывать нестойких и сочувствующих.
- Нет, - отказалась она, выгребая наличность.
- Чтобы досадить постылым, - вспомнила предыдущего покупателя.
- Для улучшения экологии и популяции,- сбилась на полную невнятицу.
- Чтобы было меньше свалок, - подхватил опытный совратитель.
Уложил покупку в праздничную коробку, перевязал ее алой ленточкой. Спас еще одного обездоленного человека.
Многим помог, о своих достижениях взахлеб рассказывал жене.
Она тоже пожелала спастись, ушла, оставив объяснительную записку. Но использовала не буквы, а символы. Чем-то напоминающие интимные игрушки, если вглядеться.
Когда будущие археологи обнаружат эту записку, то вряд ли разберутся.
Для улучшения экологии, чтобы было меньше свалок, приобрела вибратор.
(Хотя была неправа, теперь избыточной мужской материал выбросят на помойку, и вскоре бракованные продукты расползутся по стране.)
В автобусе бережно положила коробку на колени. И придерживала ее, если неожиданно затрясется, то не упустит. И объяснит случайным попутчикам.
- Ядовитая гадина, вам не поздоровится, - заранее напугала она.
Мужики, на всякий случай, отсели.
Когда приехала, то обмыла прибор теплой водой, смазала питательным кремом.
Еще рано ложиться спать, но так измоталась, что прилегла пораньше.
И тогда это случилось.
Николай представил прежде чем увидеть.
Сам себе приказал присматривать за учительницей. Слишком выпячивают свою преданность. И пусть сдала некоторых второстепенных соратников, этим навлекла еще больше подозрений.
Настроил подзорную трубу.
В детстве подарили родители.
Администрация предоставили учительнице полуразвалившейся домик, сарай или бывшую конюшню.
Различил под увеличительным стеклом. Бревенчатые стены изъедены жучком, из дыр сыпется труха.
На окнах черные шторы – интересно, по кому траур? – или такие мутные стекла, что не разглядеть.
Поэтому попытался вплотную подобраться к объекту.
Если обзавелась псом-людоедом, то не сдобровать. Но можно спастись – швырнуть собаке кусок мяса.
Нет у него мяса, сам бы не отказался, остается надеяться на слепую удачу.
Пес не загрыз, подобрался к окну и различил за мутным стеклом.
Запрокинула руки и вцепилась в изголовье кровати.
Потом уперлась в матрас пятками и затылком, изогнулась в пароксизме наслаждения.
Потом вскрикнула и растеклась по постели.
Подглядывал с разрешения пришельцев.
Учителя должны соответствовать западным стандартам. Полная раскрепощенность, только тогда человек становится свободным. Отбросить вериги ложной скромности. Если возникнет желание, если позволяет погода, можно голой и босой выйти на улицу.
Купила не только вибратор, но и диски.
Раскрепощенные западные соратницы не ведали сомнений. Устраивали массовые заплывы или катались на велосипеде. Культ обнаженного тела. И не стыдились дряблых ляжек и животов, обвисших грудей, похожих на выжитые винные бурдюки.
Что естественно, то не противно, попыталась уговорить себя. Почти удалось уговорить.
И если раньше, раздевшись по пояс, уныло изучала свое отражение, и даже обращалась к знахарке, то постепенно отказалась от этой практики. Занавесила зеркало простыней.
Знахарка поила ее целительным отваром. Подмешивала туда кровь нетопырей и слюну оборотней. Такие звери еще не перевелись в воображаемых лесах.
Если неосторожный путник случайно забредал в чащу, то уже не мог выбраться. Его слюной и кровью сдабривала напиток.
Обыкновенная женщина, такой виделась Олеся Осиповна. Разве что когти иногда выступают из мягких подушечек. И скалится по-звериному.
Как большинство женщин, лучше с ними не связываться, не переубедить их.
А она ватой набивала лифчик. Груди почти не выросли.
Когда пришло время, когда женское изначальное разрослось буйной порослью, всей этой дикой зеленью приникла к соседке в институтском общежитии.
А та оттолкнула ее.
Отринул и беглый попенок, напрасно она поддакивала, выслушивая его нехитрую исповедь. Выплакался в жилетку, та насквозь промокла.
Одна сослалась на усталость, так измотали ночные бдения, другой вообразил себя монахом.
Не пожелали связываться с уродиной.
Знахарка обещала помочь.
Давясь и содрогаясь, поглощала целительный отвар.
Грудь не росла, но огрубел и потемнел пушок вокруг пупка, потемнели волосики над верхней губой.
Безжалостно выщипала их.
Добровольная пытка, вытерпела эту боль, лишь несколько раз застонала.
Взметнулось и загалдело потревоженное воронье.
Так измаялась, что пожаловалась во всемирной сети. Физический недостаток, неопределенно намекнула, не решаясь выдать сокровенную тайну.
Неведомые подруги дружно и немедленно откликнулись.
Эти отбросили ложную стыдливость.
Одна привлекала клиентов объемистыми телесами. Другая в автокатастрофе повредила ногу, но тоже пользовалась популярностью. Третья из-за неправильного строения гортани не могла говорить, у этой не было отбоя от клиентов.
Но Олесю привлекли те подруги, что обходились без этих лишних хлопот. Они-то и поведали о чудном приборе, напрасно мужчины поначалу разгромили магазины, где решились опробовать новинку.
Полиция не смогла пресечь погромы.
В полиции служили мужики.
Пришлось привлечь к службе женщин.
Эти быстро угомонили смутьянов.
Игольчатым каблуком в пах, с оглядкой и шепотом поведали пострадавшие.
Мужики смирились с поражением.
Слиться с Западом, перенять его ужимки, то есть достижения, научили учительницу литературы на курсах повышения квалификации.
Необходимо заменить местных учителей нашими, взращенными на западных ценностях кадрами, но некоторые время придется использовать и негодный материал, решила Власть.
Олеся Осиповна не желала быть негодной.
Как когда-то стремилась к общению, и не могла высидеть и нескольких минут в одиночестве, так теперь возненавидела насмешников.
Вата сбивалась в комки, они издевательски ухмылялись.
Все – и мужчины, и женщины.
Всех и все ненавидела.
В том числе фильмы и книги, которые необходимо одолеть, чтобы приобщиться и не быть негодной.
Когда похоть и грязь выхлестывали с экрана, настраивала свой прибор.
Батареек хватало на несколько сеансов, заранее запаслась ими.
В магазинах все раскупили, пришлось обратиться к спекулянтам.
Границу укрепили глубокими рвами, обнесли колючей проволокой, но коробейники научились преодолевать и эти препятствия. Частью прибыли делились с пограничниками. И хотя в душе проклинали их, не смели возмущаться.
Все жить хотят, невольно соглашались с этим принципом.
Батарейками подрывает наши устои, взяли ее на заметку соответствующие органы. И прибор приобрела на востоке – надо же, оказывается и азиатам не чуждо нечто человеческое, - отметили в досье.
На всякий случай приглядывали за всеми чужаками, сыск и наблюдение – основа благополучия.
Когда Олеся Осиповна изучала современную западную культуру, то занавешивала окно.
Денег едва хватило на приобретение импортной техники, не заменила исцарапанные бурями и житейскими невзгодами мутные стекла.
Вечером, после очередных разборок в училище и курсов повышения квалификации занавесила их в очередной раз, половинки штор пришпилила булавкой.
Рама рассохлась, булавка выпала под порывом ветра, уголок мутного стекла обнажился.
Застонала и изогнулась, пятами и затылком уперлась в матрас.
Не сразу обмякло тело.
Сбросила одеяло и долго не могла отдышаться.
Вата натерла грудь, усугубила эту боль, расцарапав кожу.
Указательным и средним пальцем промокнула царапину и поочередно облизала их.
Полнолуние, вспомнила она, соки бурлят и пенятся в полнолуние.
На этот раз ничего не различила.
Когда после нескольких лет забвения снова заметила ночное светило, то прикрылась от красного слепящего света.
Так блестит объектив подзорной трубы или прибора ночного видения, догадалась она.
Последующие дни были посвящены поискам и находкам.
Еще в школе учитель физкультуры выделил ее среди девчонок.
Своих воспитанниц приучал к превратностям жизни. Выживет тот, кто успеет добежать до убежища. Для этого надо перелететь через «козла» и не задеть его. Могли заминировать. А приземлившись, тут же откатиться в сторону, чтобы уйти из-под обстрела. Потом стремительно вскарабкаться по канату. Спрыгнуть и снова откатиться.
Учитель воевал и был комиссован по контузии.
В запахе пота опять накатывало былое.
Мало кто мог выполнить запредельные его требования.
А Олеся справлялась.
- Будь у нас побольше таких бойцов…, - однажды похвалил ее.
Тяжелая рука промяла плечо.
Она щекой прижалась к заскорузлой шершавой коже.
Мужчина опомнился и отшатнулся, впервые осознала она свою ущербность.
Почти не растеряла навыки, не только обследовала землю, но залезала на деревья.
Не знала, что искать, много было следов, но сходу отринула барак, где расположились артиллеристы, после усиленных дневных возлияний те уже не могли наблюдать за противником.
Тем более, для этого надо вскарабкаться на дерево, как безошибочно определила.
Она легко забралась и тщательно изучила кору. Вот сухая ветка обломилась под неосторожной ногой. Не упал, обхватил ствол, железные подковки оцарапали кору. Потом устроился на развилке, она тоже устроилась и посмотрела. Чтобы ничего не упустить, пришлось неудобно согнуться. Значит наблюдатель был небольшого роста, может быть, чуть выше ее.
И нога у него маленькая, и устремления мелкие и необязательные, расстроилась она.
Впрочем, мал золотник, но нужен, вспомнила запретную русскую пословицу.
И когда ветер раздует шторы, наблюдатель различит сквозь исцарапанные временем и невзгодами оконные стекла.
Привычно изогнулась и вскрикнула, а потом всмотрелась.
Измаялась привычным одиночеством, пусть хоть кто-то увидит и заинтересуется.
Пусть маньяк, сумеет и с ним договориться, как договорилась с Новой Властью.