Предыдущая страница http://www.proza.ru/2017/12/09/2007
Вице-адмирал Корнилов погиб в тот роковой день первой бомбардировки Севастополя. Это случилось, когда он объезжал бастионы.
Кто был прав, командир 5-го бастиона капитан-лейтенант Дмитрий Васильевич Ильинский, который укоризненно сказал ему: «Ваше превосходительство, зачем вы ездите по бастионам? Вы нас обижаете, вы доказываете тем, что не уверены в нас, я вас прошу уехать, я вам ручаюсь исполнить свой долг».
Или Корнилов, ответивший подчинённому: «А зачем же вы хотите мешать, мне исполнить свой долг: мой долг видеть всех»?
Думаю, это тоже решать не нам.
Противнику прекрасно было видно Корнилова в его генерал-адъютантской шинели, фуражке, на гнедой лошади с белой гривой, на которой он каждый день объезжал позиции. Случилось именно то, о чём предупреждал Ильинский, пытаясь отговорить адмирала от ненужного риска.
Ядро раздробило Корнилову бедро у самого живота. По словам его адъютанта лейтенанта Александра Павловича Жандра, который подбежал к нему, Корнилов произнёс историческую фразу: «Отстаивайте же Севастополь!» и потерял сознание.
Никого рядом не было, слышать это мог только один Жандр. Любой врач вам скажет, что человек, которому ядро раздробило бедро у самого живота, испытывает болевой шок от невообразимой боли. В такой момент ещё и думать об обороне города - дано не всем. Наверно так и было.
Носилок на бастионе не оказалось. Раненых и убитых просто оттаскивали в сторону, чтобы не мешали артиллеристам. Жандр на лошади поскакал за носилками на перевязочный пункт. Офицеры перенесли на шинели Корнилова, укрыв его за бруствер между орудиями.
Потом прибежали два медика с перевязочного пункта и стали оказывать ему на месте медицинскую помощь. Шансов выжить у адмирала не было никаких. Впрочем, его счастье, что он не дожил до операции.
Пришлось бы ему перенести новые невероятные муки в госпитале, где все операции по ампутации бедра оканчивались неизбежной смертью – и у русских, и у союзников.
На месте, где он получил смертельное ранение, из неприятельских бомб и ядер, благо их повсюду валялось великое множество, потом выложили крест.
Меншикову немедленно доложили о гибели Корнилова, но на похороны главнокомандующий не приехал, наверно, не смог простить погибшему адмиралу последнего разговора, а тем более, обвинения в измене, что, в общем, как-то не по-христиански. Видимо, глубока была обида.
Ночь защитники города не спали: восстанавливали разрушенные укрепления, подтаскивали новые орудия взамен разбитых ядрами и бомбами. Утром оборонительная линия явилась взору противника в таком виде, будто и не было никаких разрушений.
Это привело в уныние командование союзников. От штурма командующие союзными войсками отказались и приступили к длительной осаде.
В 1883 году, выступая с лекцией в Морском собрании, один из героев обороны Севастополя, Филимон Васильевич Пестич, сказал, что противник был сильнее во всём, стрелял лучше, а русские войска держались только за счёт доблести и самоотверженности.
Ни в коем случае не ставя под сомнение эти качества русских воинов, замечу, что в гораздо большей степени имели значение людские ресурсы. Людей в русской армии не жалели, достаточно сравнить потери союзников и русских.
Что касается мужества и доблести, то мы не вправе считать, что такие качества присущи только одним русским. В любой стране вам расскажут о мужестве и доблести своих воинов.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/12/11/1842