Случайная встреча с незнакомым человеком, короткий разговор, в котором выясняется, что твой визави, хоть даже и назвал тебя по имени, всё же обознался… Такое наверняка было почти у всех, верно? Были такие встречи и у меня, некоторые забавные, некоторые довольно неприятные, но особенно запомнилась одна…
Дело было году в, не соврать, девяносто пятом, ну может девяносто шестом. Лет мне было тогда примерно тринадцать, отец только-только пригнал из Тольятти новенькую вишневую «шестёрку», так что точно не раньше. Жили мы тогда всей семьёй в большом сталинском доме на набережной Москва-реки напротив Киевского вокзала. Тем вечером был мой черёд выгуливать нашу собаку, простую дворнягу, сообразительную и послушную, но временами брехливую, причём облаивала она исключительно незнакомых мужиков. Как такового двора у нашего дома не было, лишь небольшой скверик со стороны чёрного входа с условной детской площадкой, несколькими лавочками, чахлой клумбой и здоровенной то ли трансформаторной подстанцией, то ли ещё чем-то аналогичным, огороженный монументальным забором с каменными столбами. Вот в этом скверике мы обычно и гуляли с псиной.
Была поздняя осень, накрапывал мелкий, почти незаметный дождик, и на улице уже стемнело. Сквер был пуст. Справа от входа, чуть поодаль, стояла серая кирпичная коробка той самой электробудки, выходившая в сквер глухой стеной. Собака занималась своими собачьими изысканиями под стеной будки, как вдруг я заметил, что из глубины сквера ко мне подходит какой-то парень. Лица его мне не видно, поскольку уличные фонари, стоявшие вдоль забора и предназначавшиеся для освещения улицы, огибающей сквер, светили мне почти прямо в глаза. Я напрягся, но он протянул руку, поздоровался, назвав меня по имени, и завёл со мной разговор. Хоть непосредственной угрозы никакой не было, чувствовал я себя ужасно скованно по двум причинам: в силу врождённой застенчивости, граничащей с социопатией, и ещё потому, что я не мог разглядеть его лица. Единственное, что я понял – парень немного старше меня, примерно года на два. Впрочем, разговор был совершенно мирным и мои односложные ответы вполне устраивали моего собеседника. Через несколько минут беседа наша завершилась, мой визави пожал мне руку, бросив напоследок что то обыденное, типа «увидимся», и вышел из сквера. Через несколько минут следом за ним отправился и я, пора было возвращаться домой.
Ночью, когда я уже лёг в кровать, у меня появилась возможность в тишине проанализировать эту встречу. Да, именно ночью, ведь это лучшее время, чтобы предаваться праздным мыслям в стиле: «А надо было мне тогда ответить вот так»… В общем вот до чего я додумался – во-первых этот парень так и остался мной неузнанным, ведь имени своего он не назвал и ни на пол-оборота не повернул лицо под свет уличных фонарей, как будто специально; во-вторых некоторые его вопросы и реплики показались мне по прошествии пары часов странными, он задавал много вопросов о знакомых мне ребятах так, как будто продолжительное время их не видел, потом заявил, кивая головой, что я здорово вырос. Ну и ещё пару таких моментов, из за которых сложилась уверенность, что этот парень куда-то надолго уезжал и совсем недавно оттуда вернулся. Ну и собака моя отнеслась к нему совершенно спокойно…
С того вечера прошло больше двадцати лет, но я так и не могу понять, кто это был. Совершенно точно могу сказать, что он был мне незнаком, хотя держался со мной так, будто мы давно знаем друг друга, это не мог быть ни старший брат одного из моих ровесников, ни один из воспитанников спортивной секции, которую я в то время посещал. Тогда, двадцать лет назад, при полном отсутствии соцсетей и мобильных телефонов, общение было всегда живым, все были друг у друга на виду, и про «чувака, который с предками свалил за бугор», к примеру, стало бы известно довольно быстро. Так вот, в моём окружении, кроме одноклассника, переехавшего в Кузьминки, но продолжившего учиться в нашей школе, таких не было, никто не уезжал, никто не возвращался, никого даже не клали в больницу. Да, и больше мы с тем парнем не увиделись…