Иеромонах Авель 1757-1831 мифы и историческая прав

Тамара Кочнева 7
Иеромонах Авель (1757-1831) – мифы и историческая правда. III-часть.
[статья из серии по истории пророчеств]. 

    3. Публикации историков, основанные на анализе документов.
    Во-первых, книга М.Н. Гернета «История царской тюрьмы» (т. 1, М., 1941), в которой излагаются некоторые сведения об Авеле, извлечённые из «Дела о крестьянине Василии Васильеве, находившемся в Костромской губернии в Бабаевском монастыре» (Архив эпохи феодализма и крепостничества, VII, № 2881) (стр. 109) и документальные данные из архивов Спасо-Евфимиевого монастыря в Суздале (стр. 174).

    §[Историческая справка.
    Михаил Николаевич Гернет (1874-1953) – российский и советский учёный-юрист, криминолог, заслуженный деятель науки РСФСР.
    Михаил Гернет является автором более 350 научных трудов в области криминологии, уголовного права. Самая значительная его работа – «История царской тюрьмы» в пяти томах, за которую в 1947 году Михаил Гернет удостоился Сталинской премии. Он также является старейшим профессором юридического факультета Московского Университета. Одним из первых советских юристов он был удостоен звания «Заслуженный деятель науки РСФСР».
*    *    *
    «История царской тюрьмы» (т. 1, М., стр. 109, 1941):
    «Галлерея узников Петропавловской крепости этой эпохи была вообще разнообразна. Здесь побывал пользовавшийся в то время широкой известностью монах-«прорицатель» Авель. Его «прорицания» обошлись ему очень дорого, и он расплачивался за них своей свободой, пребывая то в крепостях, то в монастырских тюрьмах.
    По сведениям печатных источников, этот монах имел плохое обыкновение, очень не нравящееся носителям верховной власти (Екатерине, Павлу, Александру и Николаю), – предсказывать им день их смерти и другие неприятности. В подлинном деле, найденном нами в архиве, имеются сведения о пребывании этого «неприятного прорицателя» в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях, в Соловецкой тюрьме. Он происходил из крестьян и был крепостным Нарышкина. Получив вольную, он постригся в монахи, совершил паломничество в Царьград. Он был не только грамотным, но и сочинителем мистических религиозных рукописей. На допросе он показывал, что имел видение: будто он видел в небесах две книги и записал их содержание. Но это небесное писание не пришлось по вкусу ни православному духовенству, ни всероссийской правительнице. В рукописи, «списанной с небесной книги», нашли и отступление от православия и преступление против «величества». Приговор и указ Екатерины устанавливают, что сочинитель рукописи подлежал бы смертной казни, но, по милосердию императрицы, отправляется на вечное заключение в Шлиссельбургскую крепость. Отсюда его освободил Павел. Время от мая 1800 г. по март 1801 г. Авель провел в  Петропавловской крепости, откуда был сослан в Соловецкую монастырскую тюрьму, но в том же году (17 октября 1801 г.) был переведен из арестантов в монахи. Как мы уже сказали выше, на этом ещё не прекратились его странствования по разным местам заточения.
    Эпизод из жизни Авеля-«прорицателя» очень красочен. Он накладывает новые штрихи на картину бытовой и политической жизни России времён от Екатерины до Николая I, который заточил Авеля в Спасо-Евфимьевский монастырь. Здесь этот не признанный царями пророк, но тем не менее страшный для них с его предсказаниями, умер 78 лет от роду в 1831 году».
*    *    *
    «История царской тюрьмы» (т. 1, М., стр. 174, 1941):
    «Среди религиозных преступников большинство было заключено за скопчество. В их числе был встретившийся мне в архивном списке 1829 года скопец Селиванов, 109 лет. В списке 1801-1835 гг. он фигурирует без упоминания фамилии, под названием «Неизвестного». Он умер в монастырском остроге в феврале 1833 года 114 лет от роду.
    За религиозную пропаганду здесь содержался «начальник секты молокан» купец Швецов.
    Известный нам монах-прорицатель Авель, бывший узник Шлиссельбургской, Петропавловской крепостей и Соловецкого монастыря, окончил свою жизнь в тюрьме Спасо-Евфимьевского монастыря, где провел пять лет, с 1826 по 1831 год. На его долю выпало пройти через горнило всех четырех самых страшных царских тюрем»].
*    *    *
    Во-вторых, важные сведения о дате кончины Авеля приводятся в работе А.С. Пругавина, впервые опубликовавшего секретные документы о заключенных Спасо-Евфимиевого монастыря в Суздале («В казематах», Спб., стр. 226, 1909).

    §[Историческая справка.
    Александр Степанович Пругавин (1850-1920) – российский публицист-этнограф, историк, исследователь раскола русской церкви.
    Родился в 1850 году в Архангельске в семье смотрителя народных училищ Архангельской губернии, поступил в местную гимназию. В 1869 году поступил в Московскую Петровскую земледельческую и лесную академию. Учебное заведение не окончил по причине участия в студенческих волнениях, привлекался по процессу «нечаевцев». В результате было запрещено жить в столицах.
    До 1879 года Пругавин обязан был проживать в Архангельской или в Воронежской губерниях. В феврале 1879 года был освобождён от полицейского надзора и переехал в Санкт-Петербург.
    Проживание на Крайнем Севере способствовали проявлению интереса к русскому сектантству и расколу. Первая его статья по расколу «Знаем ли мы раскол?» была опубликована в «Неделе» в 1877 году под псевдонимом Борецкого. В дальнейшем публиковался в «Голосе», «Новом Времени», «Русском Курьере», «Русской Мысли», «Вестнике Европы», «Русских Ведомостях», «Историческом Вестнике», и других изданиях второй половины XIX века.
    В 1917 году уехал в Уфу. Сотрудничал с «Белым движением» в Сибири, работал в газетах. В марте 1920-го был арестован большевиками. Умер в Красноярской тюрьме от сыпного тифа.
*    *    *
    «В казематах» (Спб., стр. 226, 1909):
    «Секретно.
    СПИСОК
    Сосланных под надзор и стражу Владимирской губернии в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь, разного звания людям, с 1801-го года по 30 ноября 1836 года.
   
    ...Число сосланного: 58.
    Кто, когда, откуда, за какую вину и с каким предписанием прислан: Исключённый из службы бывший гороховской уездный казно-лекарь, Алексей Навроцкий...

    Число сосланного: 59.
    Кто, когда, откуда, за какую вину и с каким предписанием прислан: монах Авель, 1826-го года, августа 23-го дня, прислан по Высочайшему Его Императорского Величества повелению, с указом из Владимирской духовной консистории, с предписанием, чтобы сей монах Авель, был заключён для смирения в оный Спасо-Ефимиев монастырь и содержался под строгим надзором.
    Кто из них, каким случаем убыл: 1831-го года, ноября 29-го дня, помер.

    Число сосланного: 60.
    Кто, когда, откуда, за какую вину и с каким предписанием прислан: Отставной подпоручик Сергей Михайлов...].
*    *    *
    Что касается неопубликованных документов, укажем помимо «Дела о крестьянине Василии Васильеве, находившемся в Костромской губернии в Бабаевском монастыре» (Архив эпохи феодализма и крепостничества, VII, № 2881) и на выдержки из «Книги бытия» Авеля – Центр. Гос. Архива Октябрьской Революции, ф. 48, ед. хр. 13 (А.А. Ильин-Томич «Васильев Василий. Русские писатели 1800-1917», Биографический словарь, Т. 1., М., стр. 394, 1989).

    §[Историческая справка.
    Александр Александрович Ильин-Томич, кандидат исторических наук с 2003 года.
    «Васильев Василий «Русские писатели 1800-1917», Биографический словарь, т. 1., М., стр. 394, 1989:
    «Василий Васильев [в монашестве Авель; март, не позднее 7(18).1757, деревня Акулово, Алексин. уезд, Тульской губернии – 29.11(11.12). 1831, Суздаль], автор рукописных книг. Крестьянский сын. После женитьбы («против воли») (в 1774) выучился грамоте и пустился странствовать (1776). В пустыни около Валаамского монастыря обрёл, как ему представлялось, дар провидеть будущее (ок. 1785); позже, согласно собственному «Житию», предрёк время смерти Екатерины II, Павла I, взятие Москвы Наполеоном. Пророчества оканчивались печально: с 1796 года монах Авель провёл в тюрьмах (главным образом, монастырских, в т.ч. Соловецкого монастыря, Спасо-Ефимиевского, где и скончался, а также в Шлиссельбургской и Петропавловской крепостях) в общей сложности более 20 лет. Свои видения и соображения записывал в маленьких тетрадках, которых «очень много по свету гуляет» («Записки И.П. Сахарова», Р А, 1873, кн. 1, стб. 958). Несколько его сочинений своеобразных переложений Библейских сказаний, сопровождаемых собственными, обычно «тёмными» толкованиями, находились в распоряжении М.И. Семевского, опубликовавшего отрывки из «Книги бытия» и автобиографии Васильева «Житие и страдания отца и монаха Авеля» (РС, № 2, 1875). Включившее отзвуки и компоненты древнерусской литературы, «Житие» вместе с тем по содержанию вписывалось в бытовавшую на рубеже веков богатую традицию рукоприложной литературы с её интересом к неизъяснимым совпадениям дат и событий, различным предзнаменованиям в судьбе именитых лиц и государств. Личность Васильева, запечатлённая в его сочинениях, – тип «простонародного мистика», весьма характерной фигуры в конце XVIII – в начале XIX века. Интерес к Васильеву проявляли многие представители русской интеллигенции (М.Я. Мудров, П.И. Страхов) и знати (в т.ч. графиня П.А. Потёмкина, князь А.Н. Голицын) – в годы, когда он жил на свободе (1813-1823). Сообщение А.П. Ермолова позволяет объяснить последнее тюремное заключение Васильева. (1826-1831) «пугающим» предвещанием – при воцарении Николая I, (в конце 1825 года) он якобы произнес: «Змей проживёт тридцать лет» (см.: Денис Васильевич Давыдов «Сочинения», М., стр. 482, 1962; Н.Л. Розанов «Предсказатель монах Авель в 1812-26 гг», РС, 1875; А.С. Пругавин «Суздальские узники, 1800-1836», Былое, № 2, стр. 67, 1907;  М.Н. Гернет «История царской тюрьмы», т. 1, M., 1960; Н.Я. Эйдельман «Большой Жанно», М., стр. 294-295, 1982»].
*    *    *
    И известного историка М.В. Толстого («Хранилище моей памяти», М., 1995).

    §[Историческая справка.
    «Хранилище моей памяти», М., стр. 225-228, 1995:
    «В конце прошедшего века и в первой четверти нынешнего известен был многими сбывшимися предсказаниями монах Авель.
    Монах Авель родился в Тульской губернии Алексинского уезда, в селе Акулове, принадлежавшем Дмитрию Львовичу Нарышкину. Родители его были крепостные крестьяне. Имя, данное ему при крещении, неизвестно. На двадцатом году от роду он начал странствовать, странствовал девять лет, потом поселился в Валаамском монастыре при игумене Назарии. «Там, – как говорит Авель в своих записках, – свыше ведено ему сказывать и проповедовать тайны Божий и судьбы Его». После того он оставил остров Валаам и перешел в Николаевский Бабайский монастырь, здесь он составил и написал первое свое пророческое сказание: в нем предсказал он кончину Императрицы Екатерины II, за что немедленно был вытребован в Петербург и заключен в каземат Петропавловской крепости. Предсказание скоро сбылось. Император Павел, расположенный ко всему таинственному, вскоре захотел видеть прорицателя, беседовал с ним наедине, освободил из заточения и дал ему полную свободу жить, где хочет, и переходить по произволу с места на место. Возвратясь на Бабайки, Авель проводил большую часть времени в Костроме, где пользовался всеобщим уважением. Многие обращались к нему с желаниями знать будущее, но он, как здесь, так и после в разных местах, всегда отвечал, что не одарен прозорливостию и не может предсказать ничего, кроме того, что ему велено будет свыше. За обедом у костромского губернатора Лумпа Авель предсказал время и подробности кончины Императора Павла. Заключенный в Шлиссельбургскую крепость прорицатель скоро был выпущен с прежними правами.
    К этому времени относится переписка Авеля с графиней И. А. Потемкиной, которая имела к нему неограниченное доверие, и знакомство его с графиней А.И. Каменской.
    Через несколько лет Авель снова высказал пророчество о вступлении Наполеоновых полчищ в Россию и о сожжении Москвы. За это предсказание он был заточен под надзор в Соловецкий монастырь, но и оттуда удалось ему выйти на свободу, пользуясь покровительством князя А. И. Голицына, постоянного покровителя квакеров, иллюминатов, масонов и других мистических лиц. После того Авель переходил из монастыря в монастырь и живал подолгу в Москве.
    Там случилось и мне видеть отца Авеля в доме моей родной бабушки, графини Александры Николаевны.
    Однажды я играл очень весело в большой зале дома бабушки (мне было тогда восемь лет от роду), как графиня Каменская привезла с собою Авеля: я увидел монаха с густыми всклокоченными седыми волосами и густою бородою, большими блестящими черными глазами, со смуглым суровым лицом и громким грубым голосом. Прорицатель внушил мне такой ужас, что я немедленно бежал и спрятался в отдаленной комнате. Это чувство страха оставалось во мне несколько лет.
    После того Авель продолжал скитаться по разным сторонам России, но чаще проживал в Москве и Московской губернии. Здесь он подал прошение о принятии его в серпуховской Высотский монастырь, куда и поступил 24 октября 1823 года. Вскоре разгласилось по Москве новое предсказание Авеля – о скорой кончине Александра I, о восшествии на престол Николая Павловича и о бунте 14 декабря. На этот раз прорицатель остался без преследования.
    Последнее его пророчество сбылось, как и прежние. Весною 1826 года он был в Москве. Готовилась уже коронация Николая I.
    Графиня А.И. Каменская спрашивала его: «Будет ли коронация и скоро ли»?
    Как одна из старших статс-дам и вдова фельдмаршала, она, вероятно, надеялась получить орден Святой Екатерины I класса.
    Авель отвечал ей: «Не придётся вам радоваться коронации».
    Эти слова разнесли по Москве, и многие объясняли их в том смысле, что коронации вовсе не будет.
    Но значение их было совсем иное: графиня Каменская подверглась гневу Государя за то, что в одном её имении крестьяне вышли из повиновения, возмущенные жестокостью управителя, и графине воспрещен был приезд на коронацию.
    Митрополит Филарет по поводу последнего предсказания Авеля писал от 25 апреля 1829 года своему викарию Иннокентию из Петербурга между прочим следующее:
    «Слух о предсказателе в серпуховском монастыре, без сомнения, относится к известному Авелю, который там был, но который в 1826 году за то, что, как говорили, предсказывает, заключен в Спасо-Евфимьев монастырь, где и доныне остается. Жаль, что вы сего не знали и не сказали, кому следовало» («Прибавления к Творениям святых отцов»,  часть 25, стр. 441, 1872).
    Затем ему же от 2 мая 1829 же года Филарет писал:
    «Возвращаю вашему преосвященству переписку о предсказательной молве. Благодарю, что вы хорошо развязали сей узел. Одно не худо бы прибавить, что Авель уже сидит под надзором» (там же. Стр. 448).
    А между тем прорицатель, вероятно, предчувствуя, что толки о коронации будут иметь вредные для него последствия, в июне 1826 года скрылся из Высотского монастыря и забрал с собою все свои пожитки. По оставленным двум письмам его оказалось, что Авель находится в Тульской губернии, близ соломенных заводов, в деревне Акуловке. По повелению Императора Николая Авель был взят оттуда и отправлен под присмотром в арестантское отделение суздальского Спасо-Евфимьева монастыря.
    Тем и закончились скитания и прорицания Авеля. В тесной арестантской камере он окончил жизнь свою 29 ноября 1831 года, во время продолжительной и тяжкой болезни, напутствованный Святыми Таинствами, и погребен за алтарем арестантской церкви святителя Николая. На могиле его нет памятника, хотя и следовало бы чем-либо отличить его могилу, так как он по духовному завещанию пожертвовал в Спасо-Евфимьев монастырь в пользу настоятеля и братии восемь тысяч рублей ассигнациями и две с половиной тысячи на устройство нового иконостаса в храме святителя Николая.
    Из духовного завещания Авеля видно, что он имел какого-то сына, которому ничего не назначил, «…так как, – объясняет он, – в своё время, в продолжение жизни наделял его и родственников».
*    *    *
    Далее Николай Юрьевич Колчуринский, перечислив исторические источники, в своей статье пишет:
    «II-ая часть.
    Посадки и предсказания. Документальные данные.
    О жизни монаха Авеля из опубликованных документов известно немногое. Согласно исследованию М.Н. Гернета, построенному на анализе документов:
    «Он (монах Авель) происходил из крестьян и был крепостным Нарышкина. Получив вольную, он постригся в монахи, совершил паломничество в Царьград. Он был не только грамотным, но и сочинителем мистических религиозных рукописей. На допросе он показывал, что имел видение: он видел на небесах две книги и записал их содержание… [по-видимому, имеется в виду допрос в Тайной Экспедиции весной 1796 года, после которого Авель был заключен в Шлиссельбургской крепости]
    В рукописи, «списанной с небесной книги», нашли и отступление от Православия и преступление против «Величества». Приговор и указ Екатерины указывают, что сочинитель рукописи подлежит смертной казни, но, по милосердию императрицы, отправляется на «вечное заточение» в Шлиссельбургскую крепость. Отсюда его освободил Павел.
    Время от мая 1800 г. по март 1801 г. монах Авель провёл в Петропавловской крепости, откуда был сослан в Соловецкий монастырь, но в том же году (17 октября 1801) был переведён из арестантов в монахи.
    Наконец, Николай I заточил Авеля в Спасо-Ефимьевский монастырь...» («История царской тюрьмы», Т.1. М., стр. 109, 1941).
    Таким образом, по данным, приводимым Гернетом, монах Авель был как минимум трижды заключаем в тюрьмы, при этом заключение его совершались как минимум дважды по «Высочайшему повелению».
    Наиболее подробно опубликованы документы, связанные с обстоятельствами первого заключения Авеля в 1796 году («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., 1878).
    Важно отметить, что согласно данным историков (Е. Анисимов «Дыба и кнут», М., 1999 и М.Н. Гернет «История царской тюрьмы», Т.1, М., 1941) в это историческое время не известно ни одного случая фальсификации следственных материалов со стороны органов безопасности, аналогичных известным фальсификациям НКВД – КГБ в XX-ом веке.
    Что касается последующих заключений, то опубликованные документальные материалы, касающиеся причин и обстоятельств этих событий, как и вообще жизни Авеля, весьма скудны. Приводим то, что, известно из опубликованных документов в связи с обстоятельствами этих посадок.
    Вторичное заключение Авеля в мае 1800 года последовало вследствие обнаружения у него при «скандальных обстоятельствах» во время присутствия его в Валаамском монастыре некоей «книги» [«книгами», которые писал Авель представляли собой тетрадки в несколько листков с его «сочинениями», первая такая книга была написана им не позже 1796 года и рассматривалась во время следствия в Тайной Экспедиции в том же году, после первой посадки он продолжал заниматься сочинительством, записывая свои «откровения» в тетрадках] и «листка», написанных им самим [доклад митрополита Санкт-Петербургского Амвросия генерал-прокурору Обельянинову («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 363, 1878)].
    После ознакомлении с содержанием этого «листка» Обельяниновым последовало Высочайшее повеление (со стороны императора Павла I) о заключении Авеля в Петропавловской крепости (там же, стр. 364).
    Как пишет анонимный автор статьи в «Русском архиве»:
    «Вероятно к этому времени и относится предсказание Авеля о кончине Павла Первого...» (там же, стр. 364).
    Свидетельства об этом «предсказании» и информация об истинных причинах привоза Авеля из Валаамского монастыря в Санкт-Петербург и его заключении в этот раз, в опубликованных документах отсутствуют.
    В марте 1801 года (после смерти Павла I и воцарении Александра I) Авель переводится по распоряжению митрополита Амвросия в Соловецкий монастырь для заключения, где не позже 17 октября того же года, по указу Священного Синода освобождается и переходит в число монашествующих этого монастыря (там же, стр. 365).
    На основе опубликованных документов нельзя определить, когда Авель ушёл из Соловецкого монастыря, ни обстоятельств ухода.
    По словам того же анонима:
    «выпущенный на волю, Авель написал третью книгу, с предвещанием взятия Москвы неприятелем, за что его снова заточили на многие годы в Соловецкий монастырь» (там же, стр. 365).
    К сожалению, эту информацию анонимный автор не подкрепляет никакими документальными ссылками.
    Далее он пишет, что в 1812 году Авеля извлекает из Соловецкого заключения обер-прокурор Священного Синода князь Голицын (там же, стр. 365).
    Освобождение Авеля последовало вследствие распоряжения императора Александра I от 17 ноября 1812 года (Н.П. Розанов  «Предсказатель монах Авель в 1812-1826 гг.», Русская Старина, СПб., стр. 816, 1875).
    После чего, как пишет анонимный источник, тот начинает вести скитальческую жизнь:
    «проживал в Курской губернии у известного богача Никанора Ивановича Переверзева, поселялся то в Москве, в Шереметьевской больнице, то у Троицы Сергия» («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 365, 1878).
    Помещённый по распоряжению митрополита Московского Филарета в Серпуховской Высотский монастырь 24 октября 1823 года, Авель в 1826-ом бежит из него (Н.П. Розанов «Предсказатель монах Авель в 1812-1826 гг.», Русская Старина, Спб., стр. 818, 1875), проживает опять в миру, что и послужило причиной его насильственного заключения в тюрьме Спасо-Ефимиевого монастыря «для смирения» по распоряжению Николая I в том же году (там же, стр. 819), где монах Авель скончался в 1831 году.
    Если резюмировать в целом имеющиеся опубликованные документы – то среди них отсутствуют какие-либо достоверные данные о предсказаниях Авеля, которые сбывались. Такого рода информация, впрочем, могла в XIX веке изыматься при публикации по цензурным соображениям».
    Со второй частью статьи Николая Колчуринского «Монах Авель – миф или исторический герой?» можно полностью согласиться, так как она соответствует всем историческим источникам.
*    *    *
    Теперь переходим к III-ей части статьи, Николай Юрьевич пишет:
    «Предсказания и посадки. Воспоминания современников.
    Воспоминания современников дают нам следующую картину жизни и предсказаний монаха Авеля.
    Во-первых, Предсказание о смерти императрицы Екатерины II и деталях её кончины. Первая посадка.
    В рассказах А.П. Ермолова читаем:
    «В это время проживал в Костроме некто Авель, который был одарён способностью верно предсказывать будущее. Находясь однажды за столом у губернатора Лумпа, Авель предсказал день и час кончины Императрицы Екатерины с необычайной верностью...» («Рассказы. Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских», Т. 4, М., стр. 222, 1863).
    В «Воспоминаниях» Д.В. Давыдова также говорится о точном предсказании (дня и часа!) смерти Екатерины III:
    «Находясь однажды за столом у губернатора Лумпа, Авель предсказал день и час кончины Императрицы Екатерины с необычайной верностью...» («Сочинения», «Анекдоты о разных лицах, преимущественно об Алексее Петровиче Ермолове», М., стр. 481, 1962).
    Текст Давыдова слово в слово повторяет текст рассказа Ермолова.
    В воспоминаниях М.В. Толстого читаем:
    «После того он (Авель) оставил остров Валаам и перешёл в Никольский Бабаевский монастырь, здесь он составил и написал первое своё пророческое сказание: в нём предсказал он кончину Императрицы Екатерины II, за что немедленно был вытребован в Петербург и заключён в каземат Петропавловской крепости. Предсказание скоро сбылось...» («Хранилище моей памяти», М., стр. 226, 1995).
    Аналогичная информация о предсказании Авелем о смерти Екатерины II и последующем в связи с этим помещении его в Петропавловскую крепость находим в воспоминаниях Л.Н. Энгельгардта, с той лишь разницей, что, по словам Энгельгардта посадка произошла после личной встречи с императрицей («Записки», М., стр. 169, 1860).
    Никаких прямых свидетельств об этом предсказании в «Воспоминаниях» современников тем не менее не находим. Считается, что Авель в связи со своими предсказаниями о дате смерти Екатерины II был посажен в Шлиссельбургскую крепость, а не в Петропавловскую. Само же это предсказание, как выяснится далее, по своему содержанию было ложным и не сбылось или мы имеем дело с несколькими его предсказаниями о времени смерти Государыни, исключающими друг друга по содержанию.

    Во-вторых, Предсказание о кончине Павла I. Вторая посадка.
    В рассказах А.П. Ермолова читаем:
    «Возвратившись в Кострому, Авель тоже предсказал день и час кончины и Императора Павла. Добросовестный и благородный Исправник, Подполковник Устин Семенович Ярлыков..., поспешил известить о том Ермолова. Всё предсказанное Авелем буквально сбылось...» («Рассказы. Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских», Т. 4., М., стр. 222-223, 1863).
    Дословно тоже самое читаем в мемуарах Д.В. Давыдова:
    «Возвратившись в Кострому, Авель также предсказал день и час кончины Императора Павла. Добросовестный Исправник Устин Ярлыков поспешил известить о том Костромские власти. Всё предсказанное Авелем буквально сбылось...» («Сочинения», «Анекдоты о разных лицах, преимущественно об Алексее Петровиче Ермолове», М., стр. 482, 1962).
    В мемуарах Л.Н. Энгельгардта читаем:
    «По кончине государыни (Екатерины), император повелел, освободить его, представить к нему; тогда он ему предсказал, сколько продолжится его царствие, государь в ту же минуту приказал его опять заключить в крепость...» («Записки», М., стр. 169-170, 1860).
    Обстоятельства второго заключения Авеля были совершенно иными.
    В мемуарах М.В. Толстого:
    «За обедом у костромского губернатора Лумпа Авель предсказал время и подробности кончины Императора Павла. Заключенный в Шлиссельбургскую крепость прорицатель был скоро выпущен с прежними правами» («Хранилище моей памяти», М., стр. 226, 1995).
    Как выяснилось выше, Авель был при Павле I посажен в Петропавловскую крепость и оттуда отправился не на свободу с прежними правами, а в заключение в Соловецкий монастырь, где пребывал ещё какое-то время.
    Прямые свидетельства очевидцев о предсказаниях Авеля в материалах «воспоминаний» об обстоятельствах второй посадки отсутствуют. Противоречия содержания «воспоминаний» друг с другом и с документальными фактами очевидны.

    В-третьих, Предсказание о войне с Наполеоном. Третья посадка.
    М.В. Толстой писал:
    «Через несколько лет Авель снова высказал пророчество о вступлении наполеоновских полчищ в Россию и о сожжении Москвы. За это предсказание он был заточён в Соловецкий монастырь, но оттуда удалось ему выйти на свободу, пользуясь покровительством князя А.Н. Голицына, постоянного покровителя квакеров, иллюминатов, масонов и других мистических лиц...» («Хранилище моей памяти», М., стр. 226, 1995).
    По словам Л.Н. Энгельгардта:
    «За год до нападения французов, Авель предстал пред императором и предсказал, что Французы вступят в Россию, возьмут Москву и сожгут. Государь опять приказал посадить его в крепость. По изгнании неприятелей он был выпущен» («Записки», М., стр. 170, 1860).
    Как следует из документов, Авель был выпущен в 1812 году не из крепости, а из Соловецкого монастыря.
    «Монах Авель, предсказавший взятие Москвы французами, говорил, что наступит время, когда монахов сгонят в несколько монастырей, а прочие монастыри уничтожат» – писал святитель Игнатий Брянчанинов («Письма о подвижнической жизни. Письмо № 453», М., стр. 382, 1996).

    §[Историческая справка.
    Цитата:
    «Монах Авель, предсказавший взятие Москвы французами, говорил, что наступит время, когда монахов сгонят в несколько монастырей, а прочие монастыри уничтожат. Важность – в Христианстве, а не в монашестве, монашество в той степени важно, в какой оно приводит к совершенному Христианству. И самые церковные бедствия без попущения Божия совершаться не могут […]» – впервые была опубликована «В открытых письмах» святителя Игнатия (Д.А. Брянчанинов (1807-1867): «Епископ Игнатий Брянчанинов» [в шести томах, т. 2, стр. 214, 1886]) и [ЧОИДР, т. 2, Письмо № 453, Москва, 1875].

    Наконец ещё раз повторим, что согласно анонимному автору статьи («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., 1878) Авель предсказывал о взятии Москвы французами за долго до нашествия французов, за что был отправлен в Соловки на многолетнюю отсидку (см. выше).
    Снова в «Воспоминаниях» современников не находим ни одного прямого свидетельства о предсказании и обнаруживаем противоречия в приводимых сведениях и несоответствие фактам приводимых сведений.

    В-четвёртых, предсказание о кончине Александра I, восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 года и воцарении Николая I.
    «Он (Авель) подал прошение о принятии его в Серпуховской Высоцкий монастырь, куда и поступил 24 октября 1823 года. Вскоре разгласилось по Москве новое предсказание Авеля – о скорой кончине Александра I, о восшествии на престол Николая Павловича и о бунте 14 декабря. На этот раз прорицатель остался без преследования. Последнее его пророчество сбылось, как и прежние...» – писал М.В. Толстой («Хранилище моей памяти», М., стр. 227, 1995).
    По словам Л.Н. Энгельгардта:
    «С 1820 года уже более никто не видал его (Авеля), и не известно, куда он девался» («Записки», М., стр. 170, 1860).
    Упоминания об этом предсказании в «Воспоминаниях» А.П. Ермолова и Д.В. Давыдова отсутствуют.
    Снова видим противоречия в сведениях и отсутствие прямых свидетельств.

    В-пятых, предсказание о годах царствования Николая I.
    «Авель находился в Москве во время восшествия на престол Николая; он тогда возвестил о нём: «Змей проживёт тридцать лет»...» – писал Д.В. Давыдов («Сочинения», «Анекдоты о разных лицах, преимущественно об Алексее Петровиче Ермолове», М., стр. 482, 1962).
    У прочих писателей мемуаров этот факт не упоминается.

    В-шестых, предсказание об одном обстоятельстве коронации Николая I.
    «Весною 1826 года он (Авель) был в Москве. Готовилась уже коронация Николая I.
    Графиня А.П. Каменская спрашивала его: «Будет ли коронация и скоро ли?».
    Авель отвечал ей: «Не приидётся вам радоваться коронации».
    Эти слова разнеслись по Москве, и многие объясняли их в том смысле, что коронации вовсе не будет. Но значение их было совсем иное: графиня Каменская подверглась гневу Государя за то, что в одном её имении крестьяне вышли из повиновения, возмущенные жестокостью управителя, и графине воспрещён был приезд на коронацию» – М.В. Толстой («Хранилище моей памяти», М., стр. 227, 1995).
    Наконец в «Записках И.П. Сахарова» указывается лишь на то, что Авель записывал свои «видения на маленьких тетрадках, которых очень много по свету гуляет» («Записки», Русский Архив, № 6, М., стр. 959, 1873).

    §[Перечислив все «цитаты» из исторических произведений, Николай Юрьевич, делает неожиданный вывод].

    Таким образом среди «Воспоминаний» современников не находим ни одного прямого свидетельства о предсказаниях Авеля.
    Противоречивость сведений, приводимых современниками Авеля и напротив – повторения ими друг друга слово в слово, и несоответствия сведений реальным фактам свидетельствуют «о низком уровне достоверности» этих источников.
    Из всех известных по мемуарам предсказаний, только одно – последнее не имело отношения к судьбам предержащей власти. Все они, кроме двух последних, публиковались во время кризисных ситуаций в истории России: 1796 год – конец царствования Екатерины II; 1800 год – конец царствования Павла I; 1811 год – канун нашествия Наполеона (возможно – за год до вторжения, по словам Энгельгардта); 1823-1825 гг. – канун восстания на Сенатской площади.
    Вопрос: чему должны были способствовать такие пророчества, звучавшие на кануне драматических событий – умиротворению в государстве, или сеянию смуты?
    Как видим из «воспоминаний» современников и из опубликованных документов о предсказаниях монаха Авеля и в целом о его личности достоверно известно не много. И тем не менее, на основе наиболее подробно опубликованных материалов дела Тайной Экспедиции 1796 года, его сочинений и некоторых других материалов, можно составить достаточно точное представление о личности этого человека».

    §[После чего, Николай Юрьевич, как «истинно» православный, переходит к «новинкам», как современные верующие должны понимать роль монаха Авеля в Отечественной истории пророчеств].

    «IV-часть. Истинное лицо.
    Материалы «воспоминаний» свидетельствуют в основном в пользу того, что Авель был наделён даром предсказания и, возможно, был угодником Божиим. Однако его собственные писания и некоторые документы говорят об иной картине.
    Во-первых, Бесовская прелесть.
    Свои откровения Авель согласно его заявлениям («Предсказатель монах Авель (1757-1841)», Русская Старина, № 2, СПб., 1875) получал «свыше», слыша голоса или видя видения.
    Какого характера они были?
    При первом аресте во время допроса в тайной экспедиции от 5 мая 1796 г. Авель высказывал сомнения в божественности их природы и в конце допроса даже признал, что глас, повествовавший ему о царствовании Екатерины II и Павла I, был демоническим («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 360, 1878).
    Тем самым можно утверждать, что даже по его словам принятие им на веру упомянутого «откровения» и пророческие предсказания, которые он делал на его основе и распространял, было с его стороны как минимум проявлением легкомыслия. Впрочем, за подлинность и божественность по крайней мере одного из своих «откровений» на допросе он стоял горой (см. ниже).
    Однако, в «Житии Монаха Авеля», написанном самим Авелем судя по всему значительно позже, отношение к откровениям, в связи с которыми он первый раз попал под следствие, снова меняется на противоположное – утверждается, что он написал книгу «мудрую и премудрую», которая и послужила причиной его первого ареста и заключения («Предсказатель монах Авель (1757-1841)», Русская Старина, № 2, Спб., стр. 419, 1875).
    Заметим, что «откровения» полученные от голоса и записанные в этой книге, действительно были причиной ареста («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 255-360, 1878).
    О прелестном характере «откровений» Авелю высказывался митрополит Санкт-Петербургский Амвросий, беседовавший с ним 29 мая 1800 года:
    «…Из разговора (с ним) я ничего достойного внимания не нашел, кроме открывающегося в нем помешательства в уме, ханжества и рассказов о своих тайновидениях, от которых пустынники даже в страх приходят. Впрочем Бог весть...» (там же, стр. 364).
    Как известно из православно-аскетической литературы, бесконтрольное, некритическое принятие на веру демонических видений и голосов и даже просто контакты с ними часто заканчиваются для подвижника умоповреждением (Святитель Игнатий (Брянчанинов), «Аскетические опыты. Гл. 24», Сочинения, Т. 1., СПб., 1905). Об умоповреждении Авеля говорит и цитированная выше докладная записка митрополита Амвросия. На ненормальное поведение Авеля в Петропавловской тюрьме указывает донесение коллежского советника Александра Макарова генерал-прокурору Обольянинову от 26 мая 1800 («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», стр. 364).
    Об «особенностях» мышления Авеля в Петропавловской тюрьме указывает донесение коллежского советника Александра Макарова генерал-прокурору Обольянинову от 26 мая 1800 года (там же, стр. 364).
    1). Фрагмент из «Жития Дадамия» – это ничто иное, как изложение своей биографии, поскольку новое имя Дадамей, по словам Авеля, было дано ему «духом», назвавшим его также «вторым Адамом» («Предсказатель монах Авель (1757–1841)», стр. 418). Наличие фантастического бреда величия, переплетённого с еретическими искажениями веры – налицо:
    «Он (Дадамий) находится во всех твердях и во всех небесах, во всех звездах и во всех высотах, в самом существе в них ликуя и царствуя, в них господствуя и владычествуя» <…> после этого он «воцарится на тысячу годов», и будет тогда «по всей земли стадо едино и пастырь в них един, потом мёртвые воскреснут» (там же, стр. 426).
    2). Грустную картину смешения грубой ереси и бредовых построений человека, потерявшего чувствительность к логическим противоречиям, видим в тексте толкований Авеля на книгу Бытие («Книга бытия») (там же, стр. 427-428):
    «В начале сотворены тверди и тверди, миры и миры, державы и державы, царствы и государствы, а потом и протчая вся: и творяша тако и размышляша девять годов сущих и два-десять и един духовных. В сущих годах вся размысли и вся расположи, а в духовных вся сотвори и вся утверди <…>
    Потом сотвори человека и выше человека и выша во всяком мире человека; и число всех сотворённых человек, елико есть число всех миров: сотвори Богочеловека по образу своему и по подобию. Сотвори их мужа и жену, имя им положи: гог и магог, Адам и Ева; гог и Адам муж есть: а магог и Ева жена его; гог и магог прежде сотворен: а потом Адам и Ева сотворены. Гог и магог и семя их до Адама жили на земли три тысячи и шесть сот годов; гогова земля и всего рода его вся старая Америка и вся новая Америка. Адамова земля и всего рода его вся Азия и вся Европа и вся Африка – сия убо земля <…>
    Сам гог и магог жил на земле всех лет живота своего четыреста и два года и четыре месяца, потом умре и погребён бысть. Детей всех было у них сто и двадесять и два, пол мужеск и пол женск; и жили они на земли всей жизни, как выше сказано двенадцать тыщь годов: житие их простое на подобие скотов и зверей. Закон им дан естественный, вся творяху по совести: но токмо сей род просветятся при конце века верою и благочестием. Потом же весь род гогов и весь род адамов скончаются. А восстанут другие веки и другие роды, и будут тако жить всегда и непрестанно, и тому не будет конца, ей тако. Аминь».
    Заметим, что, согласно современной психопатологии, такого рода тексты говорят о наличии тяжёлого, так называемого парафренного бредового нарушения мышления.
    Впрочем, судя по переписке Авеля с графиней Потемкиной и другим письмам, не находим в его письмах ничего «особенного» («Предсказатель монах Авель (1757-1841)», Русская Старина, № 2, Спб., стр. 433-435, 1875).
    Не исключено, что мы имеем дело с письмами, написанными в состоянии ремиссии процессов, называемых в психиатрии шубообразной, или рекуррентной шизофренией. Для этих форм расстройств типично чередование светлых промежутков и периодов достаточно грубо выраженного обострения симптомов. При рекуррентной форме в светлые промежутки человек, страдающий такой формой психического расстройства, может вести себя как абсолютно здоровый человек.
    Как представляется, менее вероятным, хотя и не исключённым объяснением вышеописанных особенностей мышления монаха Авеля, отражавшихся в его писаниях, может являться попытка целенаправленного создания им образа себя как провидца-юродивого. Наличие подлинного юродства исключается наличием грубых еретических искажений учения Церкви как в приведённых выше фрагментах, так и в других его писаниях.
*    *    *   
    Во-вторых, Лжепророчества.
    Имеются достоверные свидетельства в пользу того, что Авель был лжепророком, то есть давал пророчества именем Божиим, которые не сбывались.
    Приведём примеры.
    1). В обеих вариантах автобиографии – в «Житии и страдания отца и монаха Авеля» и в тексте «Жизни и жития отца нашего Дадамия», написанных им самим, имеется точное указание на то, что Авель – Дадамий должен прожить 83 года и 4 месяца («Предсказатель монах Авель (1757-1841)», Русская Старина, № 2, Спб., стр. 416 и 426, 1875).
     В исследованиях историков М.Н. Гернета («История царской тюрьмы», т. 1, М., стр. 109 и 174, 1941) и А.С. Пругавина («В казематах», Спб., стр. 226, 1909), анализировавших архивные данные о заключенных Спасо-Евфимиевого Суздальского монастыря, приводится точная дата смерти Авеля, указанная в документах монастыря – 1831 год. Дата рождения Авеля – 1857 год («Предсказатель монах Авель (1757-1841)», Русская Старина, № 2, Спб., стр. 416, 1875). Таким образом, он прожил 74 года, а не 83, как говорил он в своих пророчествах.

    2). Генерал-прокурор князь Куракин в письме на имя Императора Павла I писал о том, что митрополит Санкт-Петербургский Гавриил упрекал Авеля за его «предсказания» о своем будущем архиерействе («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 363, 1878).

   3). Согласно протоколу допроса в Тайной Экспедиции от 5 марта 1796 года, Авель показывал, что ему были открыты «гласом, яко боговидцу Моисею» следующие подробности царствования императора Павла I, которые ему было повелено довести до сведения Императрицы и которые он, похоже, внес и в свою пророческую книгу, содержание которой распространял:
    «Егда воцарится сын ея (Екатерины II) Павел Петрович, тогда будет покорена под ноги его вся земля Турецкая, и сам султан, и все Греки, и будут они его данники; а 2-е, скажи ей, егда сия покорена будет и вера их лжива истребится, тогда будет единая вера иедин пастырь по всей земле, тако бо есть писано в Священном Писании...
    Посемже иди и рцы смело Павлу Петровичу и двум его отрокам, Александру и Константину, что под ними будет покорена вся земля» (там же, стр. 356).
    Целью написание книги было донести содержание указанного «пророчества» до Императрицы и наследника (там же, стр. 357).
    Противоречия его содержания историческим событиям, имевшим место позже, очевидны.

    4). Во время допроса в Тайной Экспедиции от 5 марта 1796 года было выяснено, что Авель предсказывал письменно о том, что «на ню (Екатерину II) сын (Павел II) восстанет». Попытки подследственного доказать, что он писал одно, а имел в виду другое, ни к чему не привели (там же, стр. 357-358), «пророк» оказался в итоге в Шлиссельбургской крепости, а «пророчество» не выполнилось.

    5). В протоколах того же допроса 1796 года указывается пророчество Авеля, содержание которого было получено им «свыше», на божественности этого «откровения» он особенно настаивал, даже перед лицом грозного следователя Тайной Экспедиции.
    Цитируем Авеля:
    «Процарствует мати его (Павла I), Екатерина Алексеевна, всемилостивейшая наша Государыня 40 лет: ибо так мне открыл Бог» (там же, стр. 358).
    Между тем хорошо известны годы ее царствования 1762 – 1796, то есть всего 34 года царствования.
    Таким образом, мы видим признаки той ситуации, которая в ветхозаветные времена каралась смертной казнью.
    «Пророка, который дерзнет говорить Моим именем то, чего Я не повелел ему говорить, и который будет говорить именем богов иных, такого пророка предайте смерти.
    И если скажешь в сердце твоем: «как мы узнаем слово, которое не Господь говорил?».
    Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его» (Втор 18:20-22).
*    *    *
    В-третьих, Ересь.
    Согласно донесению об Авеле генерал-поручика Заборовского графу А. Н. Самойлову от 19 февраля 1796 года:
    «сделан был ему допрос, но без великого успеха, кроме тёмного показания о некоем еврее Феодоре Крикове, которого Авель признавал Мессиею и которого он видел в Орле» («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», стр. 354).
    При допросе, осуществлённом несколько ранее преосвященным Павлом, епископом Костромским и Галичским, Авель называл себя «предтечей Гоговым» (там же, стр 354). Епископ Павел также свидетельствовал о вере Авеля в уже состоявшееся пришествие ожидаемого иудеями Мессии в лице некоего еврея Феодора Крикова и о путешествии его для свидания с Криковым в г. Орел (там же, стр. 355). Епископом Павлом взгляды Авеля были квалифицированы как ересь.
    Таким образом, в целом отношение Авеля к христианству предстоит перед нами как неопределённое, а какая-то связь его воззрений с иудаизмом становится почти очевидной. Проводниками и распространителями квази-иудейских идей в то время, как известно, были масоны. Заметим, что среди творений, сочинённых Авелем, находилась таблица «Планет человеческой жизни» («Предсказатель монах Авель (1757–1841)», стр. 427) – судя по названию, можно предполагать, что занятия астрологией были ему не чужды. На какое-то сходство взглядов Авеля и взглядов масонов указывается и в статье о нём в «Русском биографическом словаре» (Т. 1).
    Очевидно еретический характер имеют вышеприведённые его комментарии Ветхозаветной истории происхождения человечества. Очевидно грубое повреждение догмата о первородном грехе. Эсхатологические пророчества Авеля также расходятся с православной традицией – налицо хилиастические идеи в разных вариантах. Взгляды монаха Авеля на происхождение человеческого рода и грядущие судьбы человечества напоминают некоторые талмудические предания.

    В-четвёртых, Антиправительственная ориентация предсказаний.
    Предсказания Авеля, имевшие широкую огласку, согласно воспоминаниям современников, звучали достаточно редко, при этом относились почти исключительно к грядущим событиям в политической жизни государства. При этом не может не бросаться в глаза временная связь появления этих пророчеств, с кризисными ситуациями в истории России. Антиправительственный характер его предсказаний, которые могли послужить оружием в психологической антиправительственной борьбе, не может не бросаться в глаза. В 1796 году или несколько ранее им была опубликована в самиздате в форме пророчества прямая политическая провокация против Екатерины II («на ню (Екатерину II) сын (Павел I) восстанет») и сделано предсказание о грядущем благоденствии и торжестве Православия при Павле I. Во время допроса в Тайной Экспедиции 5 марта 1796 г. обсуждалась и, как тогда считали, крамольная версия о падения Петра III в результате заговора со стороны Екатерины II («паде III-ий император от жены своей»), изложенная в «книге» Авеля, которую тот распространял («Прорицатель Авель. Новые подлинные сведения о его судьбе», Русский Архив, № 7, М., стр. 358, 1878).
    Если верить «воспоминаниям» Д.В. Давыдова, в 1826 году он называет Николая I словом «змей». Всё это заставляет предполагать, что Авель мог быть использован заинтересованными лицами для создания определённых настроений в обществе – «пророчествовал» ли он сам или целенаправленно распространялись слухи о его «пророчествах» до событий или постфактум.
    Именно этот политически ориентированный характер его предсказаний весьма беспокоило представителей власти. Например, во время допроса 5 марта 1796 года и даже после вынесения приговора ещё раз снова подробно обсуждалось всё, касающееся вышеупомянутого провокационного предсказания Авеля и неоднократно ставился вопрос о связях Авеля с другими лицами (там же, стр. 360-361).
    Активная деятельность со стороны масонов в то время по оказанию влияния на Павла I и их ставка на него в своих политических планах – хорошо известны (дело Новикова). Об активном участии масонов во всех политических кризисах, во время которых и в связи с которыми распространялись предсказания Авеля, свидетельствуют историки (В.Ф. Иванов «Русская интеллигенция и масонство. От Петра Первого до наших дней», М., 2008).
    Личное знакомство обер-прокурора А.Н. Голицына – известного масона и покровителя разного рода мистиков с делом Авеля и его неоднакратное покровительство ему, документально известны (Н.П. Розанов  «Предсказатель монах Авель в 1812-1826 гг.», Русская Старина, Спб., стр. 816-817, 1875).
    На тесную связь Авеля и А.Н. Голицына, указывал и известный церковный историк и агиолог граф М.В. Толстой («Хранилище моей памяти», М., стр. 226, 1995).
    Косвенно в пользу связи Авеля с влиятельными силами свидетельствует удивительный факт, приводимый тем же М. В. Толстым (там же, стр. 228). При кончине в распоряжении крепостного крестьянина Василия Васильева (монаха – «нестяжателя» Авеля), проведшего значительную часть жизни в казематах и тюрьмах, оказалось 10,5 тысяч рублей ассигнациями. Эту сумму Авель пожертвовал перед смертью на устроение нового иконостаса в церкви Святителя Николая в Спасо-Евфимиевом монастыре и на нужды монастыря. (Сумма соответствующая по современным меркам примерно 110 000$. Для сравнения – годовое жалование профессора Московского университета в 30-е годы XIX века составляла 300 рублей в год.) По словам самого Авеля, приведённым в его завещании, как утверждал М. В. Толстой (там же, стр. 228), тот кормил свою семью, оставленную в миру, в течение всей своей жизни, – на какие деньги?
    Приводим также неблагосклонный отзыв об Авеле и его предсказаниях, который был сделан святителем Филаретом Московским, приводимый М.В. Толстым:
    «Митрополит Филарет по поводу последнего предсказания Авеля писал от 25 апреля 1829 года своему викарию Иннокентию из Петербурга между прочим следующее: «Слух о предсказателе в серпуховском монастыре, без сомнения, относиться к известному Авелю, который там был, но который в 1826 году за то, что, как говорили, предсказывает, заключен в Спасо-Ефимиев монастырь, где и доныне остается. Жаль, что вы сего не знали, и не сказали, кому следовало»...» («Прибавления к Творениям святых отцов», ч. 25, стр. 441, 1872).
    Затем уже от 2 мая 1829 же года Филарет писал:
    «Возвращаю вашему преосвященству переписку о предсказательной молве. Благодарю, что вы хорошо развязали сей узел. Одно не худо бы прибавить, что Авель уже сидит под надзором» (Там же, стр. 448).
    Заметим также, что, согласно опубликованным документам, ряд лица, носивших архиерейский сан, упомянутых в них, лично знавших Авеля, знакомых с его творениями, высказывался о нём в отрицательном смысле.
    Сохранились и детские воспоминания того же М.В. Толстого о монахе Авеле и это – единственное личное свидетельство о нём со стороны очевидца, среди всего ряда писателей мемуаров об Авеле:
    «Однажды я играл очень весело в большой зале дома бабушки (мне было тогда восемь лет от роду), как графиня Каменская привезла с собою Авеля: я увидел монаха, с густыми всклокоченными седыми волосами и густою бородою, большими блестящими черными глазами, со смуглым суровым лицом и громким грубым голосом. Прорицатель внушил мне такой ужас, что я немедленно бежал и спрятался в отдаленной комнате. Это чувство страха оставалось во мне несколько лет...» («Хранилище моей памяти», М., стр. 226-227, 1995).
    Вышеизложенные факты говорят о том, что жизнь Василия Васильева (монаха Авеля) врятли может быть оценена как жизнь «подвижника благочестия». Перед нами почти неоспоримые свидетельства о лжепророке, пребывавшем в демонической прелести, вера которого характеризовалась грубыми искажениями догматического характера. Мы также имеем косвенные свидетельства в пользу того, что Авель со своими «пророчествами», к которым относились с большим доверием в столичных светских салонах, мог быть в той или иной степени ангажированным в большие политические интриги своего времени, (возможно, в связи с деятельностью масонов) – слишком политизированным был характер его «пророчеств». В этом ключе становится объяснимым таинственный источник его огромного богатства. Существующий в настоящее время образ Авеля как православного подвижника-монаха и истинного пророка о судьбах России, присутствующий в том числе и в православных изданиях, представляется нам не соответствующим фактам, реально имевшим место в прошлом. Остаётся только удивляться, в силу чего все эти факты, доступные для широкого читателя на протяжении более чем столетия, традиционно игнорируются теми, кто пишет о прорицателе-Авеле!!!».

    §[Вот так, «ларчик Пандорры» открывается весьма просто, если взяться за него с нужной стороны и умело, во-первых, «антиправительственный характер предсказаний монаха Авеля, которые могли послужить оружием в психологической антиправительственной борьбе, не может не бросаться в глаза...»; во-вторых, «монах Авель был использован заинтересованными лицами для создания определённых настроений в обществе – «пророчествовал» ли он сам или целенаправленно распространялись слухи о его «пророчествах» до событий или постфактум...».
    Действительно, остаётся только удивляться, отчего «истинно» православный, кандидат психологических наук, доцент кафедры теологии ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет путей сообщения» (МИИТ) Николай Юрьевич Колчуринский закончил свою статью именно на этом месте. Ведь был ещё один автор до Великой революции 1917 года, который писал о монахе Авеле.

    [Историческая справка.
    Сергей Александрович Нилус (1862-1929) – российский религиозный писатель и общественный деятель, известен как православный автор и публикатор «Протоколов сионских мудрецов».
    В 1900 году начал проповедь о близости явления антихриста и Страшного суда. В это время он посетил Гефсиманского старца Варнаву, сотрудничал в «Московских ведомостях», был автором многих статей в этой газете.
    В июне 1901-го Нилус впервые посетил великую духом старчества Оптину пустынь.
    В 1903 году в свет вышла первая книга Нилуса «Великое в малом», выдержавшая уже несколько изданий.
    С 1 октября 1907-года по 14 мая 1912-года жил в Оптиной пустыни. Результатом разбора архива скитских рукописей, ознакомлением с духом и строем жизни насельников монастыря стала книга «Святыня под спудом». Дневник, который здесь вёл Нилус, печатался в «Троицком слове», в 1916 году под заглавием «На берегу Божьей реки» вышел отдельной книгой].

    Рассказ отца Н. в Оптиной Пустыни от 26 июня 1909 года:
    «Во дни великой Екатерины в Соловецком монастыре жил-был монах высокой жизни. Звали его Авель. Был он прозорлив, а нравом отличался простейшим, и потому что открывалось его духовному оку, то он и объявлял во всеуслышание, не заботясь о последствиях. Пришел час и стал он пророчествовать: пройдет, мол, такое-то время, и помрет Царица, – и смертью даже указал какою. Как ни далеки Соловки были от Питера, а дошло всё-таки вскорости Авелево слово до Тайной канцелярии. Запрос к настоятелю, а настоятель, недолго думая, Авеля – сани и в Питер; а в Питере разговор короткий: взяли да и засадили пророка в крепость…
    Когда исполнилось в точности Авелево пророчество и узнал о нем новый Государь, Павел Петрович, то, вскоре по восшествии своём на Престол, повелел представить Авеля пред свои царские очи. Вывели Авеля из крепости и повели к Царю.
    «Твоя, – говорит Царь, – вышла правда. Я тебя милую. Теперь скажи: что ждёт меня и моё царствование?»
    «Царства твоего, – ответил Авель, – будет все равно, что ничего: ни ты не будешь рад, ни тебе рады не будут, и помрешь ты не своей смертью.
    Не по мысли пришлись Царю Авелевы слова, и пришлось монаху прямо из дворца опять сесть в крепость… Но след от этого пророчества сохранился в сердце Наследника Престола Александра Павловича. Когда сбылись и эти слова Авеля, то вновь пришлось ему совершить прежним порядком путешествие из крепости во дворец царский.
    «Я прощаю тебя, – сказал ему Государь, – только скажи, каково будет мое царствование?».
    «Сожгут твою Москву французы», – ответил Авель и опять из дворца угодил в крепость…
    Москву сожгли, сходили в Париж, побаловались славой… Опять вспомнили об Авеле и велели дать ему свободу. Потом опять о нём вспомнили, о чем-то хотели вопросить, но Авель, умудренный опытом, и следа по себе не оставил: так и не разыскали пророка…
    Так закончил свою повесть о. Н. о Соловецком монахе Авеле.
    О монахе Авеле у меня записано из других источников следующее: Монах Авель жил во второй половине XVIII-го века и в первой XIX-го. О нём в исторических материалах сохранилось свидетельство, как о прозорливце, предсказавшем крупные государственные события своего времени. Между прочим, он за десять лет до нашествия французов предсказал занятие ими Москвы. За это предсказание и за многие другие монах Авель поплатился тюремным заключением. За всю свою долгую жизнь, – он жил более 80 лет, – Авель просидел за предсказания в тюрьме 21 год […]» («На берегу Божьей реки», М., стр. 214-218, 1916 (впервые текст был опубликован в 1912 году в «Троицком слове»).
*    *    *
    Затем тот же С.А. Нилус написал письмо к писателю Е.Н. Трубецкову за 1914 год [копию снял Н. Кочнев (1905-1977)]:
    «… Я лично держал в руках письмо Авеля к Параскеве Андреевне Потемкиной, в котором Авель сообщал ей, что сочинил для неё несколько книг, которые и обещал выслать в скором времени.
    «Оных книг, – пишет Авель, – со мною нет. Хранятся они в сокровённом месте. Оные мои книги удивительные и преудивительные, и достойны те мои книги удивления и ужаса. А читать их только тем, кто уповает на Господа Бога, ибо в них есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской; но пути его сызнова приведут на Русское горе, дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь».
    Что касаемо «Житие и страдания отца и монаха Авеля», то я нашёл её в архиве Оптиной, напечатано оно было где-то в повременном издании, но по цензурным условиям в таком сокращенном виде, что все касающееся высокопоставленных лиц было вычеркнуто…
    По «Житию» этому, монах Авель родился в 1755 году в Алексинском уезде Тульской губернии, ходил по монастырям, пока не был, в царствование уже Николая Павловича пойман по распоряжению властей и заточён в Спасо-Евфимиевский монастырь в Суздале, где, по всей вероятности, и скончался» (архив М.Е Губонина, машинописный текст).

    [Историческая справка.
    Князь Евгений Николаевич Трубецкой (1863-1920) – русский философ, правовед, публицист, общественный деятель из рода Трубецких. 
    Михаил Ефимович Губонин (1907-1971) – советский художник, архивист, автор ряда трудов по истории Русской православной церкви].

    Из письма С.А. Нилуса следует, что в Оптиной пустыни (с 1 октября 1907-года по 14 мая 1912-года когда писатель там проживал) в архиве были письма Авеля к графине Параскеве Андреевне Потёмкиной и некий документ «Житие и страдания отца и монаха Авеля», которые до нашего времени не сохранились, но которые могли читать и святитель Игнатий (Д.А. Брянчанинов), и сам Нилус. Также из письма следует, что в первом «Житие и страдания отца и монаха Авеля» никаких пророчеств, касающихся высокопоставленных лиц не было, по «цензурным условиям».

    Почему же наш герой, яркий представитель «истинно православных, Николай Юрьевич Колчуринский, забыл упомянуть Сергея Александровича Нилуса в своём историческом пасквиле «Монах Авель – миф или исторический герой?».
    Казалось бы тему грехопадения монаха Авеля можно было бы ещё более продолжить и углубить:
    «Вышеизложенные факты говорят о том, что жизнь Василия Васильева (монаха Авеля) врятли может быть оценена как жизнь «подвижника благочестия». Перед нами почти неоспоримые свидетельства о лжепророке, пребывавшем в демонической прелести, вера которого характеризовалась грубыми искажениями догматического характера. Мы также имеем косвенные свидетельства в пользу того, что Авель со своими «пророчествами», к которым относились с большим доверием в столичных светских салонах, мог быть в той или иной степени ангажированным в большие политические интриги своего времени, (возможно, в связи с деятельностью масонов) – слишком политизированным был характер его «пророчеств»...».
    Вот только упомянув С.А. Нилуса, пришлось бы цитировать и его письмо к князю Евгению Николаевичу Трубецкому:
    «Оных книг, со мною нет. Хранятся они в сокровённом месте. Оные мои книги удивительные и преудивительные, и достойны те мои книги удивления и ужаса. А читать их только тем, кто уповает на Господа Бога, ибо в них есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской; но пути его сызнова приведут на Русское горе, дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь».
    А цитировать эти несколько слов для наших «истинно» православных, парящих в облаках «светлого и великого скорого Будущего Российской Федерации»: «смерти – подобно».
    Они скорее монаха Авеля и сегодня почти через двести лет после его смерти «с православным смирением» объявят «сумасшедшим, пребывавшем в демонической прелести, вера которого характеризовалась грубыми искажениями догматического характера»:
    «Не исключено, что мы имеем дело с письмами, написанными в состоянии ремиссии процессов, называемых в психиатрии шубообразной, или рекуррентной шизофренией. Для этих форм расстройств типично чередование светлых промежутков и периодов достаточно грубо выраженного обострения симптомов. При рекуррентной форме в светлые промежутки человек, страдающий такой формой психического расстройства, может вести себя как абсолютно здоровый человек».
    Откуда же у «истинно» православного, катихизатора при Подворье Свято-Троице Сергиевой Лавры в Москве, Николая Юрьевича Колчуринского, кандидата психологических наук, доцента кафедры теологии ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет путей сообщения» (МИИТ) такая «лютая» ненависть к монаху Авелю?
    А всё из-за нескольких слов:
    «есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской; но пути его сызнова приведут на Русское горе, дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь», – то есть в истории России есть Имя, с которым связана большая беда. Имя, связанное с хаосом и кровью, со смутой, погромами, грабежами и смертью.
    «есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской» – признать это для Николая Юрьевича Колчуринского, означает признать, что существует Промысел Божий, признать, что существует Отечественная история пророчеств, признать, что существует последовательность пророчеств!!!
    Признать для современного «истинно» православного, что существует Промысел Божий: скорее Дунай потечёт из Чёрного моря в Швейцарские Альпы!!!
*    *    *
    В последние годы появились многочисленные публикации, в которых затрагивается тема пророчеств монаха Авеля, сделанных в царствование императора Павла I, и описывается посещение императором Николаем II Гатчинского дворца в марте 1901 года.
    [Ю.В. Росциус, «Синдром Кассандры?», «Знак вопроса», 1994, № 3;
    С. Фомин, «Россия перед вторым пришествием», (Материалы к очерку Русской эсхатологии), Изд. 2-е, испр. и доп. М., 1994, стр. 146-154;
    В.Л. Попов, «Где Вы, Ваше Величество», СПб., 1996Э, стр. 50-59;
    Р.С. Белоусов, «Вещий Авель», М., 1999, стр. 187-189;
    В.В. Кузнецов, «Тайна пятой печати. Судьба царя – судьба России», СПб., 2002, стр. 562-563)].
    Причём, сведения, сообщаемые всеми современными авторами, основаны на книге С.А. Нилуса (1862-1929) «На берегу Божьей реки» [отрывок с участием М.Ф. Герингер появился в третьем переиздании, и впервые был опубликован в 1918], а также на «историческом сказании» «Вещий инок» другого писателя П.Н. Шабельского-Борк (1896-1952), писавшего под псевдонимами Кирибеевич и Старый Кирибей [Первая публикация: «Вещий инок. Историческое сказание», «Хл;б небесный», Духовно-нравственный православный журнал, Харбин, № 5, 1931].

    [Историческая справка.
    «Хл;бъ Небесный» – духовно-нравственный православный иллюстрированный журнал, издаваемый при Казанско-Богородицком мужском монастыре в г. Харбине (1926-1946). Периодичность – два раза в неделю, с 1928-го выходил ежемесячно. Публиковал статьи духовно-нравственного содержания, освещающие вопросы православной веры и жизни Русской Православной Церкви Заграницей (церковно-общественная жизнь, жизнь русских в Китае, вести из России, некрологи, поэзия, проза, Евангельские толкования, отделы для юношества и детей). Закрыт после декабря 1946-го]. 
*    *    *
    Обратимся, прежде всего, к книге С.А. Нилуса, который писал:
    «При особе Ее Императорского Величества, Государыни Императрицы Александры Феодоровны состояла на должности обер-камерфрау, Мария Феодоровна Герингер, урожденная Аделунг, внучка генерала Аделунг, воспитателя Императора Александра II во время его детских и отроческих лет. По должности своей, как некогда при царицах были «спальные боярыни», ей была близко известна сама интимная сторона царской семейной жизни, и потому представляет чрезвычайно ценным то, что мне известно от уст этой достойной женщины.
    В Гатчинском дворце, постоянном местопребывании Императора Павла I, когда он был наследником, в анфиладе зал была одна небольшая зала, и в ней посредине на пьедестале стоял довольно большой узорчатый ларец с затейливыми украшениями. Ларец был заперт на ключ и опечатан. Вокруг ларца, на четырех столбиках, на кольцах, был протянут толстый, красный шелковый шнур, преграждавший к нему доступ зрителю. Было известно, что в этом ларце хранится нечто, что было положено вдовой Павла I, императрицей Марией Феодоровной, и что ею было завещано открыть ларец и вынуть в нем хранящееся только тогда, когда исполнится сто лет со дня кончины Императора Павла I и притом только тому, кто в тот год будет занимать царский престол России. Павел Петрович скончался в ночь с 11-го на 12-е марта 1801-го года. Государю Николаю Александровичу и выпал, таким образом, жребий вскрыть таинственный ларец и узнать, что в нем столь тщательно и таинственно охранялось от всяких, не исключая и царственных взоров.
    «В утро 12-го марта 1901-го года, – сказывала Мария Феодоровна Герингер, – и Государь и Государыня были очень оживлены, веселы, собираясь из Царского Александровского дворца ехать в Гатчино вскрывать вековую тайну. К этой поездке они готовились, как к праздничной интересной прогулке, обещавшей им доставить незаурядное развлечение. Поехали они веселые, но возвратились задумчивые и печальные, и о том, что обрели они в том ларце, то никому, даже мне, с которой имели привычку делиться своими впечатлениями, ничего не сказали. После этой поездки я заметила, что при случае, Государь стал поминать о 1918-ом годе, как о роковом годе и для него лично, и для династии […]» [С. А. Нилус «На берегу Божьей реки». СПб., 1996. стр. 504-505].
*    *    *
    Журналист П.Н. Шабельский-Борк «расцвечивает и дополняет» сообщение С.А. Нилуса красочными подробностями «собственного сочинения». Согласно его литературной «фантазии», император Павел I распорядился доставить Авеля в Гатчинский дворец:
    «В зале был разлит мягкий свет. В лучах догоравшего заката, казалось, оживали библейские мотивы на расшитых золотом и серебром гобеленах. Великолепный паркет Гваренги блестел своими изящными линиями. Вокруг царили тишина и торжественность.
    Пристальный взор Императора Павла Петровича встретился с кроткими глазами стоявшего пред Ним монаха Авеля. В них, как в зеркале, отражались любовь, мир и отрада.
    Императору сразу полюбился этот, весь овеянный смирением, постом и молитвою, загадочный инок. О прозорливости его уже давно шла широкая молва. К его келлии в Александро-Невской Лавре шёл и простолюдин, и знатный вельможа, и никто не уходил от него без утешения и пророческого совета. Ведомо было Императору Павлу Петровичу и то, как Авель точно предрёк день кончины Его Августейшей Родительницы, ныне в Бозе почивающей Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны. И вчерашнего дня, когда речь зашла о вещем Авеле, Его Величество повелеть соизволил – завтра же нарочито доставить его в Гатчинский Дворец, в коем имел пребывание Двор.
    Ласково улыбнувшись, Император Павел Петрович милостиво обратился к иноку Авелю с вопросом, как давно он принял постриг и в каких монастырях был.
    «Честной Отец! – промолвил Император: о тебе говорят, да Я и Сам вижу, что на тебя явно почиет благодать Божия. Что скажешь ты о Моём царствовании и судьбе Моей? Что зришь ты прозорливыми очами о Роде Моём во мгле веков и о Державе Российской? Назови поименно преемников Моих на Престоле Российском, предреки и Их судьбу».
    «Эх, Батюшка-Царь! – покачал головой Авель. – Почто Себе печаль предречь меня принуждаешь? Коротко будет царствование Твоё, и вижу я, грешный, лютый конец Твой. На Софрония Иерусалимского от неверных слуг мученическую кончину приемлеш, в опочивальне Своей удушен будешь злодеями, коих греешь Ты на царственной груди Своей. В Страстную Субботу погребут Тебя... Они же, злодеи сии, стремясь оправдать свой великий грех цареубийства, возгласят Тебя безумным, будут поносить добрую память Твою... Но народ русский правдивой душой своей поймёт и оценит Тебя и к гробнице Твоей понесет скорби свои, прося Твоего заступничества и умягчения сердец неправедных и жестоких. Число лет Твоих подобно счету букв изречения на фронтон Твоего замка, в коем воистину обетование и о Царственном Доме Твоём: «Дому сему подобает твердыня Господня в долготу дней...»
    «Осём ты прав, – изрёк Император Павел Петрович. – Девиз сей получил Я в особом откровении, совместно с повелением воздвигнуть Собор во имя Святого Архистратига Михаила, где ныне воздвигнут Михайловский Замок. Вождю Небесных Воинств посвятил Я и замок, и Церковь...»
    – Зрю в нём преждевременную гробницу Твою, Благоверный Государь. И резиденцией потомков Твоих, как мыслишь, он не будет. О судьбе же Державы Российской было в молитве откровение мне о трёх лютых игах: татарском, польском и грядущем ещё – жидовском.
    – Что? Святая Русь под игом жидовским? Не быть сему во веки! – гневно нахмурился Император Павел Петрович. – Пустое болтаешь, черноризец...
    – А где татары, Ваше Императорское Величество? Где поляки? И с игом жидовским то же будет. О том не печалься, Батюшка-Царь: христоубийцы понесут своё...
    – Что ждёт Преемника Моего, Цесаревича Александра?
    – Француз Москву при Нём спалит, а Он Париж у него заберёт и Благословенным наречётся. Но тяжек покажется Ему венец царский, и подвиг царского служения заменит Он подвигом поста и молитвы, и праведным будет в очах Божиих...
    – А кто наследует Императору Александру?
    – Сын Твой Николай...
    – Как? У Александра не будет сына? Тогда Цесаревич Константин...
    – Константин царствовать не восхочет, памятуя судьбу Твою... Начало же царствования сына Твоего Николая бунтом вольтерьянским зачнётся, и сие будет семя злотворное, семя пагубное для России, кабы не благодать Божия, Россию покрывающая. Через сто лет после того оскудеет Дом Пресвятая Богородицы, в мерзость запустения Держава Российская обратится...
    – После сына Моего Николая на престол российском кто будет?
    – Внук Твой, Александр Второй, Царём-Освободителем преднаречённый, Твой замысел исполнит – крестьян освободит, а потом турок побьет и славянам тоже свободу даст от ига неверного. Не простят жиды Ему великих деяний, охоту на Него начнут, убьют среди дня ясного, в столиц верноподданной, отщепенскими руками. Как и Ты, подвиг Служения Своего запечатлеет Он кровью царственною...
    – Тогда-то и начнётся тобою реченное иго жидовское?
    – Нет ещё. Царю-Освободителю наследует Царь-Миротворец, сын Его, а Твой правнук, Александр Третий. Славно будет царствование Его. Осадит крамолу окаянную, мир и порядок наведёт Он.
    – Кому передаст Он Наследие Царское?
    – Николаю Второму – Святому Царю, Иову Многострадальному подобному. На венец терновый сменит Он корону царскую, предан будет народом Своим, как некогда Сын Божий. Война будет, великая война, мировая... По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонной друг друга истреблять начнут. Измена будет расти и умножаться. Накануне победы рухнет Трон Царский. Кров и слезы напоят сырую землю. Мужик с топором возьмёт в безумии власть, и наступит воистину казнь египетская...
    Горько зарыдал вещий Авель и сквозь слезы тихо продолжал:
    «А потом будет жид скорпионом бичевать Землю Русскую, грабить Святыни ея, закрывать Церкви Божии, казнить лучших людей русских. Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от Святого Царя. О Нём свидетельствует Писание. Псалмы девятнадцатый, двадцатый и девяностый открыли мне всю судьбу Его...
    «Ныне познах, яко спасе Господь Помазанника Своего: услышит Его с небес святаго Своего: в силах спасение десницы Его» (Псал. 19,7).
    «Велия слава Его спасением Твоим, славу и велелепие возложиши на Него» (Псал. 20,6).
    «С Ним Я в скорби; изм Его и прославлю Его, долготою дней исполню Его и явлю Ему спасение Мое» (Псал. 90,15-16).
    «Живый в помощи Вышняго, возсядет Он на Престол Славы. А брат Его царственный – сей есть тот, о котором открыто Пророку Даниилу: «...И возстанет тогда Михаил, Князь Великий, на защиту народа Своего» (Дан. 12,1).
    Свершатся надежды русские. На Софии, в Царьграде, возсияет Крест Православный, дымом фимиама и молитв наполнится Святая Русь и процветёт, аки крин небесный...»
    В глазах Авеля Вещего горел пророческий огонь нездешней силы. Вот упал на него один из закатных лучей солнца, и в диск света пророчество его вставало в непреложной истине. Император Павел Петрович глубоко задумался. Неподвижно стоял Авель. Между Монархом и иноком протянулись молчаливые незримые нити.
    Император Павел Петрович поднял голову, и в глазах Его устремленных вдаль, как бы через завесу грядущего, отразились глубокие царские переживания.
    Ты говоришь, что иго жидовское нависнет над Моей Россией лет через сто. Прадед Мой, Пётр Великий, о судьбе Моей рёк то же, что и ты. Почитаю и Я за благо о всём, что ныне прорёк Мне о потомке Моём, Николае Втором, предварить Его, дабы пред Ним открылась Книга Судеб. Да ведает праправнук свой крестный путь, славу страстей и долготерпения своего...
    Запечатлей же, преподобный отец, реченное тобою, изложи все письменно, я же вложу предсказание твое в нарочитый ларец, положу мою печать, и до праправнука моего писание твое будет нерушимо храниться здесь, в кабинете Гатчинского дворца моего. Иди, Авель, и молись неустанно в келье своей обо мне, Роде моем и счастье нашей Державы.
    И, вложив представленное писание Авелево в конверт, на оном собственноручно начертать соизволил: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день моей кончины.

    II – часть.
    11 марта 1901 года, в столетнюю годовщину мученической кончины державного прапрадеда своего, блаженной памяти Императора Павла Петровича, после заупокойной литургии в Петропавловском соборе у его гробницы, Государь Император Николай Александрович в сопровождении министра Императорского двора генерал-адъютанта барона Фредерикса (вскоре пожалованного графским титулом) и других лиц Свиты, изволил прибыть в Гатчинский дворец для исполнения воли своего в Бозе почивающего предка.
      Умилительна была панихида. Петропавловский собор был полон молящихся. Не только сверкало здесь шитье мундиров, присутствовали не только сановные лица. Тут были во множестве и мужицкие сермяги, и простые платки, а гробница Императора Павла Петровича была вся в свечах и живых цветах. Эти свечи, эти цветы были от верующих в чудесную помощь и предстательство почившего Царя за потомков своих и весь народ русский. Воочию сбылось предсказание вещего Авеля, что народ будет особо чтить память Царя-Мученика и притекать будет к Гробнице Его, прося заступничества, прося о смягчении сердец неправедных и жестоких.
    Государь Император вскрыл ларец и несколько раз прочитал сказание Авеля Вещего о судьбе своей и России. Он уже знал свою терновую судьбу, знал, что недаром родился в день Иова Многострадального. Знал, как много придется ему вынести на своих державных плечах, знал про близ грядущие кровавые войны, смуту и великие потрясения Государства Российского. Его сердце чуяло и тот проклятый черный год, когда он будет обманут, предан и оставлен всеми...
    Но вставала в державной памяти Его другая, отрадная картина. В убогой монашеской келлии пред Богосветлым Старцем Саровским сидит двоюродный державный прадед Его, Александр Благословенный. Перед образами ярко горят лампады и безчисленные свечи. Среди образов выделяется Икона Божией Матери Умиления. Благодать Божия почивает на келлии. Как никогда, легко и отрадно на душе Благословенному Царю. Тихо, как лесной ручеек, льётся пророческая речь Святого Старца о грядущих судьбах Российских:
    «Будет Царь, Который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечёт за то, что восстанут против этого Царя и Его Самодержавия; все восставшие погибнут, а Я Царя возвеличу»...
    Ещё не был прославлен пока Преподобный Серафим Саровский, но Синодом уже велись подготовительные к тому работы, и горячее желание Благочестивейшего Государя было близко к осуществлению.
    Настало покушение 6-го января 1905 года. Близко просвистела картечь, как топором, срубило древко церковной хоругви над Царскою головой. Но крепкою рукой успевает протодиакон подхватить падающую хоругвь и могучим голосом запел он: «Спаси, Господи, люди Твоя...»
    Чудо Божие хранило Государя для России. Оглянулся Государь, ни один мускул не дрогнул в Его лице, только в лучистых глазах отразилась безконечная грусть. Быть может, вспомнились Ему тогда предсказания Богосветлого Серафима и Авеля Вещего об ожидающем Его крестном пути.
    О том же крестном пути Ему говорит в своей келлии и великий подвижник наших дней, Старец Варнава Гефсиманский, предрекая небывалую еще славу Царского Имени Его:
    «В устах их нет лукавства; они непорочны пред Престолом Божиим...» (Откр. 14,5).
    То, что не было видно куриному оку людскому, было прозреваемо Его царскими очами. И знал Он, проходя по залам Зимнего Дворца при объявлении войны Германии, что начинается крестный путь Его с Семьей, что кровавый мировой паук расправляет уже на бедную Россию свои кровавые щупальцы. Возбужденные, все кидаются к Нему и Государыне, обступая Их кольцом, целуя руки Им Обоим и подол платья Императрицы, у которой по бледному, как мрамор, лицу катятся крупные жемчуга. Площадь Зимнего Дворца, запруженная народом так, что нельзя дышать, оглашается единодушным, могучим «Боже, Царя храни». Как один человек, все на коленях. Так некогда встречали Христа Спасителя при Входе в Иерусалим, с пальмовыми ветвями сыны Израиля, постилая свои одежды и восклицая: «Осанна Сыну Давидову!», чтобы через несколько дней яростно кричать Понтинскому Пилату: «Распни, распни Его!».
    Это Его, Самодержца Всероссийского, торжественный Вход в Иерусалим, преддверие Его царственной Голгофы.
    Тихо на площади. Знает Царь, что ждёт Его и Россию, но верит Он, что Россия победно пройдёт беды. Чудятся Ему в ярко сияющем летнем солнце лучи Его грядущей нетленной славы, победа над тёмными силами и освобождение народа русского от ига жидовского. Страшный враг у ворот России, ещё более страшный, чем враг внешний. К небу поднимаются ясные очи царские и, широким крестом осенив Себя, на удивление всем, твёрдо произносит Пресветлый Свою Державную клятву:
    «Не положу Моего оружия до тех пор, пока хоть один враг останется на Земле Русской...»» (Кириб;евичъ, «Хл;бъ Небесный», Духовно-нравственный православный иллюстрированный журнал, Изданіе Казанско-Богородицкаго мужского монастыря, № 5, Харбинъ, Собственная Монастырская Типографія, стр. 28-31, 1932).

    [Историческая справка.
    Пётр Николаевич Шабельский-Борк (настоящая фамилия Попов, 1893-1952) – офицер, правый публицист, участник покушения в марте 1922 в Берлине на лидера кадетов П.Н. Милюкова. Родился в дворянской семье в Кисловодске. Впоследствии как литературный псевдоним взял фамилию своей крестной матери Е.А. Шабельской-Борк.
    До 1917 состоял в крайне-правых организациях Союз Русского Народа и Союз Михаила Архангела. В конце 1918 года эмигрировал в Германию, в Берлине вместе с Винбергом издавал журнал «Луч света».
    После Второй мировой войны эмигрировал в Аргентину. Сотрудничал с «Владимирским вестником» В.Д. Мержеевского]. 
*    *    *
    Таким образом, если суммировать приведенные отрывки из С.А. Нилуса и П.Н. Шабельского-Борка, выявляется следующая картина: то ли 11, то ли 12 марта 1901 года в Гатчинский дворец то ли из Александровского дворца, то ли из Петропавловской крепости приехал император Николай II с супругой Александрой Федоровной, где познакомился с пророчеством монаха Авеля, которое было положено в ларец то ли императором Павлом I, то ли его вдовой императрицей Марией Федоровной.
    Легко заметить, что, совпадая в главном (посещении Николаем II Гатчинского дворца), в деталях С.А. Нилус и П.Н. Шабельский-Борк сильно расходятся. Отметим также, что все современные авторы, писавшие на эту тему в последнее время после 1991 года, либо цитируют, либо пересказывают информацию журналиста П.Н. Шабельского-Борка, не внося ничего нового. Причем, некоторые авторы, дословно списывая текст С.А. Нилуса, ссылаются на мемуары М.Ф. Герингер (1859-1905), хотя на самом деле, у С.А. Нилуса речь идёт только об её устном рассказе.
*    *    *
    Далее, для того чтобы проверить приведённые высказывания обратимся, прежде всего, к официальным документам: камер-фурьерским журналам за 1901 год.
    Запись за 11 марта гласит:
    «11 марта. Воскресенье.
    Присутствие Их Величеств в Александровском Царскосельском дворце.
    По утру Государь Император прогуливался в саду.
    11 часа утра в присутствии Их Величеств, великой княжны Ольги Александровны и сменившегося флигель-адъютанта великого князя Сергея Михайловича совершалась литургия в походной церкви, поставленной в угловой гостиной Александровского дворца.
    По окончании богослужения Его Величество принимал принца Константина Петровича Ольденбургского.
    В 12 час [зачеркнуто] К завтраку Их Величеств в 12 ч. приглашались великий князь Сергей Михайлович, великая княжна Ольга Александровна, статс дама княгиня Голицына, фрейлина кн. Орбелиани, в. д. шталмейстера Жуковский, протопресвитер Янышев, дежурный флигель-адъютант гр. Шереметев.
    В 4 часу Их Величества катались в экипажах и затем прогуливались в саду.
    В 8 часов за обеденным столом и Их Величеств кушали Государь Наследник, великая княгиня Ольга Александровна, принц Петр Александрович, дежурный флигель-адъютант гр. Шереметев» [РГИА. Фонд 516, Опись 1 (219/2728), дело 12, лист 217].
    Обращает на себя внимание пометка на полях страницы журнала:
    «Столетие со дня кончины в Бозе почивающего Императора Павла I. Никаких распоряжений со стороны Высочайшего двора не было и повесток о панихиде не рассылалось.
    При литургии присутствовали свитские дамы Ее Величества, проживающие в Царском Селе и дежурный флигель-адъютант» [РГИА. Фонд 516, Опись 1 (219/2728), дело 12, лист 217-217 об].
*    *    *
    Запись за 12 марта также весьма лаконична:
    «12 марта. Понедельник.
    Его Величество изволил принимать с докладами в 10 часов утра дворцового коменданта генерал-адъютанта Гессе, а по возвращении с прогулки Его Высочество генерал-адъютанта великого князя Алексея Александровича с управляющим морским министерством Тыртовым, министра земледелия и государственных имуществ Ермолова и великого князя Николая Николаевича.
    В 11-м часу Ее Величество принимала с докладом в д. гофмаршала гр. Бенкендорфа.
    В 12 часов имели счастье представиться государю императору по прилагаемому списку [список в деле отсутствует].
    В 1 ч. За завтраком у Их Величеств кушали: Дежурный флигель-адъютант Государь, Наследник, Великий князь Алексей Александрович, Великий князь Николай Николаевич, Великий князь Николай Михайлович, Великая княгиня Ольга Александровна.
    В 4 часу Их Величества выезд имели кататься, по возвращении Государь Император прогуливался в саду.
    В 8 часов за обеденным столом у Их Величеств кушали Государь Наследник, Великая княгиня Ольга Александровна, принц Петр Александрович.
    Во время обеда играл придворный струнный оркестр» [РГИА. Фонд 516, Опись 1 (219/2728), дело 12, лист 218-218 об].
*    *    *
    Таким образом, согласно камер-фурьерскому журналу Николай II ни 11, ни 12 марта в Гатчине не был.
    Равно, как не было Высочайшего присутствия на литургии в Петропавловском соборе.
     Официальные данные камер-фурьерского журнала мы можем проверить по дневнику императора Николая II, который сохранился в Государственном архиве Российской Федерации.
    Приведем полностью записи за эти дни:
    «11-го Марта. Воскресенье.
    Такая же дивная погода.
    Ходили к обедне в 10 в красную гостиную, где стояла наша походная церковь. Завтракали: дамы, Сергей, Жуковский, Янышев и Дмитрий (деж.).
    Гулял и катал Аликс и Ольгу в санях. Занимался до 8 час.
    Обедали: Петя и Дмитрий.
    12-го Марта. Понедельник.
    Серый день, шел снег при ветре. Завтракали: д. Алексей, Николаша и Николай. Поехали покататься в санях, но погода для катанья была неприятная. Вечером наслаждались игрою нашего оркестра» [ГА РФ. Фонд 601, Опись 1, дело 242, лист 171-172].
*    *    *
    Как видим, в дневнике императора Николая II также нет никаких упоминаний о посещении Гатчины 11 и 12 марта 1901. Как, впрочем, нет их и в течение всего марта 1901.
    Согласно камер-фурьерскому журналу в 1901 Николай II впервые посетил Гатчину 4 февраля, когда он выезжал на охоту.
    Этот выезд находит отражение в дневнике императора:
    «4-го Февраля. Воскресенье.
    Ясный нехолодный день.
    После обедни отправился с Ерни и другими охотниками в Гатчину. Охотились в фазаннике. Я убил: 51 штуку, 9 куропаток, 41 фазана и беляка. Всего убито 291.
    Вернулись в город в 5 1/2 ч.» [ГА РФ. Фонд 601, Опись 1, дело 242, лист 145-146].
*    *    *
    Следующий же раз, согласно камер-фурьерскому журналу, Николай II посетил Гатчину, причем вновь выехав только на охоту без посещения дворца, в ночь с 6 на 7 апреля.
    Этот факт также находит отражение в дневнике императора Николая II:
    «7 го Апреля. Суббота.
    В 2 ч. Ночи отправился в Гатчино на мой глухариный ток. Пели они отлично. Я убил одного, кот. токовал на земле. Много снега лежало в лесу. Вернулся домой в 6 ч.» [ГА РФ. Фонд 601, Опись 1, дело 242, лист 189].
*    *    *
    В Гатчинском дворце первый раз в 1901 император Николай II побывал 8 апреля.
    Запись в камер-фурьерском журнале гласит:
    «В 7 час. 15 мин. Их Величества изволили проследовать по железной дороге в Гатчину, кушали за обеденным столом у императрицы матушки» [РГИА. Фонд 516, Опись 2, дело 138, лист 27 об.].
    В дневнике императора Николая II за это число читаем:
    «Поехали к обеду в Гатчино, куда Мама только что переехала. Провел с нею весь вечер» [ГА РФ. Фонд 601, Опись 1, дело 242, лист 190).
    Кроме того, в апреле 1901 император Николай II, как следует из камер-фурьерского журнала, посетил Гатчину еще четыре раза: 12, 15, 19 и 27 числа. Все эти сведения подтверждаются записями в дневнике императора Николая II.
    Таким образом, в «пограничный» период к интересующим нас датам (11-12 марта 1901) можно отметить семь случаев посещения Гатчины Николаем II. Все они зафиксированы как в камер-фурьерском журнале, так и в дневнике.
    Поэтому крайне маловероятно (вернее, вообще невероятно), чтобы посещение 11 или 12 марта не нашло бы отражения в камер-фурьерском журнале и дневнике императора, или хотя бы в одном из этих источников.
    Следовательно, сведения, приводимые С.А. Нилусом со слов М.Ф. Герингер, ошибочны. Что же касается журналиста П.Н. Шабельского-Борка, то к его «историческим сказаниям» вообще не следует относиться как к серьезной исследовательской литературе по Отечественной истории пророчеств, поскольку этот автор с неимоверной лёгкостью обращается с историческим материалом и «даёт полный простор своей фантазии».
    Именно перу Шабельского-Борка принадлежат такие «высказывания», а не как не Авелю:
    Павлу I: «коротко будет царствие твоё, и вижу я лютый конец твой, […] от неверных слуг мучительскую кончину примешь, в опочивальне своей удушен будешь злодеями».
    Об Александре I: «Француз Москву при нём спалит, а он Париж у него заберет и Благословенным наречется. Но невмоготу станет ему скорбь тайная, и тяжек ему покажется венец царский, и подвиг царского служения заменит он подвигом поста и молитвы […]».
    О Николае I: «Начало правления Николая дракой, бунтом вольтерьянским начнётся […]».
    Об Александре II: «Царём-Освободителем преднаречённый […] крепостным он свободу даст, а после турок побьёт и славян тоже освободит от ига неверного. Не простят бунтари ему великих деяний, «охоту» на него начнут, убьют среди дня ясного в столице».
    Об Александре III: «Миротворец истинный. Славно будет царствование его. Осадит крамолу окаянную, мир и порядок наведет он. А только не долго царствование будет […]».
    О Николае II: «Будет иметь разум Христов, долготерпение и чистоту голубиную […] На венец терновый сменит он корону царскую […] Война будет […] По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонною друг друга истреблять начнут. Накануне победы рухнет трон царский. Брат на брата восстанет… власть безбожная будет бичевать землю русскую […]».
    О последствиях Октябрьской революции:
    «…будет жид скорпионом бичевать землю русскую, грабить Святыни ее, закрывать Церкви Божии, казнить лучших людей русских […]».
    Насколько широка фантазия Шабельского-Борка читатель сможет убедиться, ознакомившись с историческим исследованием В.А. Семенова «Клии страшный глас…» («Михайловский замок», СПб., 2001. стр. 167, 259 [прим. здесь речь идёт об очерке П.Н. Шабельского-Борк «Павловский гобелен»]).

    Отметим ещё одно обстоятельство: 4 марта 1901 года вдовствующая императрица Мария Федоровна из Аничкова дворца отбыла в Копенгаген, откуда вернулась только 29 марта. Конечно, этот факт сам по себе ничего не доказывает. Однако весьма странно, что императрица-мать, наверняка зная о столь важном предстоящем событии для императорской семьи, уезжает не только из Петербурга, но и из России. Это тем более странно в связи с тем, что, согласно историческим документам, после смерти императора Александра III Гатчинский дворец в неизмеримо большей степени был резиденцией Марии Федоровны, чем Николая II.
*    *    *
    Обратимся теперь к другой стороне проблемы.
    В распоряжении современных историков имеется целый ряд описей Гатчинского дворца, составленных в XIX-ом веке. И ни в одной из них не отмечено наличие запечатанного ларца, стоящего на пьедестале и содержащего какие бы то ни было таинственные послания. Описи в то время составлялись довольно тщательно, поэтому наличие в Гатчинском дворце подобного ларца маловероятно. Тем более, что 28 марта 1872 в Гатчинское дворцовое правление поступило письмо из канцелярии великого князя Николая Константиновича, в котором говорилось о его пожелании иметь список вещей, принадлежавших императору Павлу I и хранившихся в Гатчинском дворце. В связи с этим была составлена подробная опись, включавшая 1035 предметов [РГИА. Фонд 491, Опись 2, дело 886].
     В этой описи никаких упоминаний о ларце также нет.
*    *    *
    Что же могло послужить источником информации для М.Ф. Герингер и, соответственно, могло дать толчок возникновению легенды?
    В последние несколько лет было высказано несколько версий.
    Лично мне нравится версия В.А. Семенова:
    «1 марта 1901 исполнилось двадцать лет со дня гибели императора Александра II, когда в высочайшем присутствии действительно проходила поминальная служба в Петропавловской крепости. Это событие нашло отражение, как в камер-фурьерском журнале, так и в дневнике Николая II, который записал:
    «20 лет прошло с того ужасного события. В 11 час. поехали в крепость на заупокойную обедню».
    Быть может, впечатления от этого события врезались в память М.Ф. Герингер, и произошло определенное смешение событий.
    Гатчинский дворец. Парадная опочивальня. Кроме того, в анфиладе парадных залов Гатчинского дворца действительно был предмет, который с некоторой натяжкой мог быть назван пьедесталом. Речь идет о тумбе, находившейся в начале XX-го века в Парадной опочивальне Центрального корпуса дворца. Эта тумба хорошо видна на фотографии опочивальни в выпуске журнала «Старые годы», посвященном Гатчине. Правда, стоял на ней не ларец, а ваза, и не было никакого шнура вокруг. Но, тем не менее, она явно бросалась в глаза (в первую очередь своим несоответствием интерьеру зала) и, наверное, запоминалась посетителям.
    Быть может, впечатления от этого события и от посещений Гатчинского дворца, где М.Ф. Герингер наверняка бывала, оставили свой след в ее памяти, а стремление к «чуду» и фантазия писателей довершили остальное […]» (Исторический журнал, «Гатчина сквозь столетия», 2013).
*    *    *
    Вот такая история. В дальнейшем у Шабельского-Борка в Российской Федерации появилась масса последователей, особенно после 1991 года. Однако, к Отечественной истории пророчеств весь их «литературный труд» не имеет никакого отношения.
    А это значит, что из всех пророчеств иеромонаха Авеля (1757-1841) до нас дошло только одно его предсказание:
    «Оных книг, со мною нет. Хранятся они в сокровённом месте. Оные мои книги удивительные и преудивительные, и достойны те мои книги удивления и ужаса. А читать их только тем, кто уповает на Господа Бога, ибо в них есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской. Но пути его сызнова приведут на Русское горе. Дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь».
    Вот так:
    «есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской. Но пути его сызнова приведут на Русское горе. Дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь», то есть в истории России есть Имя, с которым связана большая беда. Имя, связанное с хаосом и кровью, со смутой, погромами, грабежами и смертью.
*    *    *
    Начало «Смутного времени» (1600-1614) на арене Российской политики видим три имени: Борис, Дмитрий и Михаил сменили друг друга на Московском престоле в жестокой борьбе за власть.
    Первое имя:
    Борис Годунов (1552-1605), первый Соборно избранный русский царь с 1598 года: развал государства Рюриковичей, начало периода «Смутного времени», гражданская война, интервенция поляков, гибель трети населения. Двадцать процентов территории Московского государства были отторгнуты от страны.
    Борис Ельцин (1931-2008), первый всенародно избранный президент РФ (1991-1999): развал СССР, потеря половины населения, потеря пятой части территории, великое разграбление страны.
*    *    *
    Второе имя:
    Дмитрий Донской (1350-1389), великий князь Московский с 1359 года. Трагичной была судьба москвичей, выдержавших первую, смертельную схватку с Ордой. Московское ополчение понесло огромные потери на поле Куликовом в 1380. Вернувшиеся к домашним очагам ратники в большинстве погибли на стенах и площадях Москвы в 1382, когда столица Великого княжества была сожжена ханом Золотой орды Тохтамышем, в результате потеряна четвёртая часть княжества.
    Дмитрий II, русский царь (1605-1606), взошёл на престол после убийства сына Бориса Годунова – Фёдора. В период «Смутного времени» Москва в 1610 году была сожжена польскими войсками, при попытке освобождения её народным ополчением.
*    *    *
    Третье имя:
    При Российском императоре Александре I (1800-1825) страна пережила нашествие армии Наполеона Бонапарта в 1812, в ходе которого Москва была сожжена во второй раз, с момента как стала в 1480 столицей Русского государства и III-им Римом.
    Был в истории Российской и ещё один персонаж – Александр Керенский (1881-1970) – адвокат, лидер фракции трудовиков в IV-ой Государственной Думе. С марта 1917 вступил в партию эсеров, занимал министерские посты во Временном правительстве, с 8 июля 1917 – министр-председатель, глава Временного правительства, а с 30 августа ещё и Верховный главнокомандующий. В дни Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде без особого сопротивления передал власть большевикам и сбежал, бросив правительство и страну на произвол судьбы, на хаос и кровь, смуту, погромы, грабежи и смерть.
*    *    *
    Четвёртое имя:
    При Российском императоре Николае I (1826-1855) страна потерпела сокрушительное поражение в ходе Крымской войны (1853-1856) от англо-франко-сардинско-турецкой коалиции и в первые в период империи лишилась части своей территории.
    При Российском императоре Николае II (1894-1917) страна потерпела сокрушительное поражение в ходе I-ой Мировой войне. Произошёл первый раздел империи и гражданская война, которая принесла населению хаос и кровь, смуту, погромы, грабежи и смерть.

    [Анализируя каждую кандидатуру, примите во внимание, что иеромонах Авель провёл в заключение более 20-ти лет при «просвещённых» монархах, как говорят нам историки. Если бы это были имена Димитрий или Борис (прежних монархий Рюриковичей или Годуновых) наши чиновники врятли стали его держать в тюрьме столь длительное время, а вот если он назвал имена правящей династии Романовых, вот тут государственная машина Правосудия могла бы и заработать, – за это могли и посадить].

    Правда наши мысли – это не промысел Божий.
     Поэтому, любопытства ради, можете ознакомиться с составом нашего правительства, какие должности занимают названные имена и прикинуть, кто из них из-за своих личных политических или финансовых амбиций в 2018-2020-х пойдёт путём Бориса Ельцина, и в один прекрасный день Российскому обществу объявят из всех средств массовой информации:
    «Дорогие соотечественники!!! Россияне!!!
    Договор «О создании Российской Федеративной республики» и все последующие конституционные акты Российской Федерации с такого-то числа считаются недействительными и недействующими.
    Впереди нас всех ждёт светлое и великое Будущее.
    Радуйтесь!!!».
    И прости нас матушка Россия. На наших глазах тебя в третий раз осудят и приговорят к смерти. Жестокие и беспощадные судьи заплюют твоё величие и не найдут в тебе ничего доброго. Всё сольётся в те дни в один вопль: «Распните её, распните!!!».
    И тебя матушка Россия, распнут в третий раз под пьяный хохот и звон стаканов или бокалов.
    И снова Российское общество наступит на одни и те же грабли, как в 1917-ом и в 1991-ом, потому что согрешили и не покаялись.
    Потому что «есть Имя его, которому три кратно суждено прогреметь в истории Российской; но пути его сызнова приведут на Русское горе, дымом фимиама и молитв наполнится, оттого и пострадает она. Бедная Русь», и никто этого пока ещё не отмолил.
*    *    *
ДТН.