из книги "Литераторы шутят и не шутят"
Летом 1965 года Анну Ахматову пригласили в Англию для вручения ей диплома почётного доктора филологии Оксфордского университета. Вернувшись из поездки, Анна Андреевна приглашает Лидию Чуковскую и у них состоялся ряд дружеских бесед. Среди прочих впечатлений Ахматова жалуется Л.Ч. на непонимание иностранцами русской поэзии:
«…В Оксфорде я очень устала. Целые дни правила чужие диссертации. Кто бы мог подумать, что мне, при моей серости, придётся заняться этим?...Ну да, там все пишут диссертации об акмеизме, о Мандельштаме, о Гумилёве, обо мне. У них всё перепутано и наврано, а я должна исправлять.
…Ничего не исправишь. Переводы ужасны. Я видела «Реквием» (поэма Ахматовой, посвященная жертвам репрессий 1930-х) – избави Бог такое и во сне увидать, это наглая халтура…
…на Западе уже ничего не исправишь. Злое враньё Неведомской, Анны Андреевны Гумилёвой, Маковского считается первоисточником и проникает в серьёзные исследования. Мне некогда опровергать. Я не в силах.
…У них никто стихов не читает, кроме тонкого слоя интеллигенции…».
С Европой всё понятно: русскую поэзию не ценят, не понимают, не читают…А если и читают, то отдельные интеллигенты из «тонкого слоя», а потом пишут диссертации с ошибками и путаницей…И приглашают Ахматову ошибки исправлять под видом вручения диплома почётного доктора литературы. Хитрые англичане.
По признанию Ахматовой здесь уже ничего не исправишь – слишком много всего накручено-наверчено и растиражировано. Можно бы успокоиться, поезд ушёл, но…Извечный русский вопрос – кто виноват?
А во всём виноваты две дементные старухи и примкнувший к ним нормальный старик – Маковский Сергей Константинович – поэт, издатель, художественный критик, мемуарист, умер в Париже, в 1962 году, в возрасте 85 лет.
С умерших какой спрос?
•
Но живым предстал ещё один «неправедный» толкователь творческого пути Ахматовой, и с ним-то как раз и встретилась поэтесса в Англии. На церемонию в Оксфорд приехали некоторые русско-американские слависты во главе с Глебом Струве. Ещё один нормальный старик. Без всяких признаков деменции.
Состоялось объяснение с ним по поводу многих неточностей, из тех, что он написал о ней в предисловии к первому тому «Собрания сочинений Николая Гумилёва». На её возмущённые слова о том, что он говорит неправду, уверяя русский мир, что она «кончилась» (в творческом плане – А.К.) в 1922 году, Струве заметил, что у него «нет оснований менять общую концепцию». Не сошлись они и во взглядах на её роль в жизни Гумилёва. Ахматова преувеличивала – Струве преуменьшал. Политика для Струве оказалась дороже истины – к такому выводу пришли друзья Ахматовой и она сама. Целеустремлённую деятельность, направленную к возвеличиванию гениальной поэтессы во всём мире, они политикой не считали.
Две дементные старухи – это Вера Неведомская и Анна Гумилёва. О них уже написан очерк (см. выше, в этой книге) под заглавием «Три дементные старухи-2». Ещё одну беспамятную старуху – Ирину Одоевцеву – Ахматова здесь не называет, а вместо неё третьим поставлен Маковский, тоже написавший воспоминания о Николае Гумилёве. У всех троих Ахматова нашла в мемуарах «злое враньё», а поскольку их воспоминания оказались первоисточниками для западной интеллигенции, то оттуда они и набрались всякой «неправды» о Гумилёве и о ней, Анне Ахматовой.
Вернувшись из Англии, для Струве, Маковского, Бунина и других эмигрантов, не замечавших Ахматову или не так высоко её оценивших, как ей хотелось бы, поэтесса нашла подходящий диагноз – «эмигрантский маразм». И, как водится, с обидой выложила свой выпад перед Лидией Чуковской, и та незамедлительно занесла все изречения в летопись.
Надо сказать, что именно для Запада Анна Андреевна так упорно выстраивала свой величественный образ. А всё потому, что в России ещё жили те люди, что хорошо знали её прошлое и настоящее – они мешали ей предстать непогрешимой в глазах соотечественников, а для заграницы можно было и туману напустить.
•
О трёх «дементных старухах» и об их воспоминаниях сказано достаточно. Великая поэтесса, она же (по мнению Л.Ч.), «чудо гения, ума и красоты», явно сгустила краски до полной черноты и зря накинулась на всех трёх женщин, хорошо знавших Николая Гумилёва. Никто из них не врал, а в сущности всё объясняется женской ревностью и звёздной болезнью поэтессы – женщины писали с большой симпатией к Гумилёву и с редким прохладным упоминанием имени Ахматовой, да и внешность её они преподносили, как заурядную. Королевой красоты она им не показалась, а поэзией её они вообще не интересовались, поскольку в центре внимания для них возвышался интересный мужчина и загадочный поэт – Николай Гумилёв.
Разумеется, и Маковский в воспоминаниях уделил основное внимание поэту Николаю Гумилёву и его творчеству, и это нормально, ибо глава из его книги «На Парнасе Серебряного века» так и называется «Николай Гумилёв». Кроме Ахматовой, он написал там о всех увлечениях и «любовях» поэта, а также о его жёнах и детях. Ну не досталось и здесь главной роли Анне Ахматовой, но сие не значит, что Сергей Маковский соврал. В своём звёздном величии престарелая поэтесса оказалась не в ладах со здравым смыслом. По-другому это называется «пришибленность славой».
Не понимаю, как можно так легко бросаться злыми словами: «дементные старухи», «злое враньё», «наглая халтура», «круглейшая дура», «эмигрантский маразм» и т.п. И это по адресу своих собратьев по перу…Примитивный подход: кто поёт дифирамбы Ахматовой – тот хороший, а кто имеет свою точку зрения, не совпадающую с мнением Ахматовой, тот – негодяй.
Давно замечено, и не только мною: приобретая величие и королевскую осанку, знаменитости теряют понимание жизни и здравый смысл, разумных доводов не слышат, считают себя совершенными. Особенно, в окружении бурно аплодирующих подхалимов...Учителей из себя строят. По инерции. А сказать-то им уже давно не;чего. Учат других, а сами не учатся.
•
Лидия Чуковская в 3-м томе «Записок об Анне Ахматовой» вспоминает эпизод, когда Вячеслав Всеволодович Иванов подал Анне Андреевне дружеский совет: не заниматься опровержением мемуаров Маковского, потому что это только привлечёт к ним больше внимания. Так она и послушалась. Как в воду глядел поэт Иванов.
И вот я прочитал воспоминания старика Маковского и трёх «дементных старух», на которых ополчилась Анна Андреевна. Прочитал с удовольствием и убедился, что Ахматова, мягко говоря, «возводит напраслину» на вполне порядочных людей.
По этому поводу Тамара Катаева, автор книги «Анти-Ахматова» (можно скачать в Сети), сказала: «В последние годы Анна Ахматова создавала, творила свою легенду об Ахматовой, поэтому все свидетельства современников вставали ей поперёк горла».
Независимо друг от друга мы пришли к одному и тому же выводу.
Цель своей книги Тамара Катаева излагает так: «Я пишу свою книгу для того, чтобы никто и никогда не учился у Анны Андреевны Ахматовой».
Благородная цель. Но, но…Слишком мало нынче читателей вообще и любителей поэзии в частности. А ещё меньше тех, кто готов отказаться от своих закаменевших иллюзий по поводу гениальности и благородства знаменитых поэтов и писателей. Люди не любят разочаровываться в своих кумирах. Признать себя «обманутым стадом» (термин Фриды Вигдоровой) – это выше их сил. А мозгами шевелить неохота.