Жена Василия Иваныча Чичинова, Степанида Семеновна, родилась и выросла в соседнем русском селе Тоурак, что ниже по течению Песчаной верстах в десяти от Илушихи. Там и сосватали ее, и привезли в новую избу Василия.
«Бабья дорога – от печи до порога» – это как раз про нее. Она и не скрывала такой своей участи. Ростом чуть повыше мужа и пошире его в талии, она царствовала в домашнем хозяйстве, властвовала в быту.
Сам Василий Иваныч был очень быстрым и решительным в действиях и помыслах. Другой еще только додумывает какое-то дело сделать, а у Василия Иваныча оно уже готово. Другой еще только усядется на прокос, да начнет отбивать литовку, а Василий Иваныч уже ко второй приступает… Не успели достроить деревенские строители дом деду Ивану, а у Василия уже лежал заготовленый лес для следующего, его дома. С детства таким был. Про него даже слухи пошли по соседним деревням, что, мол, есть в Илушихе шибко шустрый парнишка, у которого все в руках горит.
Настала пора и ему заводить свою семью… А в Илушиху проникли слухи о красавице, у которой тоже все в руках оживает, сами дела делаются, и что живет она в Тоураке. Возмечтал тогда Васька об ней, хотя еще и не видал таковую, но другие-то видели, нарисовали ее словами, и саму ее, и нутро ее, и характер. Только вот по возрасту будущая «невеста» была постарше Васьки на пяток годков, а самому ему еще не было и двадцати.
В семьях инородцев этому не придавали никакого значения. Даже приветствовалось женить малолетнего на взрослой женщине, так как «брали» в семью в первую очередь еще одну работницу, которая еще с детства знала, кто ее жених. Наслушавшись речей деда, Степана Шарыпова, насчет таких делов, Васька забыл про этот обычай. Видел уже, знал, что у русских людей не всегда следуют старым обычаям. Бывает, что женятся, не зная до этого друг дружку, по велению родителей, но чаще – по любви. Что, мол, приглянулись мы друг дружке и будем жить вместе до гробовой доски. Родители в крик, мол, решено все давно и без вас… А вам, неслухам, мы того… етого… ничё не дадим… раз вы такие умные, смелые да умелые.
И вот, когда пришла пора женить Ваську, как он услыхал про то, поник: «На ком?» Ему сказали, что, мол, не придуривайся, все давно знают, кто на ком… Забыл поди, как и невесту зовут? Отец - дед Иван, и мать - старая Айсулу, тревожно переглянулись. Но Васька вдруг, ни с того, ни с сего выпрягся: «Женюсь на Степаниде!» Кто такая? Хоть и слыхали раньше про нее, но все равно, как гром среди ясного неба… Родители Василия кричали, взывали к духам гор, жаловались самому богу Ульгеню, чтоб вразумил сына, но жених, как всегда, был тверд в выборе.
- Как же она пойдет за тебя… Такого, нерусского… Она же ничего не знает… Нашей жизни…
- Ничего! Научится… Обычаи почти везде одинаковые. Да и мы сами-то почти уже русские.
- Ага! – сказал дед Иван. – Только скулы пошире, да глаза поуже…
- А если кто меня назовет вдруг русским, я, наверное, обрадуюсь! – Засмеялся Васька.
- Русские люди – шибко хорошие… Хоть и не все, но это везде, наверное, так, – рассудил дед Иван.
Тоурак – небольшое село, поэтому женихам со стороны, да и невестам приезжим обычно радовались. Однако, никто из старожилов не помнит, чтобы в качестве женихов к ним являлись инородцы. Одно утешало, что это все-таки соседи, вроде как, Илушинцы, да и про шустрого жениха многие слыхали. Долго упирались сватовья, хваля и придерживая свой «товар», пока не угостила жениховая сторона их доброй водкой, не забыв и про себя. Тогда вывели из горницы и невесту на «смотрины». Шустрый Васька смешил невесту и всех, а невеста изучала его лицо: «Скулы не так уж и широкие… нос прямой… усики пробиваются, в глазах – огонь. Отмою, отстираю, будет блестеть… По глазам вижу – поглянулась… – ха-ха-ха!» - позванивала она над Васькиными россказнями.
Откуда и что у него и бралось.
Расставаясь, сваты продолжали хвалить то свой товар, то сосватанный, горячо обнимались, и еще долго по долине Песчаной отдавалось эхо нехитрой песни : «Когда я на почте служи–и–л имшиком, был молод, имел я силе-о-о-нку …!»
А вскоре, уже как настоящий жених, Василий своим ходом доставил в Тоурак калым за невесту – пять годовалых бычков–торбоков. Возвращались в Илушиху на кошевке с привязанным к ней ящиком – приданым невесты. Колокольчики под дугой перекликались со звоночком – смехом невесты, будущей жены Василия Иваныча – Степаниды Семеновны.
Вот и родное село… В окнах Илушинских домов кое-где замелькали любопытные глаза хозяек, а одна мамочка, имевшая виды на Василия, беззлобно заключила: «Хым! Тот же назём, только дальше везён!»
Глава из повести И. Чичинова "Средняя Арбайта"