НЕИСПОВЕДИМЫ ПУТИ ГОСПОДНИ.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
ШАГИ ВО ВЗРОСЛУЮ ЖИЗНЬ
Ура! Я – ученица! Наконец-то! Два сентября назад мои подружки – Нюта и Маруся – пошли в первый класс. За ними потянулась и я. Опытная учительница Екатерина Прокопиевна Бабан, необыкновенный, редкой души человек, по-матерински обняв меня, ласково объяснила, что ещё рановато: в школу идут в семь лет, а тебе только пять. Но разрешила присутствовать иногда на уроках. Я была на седьмом небе от счастья, познавая за последней партой магию букв и цифр.
Вместе с Марусей «выполняла» домашние задания. Та быстро писала и читала, а я рядом, на корточках, присматриваясь, вникала в таинство школьных наук. Потом втроём, с Нютой, мчались на улицу: зимой - кататься на санках, играть в снежки, лепить снежных баб. Весной и осенью играли в «домики», «дочки-матери», тряпичные куклы, шили для них одежду их платочков (лоскутков материи), строили из глины «хатки», прыгали через скакалки – лозяные прутья. Летом – в прятки, «штандер» или пропадали на речке Калдаруше, что течёт недалеко от нас.
Весело и беззаботно прошли их первые школьные каникулы. Наступил учебный год. В сентябре я снова появилась с Марусей в школе. Знакомая Екатерина Прокопиевна с улыбкой встретила меня. С той же теплотой в голосе дала понять, что и в этом году ещё не пора. Если сказать, что я расстроилась – будет мягко сказано. Долго плакала. Было обидно. Я никак не могла понять, почему, ну почему и в этом году они пошли в школу, а мне придётся ждать ещё це-е-лый год. Я научилась уже читать и писать, в чём мне помогали мои старшие братья - Витя и Ванюша, а тут опять: потерпи годок. Но посещать кой-когда уроки мне дозволялось, чем я очень гордилась.
И только с третьей попытки я стала полноправной ученицей. Конечно, никакой особой подготовки к школе - покупки школьной формы и школьных принадлежностей не было. Скромно, чистенько, каждый пришёл в лучшем, что у него было. И ни о каких торжественных проводах в школу и речи не шло. За мной зашли девочки, и мы одни, без родителей, отправились в школу-двухлетку на нашей магале*. Встретила нас, к моему большому удивлению, знакомая по прошлым годам - Екатерина Прокопиевна, выпустившая своих второклассников и набиравшая новых первоклашек. Село наше - одно из больших в районе, поэтому, чтобы маленькие дети 1-2 классов с одной части села не ходили очень далеко, в главный корпус школы, который размещался на другой части села, решено было по одному первому и второму классу обучать в маленькой школе. Обошлось и без помпезных посвящений в ученики. Всё просто, естественно, ординарно.
Но школа раскрасила мою жизнь разноцветными красками. С большим удовольствием я постигала премудрость всех дисциплин, которые давались мне одинаково легко. Я так долго рвалась туда, что теперь к выполнению каждого домашнего задания относилась очень скрупулёзно, серьёзно и аккуратно. Редкую четвёрку в течение четверти всегда переживала дома в слезах.
Прошло более полувека. Давно уже нет мягкой, умной, спокойной и добродушной Екатерины Прокопиевны. Погас ещё один светлый уголёк на нашей земле. Но я до сих пор помню её материнскую заботу о нас, сдержанность, приятный голос и ласковый взгляд. И почитали мы учителя, как своего родителя.
Осенью того же года произошло ещё одно важное событие в семье – старший сын Виктор получил повестку в армию. В Советском Союзе в армии служили почти все здоровые мужчины. И проводы - это одно из тех значимых событий, которое надолго остаётся в памяти каждого, кто идёт служить, кто отслужил, а также их близких и друзей.
Служба в сухопутных войсках и авиации в ту пору длилась три года, на флоте — четыре. Это немалый для родителей и самого призывника срок, поэтому сложилась традиция устраивать проводы «с размахом». Накануне парень, который собирается в армию, с ближайшим другом, или его родители приглашают односельчан на торжество.
На провожание брата были приглашены все близкие родственники – дедушка, бабушка, дяди, тёти, нанашки, фины, двоюродные братья, сестры, соседи, близкие друзья призывника со своими девушками, знакомые девчата. Чтобы не строить палатку, торжество проходило в новом, поднятом и накрытом доме, пока что без окон и дверей. Накрыли стол, как на свадьбу. Там, где будет сидеть главный виновник, прибили "пилку" - домотканую дорожку. Играла гармошка. Приходили нарядные, как на свадьбу, гости. Брата, героя торжества, посадили, как заведено, во главу стола. Рядом - самые важные из гостей. Застолье началось с напутственного слова отца. Затем с пожеланиями здоровья, хорошей службы и скорейшего возвращения взяла слово мама. Застолье продолжалось долго. В перерыве молодёжь танцевала и пела.
Каждый солдат - чей-то сын, внук, брат. И расставание с ним всегда тяжкое испытание. Жалость матери меры не знает. Мама с мамуней Аникой то и дело украдкой вытирали набегавшие слёзы. Гости вновь сели за стол, подкрепились. В конце трапезы один из друзей вместе с Витей обошли приглашённых, угостив всех вином. Брат попрощался с каждым. Гости клали на тарелку деньги, дарили подарки, что могли пригодиться в армии. Но, по обыкновению, деньги, новобранец с собой не берёт, отдаёт родителям. А перед выходом из дома будущий солдат, по сложившейся традиции, вместе с родителями посидел на лавке. Из дома выходил спиной вперёд – на благополучное возвращение. С собой в дорогу дали ему чемодан с едой, ложку, кружку, полотенце и немного денег. После выхода из дома, по неписаному закону, со стола не убирали и в доме не подметали.
Когда солнце склонилось к закату, друзья и родственники с песнями проводили брата на край села. Все, кто встречался по пути, подходили к будущему солдату, жали руку, желали достойно служить, вернуться живым и здоровым, и помнить, что кто в солдатах не был, тот и пороху не нюхал.
В глазах женщин стояли слёзы. Трудно заживающие раны войны, закончившейся всего пятнадцать лет назад, болью напоминали о себе.
А дальше до военкомата сопровождали только самые близкие – отец, мать, друзья. Там он снял костюм, переоделся в обычную старую одежду. С момента прощания у крыльца военкомата он шагнул в другую, взрослую и самостоятельную, жизнь. Глядя ему вслед, родители ещё долго стояли на крыльце в том раздумье, которое бывает всегда, когда проводишь свою родимую кровинку на долгую разлуку…
Много лет прошло с тех пор. Немало воды в реках утекло. Давно нет в помине большинства тех, кто проводил в армию брата, но я до сих пор помню адрес, который моя маленькая детская ручка с таким усердием и аккуратностью выводила на конверте: Москва, Истра, воинская часть 63002 «г».
Грустно сознавать, что крепкие мосты на когда-то могучей, бурлящей и полноводной реке - судьбе нашей семьи разведены уже несколько лет назад. И глядят родные берега друг на друга мрачно и недружелюбно. Хочется надеяться, что наступит время, когда разум – ирифия* согласия и семейных чувств победит. Ведь «даже в самой худшей судьбе, - писал Эразм Роттердамский,* - есть возможности для счастливых перемен».
Но реальность пишет присный сценарий…
28 . 11. 2017
Продолжение следует.
** ** **
*магала - часть села (укр)
*ирифия — Богиня родов в греческой мифологии.
*Эразм Роттердамский (1469-1536) - крупнейший учёный Северного Возрождения, подготовил первое издание греческого оригинала Нового Завета с комментариями.
__ _ _ _
На фото, сделанных примерно в одно и то же время (конец 1963 года):
Слева - старший брат Виктор во время прохождения службы,
справа – средний брат, Иван - ученик 11 класса,
в центре – я, ученица 4 класса.