Альфа

 

                Начало 90-х. Июль. Вечер пятницы.
                Сижу   один на кухне, слушаю «ДДТ» и пью водку.
                Утром вернулся из очередной командировки, семья на даче,  на службе завал и не пускают в очередной отпуск. Настроение впору застрелиться.

                В последнюю осень ни строчки, ни вздоха,
                Последние песни осыпались летом,
                Прощальным костром догорает эпоха,
                И мы наблюдаем за тенью и светом…


с прорицательностью  Кассандры хрипит  из магнитофона Шевчук, и я наливаю очередную стопку. 
                Потом бурчу, - до осени еще дожить надо,-     выплескиваю  ее в рот,  после чего закуриваю.
                Музыка и алкоголь  проверенное  средство для успокоения нервов, и теперь я жду, когда  в мозгу сработают временные связи, после чего он выдаст решение.
                Обычно оно неожиданное, но, как правило, восстанавливает равновесие души,  и я внутренне прислушиваюсь.
«Собака»,   выдает  мозг.
              - Не понял  - щурюсь я. - Давай яснее.
              «Тебе нужна собака и  полоса невезения пройдет. Кончай жрать водку, ищи  младшего брата.
              - А чего? Дельная мысль, -  выдуваю  вверх струйку дыма. -  Брат это хорошо, а то у меня одни девки.
              После этого я направляюсь в зал, где набираю номер телефона одного из моих приятелей -  Валеры Овсянникова. Он старший опер в УУР МВД  и  весьма жизнерадостная личность.
             - О,  ты уже на месте! -  что-то жует  сыскарь. -  Как там Кавказ? Яйца не отрезали?
             - Пока нет, - бубню я.  - У тебя  среди собачников знакомые есть? Но только что б серьезные.
             - Ты спроси, где их у меня нету, - смеется Валера. - Чего надо?
             -  Щенка  немецкой овчарки   месяцев трех.  В деревню.
             -  М-м, надо подумать, -  тянет приятель.  - А чего именно немецкой?
             -  Универсальная порода. Я ее хорошо знаю.
             -   Ладно, звякни в понедельник, - доносится издалека, и я ложу   трубку.
             С немецкими овчарками я знаком с детства,  их всегда держал отец, он же научил меня любви к  ним, а также  азам дрессировки.
             Позвонить в понедельник не получается, и я выпутываюсь  из служебной круговерти только  в среду.
             - Ты где болтаешься? - брюзжит на мой звонок Овсянников. -  Я тут сам с вашей канцелярией связывался, - говорят в разъездах.
            - Вроде того,- отвечаю  я. - Ну как, что-то получается?
            - Обижаешь,- хмыкает Валера. - Давай, записывай. После чего диктует номер телефона и  фамилию.
            - А кто это такой? - интересуюсь я.- Заводчик?
            - Начальник питомника служебного собаководства УВД Москвы. Мой однокашник.   Я   с ним говорил, отберет тебе что надо.
            - В таком случае с  меня причитается.
            - Само - собой, - доносится из трубки, - на связи. И  приятель отключается.
           Я тут же  набираю  то, что записал  и через минуту беседую с начальником.
           - Значит так, - говорит тот после  взаимных приветствий.  - Имеются два варианта. Первый. Могу презентовать   щенка  от наших  собачек.  Второй, - дать наводку на элитного, с отличной родословной. Хозяйка моя хорошая знакомая.
           - И сколько это будет стоит? - интересуюсь я. -  Если элитный.
           - Уверен, договоритесь, - смеется полковник.-  Я составил рекомендацию.
           Вечером, съев холостяцкий ужин, звоню некой Юлии,- так зовут хозяйку, и договариваюсь о встрече на утро субботы. Когда заикаюсь о цене,  та советует не беспокоиться, мол, отдам в хорошие руки.
           - Прям филантропка  какая - то удивляюсь   про себя. И почему-то вспоминается сыр в мышеловке.
           В назначенный день, доехав  на метро до соседнего с моим   районом  Царицино, я довольно быстро  нахожу нужную улицу.
           Типовые дома стоят в старом парке,  кругом утренняя тишина, на ближайшей сосне  мелькает белка.
           Вот и  нужная  мне   девятиэтажка,  с двумя скамейками  у подъезда. 
           По привычке выдерживая время, решаю перекурить и присаживаюсь на правую.
           Несколько впереди, по аллее, неспешно шествует интеллигентного вида пенсионер, выгуливающий сенбернара. Тот повиливает  хвостом   и солидно переставляет лапы.
           Рядом громко бухает дверь, оттуда на махах вылетает немецкая  овчарка, а вслед за ней,  едва удерживая   поводок,  юное  женское создание.
           Пара  впечатляет. Овчарка  великолепного экстерьера, чепрачного окраса и с розовыми отвисшими сосцами, а  девушка южного типа, форменная красавица.
           - Доброе утро!  - бросает она  приподнявшему шляпу пенсионеру, овчарка басисто рявкает на собрата,  и пара уносится  вдаль. Как видение. 
           - Не иначе  те, кто мне нужен, -   мелькает мысль.- Да, собачка, что надо.
           Минут через десять, в том же темпе, пара  возвращается и исчезает в подъезде, и я, чуть погодя, следую за ними.
           Вознесясь  лифтом на седьмой этаж, давлю кнопку на двери нужной квартиры, за ней  шаги,  а потом  мелодичный голос, -  кто вы?
           - Я от Сергея  Павловича, - наклоняюсь к глазку,  после чего дверь распахивается, - входите.
          Переступив порог,  я приветствую  хозяйку, и мы знакомимся чуть ближе, после чего Юля  приглашает меня в гостиную.
          Квартира трехкомнатная, с современным интерьером  и, судя по стоящему в лоджии мольберту, а также многочисленным картинам и холстам с подрамниками, в ней живут художники.
          Далее, усевшись в кресла, мы переходим к предмету моего  визита.
          Та собачка, которую я лицезрел,  носит имя Леди- Прима- Рус, и она призер нескольких столичных выставок. 
          - После войны  мой дед  привез  ее предка из  Германии, - рассказывает Юля, - и все  его потомки клубные собаки. В последней выставке в  Москве, которую организовали немцы, Леди взяла первое место,   ей был присвоен титул «Прима Рус», и устроители предложили  «бракосочетать»  ее с их лучшим псом для  укепления породы.  За приличное вознаграждение. Мы с мужем согласились, все прошло как нельзя лучше, и три месяца назад  Леди принесла девять великолепных щенков. Четверых  мальчиков они забрали, а  девочки остались. Я вам отдам одну,  в хорошие руки.
         То, что мне оказывается столь высокое доверие вдохновляет, и я рассыпаюсь в благодарностях.
         -  Ну, а теперь я покажу вам девочек, - говорит хозяйка, после чего  выходит  в холл, где приоткрывает дверь одной из комнат.
         Из-за нее с  радостным визгом  вываливается целый клубок  собачиков и, цокая коготками по паркету,  катится в мою сторону.
         Все щенки  упитанные, с блестящей черной шерсткой  и светлыми «чайками» на грудках.
         Они тут же  проявляют    интерес к незнакомой особи, окружают кресло и тявкают, а самый шустрый, кряхтя, забирается ко мне на колени.
         -  КрасавцЫ! -  прихожу я в восторг и  тискаю упругое тельце. Собачий ребенок  блестит глазками,   дважды лижет меня в нос, после чего я опускаю его на пол.
         - Выбирайте любого, - смеется хозяйка,  они несколько разные.
         И действительно, у трех щенков более длинная шерсть, они напоминают медвежат,  а у двух, короткая.
         - Те, которые лохматые, в отца, - берет она одного на руки, -   остальные - в маму.
         Судя по поведению, залезший ко мне на колени  - заводила (он порыкивает на остальных  и учиняет с одним драку), и я показываю на него пальцем. - Если можно этого.
          - Да, эта девочка у нас самая шустрая, - говорит Юля. - Ее зовут Альфа.
          -  Это ж надо? - удивляюсь  я. У меня была Альфа лет пятнадцать назад, И тоже немка.
          Учуяв свое имя, щенок прекращает теребить сестру и  переключается на мои брюки.
           - Знать судьба, -  говорит  Юля, - сейчас принесу документы.
           Вслед за этим она исчезает в смежной комнате, а я беру Альфу в руки и внимательно рассматриваю. Она лобастая, с  крепким костяком и лапами, проверяю прикус - тоже нормальный.   
           - Так, вот документы на нее, - вернувшись, присаживается у журнального столика Юля. -  Ксерокопия  родословной родителей,  метрика  щенка  и ветеринарный паспорт.
            -  М-да, родословная, что у королевы, -  просматриваю я  бумаги. - И прививки налицо. Отлично.
            -  А вот здесь, внизу, номера телефонов  выдавшего их «Битцевского»  клуба, - указывает наманикюренным пальчиком Юля в одну из граф. -  Там  можно вплотную заняться ее воспитанием.
            - Знаю такой, - киваю я.-  Это  рядом с моим домом.
           Далее я пытаюсь вручить ей деньги, но девушка категорически отказывается, тогда со словами  на «корм мамы с ребятами» кладу на стол половину, а заодно вручаю  свою визитку -  нужна будет помощь, звоните.
          После  чего  все, кроме Альфы,  сестрички, водворяются Юлей  на место, а мы, с юлящим у ног  щенком,  выходим в холл, где я оставил прихваченную с собой спортивную сумку.
           -  Вы на  метро? - интересуется хозяйка, когда, присев на корточки я раздергиваю молнию. 
           -  Да нет, поедем  на  такси, здесь у вас неподалеку стоянка.
           -  Тогда не стоит ее в сумку, - берет она на руки щенка. - Я провожу вас до машины.
На улице   все та же тишина,  и мы направляемся  к стоянке.
           Там несколько  желтых такси со скучающими внутри  водителями.
            - Я наклоняюсь   к крайнему,   называю адрес, и тот благосклонно   кивает.
            -  Прощай, - чмокает   Юля  щенка в нос, и  передает его с рук на руки.
            Затем мы киваем  друг другу на прощание, я усаживаюсь на заднее сиденье, и машина трогается  с места.
            - Сколько ему? - вижу заинтересованные глаза водителя в зеркальце.
            -  Не ему, а ей,  - поглаживая  притихшего щенка по голове, отвечаю я. - Три месяца.
            -  Крупная, -  со знанием дела говорит он. - Чувствуется порода.
            Между тем Альфа начинает проявлять беспокойство  и повизгивать.   
            - К мамке хочет, -   улыбается таксист,   прибавляя газу.
           Спустя двадцать минут  мы подъезжаем к моему дому, я расплачиваюсь и выгружаюсь.
           Теперь щенок жалобно скулит, сучит лапами и вырывается.
           Забросив сумку на плечо, я спешу к подъезду,  нажимаю кнопку лифта, и мы поднимаемся на восьмой этаж.
           - Щас - щас, - прижимая к груди  драгоценную ношу, бормочу я,    звеня ключами.
           В последний  момент, когда  я уже закрываю за собой дверь, щенок выскальзывает из рук, тяжело бухается на ковер  и с плачем исчезает.
            Пока я стаскиваю туфли, он обегает все комнаты и кухню, потом забивается под одно из кресел в зале  и,  на мое ласковое  «Альфа, Альфа»,  угрожающе рычит.
            - Да ты у меня с характером, - смеюсь я, вслед за чем, сполоснув в ванной руки, отправляюсь на кухню.
           Там открываю холодильник, извлекаю из него  пакет сливок, открываю и  наливаю их в стоящую на полу  небольшую  миску из нержавейки.
           Затем направляюсь в зал, усаживаюсь  на кровать-диван  и делаю несколько чмокающих звуков, которые весьма любят братья меньшие.
           На них из-под кресла протестующий лай, а потом  жалобные скулеж и повизгивание.
           Зная по опыту, что в таких случаях настойчивость излишня,  я начинаю беседовать со щенком, приучая его к своему голосу. Потом вспоминаю, что он  уже имеет один из навыков, вслед за чем,  расстилаю во всех помещениях по газете.
           После этого, желая продолжить знакомство, я становлюсь на карачки, пытаясь извлечь малышку  из-под кресла.
           В ответ та довольно чувствительно цапает меня за палец, я  чертыхаюсь и трясу им, а гостья шустро выскакивает,  убегает  и прячется под кроватью в спальне.
           - Ну что с тобой делать? - вздыхаю я, затем вспоминаю, что еще не завтракал, после чего направляюсь на кухню.
          После яичницы с колбасой меня начинает клонить ко сну (до четырех утра, подгоняя работу, корпел над документами), я перехожу в зал, устраиваюсь на диване и засыпаю.
          Когда открываю глаза, солнце за  открытой лоджией клонится к западу.
          - Так, как там моя собачка? - всплывает в голове мысль, и я переворачиваюсь на бок.
         Рядом с диваном, свернувшись клубком, мирно посапывает Альфа.
         - Ты смотри, охраняет,- умиляюсь я.- Ах ты моя хорошая!
         Щенок тут же просыпается, грустно смотрит на меня и  встает на ноги.
         Далее разрешает потрепать себя по шерстке, я говорю «пойдем», и  он нерешительно направляется вслед за мною. 
          На газетке в прихожей мокрое пятно, а миска   на кухне пустая. 
          - Молодец, глажу я Альфу по головке,- хорошая девочка.
         Затем, прогоняя остатки сна,  я принимаю в ванной душ, а  потом мы приступаем к обеду.
          Альфа  получает  порцию мясного фарша, а я тарелку  пельменей.
           - Ну, вот и подкрепились, говорю ей, - когда миска сияет первозданной чистотой, после чего наливаю собачке воды в пиалу.
            Поглядывая на меня, она аккуратно лакает  и  пару раз повиливает хвостом, что свидетельствует об установлении контакта.
           Потом я вручаю гостье  специально купленную в зоомагазине небольшую  кость из сухожилий  (она берет ее в зубы, отходит чуть в сторону и, положив между лап, начинает обнюхивать),  а сам, открыв окно, пью кофе под сигарету и намечаю  план дальнейших действий.
           Завал я разгреб, и  отпуск мне обещают через неделю, так что за собачкой в мое отсутствие присматривать некому. А посему ее необходимо отправить за город. Дочка будет в полном восторге, да и жена у меня добрая, с понятием.
           Определившись с этим, я направляюсь к телефону (Альфа берет свою кость и семенит сзади),  где  беру с полки справочник.
           Личного автомобиля у меня нет (хотел приобрести, но все съела дача), однако с этим не проблема. 
           Служба в  системе   предопределяет самый широкий круг знакомств, и таких у меня за ее двадцать лет,  «воз и маленькая тележка».
           Найдя нужный номер, я верчу диск, в трубке щелчок и далекий голос.
           - Привет Толь! - поудобнее устраиваюсь в кресле. - Как  насчет того, чтобы проскочить в Оленино?
           -  Не вопрос, -  слышится в ответ. - Когда нужно?
           -  Завтра  утром  туда,  в ночь на понедельник  назад. А заодно попаримся в бане.
           -  Буду у тебя ровно в пять, - отвечает голос. - На связи.
          Толя Давыдов майор медицинской службы ФСК, и мой старинный друг еще по Украине.  Он с женой     не раз бывал   у меня  на «фазенде» и тоже собирается купить домик  в поселке.
          Кстати, места там отменные -  кругом дремучие леса  и  озера. Единственный недостаток - расстояние. Почти триста километров.
         Остаток дня  мы с Альфой проводим  в общении, при этом  я отлучаюсь на час в магазин, закупить гостинцев для  дачников.  А вечером, после ужина,  мы смотрим телевизор,  и я снимаю ее «Полароидом» на память.  Когда автомат  с  жужжанием выдает фото, малышка грозно рычит и скалится.
          - Молодец, - говорю я.  -  А теперь спать. Нам вставать рано.
          В половине  пятого мы  на ногах и собираемся, а без пяти  в дверь звонят, я открываю.
          - Привет! - басит с порога Толя и сует мне руку.
          Рост у него под два метра, на глазах темные очки - вылитый мафиози.
          - Во! А это кто такой? - удивляется приятель,  увидав  у моих ног собачку.
          - Рекомендую, Альфа Леди Прима Рус, - говорю я. - Прошу любить и жаловать.
          - Это ж надо, - восхищенно цокает языком Толя и, присев на корточки, пытается погладить щенка. Не тут-то было.
          Тот скалит белые зубки и пятится.
          - Малая-малая, а  злая,- смеется Давыдов. - Откуда?
          - По дороге  расскажу, - говорю я. - Держи сумку.
         Чуть позже  мы усаживаемся в машину (я со щенком на руках сзади), Толя бубнит «форверст»,  и  она срывается с места.
          Оставив позади Москву, мы выезжаем на кольцевую, с нее на Рижскую трассу  и приятель прибавляет газу.
          За окнами  плывут  в сиреневой дымке леса с рощами,  под колесами ровно гудит асфальт, навстречу проносятся редкие  фуры.
         Сидящий  рядом со мной на пледе, щенок ведет себя спокойно и воспринимает все как должное.
         В районе Волоколамска  мы заезжаем на  один из «стихийных» рынков, где покупаем несколько кило парного мяса, я даю Альфе немного  подышать свежим воздухом и полакать воды из миски,  после чего следуем дальше.
         Под Зубцовым останавливаемся вторично, здесь берем ящик пива «Поручик Ржевский» (по качеству оно не уступает чешскому) и в начале десятого сворачиваем на развилку с указателем  «Оленино», увенчанную пъедесталом   с артиллерийским орудием времен Отечественной  войны.
         Через  пять минут автомобиль  останавливается у калитки моей дачи.
         Собственно, это старая изба под снос, которую пару лет назад я купил по случаю, а в конце усадьбы  белеет свежими бревнами  пятистенок, с  вырытым напротив колодцем  и   расположенными по сторонам   баней с гаражом, и хозблоком.
         А навстречу, мелькая пятками, уже несутся моя дочура  со своей двоюродной сестричкой.
         - Папа, папа!-  радостно кричит  Лена, а я, войдя внутрь, опускаю Альфу наземь.
         Та сразу же усаживается на траву и начинает   хрупать сочный пырей, пуская слюни.
          - Ой! - визжат от восторга, девчонки, - травяная собачка! Можно ее потрогать?
         Они приседают и по очереди гладят Альфу, на что та ноль внимания.
         -  Видать витаминов не хватает, - говорит Толя, после чего я беру щенка на руки,  и мы идем по дорожке к дому.
         Там нас встречает жена с ее сестрой, следуют взаимные  приветствия,   после чего все с интересом рассматривают гостью.
         Она же  озирает неведомый   мир, окружающих,  и, высунув язычок, часто дышит.
         - Так, Лена, Света,  займитесь собачкой,  - говорю я.  Девчонки  увлекают Альфу за собой, и вскоре та лакает  деревенское  молоко из плошки  на террасе.
         Мы же с Толей, распатронив  сумки, вручаем женщинам  мясо с московскими гостинцами, пиво  помещаем для охлаждения в наполненную водой, стоящую у колодца кадку, после чего  для нас организуется завтрак.
         Метрах в пяти от дома, у забора, растет громадная  раскидистая  ель, а под ее шатром   вкопан  тесанный из плах  длинный стол с двумя скамейками.
         Спустя полчаса, ополоснувшись холодной водой и приняв за здоровье Альфы  по сто граммов, мы с аппетитом уплетаем молодую картошку с  укропом,  жареные грибы и карасей в сметане.
          -  Ты смотри, изучает место обитания, - изрекает сидящий напротив Толя, наливая по второй рюмке.
          Я оборачиваюсь назад  - щенок,  блестя темной шерсткой, неспешно рысит меж высоких  картофельных гряд, обнюхивая встречающиеся по пути кусты смородины и плодовые деревья, а  сестренки  его сопровождают, оживленно переговариваясь.
          Затем  на стол водружается кипящий самовар, его разожгли сразу же    по приезду, и мы вчетвером  пьем чай с вареньем  (малышня отказывается).
          -  Да, привез ты нам заботу, - смеется Таня,  -  а как отпуск?   
          -  Со следующего понедельника буду здесь, - сообщаю я. - Окончательно и бесповоротно.
          Потом  Анатолий отправляется отдохнуть в дом, а  мы беседуем.
          Танина сестра с семьей, год  назад    переехала в Россию из бедствующего  Донбасса   и теперь живет на нашей даче. 
           Галина трудится в детском интернате воспитателем, ее муж - Юрий, работает в леспромхозе,  сын - Тарас, заканчивает в Кировограде летное училище, а  дочь Светлана через год собирается в школу.
            Между тем, Альфа уже вполне освоилась с новым местом  и  с лаем гоняет  по усадьбе  за котенком, именуемым Кузей.  Тот постарше, изредка останавливается и лупит ее лапами по башке, что весьма смешит сестренок, и они хохочут. 
            Вечером с работы возвращается свояк,  мы втроем топим баню.
           Она у меня на уровне: с добротной «каменкой»,  просторной парилкой,  полкАми и комнатой - предбанником. 
            Главный в этом деле - свояк. Он родом из Сибири, потомственный чалдон и весьма уважает  попариться.
            Когда все готово,  а баня изрядно нагревается, мы втроем  освобождаемся от одежды, ныряем в  сухой  жар парилки,  и  свояк  черпает ковшом  воды из  молочного бидона.
            - Бах! - оглушительно взрываются   раскаленные  камни, все окутывается   обжигающим туманом.
            Спустя час, нахлестанные вениками,  мы сидим  под сосной, где пьем холодное пиво, а в баню (под второй пар) отправляются  женщины и дети.
            Далее свояк с Толей, разжигают в стороне мангал (мясо с обеда  томится в подполе, в маринаде), Таня с Галей  лепят вареники с клубникой, а меня с девчонками отправляют нарвать огурцов и разной зелени
           Уже освоившаяся на новом месте  Альфа, помахивая лопушками ушей,  следует вместе с нами,  а когда нарвав миску пупырчатых  «луховцов», я предлагаю ей один, берет его в пасть, кладет на землю и, прижимая лапами, с наслаждением съедает.
           Это вызывает очередной приступ восторга у сестренок, а я им рассказываю, что многие собачки  любят не только овощи, но и фрукты.
           За столом засиживаемся допоздна,  а  на ранней заре мы  с Толей  уезжаем в столицу.
           Спустя неделю я получаю желанный отпуск  и снова на даче.
           В этот раз первой меня встречает Альфа. Она немного подросла,   теперь уши у щенка  стоят топориком,  нос в земле, и  с интересом обнюхивает мою сумку.
            - Привет,- говорю я, присев на корточки.- Дай лапу.
            Щенок с недоверием меня рассматривает, потом  оглядывается назад и громко лает.
            - Ну вот, уже есть охранник,-  говорю подбегающим девчонкам, и начинается иной отсчет времени.
            По натуре я человек активный, и весьма люблю труд на свежем воздухе. К тому же  обучен выполнять практически все строительные работы  (заслуга  дедов с отцом), а также целый ряд прочих.
            С приехавшим  на каникулы из Кировограда племянником (его зовут Тарас)  и свояком, мы возводим  на усадьбе новый забор  и  устанавливаем заказанные в лесхозе  металлические ворота с  калиткой, а  в свободное время я предметно  занимаюсь с Альфой.
            Помимо того, что знаю от отца, на этот счет у меня имеется  специальное пособие. В учебе щенок проявляет  отменные ум и сметку, дело продвигается.
            Спустя пару недель  Альфа знает и умеет выполнять пять голосовых команд,  после чего мы переходим к жестовым.   А еще она страстно любит ездить в автомобиле.
            На даче, у родни, имеются «жигули» шестой модели, мы часто выезжаем за ягодами и грибами, и самый страстный  любитель  таких вояжей  Альфа. В лесу собачка  активно включается в поиск,  но приносит только лягушат и  шишки.
            В это время у  нее появляется первый друг.
            Зовут друга Кучум, он шоколадного окраса такса. Живет через  дом напротив,  тоже  у московской дачницы  тети Маши.
             По утрам  Кучум навещает Альфу, и они потешно играют.    
             А вот с котенком дружба у нее не получается.
             Всему виной то, что Кузю  девчонки изрядно балуют. Они постоянно таскают его на руках, любимец  живет в доме и  спит в зале на диване.
             У Альфы же свой коврик на веранде, а на диван ее не пускают. 
             Как-то раз, сестренки демонстрируют мне  через окно  следующее.
             Их любимец  нежится на диване, в зал заходит  Альфа и озирается.
             Видя, что  никого больше нет,   встает на задние лапы, хватает  того за бок и сбрасывает на пол.
             Котенок, злобно шипя,  запрыгивает назад.
             Та снова его сбрасывает и так несколько раз, пока  Кузя с воплями  не убегает.
             -  Ревнует, - говорю я сестричкам. - Бывает.
             Проходит еще год, из неуклюжего щенка Альфа превращается  в копию своей мамы. Рослую, чепрачного окраса, поджарую овчарку. И проявляет ряд  сторожевых качеств.
            Следующим летом, живущая в доме родня заводит дюжину кур, содержащихся в   вольере, и одна из них выводит десяток цыплят.
            Я демонстрирую Альфе одного, она тщательно его обнюхивает, после чего опускаю   на траву и говорю «фу». Агрессия не проявляется.
            Далее на прогулку  выпускается вся семья, овчарка спокойно ее сопровождает.
            Еще через пару дней цыплята клюют овсянку из ее миски, на что Альфа ноль внимания, а если какой теряется и пищит в огороде, разыскивает его, аккуратно берет в пасть и приносит  маме.
           Дальше больше.  В один из таких дней через забор с соседнего участка, перелетает петух, желая потоптать наседку. Та заполошно кудахчет, и через пару минут насильник валяется с откушенной головой. Альфу я едва оттаскиваю.
           Хозяину платим его стоимость, на этом  эксцесс исчерпывается, а авторитет Альфы повышается.
           Обходят наши двенадцать соток и местные коты. Все, как правило, изрядные бандиты.
           Кстати, Кузя к тому времени почил. Не без участия Альфы.
           А потом произошла  еще более занимательная история.  До этого случая, овчарка никогда не видела лошадей. Только коров и коз. К которым относилась весьма лояльно. Лошади в  райцентре естественно были, но их пути до этого не пересекались.
           В тот день по нашей улице на телеге ехал цыган. В оглоблях солидно шагал мерин.
           У дома напротив он остановился, заорав, - Иван!  Тот вышел, и оба стали о чем-то беседовать.
           Свояк в это время собрался с Альфой в ближний лес, благо накануне прошел дождь,  и  там высыпала масса подосиновиков. Натянув брезентовый плащ и резиновые сапоги, он взял рюкзак, пристегнул овчарку на длинный поводок,  и они  направились к воротам.
           Когда вышли за калитку, Альфа узрев диковинного зверя, вздыбила на загривке шерсть и потащила Юрку за собой. К мерину.
           - Стоять! -  попытался удержать ее свояк, но было поздно.
В могучем рывке она взвилась в воздух, метя  ощериными клыками в шею лошади. 
           Свояка шваркнуло на землю, а  мерин  рванул с места в галоп. - Мать-перемать! - вопил в подпрыгивающей телеге  цыган.- Убили!
           За грибами в тот день родственник не попал. Ушиб  спину.
           Интересным оказалось  и знакомство Альфы  с овцами. Которых, вместе с коровами, держали местные фермеры-чеченцы.  Старшего из них, Дауда, я знал. Временами покупал у него  баранину.
           Как-то  вечером, вместе  с соседом Саней Беловым, прихватив с собой Альфу, мы отправились на лесное озеро за поселок, искупаться.
           Поскольку к людям  враждебности она никогда не проявляла, поводок я с собой я не взял. Пришли, окунулись, девчонки стали ловить кузнечиков, мы с Саней сидим, курим.  Овчарка, что-то вынюхивая, бегает рядом.
           Затем   на лугу за озером, появляется стадо овец. Десятка три, пастухи чуть дальше.
           Увидев их, Альфа на минуту застыла, потом взвизгнула и на махах понеслась туда. - Щас порвет,- вскочил на ноги Саня.
           - Альфа, ко мне! - стал я натягивать штаны. Но куда там. Она все убыстрялась.
           Вот появилась у стада,  отбила от него пяток  овец и погнала к нам. Иногда взлаивая.
           - Ну, дела.., - переглянулись мы с Саней.
           Через несколько  минут все парнокопытные, блея, сгрудились рядом, а  Альфа, пуская слюни,   довольно взглянула на нас, -  типа принимайте подарки.
           Затем от стада прибежали пастухи. Дауд со  своим младшим сыном.
           - Ба! Никалаич!  -  выпучил он глаза. Эта твой  овчарка?
           - Моя, - кивнул я. -  Извини, что так вышло.
           - Слушай, будь другом, прадай - приложил он   к груди руку. - То настоящий пастушка.
           - Нет, Дауд,  не могу. Друзья не продаются.
           -  Жалка, - расстроился чеченец. -  Вах, какой сабачка.
           Затем мы немного поговорили о Кавказе а на прощание Дауд сказал. -  Кости  для Альфа на базаре, всегда буду тибе давать бисплатно.
           - Да, - рассуждали мы с Саней, возвращаясь назад. Гены, не иначе.
           А спустя еще пару лет, Альфа поймала вора.
           К тому времени, подкопив денег, родня купила себе  рядом дом, а  я приехал осенью в очередной отпуск. Без семьи, поскольку  та уже отгуляла. Стали хозяйничать с  овчаркой. Я менял в бане прогоревшую печку и копал картошку, а  вечерами играл на баяне (Альфа подвывала).
           Она, кстати, любила искусство. Не только пение под баян, но еще мультфильмы. Любимым был сериал  «Чип и Дейл». Смотрела не отрываясь.
           Сидим как-то  на закате, музицируем. Появляются начальник милиции с прокурором - давай съездим  за рыбой  к знакомому егерю. 
           - Можно, -  отвечаю. Одеваюсь, выходим за ворота, садимся к начальнику в его «Ниву», уезжаем. Альфа остается на хозяйстве. 
           С кордона возвращаемся когда на небе блестят звезды, в багажнике презент - три здоровенных щуки. 
           Приглашаю приятелей к себе, выпить по рюмке чаю, и пока они  возятся у машины, извлекая мешок, захожу на темную усадьбу.
           Удивительно, но Альфа не встречает.
           Прохожу по дорожке вперед, щелкаю на столбе  выключателем наружного освещения, усадьбу заливает яркий свет.
           - Гав! - басисто доносится из-за дома.
           Иду туда и наблюдаю  впечатляющую картину. Прижавшись к доскам забора, у него трясется, средних  лет мужик, в джинсовом костюме.  Рядом сумка с выпавшим гвоздодером.  Ниже колен штанов нет. Одни обрывки.Напротив  невозмутимо  сидит  Альфа.
           - Х-хозяин, - жалобно хрипит мужик. - Убери  эту стерву.
           Затем появляются служители закона, и  прокурор разводит руками, - Какая встреча!  Червонец!
           Червонец оказывается местным вором, недавно вернувшимся после отсидки.
           - Опять за свое,-   бурчит начальник милиции. - А ну давай, топай.
           Злоумышленник  препровождается к машине, откуда по рации  вызывается  наряд.  И его увозят.
           - Да, серьезная у тебя  дама, - смеется  прокурор. - У нее не забалуешь.
           Еще  был случай, едва не закончившийся трагически.
           Один конец нашей   улицы вел  в  сторону центра, а второй  заканчивался на окраине, в  обширном поле.  Окаймленном с двух сторон  ельниками, а с третей  дорогой. 
           Я нередко выгуливал Альфу там, однажды с дороги  в поле свернул джип, направляясь в нашу сторону.
           Овчарка в это время мелькала у опушки, а я сидел у копны, покуривал  и  наблюдал за парящим в небе ястребом.
           Иномарка остановилась метрах в ста, оттуда  сначала выбралась похожая на елочную игрушку дама, а потом черный упитанный мастиф.
           - Гуляй, малыш  - донеслось до меня,  и тот,  ворочая  квадратной  башкой по сторонам,  задрал ногу на машину.   
           Я в это время встал, кобель заметил меня и, взрыкнув,  потрусил к копне, с явно недружескими намерениями.
           Когда, скаля зубы, оказался метрах в двух, сбоку метнула тень, пес  опрокинулся на бок, а сверху   на него насела Альфа.
           - Р-р, - сцепились они на траве, вгрызаясь друг в друга.
           - Убери собаку! - завопила от машины елочная игрушка. А потом загнула трехэтажным матом.
           Со второй  попытки    я уцепил Альфу за ошейник и оттащил от противника.
           Тот тяжело встал, и, подвывая, захромал к машине.
           - Сволочь! Я подам на тебя в суд! - вопила от нее, грозя кулаком, дама.
           - Правильно ты его, -  потрепал я овчарку по спине. -  Гуляй дальше.
           Как известно, мастифы  крупные и  свирепые собаки.   Но этот, судя по всему, обитал в  городской  квартире, много ел и мало  двигался. 
           Альфа же, наоборот, все время была на свежем воздухе, охраняя усадьбу, оббегала ее по периметру за сутки сотни раз и находилась в отличной спортивной форме.
           Кормили мы ее овсянкой, сваренной на костях (их, как и обещал, исправно поставлял Дауд), а еще  овчарка любила свежие овощи и фрукты. Главным лакомством для нее круглый год была  морковь, а летом огурцы и крыжовник  со сливами.
           С морковью, помню, был занимательный случай. Примерно к третьему году мы полностью освоили участок и, помимо картофеля с  разной  зеленью, посадили гряду этого корнеплода. К июлю у него были роскошные метелки и плоды с палец.
Просыпаемся как-то утром, грядка пустая.
           - Это ж надо, кто-то вырвал, - стала сокрушаться жена.
           Я начал искать Альфу  (та исчезла), а потом  обнаружил ее  в дровянике рядом с калиткой. Лежит  на куче  моркови с ботвой и довольно  щурится.
За ночь лакомка  все выкопала  и перетаскала туда.
           - Ну, и кто у нас воришка? -  спросил я. Овчарка взяла одну морковку в зубы и принесла мне. Типа ешь, да  помалкивай.
           К трем годам  она заматерела, и принесла потомство. Четырех  похожих на себя щенков, от местного  красавца  Жульбарса. Он тоже был ее породы, на пару лет старше.
           Мамой оказалась заботливой, но строгой.
           Вот пример. Насосавшись молока, лопоухие кутята играют на  солнышке у дома.  Несу завтрак Альфе, выливаю в миску. Она хрустит сахарным мослом, а затем  приступает к каше.
           Щенки принюхиваются к мясному запаху  и направляются к ней. Вроде как за добавкой.
           - Мама, чуть морща нос, тихо рычит. Всех как ветром сдувает.
           Через месяц  двух щенков  по договоренности забрал хозяин кобеля, одного мы подарили Дауду, а последнего знакомым дачникам. Альфа горевала несколько дней, но потом смирилась. 
           Помимо кошек, овчарка весьма  не жаловала ворон. Которые любили ее дразнить по утрам.
           Они обычно прилетали стаей, усаживались на два высоченные липы, что росли напротив моего дома  у уличного колодца и начинали каркать. Затем самые наглые планировали в дальнюю часть двора и принимались там расхаживать.
           Альфа, естественно, начинала их гонять, но куда-там. Те сразу перелетали через огород  на крышу бани.  Овчарка неслась по настилу туда, но как только  приближалась, вороны планировали обратно.  При этом сидевшие на липах зрители бурно радовались.
           Постепенно собака выходила из себя,  начинала злиться.  Я обычно в разборку не встревал, ждал развязки.
           Она всегда была одинаковой. Альфа забегала на веранду и  просительно заглядывала мне в глаза.
           - В чем дело? -  говорил я. - Не понимаю.
           Тогда она направлялась  к торцевой стене, где в углу стояла пневматическая винтовка и начинала гавкать.
           - Теперь ясно, - вставал я со стула, заряжал ее и подходил к двери. Альфа замирала рядом.
           В это время, чувствуя безнаказанность, оккупанты  рассаживались на проводах столба у гаража, довольные победой.
           Прицелившись, я нажимал спуск, одна из ворон кувыркалась вниз, и овчарка   мчалась  к ней, с вытекающими последствиями. Сорвавшись с лип,  стая с гвалтом  улетала, я брал лопату, и мы шли хоронить усопшую в малинник.
           Когда все заканчивалось, Альфа поднимала голову вверх и тихонько выла, а на глазах у нее блестели слезы.
           - Ну, прям, как у крокодила,- думал я.
           Неделю-две, вороны не появлялись, а затем все повторялось снова.
           Была еще одна  запомнившаяся история. Со шкурой медведя.
           На нашей улице жил  Валера  Антропенков, бывший заядлым охотником.
           Как-то я подарил ему хороший финский нож, а он обещал мне шкуру медведя.  Говорят, обещанного три года ждут. Но Валера был парнем принципиальным.
           Шкуру он доставил в очередной сезон, завернутую в полиэтилен и добротно выделанную. Мы  выпили  по рюмке, а затем приятель  порекомендовал мне   немного проветрить шкуру на солнце.
           Я взял подарок и, развернув, вышел на крыльцо. Овчарка в это время была на другом конце усадьбы и,  увидев незнакомый предмет, скачками понеслась  к дому.
           Метрах в трех пропахала лапами траву, зарычала и стала пятиться  обратно.
           - Альфа, ты чего? -  спустился я со ступенек. Снова рык, шерсть на загривке поднялась,  отбежала к яблоне.
           - Так она ж по натуре волк, - рассмеялся сзади  Валера. - А для них медведь в лесу главный враг. Понимать надо.
           Как-то у нас с Альфой случилась стычка с хулиганами.
           Поздним вечером  мы с возвращались из-за «линии»  (так звалась часть поселка за   железной дорогой), где засиделись у друзей, и я решил зайти в магазин на центральной площади, прикупить продуктов.
           Их там, было около десятка, включая киоски. Некоторые работали всю ночь, торгуя горячительными напитками. Это привлекало местных любителей выпить, ханыг и дачников   окрестных деревень, которых в  районе   становилось все больше.
           - Сидеть, - показал я Альфе на  густую тень рядом с магазином, а сам вошел внутрь.
           У прилавка оказалась очередь человек пять, а когда подошла моя, из дверей возникли два молодца  шагнувшие к прилавку. Судя по виду заезжие,  в спортивных костюмах «адидас»  и чуть поддатые.
           - Так, мать, -  протянул купюру   один продавщице. - Нам пару   «Столичных»  и чего-нибудь закусить. Без сдачи.
           Наглецов я не любил и  отвел его руку, - подождешь. Становись сзади.
           - Ты чего, крутой? -  набычился  второй.
           -  Да нет, редкий. 
           - Ну, тогда мы тебя  ждем снаружи,-   переглянулись ребята.
           Я купил  что надо, взял пакет в правую руку (левая у меня ударная)  и вышел наружу.
           - Щас будем тебя учить, мужик - нарисовалась  из-под фонаря  пара.
           - Р-р-р, - послышалось сбоку, и между нами  скользнула Альфа.
           - Хотите, она сделает вас кастратами? - предложил я.
           - Не надо, - шарахнулись те назад. - Извини,  друг, погорячились.
           Как известно, земля слухами полнится, случилось так и с Альфой. Вскоре ее  захотел купить   один местный коммерсант, затем отставной  генерал, отстроивший дом  на соседней улице. Были и другие. Ответ  получили тот же, что и Дауд  в свое время.
           Прожила   Альфа у  нас  на даче  двенадцать лет. Радуя всех любовью, умом и преданностью. А потом тихо ушла. Когда настало время.
           Теперь  ее рядом нет. Остались фото, грусть,  да воспоминания о верном друге.