Монах секретарь пытался остановить меня, но я отшвырнул его в сторону.
Кабинет настоятеля ничем не отличался от жилища простых монахов, разве что, на стенах висели карты монастыря и окрестностей, да у стола находился прибор, неизвестного мне назначения. Ну, факелов было чуть больше.
Кломар сидел за столом и работал с бумагами. Увидев меня, он поднялся.
– Что случилось Мэто Раф, - поинтересовался друнет, – почему ты врываешься ко мне вот так?
- Дело первостепенной важности, - прервал я настоятеля, – предателя я обнаружил только что.
– В этом монастыре не может быть лазутчиков, ты ошибаешься, – возразил Кломаар, – я уверен, в своих лю…
- Это Лэло-дофи, – я снова прервал друнета, - я слышал, как она переговаривалась с помощью какого-то талисмана с врагом. Она называла некоего избранного глупцом и шутом и обещала разделаться со мной. Я понимаю, слова мои кажутся безумными, но, я клянусь, что всё было именно так!
- Ты действительно обезумел, – Кломар гневно сверкнул глазами, - я знаю жетине с пелёнок, её отец был моим лучшим другом, более того, он величайший из героев, что когда либо рождались в нашей земле!
- Да я не спорю, - отмахнулся я - всё это так, и вам тяжело поверить, но, попробуйте отбросить чувства и думать головой. Во-первых, дочь героя не обязательно должна быть добродетельной. (Я могу привести кучу примеров). Во-вторых, её могли заставить работать на врага, взяв, в заложники её друга. В-третьих, вашу воспитанницу, могли заменить перевёртышем оборотнем, а сама Лэло скорей всего, давно мертва. В-четвёртых…
- Я повторяю, – настоятель скрипнул зубами, – ты лжешь или сошёл с ума. Видишь этот прибор, у моего стола? Это Доренорд. Он вычислит любое злое существо, проникшее в монастырь, распознает тёмную магию. Ни один перевертыш не сможет пробраться незамеченным. У жетине нет друзей за пределами этого монастыря, а, значит, не откуда взяться заложникам. Я знаю её лучше, чем свою бороду и клянусь…
- Простите, – я опёрся руками о стол, – но, нет прибора, который невозможно обмануть или испортить. Допустим, девушка не знает, что она предатель. Представим на миг, что у неё раздвоение личности. Одна её сущность – наша Лэло, другая, гнусный шпион, подсаженный в её мозг нашими врагами. Предположим, этот шпион в обычное время спит и никак себя не проявляет, но, по произнесение определённого кодового слова или сигнала, выбирается наружу из глубин подсознания, и творит свои тёмные дела. Кроме того, до моего появления ему вообще не было нужды показываться. Заметит ли ваш прибор слабый сигнал, появляющийся лишь время от времени? Особенно, если лазутчик не зол по натуре, а, скажем… скажем, уверен, что покончить со мной его священный долг. Что наш мистер М, не такой уж плохой парень и вполне заслуживает того, чтобы быть правителем надо всеми вами. Кстати, как я мог забыть, у меня же и свидетель имеется! – я расстегнул куртку и извлёк кристалл с духом, – уважаемая Всезнайка, молю, подтвердите, вы слышали тоже, что и я, слова жетине? - Конечно же, я слышала, – проворчала пикси, – не глухая. Могу даже воспроизвести их для вас: - «Этот избранный, он такой смешной и глупый. Представляете, Даар, вообразил, что волшебница – чуть ли не большее зло, чем сама тьма. Он конечно способен создать нам некоторые проблемы. Но я уверена, что всё же легко и быстро справлюсь со своей миссией».
- Прекрасно, – обрадовался я, – я знал, что леди, само совершенство и талантам вашим нет конца, но чтобы настолько. Кстати, как считаете, вы, существо мудрое и объективное, прав ли я в своих подозрениях, или, как, обычно, перебрал с подозрительностью? Действительно ли моя телохранительница враг или же неправильно понял слова её?
– Ну, - задумалась Всезнайка, – я бы сказала ты прав процентов на пятьдесят. Слова то вырваны из контекста. Скорей всего, жетине не имела ввиду ничего такого, но… но, вполне может оказаться, что она действительно враг тебе. Если бы знать, что это за существо, Даар. Или что он (оно) за талисман.
– Спасибо, моя славная Всезнаечка, – я улыбнулся, – вот видите, о, мудрейший, я ничего не выдумал. У меня есть свидетельство существа здравомыслящего и мудрого. Моего духа познания точно нельзя обвинить во лжи или заподозрить в безумии. По-прежнему ли вы будете утверждать, что верите в святость вашей воспитанницы?
– Фантазия бьёт через край, причём по твоей же слабой голове Мэто Раф. И свидетельство уважаемой Всезнайки меня не убедило, - отвечал мне Кломар, (показалось мне, или голос настоятеля был не таким уверенным?), - но, чтобы ты не сеял панику в монастыре и не распускал лживых слухов, я позволю провести расследование. У тебя сутки на то, чтобы доказать вину или невиновность жетине. Если завтра в это же время, не предоставишь веских аргументов, забудем этот разговор.
– Я всё сделаю. Я обещаю, – я поклонился, – у вас будут нужные доказательства, даже если мне придётся разобрать девушку на атомы. Позвольте удалиться?
- Иди, – друнет махнул рукой, – иди.
****
Проклятье, легко пообещать чего-то, но вот сделать… Скажем, так, я понятие не имел, как добыть доказательства. Я не слишком умён и детектив из меня никакой. Можно было прижать девушку к стене и выбить показания. В прямом смысле этого слова. Только с предательницей не справиться, она – профессиональный воин. Гипнотические стрелы тоже не помогут, её однозначно готовили к такому, рода воздействию. И актриса она, судя по всему, прекрасная, обманет любого, а уж некоего избранного и подавно. Если только… если только заставить её нервничать, лишив самого ценного – рации! Шпион, оставшийся без связи, а значит и поддержки из центра, сразу начинает паниковать и может выдать себя неосторожным словом или поступком. Да и работодатель занервничает, вдруг, казачёк засланный провалился и начал «петь» или переметнулся к врагам. Я потёр руки. Ну, моя маленькая девочка, тебя ждут нелёгкие времена. Или я не Мэто Раф!
Я не спеша вышел в коридор. Открыл дверь, что вела в комнату предательницы, и вошёл внутрь.
Мне всегда нравилось бывать у Лэло. У девушки был безупречный вкус. Безликую келью она превратила в нечто прекрасное. Казалось бы, парочка пустяков, столь естественных для женщины. Шторки на окнах, скатёрка кружевная на столе, салфетки, на сундуке и подушке, картины, написанные самой жетине, на стенах, а сколько очарования, сколько тонкого вкуса! А, сундук тот полон был платьев, одно другого краше. Лэло, увы, так редко их одевала. И ещё стояла золотая стойка с доспехами у стены. Великолепные белоснежные латы, изготовленные специально для жетине, истинное произведение кузнечного искусства. Келозоверская сталь, украшенная золотой и серебряной проволокой. Рядышком ещё одна стоечка, под оружие, а, на ней, сабли изогнутые в ножнах изукрашенных, длинный тугой лук и колчаны, полные стрел, боевых и охотничьих. Кинжалы самые разнообразные, как специальные, метательные, так и обычные. У окна же на столе стояла проклятая «рация» и шкатулочка с драгоценностями Лэло, ничего особенного, с десяток колечек, серебряные браслеты и изящная диадема.
Я подошёл к столу, положил рядом со шлемом несколько цветочков. (Если увидит меня какой-нибудь монах, случайно проходивший мимо наших комнат, и доложит, кому следует, я смогу заявить, что просто занёс девушки цветы, мол, сюрприз сделать хотел.)
- «Стрела!», - произнёс я, а, когда появился болт, продолжил, – назначаю тебе силу разрывного болта с задержкой после попадания в цель, в десять минут.
Рука тверда! Стрела на цели!
Твой палец на курке лежит.
Твои уста сказать успели:
«Пусть болт врагов всех поразит!» Цель – этот шлем.
Стрела отправилась в полёт и вонзилась в стол рядом с «рацией». Я поспешил выйти в коридор, ещё не хватало подорваться на собственной бомбочке. Уже потянулся я к ручке двери, собираясь нырнуть в свою комнату, когда в конце коридора появилась Лэло-дофи.
О, нет, если девушка войдёт в свою келью, она же наверняка пострадает от взрыва, или, того хуже, погибнет. Лоб мой покрылся испариной, понял я, что не могу убить жетине. Только не так. Вообще не уверен, что способен хоть кого-то прикончить, я ведь не убийца, в конце-то концов. Лэло, конечно враг, но…. но, это не доказано. И она такая юная, такая красивая. А, если я не прав? Как смогу жить с таким грехом на душе? Необходимо что-то срочно предпринять!
- Лэло-дофи, - я улыбнулся своей самой любезной улыбкой, – прошу прощения, что беспокою тебя, но, очень – очень хотел поговорить. Ты не зайдёшь ко мне на минуточку?
- Почему бы и нет, – девушка кивнула, – только имей в виду, будешь опять болтать глупости, я уйду.
– Никаких глупостей! – горячо воскликнул я, – был не прав, каюсь. Прошу, давай всё забудем, меня иногда заносит, знаешь ли, но, я в чужом мире, ни с кем близко не знаком, ну, не настолько, чтобы доверять, я вообще доверяю только одному человеку, – моей маме, так что…
- Ладно-ладно, давай оставим эту тему, пока мы опять не поссорились, – жетине проследовала в мои апартаменты, однако, продолжала стоять.
– Прекрасно, – я поспешил захлопнуть дверь.
– И о чём ты хотел поговорить? – поинтересовалась дева.
– Ну, тут в «Жизнеописании шести великих верховных королей» есть одно непонятное место, мне бы хотелось, чтобы ты для меня его разъяснила, – я с улыбкой подал Лэло книжку, - посмотри: «Уехал Имлад шестой на войну с ордами Миканэ, отсутствовал шесть лет и три месяца. А через три года после того, как убыл правитель, жена его королева Тината родила четверых детей». Неужели, по возвращении, обманутый муж не казнил изменщицу за подобное? Если бы я узнал, что любимая обманула, предала, не пожалел бы, разрезал её плоть на части и скормил свиньям, а животных, в свою очередь зажарил живьём на костре, наслаждаясь их предсмертным визгом.
- Тината Изящная была нагиней, - моя собеседница покачала головой, - её дети вылупились из яиц. А змеючницы, как известно, могут задерживать их в своём теле при неблагоприятных условиях. Я удовлетворила твоё нездоровое любопытство?
- Можно сказать и так, - я вздохнул, - хотя, всё одно выглядит подозрительно.
- Ох, что-то ты, последнюю пару дней как обезумел, - собеседница поморщилась, - молю, не надо таким быть, пугаешь меня и расстраиваешь. Куда делся прежний милый забавный Мэто?
- Не знаю, наверное, пошёл погулять и заблудился, - я передёрнул плечами.
- И вообще, что за ужасы ты поминал, свинок сжигать, жену прикончить, бр-р-р, - продолжала выговаривать жетине, - разве можно даже думать так?
- Понимаешь ли, в чём дело, - я скрестил руки на груди, - я такой человек, могу простить кому угодно и почти что угодно, кроме… предательства. Можно оскорблять, вытирать об меня ноги, презирать, переживу, такое случалось ни раз. Даже если любовь всей жизни захочет уйти, пойму. Но, есть одна вещь, сводящая с ума, то, что я не спустил бы никому. Предательство. Я с людьми тяжело схожусь, никому не верю, но если уж человечек влез в сердце, из кожи вон вылезу, но всё для него сделаю, даже ценой собственной жизни. Однако, если таковой сердечный друг окажется коварным негодяем, пользующимся моей добротой, и узнаю об этом, злодею лучше бежать прочь сверкая пятками, ибо месть окажется ужасной, а страстная любовь превратиться в столь же кипучую ненависть.
- Господи, почему мне кажется, что в речах твоих звучит обвинение, - девушка вскочила, - или, за эти несколько часов, что мы пребывали в ссоре, сумел отыскать дурные помыслы и планы и в моих действиях? Разве я, когда-нибудь делала что-то такое, что можно было бы неверно истолковать?
- Любые действия и слова можно трактовать по-разному, - я передёрнул плечами, - впрочем, в данный момент, весь гнев мой направлен на неверную королеву. Или потенциальную обманщицу. То, что она, якобы, нагиня, ещё ничего не доказывает. А вот трюк с яйцами необычайно удобен, не так ли?
- Просто в войне случился перелом, орды нечисти отогнали, стало известно, что король и муж возвращается, а значит, детям практически ничего не угрожало, - Лэло-дофи устало вздохнула, - если и после этого ты не веришь, ничего не могу сделать. Слушай, заканчивай уже, нам несколько лет придётся провести вместе, сражаясь спиной к спине, а там, кто знает, как повернётся, возможно, и дольше общаться. Станешь меня постоянно изводить подобными разговорами, просто сойду с ума. Так завёлся из-за какого-то пустяка. В конце концов, даже если факт измены и имел место, дело прошлое, правители и их дети давно в могилах лежат.
- А как же историческая правда? – я упёр руки в боки, - во мне проснулся исследователь – правдоруб и усыпить его окажется непросто. Надо будет и все остальные документы изучить. Жаль, нельзя вырыть трупы и провести генетический анализ, чтобы установить истину в полном объёме. У вас здесь просто нет в наличие подобного оборудования. А путешествия во времени если и возможны, то слишком опасны.
- Ох, Мэто – Мэто, ты просто неисправим, - Лэло поморщилась, - ладно, будем считать, что этого разговора не было.
Ответить не успел. Раздался громкий хлопок. Монастырь тряхнуло так, что я рухнул на спину, жетине приземлилась на меня сверху.