Тянет снова уловить даже краешком глаза это всегда проницательное, отточенное и благородное сверкание. Блеск. Почему он так увлекает нас, успокаивает? Вдохновляет.
Где только теперь его не застичь. Стразинки на зубах, ногтях и смартфонах, битое стекло на берегу, бахилы, камушки на шеях и запястьях, монетки, замочки. Вереница блёсток и праздничка. Умело отражают, преломляют и рассеивают.
Откуда в нас это ответное поблёскивание? Сама эволюция накапала в нас приятных
чувств в виде реакций, отзывающихся на пляшущие фотоны, разбегающиеся своими страшно запутанными траекториями через космическое пространство, атмосферу и более плотные прозрачные среды Земли. Природой в нас выточилась та выпуклость
драгоценного камня, чутко и даже жадно реагирующая на блеск. Блеск вокруг нас, мельком ворочащийся и врезающийся нам в глаза сегодня, напоминает о взгляде длиною в миллионы лет миллионов людей до нас на остро необходимую поверхность воды, несущую спасение и силы, блистающую в свете тех же Солнца и Луны своими загадочными дрожащими дорожками в самых разных частях нашей планеты. Прямым солнечным светом особенно не насладишься, но его волнующиеся и ластящиеся на воде лучи успокаивали не раз путника, ищущего источник воды или замерзающего, уже чуть ли не лёгкими судорожно ловя тепло солнечного света, угадывая само светило по отражению.
Блеск звёзд в сгущённой темноте ночи или яростные сверчки безутешных молний напоминали о могуществе и непредсказуемости природы и вселяли изумительный трепет, а ещё разумную осторожность в наши сердца через сердца предков (а точнее через ДНК), утверждали осознание и укрепление и собственных сил в слиянии с природой.
Мирная жизнедеятельность рыб, птиц и насекомых увлекала. И блеск их пластинок, чешуек, кутикул и крылышек заставляет созерцать и нас теперь. Полезная внимательность, которая натачивалась и обострялась в наблюдении тех животных или
капелек росы, снежинок, минералов, искрившихся и трещавших, облитых или лоснившихся светом. Томительно мерцающая поверхность густосочных, спелых фруктов и овощей стала притягивать.
В нас справедливо и по-настоящему (в отличие от сорок) взросла эта тяга к сладковатому сверкающему.
И ещё глаза.
Предок дружил и любил, как можем это мы? Одухотворял ли его самого блеск глаз человека рядом? Их влажная поверхность ясно бликует даже ночным костром или звёздным небом. Понимали те люди всё это схожим образом?
Слёзы тоже блестят. Человек и сам вода, он тоже поблёскивает своей здоровой кожей.
Сверкает и улыбка.