В просторной пещере, освещаемой факелами и пробивающимся сквозь расщелины светом дня, сидят вокруг догорающего костра пятеро мужчин. На вертеле они изжарили барана и собираются приступить к трапезе. Идет между ними незлобивая перепалка. Если хорошенько прислушаться, то понятно, что они разговаривают несколько странно, будто в рифму.
Один из мужчин, худощавый, с крючковатым носом и жалкой бороденкой, по имени Павт, сказал:
- Вот, посмотрите, наш баран готов.
И тотчас его слова подхватил толстый Мофт, тот самый, о котором рассказывал пришельцу Даву сторож Прокт.
- А был бы рис, и был бы вкусный плов... - Толстяк даже причмокнул. - Изюму, жалко, нет у нас. Да чеснока сюда бы в самый раз.
Тут уж гордый Павт решил все расставить по местам:
- Не будет плов без чеснока! Увидишь,начиню бока барашка пряным чесноком.
И, помолчав, он прибавил:
- Потом обильно я полью его вином.
С презрением в голосе, поморщившись, будто попробовав кислого, заявил самый молодой из пятерых, безбородый Инт:
- Обжоры вы. Все о еде печётесь. Как на костре еда, так рядом все толчетесь.
Павт не мог не возмутиться:
- А как же будешь без еды?
Тут уж и Маоф накинулся на молодого:
- Ты - отрок. Ты - еще без бороды. Нам, старшим, дети не указ.
И проворчал себе в бороду:
- Довольно, что Уссу все поучает нас.
Из тени выступил еще один - Мафий.
- Так он же, брат, больной. Все оттого.
Последний из пяти, Култ, решил открыть и свои соображения:
- А я вполуха слушаю его. Пускай Уссу что хочет говорит.
И Мафий снова тут как тут:
- Да он одно и тоже все твердит. Смекай: мол, если дали по щеке, подставь другую.
Толстяку Маофу никак не удержать язык за зубами - просто по лицу видно:
- Эх-хе! Так поступает тот, кто слаб, в ком силушки немного, как у баб.
Култу опять не терпится вставить слово:
- А не скажи... Иная двинет так... Мужицкий будто у нее кулак.
А Мафий опять свое про бедного Уссу:
- Он - слаб. Не может сдачи дать. Вот всем другим он и велит так поступать.
Павт поглядел на приумолкшего Инта, потряс его за плечо:
- А к нам зачем ты присоединился? Сидел бы дома и постился.
Маофу непременно нужно вмешаться, хоть дело-то вовсе не его:
- Сбежал из дома ты, срамных чтоб девок посещать.
Тут уж скромный Инт вскочил и двинул обидчика кулаком в грудь:
- Молчи! Начальник варваров хотел меня забрать.
Култ, считающий себя умнее остальных, встал в гордую позу и, указав всем на удрученного Инта, громогласно заключил:
- Не хочет в войске он служить. Он здесь с обжорами предпочитает жить.
Все расхохотались, да так, что эхо долго носилось под сводами пещеры.
Мафий вспомнил:
-Ну что, готов ли наш баран? Я голоден.
Лицо его внезапно повеселело:
- Про девок я... Из нас любой не прочь побаловаться.
Нам это Култ мечтательно улыбнулся:
- Я бы хотел с Гамией поваляться.
Неожиданно подскочил к нему возмущенный Павт:
- Гамия... ведь почти что... божья мать!
В ответ Култ прикинулся дурачком:ъ
- Нет, мать она Уссу. А что, нельзя ее обнять?
(продолжение следует)