Гл. 9. Кешка
Время – единственное в мире постоянное понятие. Оно идёт и идёт по своему строгому закону, незримым маятником равномерно отстукивая секунды и минуты, часы и сутки, недели и месяцы, года и века. Времени всё равно, что июльская жара, что суровая декабрьская вьюга. Летом долгий сельский день в постоянной работе ласточкой пролетает, зимой, не успев начаться, ухает филином, призывая ко сну. Так в спешке и суматохе пролетает вся жизнь. И в этот период нужно успеть выполнить своё предназначение.
С другой стороны, время и есть то самое непостоянное, что есть на земле. Ни одно мгновение нельзя остановить и невозможно вернуть.
Жизнь и время – два главных учителя. Жизнь учит нас правильно распоряжаться временем, а время учит нас ценить жизнь. С бесконечностью времени, с его постоянством и непостоянством может сравниться только дорога. Она тоже без начала и конца вьётся, убегает, растекаясь малыми тропинками до больших трактов, которые множат новые дороги по всему миру. И у каждой из дорог своя судьба и своё направление. И какую дорогу выберет человек, по ней и идти. Прямую, средь красивых цветов и садов, или тайную, еле видимую в тени закоулочка. А может, опасную, средь болот и хляби? Савке плохих дорог выбирать не приходилось, это они его выбирали.
Савка бежал к возку так быстро, насколько позволял ветер. Скатившись с кручи, он подбежал к возку, вытащил тулуп, закрывавший окно, и попытался залезть в проём. Но он оказался слишком узкими и он застрял прямо посередине. Пришлось протискиваться назад, изодрав ватник, и добираться до закутка в душегрейке.
- А зачем нам двое детей? – думал он, пробираясь к ребенку, - хотя… если бы не эта девка… Эх, знал бы раньше, так волкам бы ее скормил, мокрую кривоструйку. Дармоедки ему в доме ещё не хватало. Ну, а если и тут девка орет?Ни за что не возьму, - поклялся он, наткнувшись на перевёрнутую корзину. Теперь ему стало понятно почему ребенок остался живой. От гибели дитя спасла ивовая плетёнка, прикрывавшая его сверху. Видно, уложили в неё чадо, как в люльку. Хорошо, что перевернулась и защитила младенца, ведь на неё-то и пришлись все удары ящиков, мешков и железок. Ребёнок был завернут в стёганное шелковое одеяле, перевязанное атласной голубенькой лентой на два бантика. Головку ребёнка укрывал ажурный уголок сахарно-белой, выбитой узором простынки.
Савка взял малыша на руки, уложил на приваренный к полу стол, выхватил из-под банта нижний угол одеяла, надеясь скорее добраться до места. Но его найти было не так-то просто: ребёнок был надежно запеленат еще и в рядно, завёрнут в байковую пелёнку, и даже одет в чулочки и штанишки, а на ножках были обуты красивые, пуховые синенькие башмачки с вязаным рисунком оленей – незнакомые доныне пинетки.* Заботливые родители собирали дитя не просто на прогулку, а в опасную зимнюю дорогу, будто знали, что случится такая катастрофа, и придётся ему несколько часов пролежать на холоде.
- Нет, это не новорожденный, - расстроился Савка, вспоминая своего трёхмесячного крестника Савелия Кедрачёва, которого он с Анной крестил в церкви. Истратив почти все спички, он, наконец, убедился, что перед ним пацан.
- Ну, всё! Быть тебе моим сыном Кешкой*, - улыбнулся он, - раз нашелся на увале Кеш.
Кое-как затолкав край одеяльца под ленту, Савка выкарабкался на улицу и направился к раздавленной женщине. Не мог он пройти мимо целого состояния в ушах убиенной? Там ведь сверкали нешуточные брильянты. Но вытащить сережки из ушей оказалось невозможным. Надо было выдалбливать их изо льда. Придётся ещё раз сюда наведаться, - подумал он. Но делать нечего. Зато будут подвески жене.
==========
* Библия. Книга 1. Песни Песней Соломона. 10-я песнь.
* Кешка – бытовое название имени Иннокентий.
* Пинетки.
Появление пинеток связывают с известным французским обувным мастером
Пине, который жил в XIX веке. Именно от его имени и появилось понятие
“пинетки”. Тогда пинетки представляли собой легкие детские туфли. Они
шились из качественных материалов (замши, лайки), были легкими и
удобными.