Если есть среди читателей те, кто знакомился со второй книгой моих обширных записок, то напоминаю: в книге 2-й, "Мужская школа", была глава под названием: "Такова партийная жизнь". В школе, естественно, имелась парторганизация учителей и обслуживающего персонала. Но речь шла не о ней - заголовок был шуточный. На самом деле я рассказывал, как мы, советские школьники,сами того не осознавая и не желая, пародировали политиканство старших.
Но в данной главе речь пойдёт и взаправду о делах партийных. Ведь Израиль называют, и не зря, единственной демократией на Ближнем Востоке. И, следовательно, здесь партий не одна, не две, а - много.
Ещё общаясь с Марком Азбелем и – по телефону – с Нелей Воронель, мне доводилось слушать от них упоминание о Сионистском Форуме и о «Натане». Оказалось, что «Натаном» теперь в Израиле зовётся Щаранский, которого в СССР знали как Анатолия, а здесь он стал во главе организации «Сионистский форум советских евреев» и приобрёл иудейское имя Натан.
В СССР слово «сионист» было ругательным, а сионистская деятельность – запретной. Даже в незапамятную пору моей полной советскости и коммунистичности я в глубине души не мог понять: почему любому находящемуся в зависимости от других народу не возбраняется бороться за свою самостоятельность, и только евреям это строго воспрещено?! Так или иначе , за сионизм в СССР карали тюрьмой и лагерем, и мамин родной по её отцу дядя Эзра Моргулис во вторую свою лагерную ходку отправился именно «за сионизм» (вернувшись из лагеря, он с удивлением ощутил разгул послевоенной, никак не наказуемой, юдофобии и написал об этом письмо... В.М. Молотову, не зная, что еврейку жену Вячеслава Михайловича как раз за общение с прибывшей в СССР как посол Израиля Голдой Меир
упрятали "за можай"...
Так интернационалист-коммунист в прошлом, Мамин дядя Эзра стал оконяательно сионистом. И сионистом остался до конца своих дней, хотя к моменту, когда, хотя и понемножку, но «стали выпускать», уехать в Израиль не успел – не смог физически…
Но в стране воплощённого в жизнь сионизма этот политический тренд окружён почётом и уважением. «Мы с Натаном обсуждали…» - такая фраза произносилась Нелей с гордостью. На первом пленарном заседании собравшегося в июне 1992-го Форума еврейско-украинских связей я присутствовал при исторической встрече одного из близких друзей моей сестры, к этому времени – депутата Верховной Рады независимой Украины первого созыва Генриха Алтуняна с его однокамерником по Владимирской тюрьме Натаном Щаранским – они обнялись, как родные братья!
Однако в течение довольно продолжительного времени уже прибывшие в страну советские по названию, но антисоветские по содержанию евреи оставались в новой стране практически безгласными: лишь кое-где и случайно, считанные, они были в составе муниципальных советов (как Борис Юдис – в Афуле), но фактически не наделялись властью и влиянием, которых ещё предстояло добиваться. Вместе с тем всё больше становилось повсюду в стране русскоязычных газет, всё громче раздавался их голос, заработало и русское радио… И всё настоятельнее звучал призыв «золотых перьев» русскоязычной алии: объединиться в движение, «идущее в Кнессет», проводить своих депутатов в муниципальные советы, добиваться признания сил и способностей нашей алии в решении стоящих перед страной задач, в её, страны, дальнейшем укреплении.
В середине 90-х стал слышен и приобрёл некоторую известность и мой голос – по крайней мере, в масштабе сугубо местном. В приложении «Вести-Север» к газете «Вести», где главным редактором был Эдуард Кузнецов (а редактором этого приложения – невысокого росточка молодой человек по фамилии Листов, который вскоре полностью исчез из доступного мне газетного пространства) я стал вести постоянную рубрику «Столица провинции» (нашу Афулу и по сию пору называют «столицей долины» - долины Изреэль, разумеется. Вообще, при том, что в масштабе страны столица – одна: единый и неделимый Иерусалим,– чуть ли не каждый заметный городок считается «столицей» региональной: Беэр-Шева – столица Юга, Хайфа – столица Севера, Цфат – Верхней Галилеи, и т. д. ).
Из номера в номер появлялись мои заметки и в выходившем в Хайфе региональном еженедельнике «Вестник Хайфы и Севера». Из этих газет на мой счёт переводился тоненьким ручейком очень небольшой, но в какой-то мере утешительный гонорар.
К этому времени появились и политические партии, в которых большую или меньшую роль стали играть русскоязычные репатрианты. Сейчас мне уже трудно вспомнить все их названия, укажу лишь, что в 1996-м на выборах в Кнессет партия во главе с Натаном Щаранским, сменившим главное кресло в «Сионистском Форуме» на пост лидера новой партии «Исраэль ба-Алия» («Израиль на подъёме») – откровенно олимовской, репатриантской и русскоязычной, завоевала семь мандатов в это законодательное собрание страны, - достижение, ранее небывалое в истории новых партий. Правда, и позднее уже не повторившееся: из-за неопытности лидеров и политической разнородности, а также крайней политической неопытности своего состава партия, у которой сразу же появились сильные конкуренты не только вне репатриантских «русских» рядов,но и внутри них самих, быстро деградировала… Но об этом ещё успеется рассказать.
Я некоторое время держался за придумнную для себя формулу: «В одной партии я уже пробыл 30 лет, - с меня хватит! Я – вне партий и сам за себя!» Но долго в таком состоянии прожить не смог. Хотя и старался.
Однажды мне домой позвонил человек, назвал свои имя и фамилию (Олег Спринцсон), сказал, что он читает в газете мои материалы, и попросил о встрече. Мы сошлись в Афуле Илит на какой-то из её извилистых улочек, и он, представившись как врач из Ленинграда, стал мне развивать идею борьбы за достоинство и активность «нашей алии» (то есть общины репатриантов из распавшегося уже к этому времени СССР), за то, чтобы преодолеть её пассивность, подчинённость сложившимся не лучшим традициям общественной жизни и т. д., и т.п. Я скептически смотрел на перспективы, хотя и вполне сочувствовал этим идеям. Но в самом деле не верил в себя и не имел охоты ввязываться в неизбежно политиканскую, как мне казалось (и как потом, увы! – оказалось) возню. Предложение моего участия в ней вежливо, но категорично отверг.
И всё же меня жизнь затянула в этот водоворот, в эту чёртову воронку. И сделалось это как-то незаметно благодаря моему знакомству с Ефимом Кипнисом.
Этот моего возраста репатриант из Киева заинтересовал меня в первую очередь своей фамилией. Такова была и фамилия одного из четвёрых моих прадедов – отца моей бабушки со стороны мамы – Сары-Ривки Давидовны, Кипнис в девичестве. Её отец был кем-то вроде лесника под Житомиром. При встрече и случайном знакомстве с Ефимом я спросил, не из Житомира ли он. Оказалось – да, предки точно из Житомира. Потому-то я и сейчас считаю, что, скорее всего, мы – родня. Вот ведь оказались в родстве с б. ведущим диктором Всесоюзного радио Ильёй Прудовским, которому Довид Кипнис, прадед мой, также приходится предком…
Этот Ефим, как выяснилось, один из основателей партии «Исраэль ба-Алия» и стоял (в момент нашего знакомства) во главе её ячейки в Афуле. Как-то раз мы разговорились, я записал в блокноте его рассказ и поместил информацию в одной, двух, а, возможно, и трёх газетах: я писал уже и в русскую версию выходящей в соседнем Нацрат-Илите региональной газеты «Индекс…» (мне, правда, приходилось перефразировать изложение, чтобы во всех трёх информации формально, фразеологически выглядели по-разному). Не помню, в трёх или в одной, но я поместил в газете небольшое интервью с председателем афульской организации партии Исраэль ба-Алия , пообещав через какое-то время новую встречу с ним читателей.
Прошло полгода, и я выполнил своё слово. Между тем, Ефим настойчиво стал предлагать мне вступить в эту партию, и в какой-то миг я дрогнул и изменил своему прежнему решению. Почему? Ни малейшей доли честолюбия в моём решении не было. Но меня одолело любопытство и жажда общения и деятельности. Написав заявление, вскоре был, без малейших сложностей и вообще без сколь-нибудь ощутимой процедуры «принят в ряды». Ефим стал меня приглашать на какие-то собрания, встречи. Куда-то я с ним и его партийными товарищами стал ходить и ездить. Так познакомился с его сыном Геннадием – скромным, худощавым молодым человеком, а также и с жизнерадостным, улыбчивым одесситом – Мишей Барканом… А ещё – с очень евреистой, цветущей и жизнерадостной Ириной Левит и кучей других активистов нашей алии и её партии. Оказывается, под руководством М.Баркана организовано целое общество учителей-олим (русскоязычных), которые внесли немало нового в довольно-таки традиционную и застывшую жизнь израильской средней школы…
Мне понравилось обретение нашей общиной своего лица, то, что в обществе израильском стали больше считаться с новоприбывшими из СССР – СНГ… До апреля 1996 года, между тем, продолжал исправно ездить на работу в Бейт-Шеан. Там харакатер работы постепенно менялся: приход высокообразованных и многоопытных русскоязычных «дебилов», из которых один был руководителем в СССР завода, другой – одним из первых лиц на фабрике, третий – главным специалистом во всесоюзном министерстве и т.д., надоумил руководство нашего мифаль-шикум - предприятия (социальной) реабилитации – значительно усложнить характер производства. Во главе «мифаля» стоял средних лет, полный (а будет вернее выразиться – пузатый) рыжеватый Арье, он долго нам обещал более выгодную и интересную работу, и вот она, наконец стала поступать. Во-первых, это была сборка электрочайников и электрообогревателей нескольких видов: для ванн, для жилых комнат…. Во вторых, не Бог весть какой сложности, но всё-таки посерьёзнее, чем наклейка резиновых кружочков на прорезиненные жилеты – сборка электрических сетевых выключателей и розеток. В- третьих, с довольно большого, по израильским представлениям, афульского завода «Тадиран» (впоследствии прекратившего свою работу в нашем городе), выпускавшего холодильники и другую электробытовую технику, была нам передана сборка некоторых комплектующих узлов для кондиционеров… Пришлось и мне впервые в жизни взять в руки электроотвёртку, а также нередко стоять за специальными приспособлениями для обработки контактов электропроводов (для узлов кондиционеров)… Сохранилось несколько моих фото, отснятых в различные трудовые моменты при выполнении разных работ – моим друзьям, хорошо меня знающим, особенно интересно было бы взглянуть, да вот незадача: многие из друзей давно уже беседуют с Б-гом и ангелами...
Фима Кипнис, между тем, развивал передо мною перспективу завоевания нашей алиёй большего авторитета и влияния в стране, и в какие-то минуты меня стали «доставать» и «трогать» его картины и прогнозы. В 1996 году, как я уже отметил, произошёл серьёзный прорыв русскоязычной алии в законодательную власть: впервые в составе Кнессета оказалась большая группа депутатов из бывшего СССР (ведь членами Кнессета стали и представители не только «секторальной», то есть русскоязычной партии Щаранского, но и представители других партий, которые также являлись новыми репатриантами…
Началась подготовка к муниципальной избирательной кампании 1998 года, и Ефим внёс в избирательный список от своей партии Исраэль ба-Алия, состоявший из 15-ти человек, моего сына. Место его в этом списке было заведомо нереальное (слишком дальнее от первых номеров, имеющих шанс быть избранными в городской совет), «однако, - соблазнял меня Ефим, - мы попробуем подыскать ему достойное место в аппарате ирии (муниципалитета). А что: разве плохо будет ему получать на чистой работе зарплату неплохую: тысяч семь, например?». Я был согласен: совсем неплохо… Впрочем, обещания Фимы оказались пустейшей фразой…
Тем не менее, и эта кампания была партией выиграна, во главе многих муниципальных советов страны - правда, пока лишь в ранге заместителей мэров – оказались ставленники нашей алии. Мэр тоже был избран при поддержке новых олим. А одним из его замов стал возглавивший список партии ИБА Михаил Баркан.
В Афуле ко всем другим перипетиям присоединилась чисто местная история. Этот небольшой городок в древней стране принадлежит к городам новорождённым: ему и сегодня лишь немногим более 90 лет. Афула возникла в 1925 году на месте маленькой железнодорожной станции узкоколейки, шедшей из Хайфы через Иорданию на Багдад, станция называлась по-арабски Аль-Фул. Что это значит в переводе, не знаю и до сих пор. Впрочем, в русскоязычной Циклопедии Интернета есть и объяснение через ивритский корень слова: «Название города восходит к офэ’л - «укреплённый населенный пункт на возвышенности» Первыми насельниками строившегося здесь поселения были, в основном, евреи из Польши. В этом новом тогда государстве Восточной Европы, где до войны еврейское нацменьшинство исчислялось несколькими миллионами душ, сионистское движение было очень активным. Уже тогда действовал Сохнут – еврейское агентство по заселению подмандатной Палестины евреями – строителями новой Эрец Исраэль – Земли Израиля. Агенты Сохнута вели агитацию и, в частности, распространяли планы населённых пунктов с размеченными участками продаваемой заранее земли. На плане Афулы была помечена «опера». Многие из тянущихся к культуре евреев выражали желание купить участок в Афуле «поближе к Опере». Оперы в Афуле нет и теперь (впрочем, есть неплохой театральный зал с хорошо оборудованной современной сценой в городском «Эйхал а-Тарбут» - Дворце культуры). Но выражение «Опера в Афуле», или «Афульская опера» вошло в современный иврит как идиом, обозначающий некую фата моргана, что-то несуществующее, - примерно, как во многих языках – выражение «панама», – символ ловкого жульничества!
Надо сказать, что и вообше Афула в течение многих десятилетий символизировала в иврите понятие глубокой, замшелой провинциальности. Не знаю, да и кто может в наши дни предсказать, какое будущее ожидает этот город, но сегодня (пишу это в июле 2017-го) этот городок ставит перед собою дерзкую программу более чем удвоить своё население к концу столетия, превратившись в город со 100-тысячным населением (см. мой венок сонетов «Грады Израиля» http://stihi.ru/2016/05/20/3644 ). И наблюдая развернувшееся на пустырях между районами прежней застройки бурное строительство новых многоэтажных кварталов, веришь, что намеченное осуществится!
Описываемые выборы 1998 г. сыграли, по крайней мере, в формировании этой трансформации города, заметную роль. Город и сейчас всё ещё состоит из нескольких удалённых один от другого сели’тебных (используя термин русских архитекторов) районов, отдалённых друг от друга на значительное расстояние. Поначалу это было просто административное решение властей (ещё подмандатной Палестины), подчинившее муниципальному совету возникшей Афулы Нижней отстоящие от неё на 5 -7 километров два посёлка, возникших по обе стороны Тверийской (Тивериадской) дороги: Афула Илит (Верхняя) и Гиват Аморэ’ (этот – на небольшой горе одноимённого звучания). Население посёлков было таким решением, как рассказывают теперь, недовольно, однако, по-видимому, победили финансово-хозяйственные соображения властей... Как это и бывает обычно, уровень и градус жизни районов отдалённых и даже сам состав их населения стали заметно отличаться от центрального, основного, и с течением времени среди жителей этих отдалённых районов возникло движение за то, чтобы уравнять качество жизни окраины с центром. Во главе движения стал авторитетный выходец из Ирана Ами Амитай, Движение получило название «Афула Ахат» - Единая Афула… Оно стало завоёвывать всё более прочные позиции в городском совете, и Амитай всерьёз надеялся стать в итоге выборов 1998 г. мэром города. Но в разгар начавшейся кампании Ами Амитай скоропостижно скончался.
Тем не менее, его союзники по движению «Единая Афула» не растерялись. На место выбывшего лидера они выдвинули из своей среды замену: его родного племянника – молодого адвоката Ицхака Мирона. Насколько знаю, он политикой не занимался, для него такое выдвижение было неожиданностью. Тем не менее, Мирон предложение принял, движение возглавил. Иранские евреи известны примерно таким же (во многом – элитарным) положением в социуме той страны, что и евреи европейских стран – среди них было много людей не бедных и образованных. К числу таких принадлежит и И. Мирон. Образование он приобретал в Великобритании – кажется, в Оксфорде, свободно говорит по- английски, вообще имеет явное тяготение к европеизму в культуре. Неудачная судьба дяди сыграла благую роль в участи племянника: симпатии и сочувствие избирателей оказались на его стороне, выборы Мирон выиграл.
Его победа открыла новую страницу в истории Афулы. Прежние отцы города во многом имели склонность к левантийскому, восточному, азиатскому образу жизни. Мирон с первых дней взял курс на европейский образец. Ежедневно он стал появляться перед взорами всего населения с раннего утра, начиная объезд городских территорий с Гиват Аморэ и Афулы Илит – городских окраин, находящихся на отшибе…
В короткое время навёл порядок на улицах и площадях. Кончилось время безнаказанности тех, кто засорял город, выбрасывая мусор прямо из окон (как это по привычке делали выходцы из стран Северной Африки, да и любые неаккуратные жители: заработала система штрафов).
Наш сосед по подъезду, старик, ветеран второй мировой (здесь редко говорят «Великая Отечественная», ведь это не СССР), гуляя с маленькой собачкой, не уследил за нею – она вырвалась из поводка и наделала кучку на тротуаре, и здесь же (в районе окраинном) оказался представитель муниципалитета, записавший хозяина собаки в книжечку, на другой день пришла бумага на уплату штрафа. Старик ходил ныть и жаловаться к мэру, однако тот оказался безжалостен, и пришлось уплатить 700 шекелей – сумму, достаточную для того, чтобы бедняга больше собаку от себя не отпускал ни на шаг… К сожалению, однажды всё же не уследил, и её задавил грузовик. Ветеран-танкист, прошедший всю войну до Берлина, плакал по любимому пёсику горючими слезами...
Дело, однако, не только в чистоте и гигиене, но и в других важных вещах. За время первой каденции нового мэра продвинулось строительство объездных дорог, в городе меньше стало транзитных грузовиков. Был построен Кантри-клаб с двумя бассейнами: закрытым и открытым, комнатами и залами для спортивных занятий.Правда, одно новшество стало весьма непопулярным: городской рынок, до сих пор находившийся близко от центра и удобный для посетителей, в том числе и из окраинных районов, откуда приходится ездить на рынок автобусом, был перенесён на окраину. Однако тут была и веская причина: несколько заметных терактов арабских боевиков, принесшие смерть ряду горожан разного возраста и занятий, были проведены именно на центральной автобусной станции, близкой к старому рынку… Новый находится вдалеке от этой станции, под специально построенным навесом, и проникнуть сюда террористам значительно сложнее.
Однако наиболее значительным последствием первой же каденции мэра Ицхака Мирона, на мой взгляд, было принятие им самого факта выступления на авансцену общественной жизни Израиля «Большой алии» 1990-х – 2000-х годов из СССР – СНГ. Это, в частности, выразилось в создании отдела абсорбции, а затем поднятия его ранга до одного из Управлений в структуре муниципалитета и назначения лидера русскоязычной общины на пост заместителя мэра.
Правда, по причинам, которые мне не вполне известны (и потому излагагть их не берусь) Ицхак Мирон уже в следующую каденцию дрогнул и временно сдался на волю обстоятельств. Без особых усилий выиграв и следующие муниципальные выборы (кажется, 2003 года), он, во-первых (вероятно, поддавшись влиянию каких-то консервативных, мне не известных, кругов ), внезапно отстранил от руководства поддержавшего его в предвыборный период главу русскоязычного движения «Вместе» – Михаила Баркана. Это, несомненно, было связано с утратой партией «Исраэль ба-Алия» Н. Щаранского своего влияния – в результате раздора в руководстве этой партией и, по моим наблюдениям, компании по дискредитации её лидера, осуществлённой соперниками Щаранского, А ведь афульское движение «Вместе» возглавлялось ячейкой этой партии, в которой (ячейке) возникли, в свою очередь, раздоры и несогласия… Результатом было то, что после ликвидации партии Щаранского Баркан и его движение потеряли реальную поддержку в правительственных кругах, и мэр, утром поздравив Баркана с победой на выборах, вечером предложил ему освободить кабинет заместителя мэра…
Это место было предложено избранному в муниципалитет основному сопернику Баркана на уровне городской власти – Борису Юдису, руководителю местной организации партии «Исраэль Бейтейну» («Наш дом – Израиль»), руководимой Авигдором Либерманом. Однако, в отличие от Баркана, Юдису было предложено работать без оплаты, и он, не уволившись с работы в качестве преподавателя математики, кабинет свой в муниципалитете занимал лишь один день в неделю (совпадающий с его выходным на основной работе).
Между тем, по причинам, мне неизвестным (сам Мирон назвал семейные обстоятельства) мэр после двух лет второй своей каденции подал в отставку, и его место занял генеральный директор муниципалитета – Ави Элькабец. Были назначены внеочередные выборы мэра, и этот пост без особого труда получил этот человек, связанный родством с одной из крупных строительных компаний города. Баркан, между тем, был вынужден, после длительного периода пребывания на «автале’» (безработице), поступить по конкурсному отбору на курсы дипломатов и, по окончании их, ему был предоставлен пост 1-го советника Израильского посольства в Баку – столице дружественного Израилю постсоветского мусульманского государства.
Ави Элькабец, выходец из «марокканской» алии, в годы своей каденции подверг преследованиям группу выступавших против него на выборах членов движения «Вместе», уволив их со службы в отделе абсорбции, свёл к минимуму сам отдел, уволив его заведующую Светлану-Ору Черкасову, да и своего фактического союзника Б. Юдиса выжил с даже неоплачиваемой должности зам. мэра.
Не будем, однако, несправедливы: общая для страны конъюнктура поступательного развития экономики, социума и культуры продолжалась и в Афуле. Стали интенсивно застраиваться межрайонные, принадлежащие городу, участки земли современными многоэтажными домами, улицами, жилыми кварталами. Был заложен новый парк (2006), теперь уже зазеленевший кронами многолетних деревьев… Правда, запланированный в нём водоём оказался блефом: в результате того, что грунт под намеченным местом водоёма не был исследован, вода, которой стали заполнять яму, ушла под землю… (Точно как после войны 1941 – 1945 гг. в Харькове – «Комсомольское озеро»…)
Экс-мэр Ицхак Мирон на последних (2014) муниципальных выборах, вновь выдвинув свою кандидатуру, с весьма реально слышным «скрипом» вернулся на свою должность – при поддержке движения «Вместе» во главе с Барканом. Который, побывав за это время на своей дипломатической должности в странах Закавказья (Азербайджане, Грузии), вернулся в страну и успешно занялся бизнесом. В настоящее время, не оставляя основной работы, является неоплачиваемым вице-мэром (первым замом главы города) всё при том же Ицхаке Мироне. Управление абсорбции восстановлено, а новые волны алии (в том числе из несчастной, охваченной «гибридной» войной Украины и путинской сумасшедшей России) доказывают, что сворачивать эту структуру было шагом недальновидным.
В своём беглом обзоре нашей афульской внутригородской политической жизни я опустил один важный момент. Будучи выжит своим (впрочем, и нашим, русскоязычных олим, общим) недоброжелателем Ави Элькабецом) с поста заместителя мэра, очень на него рассерженный Б. Юдис вскоре, однако, сменил гнев к нему на милость, войдя со вчерашним лютым неприятелем в предвыборный союз. В результате, потеряв на время власть в мэрии, он всё-таки остался в составе муниципального совета. А затем его «спас» могущественный лидер партии «Исраэль Бейтейну» А.Либерман, прислав мэру Мирону ходатайство: он попросил предоставить Юдису пост зам. мэра по руководству мелкими бизнесами в городе. На этом, выпрошенном могущественным боссом, посту Борис Яковлевич и пребывает в настоящее время, а между тем «наступает срок родин» - то бишь, новых муниципальных выборов 2018 года. И всякое может быть… Мне – 87-й год, большинство моих ровесников давно беседует с Богом, не могу и я быть в уверенности, что доживу – и увижу результаты нового волеизъявления избирателей.
POST-SCRIPTUM: На муниципальных выборах 2018 г. Ицхак Мирон потерпел поражение, его заместитьель Михаил Баркан портфель вице-мэра утратил, мэром был избрван Ави Элькабец, влияние русскоязычной общины на жизнь города уменьшилось, а политический вес консервативных, клерикальных элементов в городе (и в стране) возрос... Впрочем, светскую часть израильского общества возмущает согласие властей с отказом ультрарелигиозных граждан служить в армии обороны Иозаиля и попустительство этому правившей коалиции во главе с главой партии Ликуд Б.Нетанияу. Назнвчены (на сентябрь 2019)внеочередные выборы в Кнессет.
Кто доживёт - увидит результат...