Борода

               
Когда Петрович с восьмого этажа забородел, припоминается  смутно. Поначалу-то, когда въезжал в Дом 4 первым счастливым новоселом  и  еще месяца три был  единственным живым существом  в  пустом четырехподъездном здании,  бороды точно не было. Был мотоцикл. С коляской. С ним и поселился в своей однокомнатной квартире молодой холостяк приживальщиком при  сверкающей металлическими частями технике.

Мотоцикл занимал почетное  центральное место в комнате, заполняя её практически целиком,  Петрович спал на диванчике в кухне. Крайне редко один.

Каким образом затаскивал железяку на восьмой этаж, тоже смутно припоминается. Разбирал на части и в лифте катал? Или на себе таскал, пока лифты в новом доме  еще не  включили?  Петровичи они такие, на вид маломощные, а как до дела дойдет – ого-го какие силачи, бабники эти.

Ну вот.  Потом появилась бульдожиха Надя, а мотоцикл пропал. При Надежде борода точно была.  Долго была. То ли  гордился ею, то ли ежедневное бритьё надоело, то ли женскому полу нравилось, не важно.   Тут важно другое. Петровича без бороды никто уже не помнил.
 
Борода - отдельная тема. Вроде и бриться каждый день не надо, удобно, но всё равно растет, хоть и медленно,   иногда  требует стрижки. Не всякий хозяин бороды может постричься сам, как и не всякая парикмахерша справится с непростой задачей.  Петрович справлялся, но занятие это муторное не любил.

Предстояла заграничная командировка,  борода уже неприлично отросла, выглядела неопрятно, требовала стрижки.  Гулял на набережной с собакой, встретил  Верочку-собачницу  со второго этажа, пожаловался на проблему и на всякий случай поинтересовался:

-  Можешь мне бороду постричь?
- Могу, - не усомнилась Верочка, она и пуделя своего Рому сама стригла, и  соседок,  если те просили, хорошо получалось.
- А ты  точно умеешь?
- Что там уметь? Сделаю. Да ты не волнуйся, Петрович, я вчера  машинку  для стрижки купила,  Ромку стричь,   с  насадками на разную длину. Ошибиться невозможно. Сама стрижет. Я тебя машинкой постригу  на нужную длину, - успокоила соседа, - заходи после обеда.

Петрович зашел. Верочка включила  машинку в розетку, покрутила физиономию соседа, прикидывая,  откуда начать.  Снизу. От  основания шей и дальше вверх.
Машинка зажужжала, проехала в заданном направлении и замолчала. Молчала и Верочка, разглядывая  попеременно то соседа, то машинку. Петрович открыл глаза:
- Ты что наделала!

Борозда ровной дорожкой пролегла  от шеи до глаза, обнажив кожу. Верочка поняла, что забыла надеть насадку.

- Что  теперь делать? Я  только вчера  фотографию в паспорте поменял, специально с бородой фотографировался, меня   же за границу не выпустят!
- Да  не переживай ты так, Петрович, тебе когда ехать? В понедельник? За три дня отрастет.
- Да что ты понимаешь!

Сообразительная Верочка  не знала, что бороды так быстро не растут, но унывать не собиралась, подумала немного и родила новую идею:

- Можно в театр пойти,  тебе  в гримёрке бороду подберут и приклеят.

Петрович выл,  Верочка молчала, так продолжалось некоторое время.

- Брей, - наконец смирился с судьбой сосед.

Верочка  включила злосчастную машинку, одновременно думая о своём пуделе, с ним надо быть поаккуратней.

Когда пострадавший  поднялся к себе на восьмой этаж и открыл  дверь  своим ключом, бульдожиха Надя  завыла от ужаса  и уползла скулить под кровать. Не узнала хозяина.

Через некоторое время заволновались соседи: куда пропал Петрович? Заболел? Убили?

- К Петровичу   брат приехал? – собачники не поняли, кто гуляет по набережной с Надеждой.
-  Да  не было у него брата, говорил, что единственный ребенок в семье.
- Может,  двоюродный?

Сам  безбородый Петрович при встречах с  подлой соседкой обращался к ней с  ехидной просьбой:

- Брата моего встретишь, передай, что я уже погулял с собакой, выгуливать не надо.

Долго привыкали соседи к новому облику соседа, долго не узнавали, а Петрович больше уже не бородел  на всякий случай, мало ли что может случиться.