Начало : http://www.proza.ru/2017/10/23/103.
- Звали, отец Никон ?
- Да, брат Пантелеймон. Чувствую, хочешь сказать мне что-то ? Утром не стал тебя беспокоить. Ждал пока сам все расскажешь.
- Вы удивительно прозорливы, батюшка Никон. Хотел поделиться своими сомненьями, но не осмелился утром.
- Какие у тебя могут быть сомнения ? - открыто улыбнулся Никон, желая поддержать брата.
- А сомненья мои таковы,- опытный наставник иноков задумался, подбирая нужные слова.
- Думаю стоит ли послушников посвящать в это дело ? Тревожусь я сильно, что рассказ о девице может смутить отроков и отвлечь от благочестивых мыслей.
- Хорошо понимаю тебя, отец Пантелеймон,- игумен внимательно посмотрел в глаза собеседнику.
- Прекрасно вижу твое желание защитить их хрупкий росточек веры. Ох уж эти девицы. Постоянно встают на нашем пути. Все время приходится оберегать иноков как детей малых. А ведь лукавый враг рыщет повсюду. Нельзя ему уступать сердца отроков наших. Поэтому лучше будет, если послушники тоже поприсутствуют,- игумен ободряюще улыбнулся.
Отец Пантелеймон, наконец-то получив ответ на мучавший его вопрос, просветлел лицом.
- Не томи братьев, зови,- обратился игумен к наставнику.
Тот хоть и был в годах, как на крыльях отправился выполнять поручение.
Оставшись в комнате один, отец Никон склонил худое лицо над молитвенником и пребывал в этом положении все время, пока монахи входили и рассаживались на длинных скамьях расставленных вдоль стен.
Только в конце залы высокое темное кресло, украшенное золотым узором осталось свободным.
Когда все расположились по местам, игумен поднял взгляд от священной книги и сделал несколько неспешных шагов к высокому креслу.
Он строго посмотрел на братьев и увидел ряд благочестиво молчащих лиц. Их внимательный взор свидетельствовал о ожидании важных событий.
- Все ли здесь ? - спросил игумен у отца Пантелеймона.
- Все, кроме возмутителя спокойствия Степана и братьев охраняющих его.
- Зови Степана и братьев.
Следуя распоряжению отец Пантелеймон вышел, а через минуту в залу вошел послушник Степан- рослый парень двадцати лет отроду. Кудрявый, остроносый, крепкого сложения и с выражением насмешки на лице.
За его спиной показались братья Кирилл и Фома, телосложения еще более крепкого.
Поклонившись в пояс отцу Никону, очень наигранно, как тому показалось, Степан устремился к аналою и не доходя до него двух шагов, вдруг встал и перекрестился.
Взгляд его торопливо скользнул по левому ряду иноков, впрочем, ни на одном из братьев долго не задерживаясь.
Отец Пантелеймон подошел к аналою и достал из подрясника бумагу. Развернул ее и в абсолютной тишине, которая свидетельствовала о полном внимании собравшихся, принялся торжественным голосом читать.
Обвинение, выдвинутое братьями Андреем, Фомой, Мефодием и Макарием против брата Степана, восемь месяцев состоявшего послушником при нашем монастыре святого архангела Михаила.
Брат Степан обвиняется в следующих проступках,- отец Пантелеймон облизал пересохшие губы.
Во первых, несколько раз был замечен в том, что подойдя к храму, не сотворил крестного знамения, а несколько раз сотворил неблагоговейно и небрежно.
На замечания брата Макария, что это недопустимо, так как крестное знамение является символом Христовых страданий, выпавших Господу за грехи наши, отвечал на эти замечания грубостью и сквернословием. Сие засвидетельствовано братом Макарием.
Во время праздника Святой троицы послушникам была выдана бутыль кагора из рассчета двести граммов на брата.
Брат Степан один выпил всю бутыль, чем причинил ущерб братьям Андрею и Фоме, которым ничего не досталось,- при этом обвинении наставник Пантелеймон, поднял руку к лицу, чтобы скрыть улыбку предательски вылезшую на физиономию.
Все братья увидев это, зашушукались и заулыбались, только отец Никон нахмурился
и обратился в статую отрешенной мудрости.
Во время великого поста после того как я, всем вам известный отец Пантелеймон,
сказал брату Степану, что он должен в течении недели ограничить себя в пище одним караваем черного хлеба во имя славы преподобного Сергия Радонежского, он достойно принял послушание, ничего не возразив, но в присутствии брата Макария сказал, что пусть этого Сергия черти замучают в аду, раз из-за него он- Степан, должен страдать и остаться без хорошего обеда.
После того как брат Макарий упрекнул его за столь кощунственное пожелание, схватил брата Макария за рясу и несколько раз сильно тряхнул его. Потом поднял на два вершка над полом, чему я стал свидетель когда случайно подошел в этот момент.
Я успел прочесть молитву 'отче наш' и дважды 'ангелу хранителю'прежде чем окаянный ирод Степан поставил брата Макария на пол и отпустил его.
При столь тяжком обвинении по рядам братьев пробежал неодобрительный ропот, на что отец Никон даже поднял руку, чтобы восстановить тишину...
Продолжение :http://www.proza.ru/2017/10/25/932.