Заморочка о тунце и стыде быть сытым...

Елена Студзинская
Локис отвернул свой прекрасный нос от
- тунца с манго,
- тунца с папайей,
- тунца с анчоусом,
- тунца с креветками,
- утки со шпинатом,
- ягнёнка со спаржей.
И вообще - от всего, что было его любимой гурманской радостью.Он сидел в позе египетской миниатюры   и, как эксперт Michelin Guide, высокомерно поглядывал на множество тарелочек, которые я расставляла перед ним.   

Я заглядывала в его вертикальные зрачки, подсвечивала фонариком в уши, через лупу рассматривала слизистую дёсен и язык. Не найдя ничего настораживающего, звоню врачам.

- Люська твой - самое избалованное  создание на свете. Пережрал деликатесов, вот и нос воротит. Не корми!

Не кормлю день. Не кормлю второй. Люська не сдаётся. Я - сдаюсь. Иногда он с удовольствием вкушал отварную индюшатину, и я тащусь в "сильпо" по этому поводу.

Мясная витрина. Очередь:
"- 2 куриные филешки,
- 0,5 куриных шеек,
- 300 гр печёночки,
- 1 бёдрышко,
-  4 крылышка".

Именно так - уменьшительно-ласкательно к весьма скромным покупкам. Передо мной в очереди - дама лет семидесяти, с высокой причёской подкрашенных волос, в брючках и свитере. Милая, приятная, с прямой осанкой и хорошей дикцией человека, привыкшего учить, ставить диагноз, отдавать распоряжения... Выглядит прекрасно и достойно. Её личный проигрыш "пенсионным игрищам" - практически незаметен: потёртые до белых швов ручки сумки, которые она  незаметно подвернула  внутрь, и дужка очков, аккуратно скрепленная проволочкой.

Дама уводит продавца от витрины субпродуктов к другой, вожделенно дальней, под стеклом которой лежит мясо всех сортов и нарезок, с ценниками, пробивающими брешь в семейных бюджетах большинства моих сограждан. Я к этой витрине равнодушна, я хочу поскорее заполучить 300 грамм филе индейки и покинуть это торжище. Но мне интересно, что же закажет дама?

Продавец  наклоняется над витриной и достаёт ярко-розовое "полено" отбивных на косточках. Дама просит отрезать, настаивает на том, чтобы это было сделано аккуратно и точно по той линии, которую она наметила:
- Хочу сделать чалагач.

Ого! И уже нет во мне равнодушия! И я вспоминаю чалагач, которым меня потчевали в Тифлисе. И тарелка с сулугуни. И зелёный цицмат с особенным привкусом. И вино, в котором отражалось солнце...

Стряхиваю наваждение и наблюдаю дальше.

Дама с достоинством  берёт 3х-килограммовый  свёрток и уходит.

Я иду за кефирчиком, помахивая невесомым кульком со шматиком филе. Даму я замечаю возле "социальных яиц":грязные лотки с битыми скорлупками, мутные белки и белёсые желтки тоскливо подсыхают в этой свалке. Надев хозяйственную перчатку, дама отбирает пяток  почти не разбитых яиц. Пакета с мясом у  неё нет.

Неужели забыла? А как же чалагач?!
Я подхожу:
- Простите. Мы  с Вами были в мясном отделе. Вы, наверное, где-то забыли свою покупку. Давайте я поищу?

- Деточка,Бог с Вами, - дама улыбается без смущения, - разве я могу себе позволить купить мяса? Хотела побаловать себя ощущениями.

Я растерялась. Состояние для меня - редкое. Дама, видя это, продолжила со спокойной улыбкой:

- Знаете, хотелось, как раньше: покупаешь хороший кусок мяса, идёшь домой, готовишь, и вся семья - за столом. Этого уже нет... Не переживайте, мясо я вернула. Ну, не буду Вас задерживать, - и дама опять занялась грязноватыми яичными оваликами.

Я вернулась к мясной витрине. Несбывшийся чалагач  презрительно возлежал под  стеклом.

- Отрежьте мне пару отбивных, - и продавец ловко поддела "полено", чётко провела острым ножом и подала мне увесистый свёрток.

Даму я нашла возле хлебных полок и поторопилась к выходу.  Стояла напротив магазина и размышляла: не оскорблю ли? не обижу ли? правильно ли? В общем, ли,ли,ли...

Дама осторожно спустилась по ступенькам и неторопливо пошла к остановке.Догнала её.
- Простите меня, милая дама. Примите великодушно, - и протянула свёрток.
Она внимательно посмотрела на меня, взяла  чалагач.
- Благодарю.- И чуть пожала мой локоть. И ушла. С прямой спиной, с проволочкой на очках. Не оборачиваясь.

Это было неожиданным огромным взаимопониманием. С минимальным шансом встретиться ещё раз. С чувством давней знакомости. И с моей абсолютной тоской от того, что я ничего не могу изменить