Снег и ночь

Светлана Данилина
Волшебный зимний снежный вечер.

Ещё не так поздно.

И летом, скажем, в конце июня, такой вечер считался бы днём, потому что во время солнцестояния светило в этот час тепло и сладостно ласкает своими длинными лучами изнеженный мир.

В конце декабря в такие же дни солнцестояния эти часы воспринимаются как самая настоящая ночь. В данный момент она подсвечена миллионными стаями, тучами неспешно падающих с неба снежинок. При приближении к земле в молочно-лунном свете фонарей они кажутся шевелящимися и приятными. Фигурно вырезанные причудливые хлопья снега неторопливо и щекотно, по-кошачьи мягко и осторожно садятся на лицо, на ресницы, на плечи и руки. Они дружно и плавно, как в замедленном танце, падают, сыплются, летают и мягко опускаются, устраиваются, словно наконец успокоившись, на всех попадающихся поверхностях.

Славно и приятно идти в такой момент по берёзовой парковой аллее и наслаждаться снегопадом. Всё вокруг в эти минуты окутано особенной романтикой и почти математически выстроенной высокохудожественной слаженностью. Мир окрашен белой, тёмно-синей и тёпло-чёрной красками. И только уличные фонари вторгаются в него своими световыми рассеянными в плотной снежной пелене пятнами, впрочем, они не мешают, а наоборот, создают ощущение уюта и настроение торжественной приподнятости.

Вот в такой дивный сказочный вечер по заснеженной аллее шла пара – он и она.

По правую руку от них необъятным пушистым сугробом простирался огромный лесопарк, по левую – шоссе, по которому мчались машины, параллельно шоссе тянулись трамвайные рельсы, по ним иногда проезжали редкие трамваи с освещёнными окнами и другой реальностью внутри – аквариумом-не аквариумом, но другим измерением, это точно. За трамвайными путями виднелся неопределённый газон с непонятными усыпанными снегом кустами. А уже за газоном высились многоэтажки, светившиеся разнообразными, манящими к себе ощущением жилья и тепла окнами.

На изрядно усыпанной снегом аллее было безлюдно, виднелись одинокие фонари и редкие скамейки, укрытые выросшими за вечер мягкими и воздушными сугробами. И всё кружилось в белой феерии.

Ночной подсвеченный снегом и фонарями пейзаж казался праздничным и загадочным.

Молодые люди шли неторопливо, прогуливаясь.

В руках девушка держала завёрнутый в бумагу букет цветов.

Всё свидетельствовало о том, что у пары романтическое свидание.

– Ну, решись! – говорил ей мужчина убеждающим голосом.


– Угу, – неопределённо отвечала она.

– Ну, что «угу»? Что «угу»? – твердил он. – Сколько можно – «угу-угу»! Да уйди ты от него!

– Да, – невнятно откликалась девушка.

Надо отметить, что смотрелись собеседники странно: она была молода, красива, хорошо одета. Он – значительно старше, с трёхдневной щетиной, подкрашенной в белый цвет не только снегом, но и жизнью, в тёмной куртке и нелепой для него подростковой вязаной шапке.

– Что «да»? – на эмоциях продолжал он. – Ты даже не ко мне уйди, ты просто уйди от него! Что у вас общего? Ни детей, ни штампа в паспорте, ни квартиры, ни интересов – ничего же нет. И не любит он тебя. И ты его тоже.

Мужчина произнёс тираду и требовательно посмотрел на девушку в ожидании ответа.

– Уходила, – промолвила она, и в голосе её послышалась то ли попытка оправдаться, то ли укоризна.

– Уходила! – взвился он, и чувствовалось, что ему только и нужен был любой её ответ для того, чтобы выплеснуть переполнявшие его эмоции. – Но вернулась же!

Девушка виновато промолчала и подумала, что другого пути у неё и не было.

– Ну, скажи что-нибудь! – почти приказал её спутник и отряхнул опушку снега с и без того пушистой меховой оторочки на её капюшоне.

Девушка поморщилась – поток снежинок холодно и резко просквозил по её по щекам. Это подстегнуло её, и она ответила:

– Так уйти-то некуда! Куда я уйду?

– Ко мне! – как о само собой разумеющемся сказал он.

– И где мы будем жить? – со вздохом долготерпения спросила она.

– Ну, где? – возмутился мужчина её вопросу. – Да где угодно! Хочешь – у меня, хочешь – у тебя, хочешь – квартиру снимем.

– У меня негде, – прошелестела она.

Ей уже давно надоел этот спор, обо всём уже много раз было говорено-переговорено. И произносить аргументы ещё раз казалось скучным и утомительным. А от повторения ничего не изменится и не решится. Тема давно навязла у обоих в зубах, приелась и только раздражала тупиковостью и безысходностью.

– Давай подумаем, – настойчиво принялся вызывать её на разговор спутник.


И девушка покорно начала повторять то, что произносилось между ними бессчётное количество раз:

– У меня негде: у родителей комната и у сестры комната. Твоя мама против меня – я вроде как замужем и тебе не подхожу, видеть меня она не желает. Квартиру ты не нашёл. Так и будем в гостинице жить? Работы у тебя постоянной нет, ты её и не ищешь.

– Безработица! – весомо и важно произнёс мужчина и развёл руки в стороны. – Что я найду?

– Ну найди хоть что-то!

– А я не хочу хоть что-то! Я человек! Я не могу за что попало хвататься. Пойми это! Как до тебя не доходит? Не вагоны же разгружать! Я не мальчик, и здоровье уже не то.

– И куда же мне уйти? – спросила девушка.

– Ты просто уйди! А там решим, придумаем.

– Так уходила! Ты же за те две недели ничего не нашёл. Ни работы, ни квартиры, а в гостинице долго не проживёшь, – с оправдывающимися нотками сказала девушка.

– Не могла подождать, что ли? Придумал бы! Но ты же вернулась, опять к нему вернулась, – обвинительным тоном проталдычил мужчина.

– Но ты ничего не делал, – сказала она.

– Ты и сама могла квартиру поискать, на работе у компьютера сидишь. Взяла – и нашла.

– Так я не просто так сижу, я работаю. Поискал бы ты, время у тебя есть.

– А у меня компьютера нет, – находчиво и, как ему казалось, ловко отбил выпад мужчина.


– И газет не существует? – поинтересовалась девушка.

– Так в Интернете же проще! Раз-раз, клик-клик – и нашла! – продолжал учить её жизни спутник.

Собеседники ещё долго бы так измученно препирались, но вдруг мужчина встрепенулся.

– Смотри! Вроде лежит что-то или кто-то ползёт! – и он указал рукой вперёд.

Вдалеке на аллее виднелся какой-то неопределённый большой слегка запорошённый снегом тёмный предмет – то ли человек, то ли собака, то ли свёрток, то ли мешок. Издали разобрать было невозможно.

Девушка и мужчина начали вглядываться в снежную пелену, и когда предмет зашевелился, поняли, что перед ними – попавший в беду человек. Они прибавили ходу, почти побежали и вскоре увидели лежавшую в снегу полную немолодую женщину.

При их приближении женщина стала шевелиться и звать на помощь:

– Помоги-и-и-те.

Мужчина первым подбежал к ней и спросил:

– Что с вами?

– Вам плохо? – одновременно с ним выдохнула девушка.

– Да, – простонала женщина.

Мужчина подхватил было её под мышки, девушка подала руку.

Но женщина сама встала на четвереньки, потом неуклюже подвернула ногу и оперлась на одно колено, затем попыталась подняться на другое и вскрикнула:

– Ой, больно!

Однако худо-бедно её подняли. Женщина была вся в снегу. Она поднесла руку к голове и потёрла лоб, словно пытаясь прийти в себя.

– Скамейка! – указала девушка на стоявшую невдалеке похожую на сугроб скамейку. – Идти можете?

Женщина потихоньку сделала один шажок и опять вскрикнула.

– Нога!

– Больно? – спросила девушка.

– Наверное, сломала, – сказала женщина и заплакала, – упала, ушибла сильно.

Однако поддерживаемая мужчиной и девушкой, она потихоньку принялась прыгать в сторону скамейки.

– Как вы? – спрашивала её девушка.

– Ничего-ничего, – слабо отвечала женщина, – ничего. Сейчас дойдём.


Они преодолели расстояние, девушка сгребла снег, освобождая место, куда можно сесть, и пострадавшую усадили.

– Что случилось? – продолжала допытываться девушка.

– Шла с работы домой, навстречу – двое, ударили по голове, сумку забрали и убежали, – очень просто объяснила женщина.

– А вы как? Голова болит? Сотрясения нет?

– Да вроде ничего уже, нормально. Я встать-то не могла, перелом, наверное, так я ползла. А тут вы! Спасибо вам! Ни души ведь кругом!

– Надо скорую! – решительно сказала девушка. – Не тошнит вас?

– Вроде нет, – сказала женщина и покрутила головой. – Нет, не тошнит.

Девушка уже доставала телефон.

–Да, надо, наверное, скорую, – раздумчиво сказала женщина, – Вы ещё домой мне позвоните, пожалуйста. Пусть дочка с зятем приедут.

– Скажите номер, – попросила девушка.

Женщина продиктовала цифры, девушка набрала их и передала ей трубку.

Та сразу принялась плакать:

– Ка-ать! Меня ограбили. Я ногу сломала. Приезжайте с Вовой.

И отвечая на вопросы, делая паузы, начала рассказывать:

– Да тут на аллее у парка. Шла. Как обычно. По голове стукнули, сумку выхватили, толкнули, упала. Меня тут прохожие подобрали.

– С их телефона звоню.

– Да недалеко.

– В сумке? Ничего не было.

– Ключи, телефон. Денег немного.

– Сама цела. Нормально. Приезжайте.

– Да тут на аллее. Между остановками. Напротив башни. Ну этой, синей.

– Вызовем скорую!

– Полицию? Нет, не вызывали ещё.

– Я тебе сразу звонить. Сейчас вызовем.

– Ну давайте! Ждём.

Женщина закончила разговор и передала телефон девушке.

Та позвонила и вызвала неотложку.

Потом вопросительно посмотрела на женщину:

– Давайте в полицию звонить. Что сказать-то? Я толком и не знаю, как всё было, позвоните вы.

– Нет, сначала пусть скорая приедет! – спохватилась женщина.

– Всё равно звонить надо, – попыталась уговорить её девушка.

– Ой, давайте дочку дождёмся, а там решим и позвоним, – начала просить женщина.

Было видно, что она привыкла к тому, что все практические вопросы решает дочка.

– Надо полицию обязательно вызвать, – сказала девушка.

– Ладно, давайте звонить! – согласилась женщина. – Только погодите, я сейчас немного посижу, в себя приду.

– А долго дочке ехать?

– Нет, тут рядом! Вы не волнуйтесь!

– Мы с вами побудем! – заверила её девушка, пытаясь успокоить.

– Так! – спохватился вдруг её спутник. – Мне надо домой.

– Что случилось? – удивлённо взглянула на него девушка.

– Я маме обещал подойти к девяти. Значит, так. Вы тут сидите, звоните, всех вызывайте и ждите. Я быстро сбегаю, всё сделаю. Через полчаса вернусь. Тут рядом.

Девушка с недоверием посмотрела на него, а потом с опаской – по сторонам. Вокруг не было ни души – только ночь и снег. И казалось, что проезжавшие по дороге безразличные машины и редкие трамваи существуют совсем в другом измерении. Ей стало страшно – а вдруг опять кто-то появится на безлюдной аллее, а вдруг грабители вернутся? Она представила, как они, две беззащитные женщины, останутся здесь, в заснеженной ночи и пустоте.

Но девушка отличалась особыми совестливостью и благородством.

– Конечно, иди, – сказала она, – обещал маме, значит, иди.

– Я сразу назад, – поспешно сказал мужчина.

– Ой, а куда же мужчина-то? – испугалась женщина. – Как же мы тут одни-то?

– Что с мамой? – тихонько спросила его девушка.

– Всё потом, – поспешно ответил мужчина, – спину вчера прихватило. Я её в девять часов намазать должен.

– А на полчасика позже нельзя? – робко поинтересовалась девушка.

– Я обещал в девять, – оборвал её мужчина, – я держу слово.

– Так вы позвоните! – предложила женщина.

– Нет, я должен прийти в девять, я обещал. Она волноваться будет, – в голосе мужчины слышались непреклонность и непоколебимость.

– И потом, – тихо добавил он, обращаясь только к девушке. – Полиция приедет, нас с тобой в свидетели запишут. Ты хочешь, чтобы кто-то узнал, что мы с тобой вдвоём тут гуляли? Чтобы твой Стас был в курсе? Скандала хочешь?

– Ну, иди! – напутствовала его девушка, представив, что их связь станет известна.

Мужчина быстрым шагом пошёл к переходу, перебежал через дорогу и скрылся между домами.

– Ой, а как же мы-то? – беспомощно пропела потерпевшая.

Женщина и девушка долго смотрели ему вслед.

– Как вы? – вернулась в реальность девушка.

– Нога болит! – простонала женщина.


– Сейчас скорая приедет, – сказала девушка и посмотрела на дорогу.

Женщина с опаской повертела головой, оглядывая окрестности.

– Странный он у вас! Позвонить не мог? – только и произнесла она и хотела ещё что-то добавить, но замерла.

По аллее шла пара молодых людей в почти одинаковых чёрных куртках и чёрных вязаных шапках.

Они громко разговаривали, смеялись, сдабривая речь грязной нецензурщиной.

Женщины почувствовали себя очень неуютно.

– Это не те? – прошептала девушка.

– Не знаю, те такие же были, – вжалась в скамейку женщина.

Молодые люди приближались.

Женщины откровенно испугались.

Но, подойдя к переходу, путники свернули и пошли через дорогу.

– Теперь всего бояться будешь! – выдохнула женщина.

Она принялась оглядываться по сторонам.

Время тянулось, снег сыпал, никто не приезжал и не появлялся.

Женщина начала приходить в себя и рассказывать, что каждый день ходит с работы пешком – врач советует. И движение, и на свежем воздухе, и вес лишний сгоняется. А летом и весной здесь совсем хорошо, людей много, с детьми, с собаками гуляют. Но вот зимой плохо, никого нет, страшновато. Хотя – вот же – и дома рядом, и транспорт, и машины – одна за одной. Кто мог подумать, что такое случится? Но тогда уж и на улице между домами такое тоже могло произойти.

Женщины разговаривали и ждали, вглядываясь то в дорогу, то в глубину аллеи, то в проход между домами, в котором скрылся мужчина.

Прошло полчаса. Время изматывающе долго тянулось. И ничего не происходило. Никто ниоткуда не появлялся.

– Цветы у вас не замёрзнут? – спросила женщина.

– Да ничего с ними не случится, – бодро ответила ей замёрзшая девушка.

– А может, вы тоже пойдёте? Вон – у вас зуб на зуб не попадает! Мои сейчас приедут! – предложила ей женщина.

– Нет! Что вы! Я вас не брошу! Да и Алик сейчас подойдёт, – сказала девушка.

– А он-то вас вот взял и бросил ночью на улице, – тихо констатировала женщина, – думаете, вернётся?

– Конечно, – уверенно ответила ей девушка.

Они ещё долго ждали. А снег шёл и шёл, и шёл, и шёл.

Но вот наконец у пешеходного перехода появилась одинокая фигура возвращавшегося Алика.

Он перебежал дорогу и подошёл к оставленным им женщинам.

– Ну как? – сразу спросил он. – Не приехали ещё? Полицию вызвали?

– Нет, – ответила ему женщина, – скоро уже. Приедут мои, неотложка, тогда и вызовем.

Чувствовалось, что Алик обрадовался тому, что полиции ещё нет и ему не придётся никого ставить в известность о своём свидании с чужой женой.

У девушки зазвонил телефон. Она вытащила его из сумочки и заговорила.

– Да, это с моего телефона вам звонили.

– Нормально.

– Мы? На аллее. Едете?

– Да, смотрите. Почти напротив синей башни.

– На скамейке. Нас трое.

– А вы откуда едете?

– Тогда башня слева будет.

– Да, ждём.

Но вот, в конце концов, возле них на дороге остановилась машина. Из неё выскочили долгожданные Катя с Вовой и прямо по сугробам, не разбирая дороги, стали пробираться к скамейке.

Далее последовал пересказ известных событий.

После чего женщина обернулась к девушке и сказала:

– Ой, спасибо вам! Если бы не вы! Дальше мы сами! Идите!

– Ну, хорошо! – ответила ей, девушка. – Наверное, неотложка уже скоро приедет. Вы поправляйтесь. И полицию вызовите. Может, их ещё найдут!

– Пойдём-пойдём! – прервал её прощание мужчина. – Сами разберутся! Ты вон замёрзла совсем!

И они пошли дальше по аллее.

– Как мама? – спросила его девушка.

– Нормально. Намазал, – коротко и важно ответил он.

– Мне домой пора, уже поздно, – сказала она. – Что я про цветы скажу?

– Что клиент подарил! Придумай сама! Не маленькая! – резковато ответил ей Алик.

Сначала они шли по аллее в молчании, потом мужчина оглянулся, посмотрел назад, а вскоре вернулся к своим проблемам, и опять окрестности оглашались привычным текстом:

– Да уйди ты от него! Что ж ты никак решиться не можешь?

Спор вяло продолжался. Он был бесконечен.

Девушка по большей части молчала и думала о том, что уйти ей, собственно, некуда и не к кому.


("Гуманитарная миссия". Рига, 2017)