(предыдущее:http://www.proza.ru/2017/10/15/2338)
Магда почувствовала, что стоявшие на поле впали в полное уныние, не ожидая от дальнейшего ничего хорошего, и решила немного их приободрить.
- Среди страшного, как ни странно, находится место и смешному. Такое я увидела в том сне. Матю нёс в город раненую Лину, которая, кстати, и познакомила его с Азой. Аза тоже вышла встречать вернувшихся, узрев Лину на руках у милого! Не выясняя ничего, ревнивица повернула назад. Эвона отправила Матю под любовный арест к Азе, где всё и случилось. Парень долго не решался войти, слыша, как милая громит мебель.
Там летели, то в стену, то на пол неведомые ему предметы, что-то билось, ломалось, крошилось, раздавались её крики, которые, когда всё стихло, перешли в рыдания.
Он не раз брался за калитку и отдёргивал руку. Рыдания заставили решиться. Матю на цыпочках подкрался к двери, прислушался и осторожно постучал. Плач не прекратился. Похоже, его не услышали. Тогда он приоткрыл дверь и тут же получил в лоб обломком мебели. Удар был хорош и опрокинул парня на спину, на мгновение оглушив. Эхо схватки у поста, которой он счастливо избежал, докатилось и до Матю.
Придя в себя, он обнаружил, что Аза теперь рыдает над ним, гладя по голове, которую положила себе на колени.
- Милый, славный Матю… что я, дура, наделала! Убила тебя, родненький ты мой…
Малый закрыл глаза. Его слегка мутило, но стоило получить по голове, чтоб услышать про себя столько хорошего. В жизни ему никто ничего подобного не говорил.
Аза оплакивала его:
- Не было и нет… столь обходительного мужчины… как мой Матю! И больше не буудет…
Дева заревела.
Тогда Матю счёл необходимым подать голос. Однако, опасаясь, выбрал для этого стон.
Плач стих. Матю застонал снова, не решаясь пока открыть глаза.
- Матю… - услышал он ласковый зов, и обратил на Азу слегка затуманенный взор, полный боли. «Бьёт, значит, любит», - сделал он вывод.
По полю прокатился смех. Смеялись все, включая судью, Эркина, саму Магду, последними к общему хохоту присоединились Матю с Азой. Улыбались и Эва с Сузи.
- На этом, правда, смешное заканчивается, - с сожалением произнесла Магда, - Дальше произошло обсуждение в мужском городе. Сначала посмеивались, что городошники не устояли перед Эвоной и другими девами. Ничего, мол, удивительного, некогда перед ней едва устоял и сам судья! Потом предположили, что пост ушёл вместе с судьёй, которого нигде не было, ушёл, не успев предупредить остальных. Тогда к вечеру вернутся.
К вечеру никто не вернулся. Теперь часть парней собралась на площади, обсуждая. Решили подождать до утра, всё равно время было позднее. И утром никто не объявился, а у стен женского города вновь закурились костры.
Гай с Даном, как главы постов (на посту Гая командовали по очереди), не пошли на площадь, где ораторствовали, призывая на голову дев разные беды, а также ругали и выпихивали с возвышения Акама, заявлявшего всем наперекор, что идти на дев нельзя.
Все посмотрели на Акама, который слушал, захваченный этой историей. Причём те, кто был взят в «сновидениях» Магды в плен, с осуждением. Один судья слушал, насупившись, глядя в сторону.
Дальше, рассказывая про совет Гая с Даном, Магда опустила момент, когда один из них предложил сходить за советом к сошедшим с Небес, и пошли, но их с Эркином дома не застали. Ведь это могло быть понято, как их грех, а то и ошибка самого Неба, заманившего к себе нездоровьем Виу, дабы удержать от участия в печальных событиях. Вся правда не бывает никому на руку.
- Тогда эти командиры бросили жребий, гадая: идти ли на дев? И жребий показал: идти.
- Слушай, - сказал Дан, - всё может оказаться вполне безобидным, а мы нагрянем туда с дрекольём и станем посмешищем. Разведать надо… Кого они не заподозрят?
- Мирчо… - после некоторого размышления предположил Гай.
- Отлично! – воскликнул Дан, - Послать Мирчо к его зазнобе, пусть подаст оттуда знак свирелью – в порядке ли?
Мирчо согласился с радостью, наиграл им печальную мелодию, которую исполнит, если беда и нужна помощь, и другую – весёлую.
- Возможно, Мирчо не понимал для чего послан, радуясь случаю увидеть Лину. А командиры известили всех, что от разведки поступит сигнал о положении дел. У первой же девичьей заставы Мирчо узнал, что Лина больна и, не совладав со своими чувствами, заиграл грустную мелодию. Хотя те же девы в разговоре упомянули, что Матю живёт у Азы.
- Эхх… вырвалось у Гая на возвышении, что не удивительно. Слушатели словно наблюдали и участвовали в рассказываемых Магдой пророческих сновидениях.
- Его сигнал был услышан, - вздохнула девушка, - и парни принялись выламывать штакетины из заборов, стекаясь к полю.
Свирель услышала и Зия, побелев, и закричав, что всё, способное гореть нужно срочно тащить к стене. Работа закипела. Бегом девы носились туда и обратно, складывая гору из деревянных предметов утвари, хвороста и даже простыней…
Мирчо чуть не выронил свирель, наблюдая творимое вокруг. «Не следствие ли это болезни?» – испугался бедняга. Нечего было и думать спросить несущихся и несущих новые предметы и сучья в образовавшуюся гору. Как бы не затоптали!
Воспользовавшись суматохой, он прошёл в ворота и отправился искать Лину. Парень бродил по, казалось, обезумевшему городу и не находил возлюбленную, которая лежала у Эвоны в доме. Сколько бы ещё ходил неизвестно, но попался на глаза Зие, сразу взявшей его за руку.
- Ты тут? Без охраны?
Он пожал плечами.
Зия мгновенно приняла решение:
- Пошли, отведу к Лине!
Каково было удивление и радость раненой, когда воительница, неожиданно возникнув на пороге, произнесла:
- Сюрприз! Подарок тебе! Сам пришёл.
А после вытолкнула вперёд Мирчо. По тому, как осветилось лицо больной, Зия подумала: «Теперь скоро пойдёт на поправку…» и исчезла так же, как и появилась.
- И это злая Зия? – услышала Магда удивлённый голос Оры.
- Мы не бываем во всём плохими, как и во всём хорошими, - ответила она Оре.
- Потом… К моменту, когда толпа мужчин заполнила поле, военачальница успела полить некой жидкостью и посыпать порошком сваленный хлам, сделав к тому же из своего средства дорожку почти до ворот.
Видя колышущийся поток голов впереди, который неотвратимо приближался, Эвона поняла, насколько подозрение воительницы имело основание. «Да… - признала она, - я тоже расслабилась». Она спустилась по лестнице, уступив место Зие.
Та, стоя наверху, сообщила:
- Идут беспорядочно, плотно, с кольями, штакетинами из забора и дубинами в руках… Камни бросать только, когда передние загорятся! Зажигать по моей команде! Маэль, смени меня!
Она спустилась и принялась расставлять, давая указания, свой отряд, вооружённый праздничными шутихами.
«Сколько же Дней Даров она выпрашивала их у Неба, что столько скопила? – удивилась Эва, - Или… научилась изготовлять?»
Она подошла к Зие, отдавшей распоряжения и теперь ждавшей сигнала от Маэль. Лицо воительницы было напряжено, она сосредоточена и похожа на сжатую пружину.
Предваряя вопрос Эвы, она сказала:
- Тут нельзя ошибиться: зажжём слишком рано – они подождут, пока прогорит и пройдут. Одни шутихи их не остановят. Правда, должен сработать эффект неожиданности… Но панику смогут создать только горящие. Ветер дует в их сторону. Небо за нас!
- Горящие погибнут?
- Если Небу не угодны. Рядом вода.
Эвона отошла в сторону, где у воткнутого в землю белого флага, побывавшего вчера в бою, лежали трофейные биты, и подняла одну. Для того, кто прорвётся…
На флаге девы вышили цветным бисером ближе к древку сверху вниз три крупных звезды. Верхняя, красная, символизировала Эву, затем шла зелёная – Зия, а после линина - жёлтая.
В этот момент Эва услышала голос военачальницы:
- Что, Маэль? Сколько шагов осталось?... А теперь?.. Поджигай!!!
Дальше случилось невиданное и на праздниках. Встала могучая стена огня, из которой прямо в живое с визгом полетели ракеты. Раздались вопли раненых мужчин, горящие, они носились в панике, сбивая с ног, топча друг друга, поджигая прочих… В них понеслись камни, толпа дрогнула, но, подпираемая сзади, не могла отступить.
Тогда Зия закричала с лестницы, перекрыв звонким голосом и шум пламени, и визг толпы:
- Девы, кто крупнее, по две на каждую мою ногу! Держите меня!
К ней кинулись Агрипина, Вия и другие, прижав руками и телами к лестнице, которая была привязана к забору. Воительница накинула и закрепила свой пояс на венце столба и, выдохнув, принялась прицельно метать камни в задние ряды нападавших. Парни стояли там столь плотно, что промахнуться было мудрено. Рядом с ней на заборе висело несколько больших сумок с камнями.
Она методично отправляла снаряд за снарядом, выводя из строя одного за другим. Эвона зачарованно следила за ней. «Работает, как машина, совершенная машина, - восхитилась предводительница, - ни одного лишнего движения…» И перевела взгляд на пламя, из которого пока никто не показывался.
Летящие с Неба камни внесли ужас в толпу. Их атаковали Небеса! Задние ряды, наконец, дрогнули и, закрывая головы руками, побежали, дав возможность отступать остальным. Отступление быстро превратилось в паническое бегство. Парни, объятые огнём, кидались в реку, которой в обычном состоянии боялись, больше огня… Крики, визг, запах палёного, топот множества убегающих ног, стоны затоптанных и раненых на поле слились в гул и вой.
- Бегут! – удовлетворённо сообщила с высоты воительница, - Слава Небу, а то у меня камни кончились.
«Опа… - подумала Эвона, - как близко поражение от победы… Я не была у Иги, надо сходить».
Зия спустилась вниз и приказала не пускать шутихи.
- Сгодятся для повторного представления… если не усвоят урок с первого раза! Мой запас ограничен.
Она усмехнулась и подмигнула Эве.
- Сейчас догорит и нужно собрать камни. Как говорится, есть время разбрасывать их, а есть – собирать.
Слушателей Магды объял ужас. Раздались женские рыдания. Можно сказать, у них на глазах творилось страшное. Девушке пришлось остановиться, чтобы дать всем придти в себя.
- Рассказывать дальше откровения Небес? – спросила она.
- Да! – выдохнуло поле.
Магда опять откашлялась и продолжила:
Ликование охватило женский город. Радовались и те, кто недавно бунтовал, требуя впустить их парней. Узрев на что эти парни способны, их девы притихли. Зию схватили и принялись подбрасывать вверх. Она хохотала, в шутку отбиваясь: «Не щекочите! Я боюсь щекотки!» Но её крики и смех раздавались уже с высоты. Эва улыбалась, глядя. К ней подойти с этим не решались. «Из-за моего веса… во всех смыслах», - весело подумала она. Крики: «Мы победили!» неслись по улицам, - звучали песни. Девы ходили счастливые, обнимались. Ора обнялась с Ирмой.
- Что там за шум? – спросила Лина, - помоги подняться, Мир. Ой!.. Сюда меня ударила бита городошника…
Эк, привязанный к постели, тоже не понимал, чего шумят? Ногу лечили, предупредив, что болезнь надолго и раньше времени вставать нельзя – останется без ноги.
В той же комнате лежал судья Вафа. Без движения и признаков жизни. Эк подумал: не умер ли он? И как раз в этот момент судья застонал. «Небо! – испугался, а потом обрадовался городошник, - Ты его хранишь! Значит, и нас не оставишь».
Судья не понимал где очнулся.
- Где я?.. – слабым голосом произнёс он.
- В плену, - раздалось в ответ.
Он удивился. И, пока не в состоянии пошевелиться, спросил:
- У кого?
- У дев.
«Странно… - подумал он, - я же их не люблю».
Но он только подумал, что подумал, а на деле сказал вслух. И потому услышал:
- Вот за это мы здесь и находимся.
В сказании Иги об этом говорилось:
«Однажды судья мужского города приказал побить палками дев, поскольку тех не любил. Но отважные девы, числом три, Эва, Зия и Лина мужественно противостояли наглецам, проучив тех с судьёй в придачу. Ранив двоих и троих пленив, девы вернулись с ними назад. Когда же мужи всем городом явились для отмщения, то бежали с позором, бросив раненых на поле битвы».
Послышался недовольный гул из мужских голосов. Магда подумала, что на сегодня достаточно.
- Вы не представляете, что было дальше… ибо мир оказался хуже войны. Но я почти сорвала голос, поэтому если кто захочет это узнать – приходите сюда же завтра под вечер. И не подходите, пожалуйста, с вопросами. Мне придётся молчать до новой встречи, чтобы вы меня завтра услышали.
И в сопровождении Эркина она покинула возвышение.
Коронтэнцы разошлись не сразу, горячо обсуждая услышанное. Раздавались возгласы:
- Для чего Небу унижать свои создания?
- Это – предупреждение, чтобы не натворили подобных дел! Не то и случатся…
- Нет, это – издевательство над мужчинами, неуважение к нашей власти…
- Мужики именно таковы и недалёки. Женщина – тот же мужчина, только лучше.
- Я – серьёзно, а ты о чём?
- Я тоже серьёзно.
Подобное слышалось в постепенно расходившейся толпе, впечатлённой магдиным рассказом. Почему она не поведала об интригах Эвоны, приведших к войне? Магда о них не знала, а скажи ей об этом кто из мужчин – сочла бы мужским наговором…
Дождавшись, пока толпа рассеется, наши две подруги повели Иги к дому. Уверившись, что никто не слышит, заговорили о «сновидениях» сошедшей с Небес.
- Это – не сны, - тихо сказала Эва, - Ей оставлена память. Как и Эркину, полагаю.
- Значит, она делает это специально, предупреждая возможные события, - столь же тихо отозвалась Иги.
- Я послушала отклики на её рассказ, - продолжила Эва, - Она зря тратит время. Более того, как бы её не обвинили в разжигании страстей.
- Пожалуй, ты права, Эва, - вздохнула вещунья, держась за её руку.
Сузи шла молча. В её голове крутилось другое.
- А ты, что думаешь? – спросила её Эва.
- Он – пошляк! – вырвалось у Сузи.
Две её спутницы рассмеялись.
- У кого что болит… - улыбнулась Иги.
- Не спеши с выводами, - утешила подругу Эва, - Неудачные остроты бывают у каждого. Он видел тебя тогда на берегу в столь смелом костюме, что, вероятно, решил: подобные шутки тебе по вкусу.
- Ты оправдываешь его? – удивилась Сузи.
- Нет, объясняю. Оправдаешь ты его сама. Если он тебе нравится. А если нет – сама придумаешь ему вину. Мы, девы, такие.
Иги засмеялась.
(продолжение:http://www.proza.ru/2017/10/17/1986)