Офис самой обычной оптово-закупочной фирмы, каких тогда было много по всей стране, в центре провинциального города, в конце девяностых. Ребята расслабились после работы и шумно спорили, явно под воздействием горячительных напитков.
– Конфуций – это конечно сила, но кто голова, так это Кастанеда, он пошел дальше, ну конечно не без помощи кактусовой водки и дядюшки Хуана, - при этом парень, которого все звали Аликон, смуглый, как тамил и худой, как тибетский монах, посмотрел уважительно на стоящую на столе текилу.
– Отстой все эти ваши ученые, нахватались на Востоке по верхам, Китай и только Китай, в крайнем случае Индия, вот где истинная философия, — это кричал водитель КАМАЗа, кореец, здоровенный, как сумоист, с трудно произносимым восточным именем Саша, но все его называли по-простому – Чон Ду Хван. С философией он был знаком исключительно по застольным беседам и потому считал самыми великими китайскими философами Брюса Ли и Джеки Чана. Все взгляды устремились на Джека, который любил пофилософствовать, а тут молчал.
– Ну, – изрёк самый главный заводила спора по кличке Святой, хотя святостью там и не пахло:
– Чё молчишь?
Джек лишь развёл руками.
– Ну, ты же был в Китае, – не унимался Святой.
Кто такой был Джек, сказать сложно, да он и сам уже не знал, несостоявшийся аспирант, затем предприниматель, а у них в фирме работал программистом. Ему тогда было за тридцать, но выглядел он старше. Видно, что жизнь его хорошо помотала. Джек вздохнул, пригубив из бутылки чешского пенного и начал свой рассказ. Эту историю некоторые уже слушали, но она по-прежнему вызывала смех; остальные были рады услышать новую байку. Все замолчали, даже игроки в покер отбросили карты и придвинулись к столу.
* * *
– Нас всех испортил денежный вопрос. И меня, и вас, и даже китайцев. Ведь жизнь какая штука? В ней что главное? Правильно, главное — это мечта, простая, как восход солнца у реки. Да, многие вспоминают тяжелые девяностые с грустью, а по мне так тогда проще всё было. Ушел из науки в бизнес. И вот я челнок, вольный купец. Что-то вроде Афанасия Никитина, но масштабом помельче. В общем, как тысячи подобных нам романтиков мелкого бизнеса - обычные индивидуальные предприниматели-спекулянты, обвешанные дешевенькими сумками из стекловолокна, устремились за бугор, дабы заработать на разнице цен. И вот шныряем мы по миру, прорвавшись сквозь железный занавес, но не ради красот заморских, и ищем там не смысл нашего существования, а что подешевле. А мимо проносится Голубая мечеть, китайская пагода, Колизей, сокровищница саксонских королей… ну и чё, это ведь нельзя купить и перепродать. Нам что-то попроще, двухкассетники, блузочки, недельки, носочки типа Adidas, дублёнки-пропитки, колготки и прочая архиважная импортная мелочёвка.
И вот, наконец-то, мечта моего детства, Китай, 1992 год. Ура! В сознании живо представлялся почему-то такой жёлтый пейзаж, ленивая упитанная река, с поросшими бамбуком берегами. И видится такая величественная картина, как на старинной китайской акварели, в которой на фоне восходящего Солнца китайцы в азиатских конических шапочках и в белых ханьфу убирают рис. Действительность оказалась куда менее экзотичной. Мы попали в местечко с неприличным названием – Суйфэньхэ. Особенно весело было смотреть на наших чопорных женщин, когда им приходилось произносить название этого городка. Вид у них был такой смущенный, как будто они только что сказали что-то архинеприличное. Я ожидал увидеть настоящую экзотику и получил. Все китайцы одеты вполне по-европейски, только бедно и также, как и мы рыщут в поисках заработка. Вывески все на русском: «Междупланетная связь», «Шуба магазин. Норка, бобёр и кусочки», «Маникюр забить вблосы», «Массаж делать. Постать банк. Татуировка», а ещё «Лечение ногой баночкой», «Чай секс-шоп», «Центр электроника у Васи», «Пяточный массаж», «Вся мирная пижама», «Фирма брюк “Две ноги”», «Оскорбить Уложить», «Половое здровоохранение» и в том же духе. В общем неповторимый китайский колорит, совсем как в старых фильмах с Джеки Чаном, только вот пагоды куда-то подевались и до Шаолиня, говорят, далеко, в котором монахи теперь за деньги учат туристов аскетизму и равнодушию к деньгам.
Проблем с тем, чтобы выбросить мусор в Китае вообще никаких, выставил в гостиничный коридор и всё. Мусорная служба оперативно работает. Правда, злые языки потом говорили, что это просто воры такие неразборчивые.
Ну всё, дела сделали, закупили рубашки из мокрого шелка, китайские джинсы Levi`s, болоньевые куртки, спортивные костюмы от бренда «Китайский Адидас» за пять долларов, часы с мелодией Montana, калькуляторы, одноразовые зонтики (считающиеся многоразовыми) и много другой китайской экзотики.
Но мы и продали кое-что, как истинные купцы новой формации: фетровые шляпы, чеснокодавилки, павловопосадские платки, фотоаппараты Зенит, Зоркий и ФЭД и всё в таком же роде.
Теперь можно и отдохнуть. Фу-у-у-у-х. Наконец-то, с делами разделались, а ещё два дня здесь куковать. Что делать? К кому ни подойдёшь – каждый предлагает свои услуги за рубли, но можно и за юани и даже доллары. Но стоит китайцу к нам подойти, тут же откуда-то вылетает полицейский и без всяких представлений начинает мутузить нахала резиновой дубинкой. Им строго-настрого запретили подходить к иностранцам в неположенных местах, что бы не обворовывали «святых» бизнес-паломников.
Но сегодня мы отдыхаем. Куда пойти - не знаем. Еда у них исключительно элитная. Куриные консервы, почему-то сладкие, Доширак, шашлычки с кусочками мяса, по форме и размерам похожим на жареных кузнечиков, яйца, которые зачем-то варят на мангале, в каком-то чёрном вареве, никакого желания это пробовать у нас не было. Выпить тоже было у них, например, китайская рисовая водка, от которой наутро голова болит, как от нашей палёной «Столичной», а вот пиво оказалось на удивление хорошим, его и взяли, с какой-то вяленой рыбкой. Сели мы в китайской подворотне, с виду ничем от нашей не отличающейся. Отдыхаем по-царски, сделал дело, бухай смело.
Нас было пятеро, Я, Саня, русский парень, недавно приехавший из Греции, где он мыл трюмы нефтяных танкеров, Тима, молчаливый и высокий интеллигент, Аскер, совершенно безбашенный, но прямой как палка, во всех смыслах, парень из селения Урвань и Тахир, очень даже неплохой рок-музыкант, невысокий балкарец, плотного телосложения из Тырныауза, с мужественным и небритым лицом, с которого не сходила добродушная улыбка. Тахир достал гитару и начал петь весьма актуальную тогда песню «Scorpions» - «Wind Of Change». На звук песни прибежали молодые китайцы. Судя по всему только один хорошо понимал по-русски. Попросили спеть «Ой, цветёт калина». Тахир добрый парень, совершенно беззлобный, спросил:
Давайте что-нибудь другое вам спою? – Это не мужская песня.
Они продолжали настаивать. Не знаю откуда Тахир так хорошо знал эту песню, видимо приходилось и такое петь в ресторане. А когда он начал петь, - Парня молодо-о-о-го, полюбила я, – все китайцы покатывались со смеху. Нашим было не до смеха, нам всем показалось, что они просто издеваются. И такая обида и за Тахира и за нас, и за державу у меня образовалась в душе, что я не выдержал, встал, выхватил у Тахира гитару и говорю:
– А давайте я вам народную китайскую песню спою. – все удивлённо посмотрели, но согласились послушать. А у меня ни голоса, ни слуха, да и гитару сроду в руках не держал, но не беда, если надо Родину выручать и вот я – запел фальшиво, но с душой:
Солнце встаёт над рекой Хуанхэ (по струнам бра-а-а-мс),
Китайцы на поле идут. (бра-а-а-мс).
Горсточку риса зажали в кулаке
И Мао портреты несут (бра-а-а-мс).
Уня-няня, уня-ня-ня, уняняняня,
Уня-няня, уня-ня-ня, уняняняня (бра-а-а-мс).
Ну и так далее. Теперь настала наша очередь смеяться. Тот русскоговорящий китаец что-то пробурчал на своём тарабарском остальным. Они ретировались, гордо попрощавшись, но вид был пристыженный.
* * *
Джек поставил бокал на стол, с нарочито громким стуком, дескать, я закончил свой рассказ, но, увидев вопросительные взгляды друзей, которые только что перестали смеяться и всё ждали, когда же будет философия, продолжил:
– Вы только не подумайте ничего плохого про китайцев, вообще-то они хорошие, работящие и приветливые, но меня до сих пор не покидает чувство, что их, как и нас, сильно испортил денежный вопрос. Иногда хочется плюнуть в сердцах на всё и...
– Что и, ну что и?
Вместо ответа рассказчик взял бокал и сделал огромный глоток, но видя, что вопрошающие всё ещё ждут, ответил:
– Хочется отправиться на желтую реку Хуанхэ, надеть китайскую шапочку и…, - он замолчал.
– Рис убирать что ли? – Казалось, что это спросили все одновременно.
Он задумчиво помотал головой и вымолвил после паузы:
- И радоваться всем, как себе, каждому новому дню, просто так, задаром –и Хуанхэ, и ручейку после дождя и всей жизни вокруг.
Дж. Тайсаев. Октябрь 2017.