У нас всё было лето и лето, а потом вдруг крепко похолодало, до заморозков даже дело дошло. Утром трава была сплошь в инее, и холодрыга – ух. Петухи все как один проорали сипло и в нос, с ясеней начали сыпаться зелёные, твёрдые листья Потом солнышко всё-таки пригрело, стало опять жарко, но осадочек остался. Нету больше той наивной беспечности, что была, мы не верим теперь в вечное лето, о нет.
Жаба встретилась мне сегодня. Или жаб? Всё-таки, пожалуй, мужчина. Мальчик. Лицо такое специальное – вылитый мальчик, сказочный литературный пионер. Перепуганный, но очень решительный. Как будто пришла беда в пионерский их отряд, скажем, какая-нибудь чудесная пионерка с косичками по имени, допустим, Таня попала в буран, застудилась и ужасно теперь больна, а помочь ей может только дефицитный сульфидин, за которым надо мчаться на лыжах сквозь заснеженную тайгу в далёкое-предалёкое медицинское учреждение. И мальчик бежит, бежит, торопится, продираясь сквозь чащобу жухлой лебеды, петляя меж неохватных стволов репейника. Он добудет, добудет сульфидин, спасёт прекрасную Таню и женится на ней, когда вырастет и станет полярным лётчиком. Вот какое было у жаба лицо. У меня когда-то тоже такое было.
Хотя нет, какая там Таня? Глупости это, глупые фантазии мои. Тут не одна пионерка, у этого жаба, тут всё мироздание заболело, из него ужасным образом стало уходить тепло. Осколок зеркала троллей попал мирозданию в сердце, и теперь нас всех украла и уносит к себе Снежная Королева. Теперь сидеть, не пересидеть нам в ледяных чертогах и складывать из тусклых льдинок слово «****ец». Всё в мире вымерзнет, опустеет, осыплется и умрёт. Всё испортится, особенно люди. Станут люди обзываться почём зря, станут обманывать, обворовывать, а то и вовсе убивать. Увидят жабу – пнут ногою, увидят небо – напустят туда вонючего дыму и хищных железных птиц. Всё испоганят, что увидят, всё! Сульфидину, сульфидину им срочно, паскудам!
Быстро, насколько возможно быстро перебирая слабыми, мягкими руками и ногами, мчится жаб сквозь бурьян, мчится нас спасать. Вот уже до забора дополз, вот пролез, вдохновенный и яростный, сквозь ржавую проволочную сетку, вот добрался уже почти до самого дяди Володиного гаража…
Удачи, братка. Уж я верю, что ты успеешь и спасёшь. Кто, если не ты?