«Iисусъ же рече ученикомъ своимъ: аминь глаголю вамъ, яко неудобь богатый внидетъ въ Царствие Небесное: паки же глаголю вамъ: удобее есть велбуду сквозе иглине ушы проити, неже богату въ Царствие Божие внити» (Мф.19;23-24)
Каких только толкований евангельских слов Спасителя о верблюде, не способном пройти сквозь игольные уши, ни услышишь нынче с церковной кафедры. Одни проповедники говорят, что этот образ нельзя воспринимать буквально, и что, мол, подразумевается под ним наша обремененность грехами, которые в рай не пускают. Другие толкователи перемещают смысловой акцент с богатых на бедных (хотя о бедных Спаситель не говорит здесь ни слова); дескать, бедным спастись ещё труднее, чем богатым, ибо бедные в силу своего убогого материального положения питают привязанность к тому и вожделеют то, чего не имеют, а богатые по причине своих великих возможностей в плане приобретения материальных благ не испытывают от этих благ сильной зависимости. В целом картина вырисовывается следующая: священство, за редким исключением, обслуживает и защищает пагубную нравственную (или точнее безнравственную) позицию власть имущих, хозяев жизни, «сильных» мира сего, подгоняя евангельские тексты и образы под их интересы. О чем же на самом деле повествует данный евангельский отрывок, можно понять из святоотеческих толкований, например, святителя Иоанна Златоуста.
«Хотя бы мы в остальных отношениях и были добродетельны, богатство истребляет все эти добродетели. Вот почему и ап. Павел справедливо назвал его корнем всех зол: «корень всех зол есть сребролюбие», говорит он (1 Тим. 6:10).
Действительно, не столько имеют препятствий на пути к спасению те, которые владеют немногим, сколько те, которые погружены в бездну богатства, – потому что страсть к богатству тогда бывает сильнее.
«Трудно богатому войти в Царство Небесное» (Матф. 19:23). Христос этими словами не богатство порицает, но тех, которые пристрастились к нему. Но если трудно войти в Царство Небесное богатому, то, что сказать о любостяжателе? Если не давать от своего имения другому есть уже препятствие на пути к царствию, то представь, какой собирает огонь тот, кто захватывает чужое! Но для чего же Христос сказал ученикам Своим, что трудно богачу войти в царствие небесное, когда они были бедны и даже ничего не имели? Для того чтобы научить их не стыдиться бедности и как бы оправдаться перед ними в том, почему Он прежде советовал им ничего не иметь. Сказав здесь, что неудобно богатому войти в Царство Небесное, далее показывает, что и невозможно, не просто невозможно, но и в высшей степени невозможно, что и объясняет примером верблюда и игольных ушей. «Удобнее», говорит, «верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божье». А отсюда видно, что немалая и награда ожидает тех, кто при богатстве умеет жить благоразумно. Потому Христос называет такой образ жизни делом Божьим, чтобы показать, что много нужно благодати тому, кто хочет так жить. Когда же ученики смутились, слыша Его слова, Он далее сказал: «человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Матф. 19:26).
А если хочешь знать, каким образом и невозможное может быть возможным, то слушай. Не для того ведь сказал Христос: «невозможное человекам возможно Богу», чтобы ты ослабевал в духе и удалялся от дела спасения, как невозможного; нет, Он сказал это для того, чтобы ты, сознавая величие предмета, тем скорее принялся за дело спасения и, с помощью Божьей ступив на путь этих прекрасных подвигов, получил жизнь вечную.
Христос не приписывает дела спасения исключительно одному Богу, а сказал так для того, чтобы показать трудность этого подвига. Это видно из следующего. Когда Петр сказал Христу: «вот, мы оставили все и последовали за Тобой», и потом спросил Его: «что же будет нам?» (Матф. 19:27) – то Христос, определив им награду, присовокупил: «и всякий, кто оставит дома, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Матф. 19:29). Так, невозможное делается возможным. Но как, скажут, все это привести в исполнение? Как может восстать тот, кем уже овладела ненасытная страсть к богатству? Если он начнет раздавать имение и разделять свои избытки, – через это он мало-помалу будет удаляться от своей страсти, и впоследствии поприще для него облегчится.
Итак, если вдруг всего достигнуть для тебя трудно, то не домогайся получить все в один раз, но постепенно и мало-помалу восходи по этой лестнице, ведущей тебя на небо».
Как видим, никакого переносного смысла простых евангельских образов усматривать здесь не стоит, равно как и искать в тексте отсутствующий подтекст про бедных. Увы, священство сегодня нередко идет на поводу у тех, от кого ждет материальных подачек, и ничтоже сумняшеся приносит в жертву своим меркантильным интересам святое Божие Слово. И вместо того, чтобы обличить главный нравственный порок сегодняшнего общества, - стяжательство, и сказать вместе со Христом «Горе вам, богатым» (Лк. 6;24), они говорят, «горе вам, бедные, потому что вы завидуете богатым и злобствуете на них, а зависть и злоба это погибельные для души грехи». На обличение нравственного зла и греха у нынешней церкви не хватает духа; куда как проще обличать обездоленных, бесправных, неимущих, обвиняя их во всех грехах и игнорируя тот очевидный факт, что грехи бедных, классовый антагонизм, зависть, озлобление и пр. имеют явную социальную подоплеку. К тому же зло обличать опасно, ибо оно немедленно ответит на это обличение гонениями и репрессиями, и никакого обличения в свой адрес не потерпит. Обездоленные – безответны, и в их адрес можно говорить всё, что угодно. Благославляя богатых, церковь благославляет в их лице зло и порок, перекладывая ответственность за зло на плечи бедных. Увы, увы!