Домовой.
-- Кузьмич! – услышал я голос откуда-то снизу.
Я в это время собирал помидоры на огороде и не сразу сообразил,
откуда меня зовут. А надо сказать про одну особенность Григориополя. Жил я на террасе склона балки. На вершине балки плато. От него вниз идёт лесистый склон шириной 70-80 метров. Далее – терраса, на которой расположена контора лесничества и два наших двухквартирных дома с приусадебными участками. Ниже – опять лесистый склон и следующая терраса с целой улицей жилых домов. И так далее до самого дна балки. И никаких заборов в то время.
-- Ты что Кузьмич, оглох или ослеп? Головой чего крутишь? Привет, говорю!
Только тогда я увидел соседа снизу. Он стоял под гледичией на границе участков и махал рукой. Я поздоровался.
-- Я чего это, пришёл. Ты не очень занят? Не мог бы до меня пройти? А то у меня рядом с участком диковинка какая-то завелась-прижилась. Жена первая увидела, и сейчас боится в эту часть сада ходить. Мне же поневоле приходится: у меня там улья стоят.
-- Ладно, только помидоры домой унесу, да жене скажусь, а то ещё потеряет.
Я сходил домой и спустился к нему (за давностью лет совершенно забыл, как его зовут), и мы направились через лесок к его участку.
-- Пока идём, расскажи толком, что это за диковинка, а то я, честно говоря, ничего не понял, -- попросил я соседа.
-- Понимаешь, у меня там, где кончается сад и начинается склон с лесом, есть каменистая проплешина. На ней ничего не растёт. И я там рядом улья разместил. На днях жена пошла черешню пособирать, а улья стороной обходила по плешине. И показалось ей, что кто-то прошмыгнул за камень на краю этого самого пустыря. Она почему-то подумала, что это наш маленький котёнок так далеко убежал, и решила его поймать, а то ведь не ровён час, заблудится… Понимаешь, заглянула за камень, а там нора. И никого нет. Она взяла ветку и хотела засунуть в нору, а этот как выскочит!
-- Кто этот?
-- Да не знаю я, понимаешь… Морда, говорит, круглая. Глазища жёлтые, большущие. Ушей совсем не видно и туловища тоже, только буроватую грудь да лапы передние, длинные и светлые. Стоит, раскачивается на них, таращится… Потом она ещё вспомнила, что у этого незнамо-кого были седые брови, желтоватый нос и большой чёрный рот. А когда неизвестный угрожающе защёлкал, жена так напугалась, что без ума бросилась домой и даже корзинку потеряла. Я, понимаешь, не поверил её бестолковому рассказу и сразу пошёл проверить. Ветка действительно лежала недалеко от большого камня, а между камней виднелась толи нора, толи расщелина.
Мы, как раз, вышли на край проплешины. Сосед остановился и остановил меня.
-- Давай уж до конца расскажу, а потом решим, что делать. Понимаешь, нора оказалась небольшой, но котёнок вполне мог в неё пролезть. Впрочем, котёнок сладко спал дома. Я подобрал ветку и попытался засунуть тонкий конец в нору, но он почти сразу упёрся во что-то и дальше уже не мог его протолкнуть. Никто из норы не выскочил, никто не стал меня пугать, и я спокойно вернулся в дом. Сегодня я пошёл осмотреть улья. Оделся, как положено, нацепил сетку, раскочегарил дымокур. Только снял крышку с крайнего улья, как заметил мелькнувшую у камня тень. Кто-то явно заскочил в нору. Мне как-то стало не по-себе, крышку поставил на место, пошёл переоделся и сразу к тебе. Ты ведь всякую лесную живность знаешь, и нечисти не боишься.
-- Хорошо, посмотрим, -- я направился к кучке камней на склоне, -- а ты на всякий случай перекрестись!
-- Ладно тебе насмехаться, просто на душе некомфортно. Вон палка лежит…
Только я поднёс конец палки к отверстию норы, как оттуда показалось какое-то существо. Сосед нервно схватил меня за локоть. Я внимательно вгляделся и расхохотался.
-- Домовой, -- сквозь смех вымолвил я…
-- Хватит разыгрывать! Какой в лесу домовой? – прервал меня сосед, всё ещё держась за локоть.
-- Дай договорить. Сыч домовой это. Самая маленькая из здешних сов. Я недавно с ним познакомился. Копал что-то в огороде, потом отошёл к сараю, а лопату в землю воткнул. Возвращаюсь, а он на черенке сидит и головой вертит. Я близко подошёл и хорошо его рассмотрел. Вечером посмотрел определитель птиц, хотя уже был уверен, что передо мной был домовой сыч. Сыч недолго посидел на черенке, кого-то заметил в борозде между грядок, спикировал и полетел в твою сторону, унося добычу. Вообще-то сычи охотятся ночью и в сумерки, но у него вполне ещё могут быть птенцы. Потом видел сыча ещё один раз, уже вечером. Он посидел на нижней ветке грецкого ореха, поймал крупную ночную бабочку, и опять полетел в твою сторону.
Сосед больше не казался испуганным. Он с удивлением рассматривал невиданную птицу.
-- У бабы правда от страха глаза велики, -- заявил он, --брови седые увидела, а на самом деле всего лиши светлые перья.
И не желтоватый нос, а клюв. Рта никакого нет, только поперечная полоска тёмных перьев поперёк горла. Слушай, а почему его домовым назвали?
-- Очень просто! Сыч зачастую поселяется и гнездится в заброшенных домах и других строениях. И вообще, в отличие от других сов, обитает около человеческого жилья.
-- От него хоть польза какая-нибудь есть?
-- Несомненно! Ведь он питается в основном грызунами: мышами и полёвками. Вот представь себе. Эти маленькие совы поселились рядам с твоим участком. Живут они постоянно парами, которые образуют на всю жизнь. Сычу на прокорм в сутки надо хотя бы одну мышь. Это уже две мыши в сутки. В выводке у них до восьми птенцов, и выводки не распадаются до зимы. Вот тебе каждый день минус десять вредных грызунов.
-- Откуда у меня столько мышей наберётся? – засмеялся сосед.
-- Это условно, конечно. Они же по всей округе шныряют.
Кроме того они ловят жуков, саранчу, кузнечиков, ночных бабочек (большинство из которых – вредители), ящериц. Правда, они поедают и дождевых червей, но это единственный вред. Всё понял? – сосед кивнул головой. -- Тогда до свидания, пойду, работы дома много, -- я протянул довольному соседу руку.
-- Спасибо, Кузьмич! Жену обрадую, а то невесть что болтает и в эту часть сада не ходит. Наверное, уже по всем соседям разнесла. А тебе с первой выкачки баночку мёда принесу!
-- А я не откажусь!