Вначале был пенопласт. Серые плотные листы. Увидев его на рынке, я подумал: а ведь на нем можно рисовать.
Рисовать тогда мне не очень хотелось, однако было нужно. Нужно было поздравить старых хороших друзей с днем их общего рождения в один летний день, хотя и в разные годы.
Первый лист как-то постепенно закончился. Я купил еще один. Потом еще. Каждый лист, довольно большой, приходилось нести домой пешком. Я напоминал себе папу Карло, таскающего потенциальных Буратин в поленьях. Ветер проверял, насколько крепко я держу спрятанные в листе пенопласта свои домики.
Рисование почему-то накатывало внезапно и чаще всего поздним вечером, иногда ночью. Я говорил себе: это занятие спасает меня от безделья и тоски. Мой внутренний Фрейд говорил: домики рисует тот, у кого нет своего дома. Но теперь понимаю – каждая картина просто хотела появиться на свет. Не для спасения, ни для чего, а только чтобы жить самостоятельной жизнью. Потому что красота живет сама для себя. То, что вы способны ею любоваться – факт вашей, а не ее биографии.
Я смотрю в одно из множества окон одного из многих разноцветных домиков. Взгляд погружается глубже. Потом я уже и не знаю, где он теперь, мой взгляд, в каких домах, на что глазеет. Обратно он не возвращается, да и зачем, что тут интересного. Окон для путешествий из одного в другое – как звезд на небе, хватит на маленькую уютную вечность.