Нынешним летом увидела в Авиастроительном парке Казани стоящие вдоль дорожек симпатичные лавочки.
Обратила внимание на прикреплённые к ним металлические таблички, где выгравированы слова людей, причастных к авиации.
Мысли умные, имена известные. Циолковский, Туполев, Гагарин, Королёв...
А чуть ниже, шрифтом помельче: «В подарок городу от гражданина ..."
Красиво.
Поставить своё имя рядом с пионерами освоения воздушного пространства.
И лавочку удобную парку подарить.
И вспомнила я другую скамейку из фильма «Ноттинг Хилл».
На ней тоже была надпись: «В память о Люси, которая любила сидеть здесь, от Алекса, который любил сидеть рядом».
Красиво.
И стала я думать, что бы написать на наших лавочках, которые на даче стоят.
Сейчас их четыре.
Первую, всю гнилую, получили в наследство от прежних хозяев — речников. Двухместная, невысокая,- я видела подобные в детстве на старых пароходах.
Муж поменял все доски, оставив только металлический каркас.
И стоит теперь «старушка - коротышка» ближе всех к реке, глядя на закаты, недалеко от кострища.
Это любимое место курильщиков.
Вторую подарил нам старший зять.
Своими руками сделал.
Трёхместная прочная, из хороших досок, на высоких ножках - была поставлена под вяз, растущий у забора.
Цветник перед лавочкой ласкал взор отдыхающих на ней.
Весь участок - как на ладони: и летняя кухня в поле зрения.
Зять тогда взял в аренду простаивающий на заводе лесоцех, и частенько забегал к нам на дачу.
Тогда ещё он любил сидеть на этой лавочке...
А потом в его отсутствие в лесоцехе был пожар.
И зять обвинил в этом всех жителей посёлка.
С тех пор вторая лавочка опустела.
Нам сидеть на даче было всё некогда.
Перекуры муж устраивал, глядя на реку.
А я - либо рядом с ним на "коротышке" могла примоститься, либо на табуретке, на летней веранде.
И вот однажды муж привёз ещё одну.
Белая и лёгкая, она была рассчитана на троих.
И поставили новенькую напротив летней кухни, рядом с сосенкой.
Стояли лавочки недалеко друг от друга, но дети в играх выбирали «беленькую».
Через год муж заказал тому же мастеру лавочку на цепях.
Долго мы выбирали для неё место.
Три раза переставляли.
И только когда решили поставить под вяз, вместо второй, эта «на цепях» и закачалась, и заиграла...
Она стала любимой лавочкой детворы.
Здесь делятся секретами и замышляют козни, ссорятся и мирятся, поют песни и просто читают.
На ней теперь чаще стал сидеть муж.
Покуривая, поглаживая устроившегося у ног дикого кота Тошу, он следит за моими хлопотами на кухне, ожидая сигнала - «к столу!»
На ней взрослые дети вспоминают своё детство, положив под голову подушку и засыпая под мерное раскачивание.
Для второй лавочки тоже нашли место, но почему-то на ней до сих пор никто не сидит...
А вот ещё одну я чуть не забыла.
Самая гигантская — десятиместная!
И поставлена она была под огромнейшим тополем, который рос за забором, у самой реки.
Муж положил доску пятидесятку на три большущих тюльки, закрепил гвоздями, ошкурил – и лавочка готова.
Она стала любимой не только нами, но и всеми проходящими по берегу.
После очередной покраски «беленькой» я решила очистить кисть о «гигантскую» и разрисовала посадочные места в форме персиков.
Так мы и узнали о точном количестве посадочных мест.
И муж стал называть её «десять поп».
На ней мы зачастую находили стеклотару после ночного бдения случайных философов-поэтов, полагавших, что «истина в вине», а «красота в природе».
На ней две старшие внучки устраивали демонстрации мод, гуляя как по подиуму.
А вот следующие девчонки её не застали.
После того, как тополь упал в реку, из «гигантской» сделали сходни.
И чего это вдруг я вспомнила попки-лавочки?!
Неужели скучать начала, что скоро уж на них не посидеть...
А идею мою с табличками муж не одобрил.
- Краткость – не твоя сестра – ты вон сколько написала... Вот на Прозе и оставь!
Что я и делаю.
Присаживайтесь на любую, пока их дождь не намочил.