/продолжение/
Добиблейскую историю сочинил апологет северных колен: Ефрема, Манассии, Вениамина. Эти праведные племена Иакова, сарриного сына, жили, не отведав рабского ярма, в «земле обетованной», дарованной Аврааму за освобождение города царя Мелхиседека от кедорлаомеровых полчищ.
Ашера уводила из Египта потомков Израиля, сына Агари, наказанных вечным рабством за своих племенных прародителей-работорговцев, продавших праведного Иосифа. Сердобольная богиня не могла без слёз слышать плач грудничков, утопляемых в нильской пучине.
Казалось бы, такая история не могла понравиться репатриантам, вернувшимся в Иудею по указу Кира Великого, ведь Иуда, их племенной родоначальник, изображался главным злодеем. Но ведь они сами возвратились с Евфрата, так же как их литературные предки с нильских берегов по божьему милосердию. Вымышленная история, как будто о них самих написанная, воспринималась как взаправдашняя.
А вот жреческое руководство сочинение северянина невзлюбило. Нет, ущемление племенной гордости не трогало потомков иерусалимских жрецов. Их заботило восстановление иерусалимского святилища. Не столько в физическом смысле, строительный вопрос утрясся – персидский федеральный центр строительство одобрил и профинансировал. Но как вдохнуть в новостройку ауру допленного соломонова храма?
В течение допленного четырёхсотлетия Иерусалим чудесным образом уцелел в катаклизмах иноземных нашествий. Такое чудо – сохранение города и давидовой династии современники объясняли могуществом богов, покровителей города: Яхве и его жены Ашеры. Божественная пара превратилась в хранительницу всех еврейских земель, а иерусалимский Храм стал духовным центром всех евреев.
Город в руинах, пресёкся царский род, угнаны в полон горожане, разрушен храм, но жива вера в общееврейских уже богов-покровителей. Они осерчали за какие-то грехи на южное царство – Иудею, но не на всю землю евреев. Покинув иерусалимское жилище, Боги-элохим поселились на горе Гаризим, в наделе ефремова колена. На этой горе согласно сочинению северянина праведные иаковиты поклонялись Яхве с Ашерой ещё в легендарную эпоху Исхода. Так что Боги просто вернулись на свою исконную гору.
Такая идеология зловредного сочинения противоречила жреческим интересам, но, сознавая сладость запретного плода и к тому же абсолютную невозможность что-то запретить северным племенам, иерусалимские вожди притворились страстными почитателями чуждого произведения. Да, это воистину литературный шедевр, написанный, безусловно, на основе реальных событий. Одно только но. Это не документалистика, а беллетристика. Не скрупулёзное исследование, а исторический роман. Со времён Исхода минуло тысячелетие, наполненное войнами, голодом, эпидемиями и прочими катаклизмами. И в этих передрягах погибали не только люди, а хлипкие древние папирусы, которые некому было беречь из-за гибели переписчиков. Долгие годы эти писания передавались изустно, а какова точность устных пересказов никому объяснять не надо. И когда наконец наступали более-менее мирные времена, переписчики «восстанавливали» древние повести на основе полусохранившихся письменных отрывков и народного эпоса, дописывая по логике собственные вставки для получения связного рассказа. И вот из таких разношёрстных письменных и устных источников последний автор сочинил своё, безусловно, гениальное произведение, историческая достоверность которого, однако, вызывает большие сомнения. Но, к сожалению, истинную историю мы вряд ли узнаем.
И вдруг чудо случилось! В некой пещере обнаружился склад древнейших папирусов – сокровищ более ценных, чем тонны золотых слитков. Только вот первоначально прочесть удалось лишь несколько коротких отрывков. Оказалось, это древние экземпляры той самой повести. Жрецы-реставраторы приступили к кропотливой работе над прочтением и копированием этих манускриптов.
«Прочитанные» фрагменты лишь слегка отличались от «современной» (с точки зрения ранних послепленных лет) истории, а в разночтениях не было, казалось, никакого жреческого интереса. Поэтому как свои репатрианты, так и конкуренты иерусалимских жрецов признали подлинность находки (какой смысл иерусалимским жрецам заморачиваться фабрикацией нейтральных отрывков). Таким образом жрецы стали творцами истории своего народа. Правда, свободой творчества даже и не пахло. Чтобы не запалиться, приходилось фабриковать прочитанные (якобы) фрагменты черепашьими темпами, изменяя то в одном, то в другом фрагменте порой одну лишь букву. Но совокупность таких мелочных изменений приводила время от времени к глобальным переворотам сюжета. В результате кропотливого труда, растянувшегося на десятилетия, Иаков и Израиль срослись в один персонаж, все еврейские племена, уравнявшись в праведности, очутились в египетском рабстве (об этом в авторской статье «Библейские метаморфозы»), святость горы Гаризим и, следовательно, храма на ней была скомпрометирована. Злосчастная книга не мешала теперь восстановлению допленного престижа иерусалимского святилища.
Однако, планы жрецов шли дальше простого восстановления. Их отцы-священнослужители были в допленные времена пусть привилегированными, но лишь служителями – обслуживающим персоналом, получавшим мзду за посредничество в общении с богами. Но, как и все другие сословия жречество подчинялось власти иудейского царя.
В плену династия Давида прервалась. Конечно, жрецам под чужеземным игом легче не стало. И о прежнем богатстве и величии пришлось позабыть. Но был и некоторый плюс - для своих общинников жречество сделалось непререкаемым авторитетом. Жрецы морально поддерживали паству, уверяя, что боги свой народ не покинули и возвратят в землю отцов, договаривались с вавилонскими царями о смягчении условий плена, а с персами договорились о возвращении на родину и восстановлении города и храма. Все эти деяния приписывались божьей воле, усиливая религиозный фанатизм. Домой вернулась по сути тоталитарная секта фанатиков, безоговорочно подчиняющаяся своему жреческому руководству. Это обстоятельство породило идею создания неслыханного доселе теократического государства, в котором служители богов, сами себе господа, будут править народом без всякого царя. Ведь в сложившихся послепленных условиях, когда персидская армия оперативно гасит бунты в зародыше, жрецам не понадобится принимать мгновенные решения, без надобности будет дорогой административный аппарат. Внутренний порядок обеспечат бесплатные фанатики, добровольно выслуживающиеся перед небожителями.
Однако, действительность не слишком соответствовала жреческим мечтаниям. В плену еврейских депортантов отделял от завоевателей вавилонян барьер неприязни. Евреи жили замкнутыми общинами, почти не общаясь с завоевателями, отвергая враждебные месопотамские культы. Выбора у пленников по сути не было – уповать на милость своих богов, всецело полагаться на своё жреческое руководство. По возвращению на родную землю барьер отчуждения рухнул. Репатрианты варились в котле родственных народов, вели с ними торговлю и обмен, активно вступали в смешанные браки, часто попадали в экономическую зависимость. И влияние своих иерусалимских жрецов стало уже не таким уж абсолютным. Участились уходы из общины, кое кто начал помимо своих богов приносить жертвы всяческим ваалам. Мечты о теократическом государстве, разбивались о жизненные реалии.
Спасительный рецепт парадоксальным образом обнаружился во вредоносной книге, согласно которой боги оказывали особое покровительство евреям - потомкам избранника Авраама. Потомственная богоизбранность – увесистый пряник, но в книжном варианте недостаточно сладкий. Боги помогают евреям лишь в «праведных» делах: исцелении болезней, защите от врагов, богатстве урожая и приплода скота, деторождении, спасении попавших в беду и обижаемых иноземцами, освобождении от рабства. Список надо расширить. Пусть боги помогут также обокрасть, обмануть иноземца, завоевать его, обратить в рабство или убить.
Но одного лишь пряника недостаточно. Один культовый конкурент посулит конфетку, другой шоколадку и побегут и туда и сюда поклоняться всем ханаанским богам. В довесок к прянику необходим кнут. Вступившему в общину нет выхода из неё. Отступнику смерть. И покарать должны в первую очередь родные, показать истинную преданность. Книжные боги мягкотелы. Они могут лишь расторгнуть договор с отъявленным грешником, лишив его и его потомков защиты и покровительства. Так поступили они по книге с сыновьями Израиля за совокупность их преступлений. Но потом всё-таки простили потомков, взяв опять под опеку.
Но Ашера перевоспитанию не поддаётся. Жалостлива, веротерпима, снисходительна к смешанным бракам, дескать, пусть плодятся и размножаются, раз любят друг друга. От крови в обморок падает. И неспецифична – ей поклоняются в разных вариациях все окрестные народы, даже египтяне, называя её Кадош. Её необходимо выкорчевать с корнями. А вот из мужа сделаем настоящего монстра, всесильного, всемогущего, свирепого бога-ревнителя, убивающего за вероотступничество. Страх перед таким Вседержителем воссоздаст тот барьер ненависти к окружающим народам и богам, который существовал в пленных условиях.
/окончание следует/